Постирал случаем банковскую карту. (Вместе со шмотьём.)

Нимало сумняшеся подумал, дай-ка взгляну, не смылся ли кредит. Включил комп – бог мой! – нету кредита. Подожди-подожди, брат. Перегрузил, смотрю: взаправду нет. Ну нифига себе дела.

По-тихому отправился в банк. Здравствуйте, мол. Паспорт-фамилия. Взгляните по поводу долга. Пожалуйста, отвечают, заполняйте документы. Я говорю, а что там про меня написано? Да ничего, отвечают. Вы хотите стать нашим клиентом? А я разве не клиент ещё? – спрашиваю. Да нет, – будете заполнять? Попозже, говорю. И свалил. Н-да-с…

Рядом ЖКО. Добрый день. Пришли квитанции? Фамилия-паспорт, требуют. Не понял, опешил я. Вы, молодой человек, ЖКО ошиблись. Вы у нас не прописаны. Опа. Где же я прописан? Вы, молодой человек, спросите это в милиции. Вызвать? Не надо. Бегу домой.

Ключ не подошёл. Да и дверь не моя. Позвонил – не открывают, гады. С выпавшими из орбит зенками рванул на улицу. Мимо непонятно откуда взявшейся в подъезде консьержки. Вылетел. Налево вывеска: «Olympiastadion». Справа: «Maifeld». Блин. Прямо: рота немецких солдат. Все кричат, смеются и машут мне руками. Фрицы-суки. Фашисты!

Встал в строй. Двинул со всеми.

– Что ты сказал Матильде? – осведомился тепло обнявший меня дойч.

– Пообещал, что вернусь не позже июля. Максимум август, – ответил я, вспомнив вдруг прошедшую с Матильдой ночь.

– Это вряд ли, Ганс.

– Почему? – спросил, поправив на плече винтовку. Не удивляясь тому, что я, оказывается, Ганс.

Друг звонко рассмеялся:

– Потому что дорогая жёнушка приедет к тебе в подмосковную резиденцию.

– Согласен, – ответил я.

Потом твёрдо добавил:

– Уверен, что новый, 1942-й год мы с Матильдой встретим в Кремле.

Дружно загоготав, мы подхватили «Die Fahne hoch» – знамёна ввысь! – чеканя шаг на Москву.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>