Константин Мамаев рассказывает о символической для Японии церемонии — харакири — «сэппуку». Поскольку во многих культурах сохранность тела оборачивается либо залогом, либо знаком вечного спасения или хотя бы загробной жизни, сэппуку — это отказ от потустороннего бытия. Жизнь с её удовольствиями, также как внеземное существование с его внетелесностью при сэппуку оказываются «по ту сторону».
ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "НОН-ФИКШН"
Колонка Димы Мишенина по поводу странной тенденции, появившейся в нашем обществе: разговоров о том, что пора перестать праздновать День Победы. «Они воевали за меня. Они умирали за меня. Они погибли ради моего счастья. Поэтому день Победы для меня — День Солнца и Радости, смеха, улыбок и вечной молодости! Поэтому я не смотрю дурацкие фильмы, а смотрю на красивых девочек и радуюсь чудесной погоде».
Обновление в разделе «Трипы». Небольшой арт-очерк о приморском Выборге. Что заставляет жителей больших городов покидать насиженные места? Дауншифтинг внутри страны? Желание отказаться от оголтелого потребления? Постепенное погружение в себя? Перемена обстановки как процесс самоосознания. Текст Zenandcum, фото MockPack.
Политика, Гитлер, консерватория и детские сады, о чем речь в этом фильме, телевидение, книги в особенности, – все это есть история мужчины и женщины, история войны, страдания, мира. О киноленте Жана-Люка Годара «Прощай, речь» – из конкурсной программы Каннского кинофестиваля-2014 – рассказывает Андрей Бычков.
Ещё в Перестройку даже и относительная самостоятельность городских сословий была ликвидирована. Социум упростился. Сложные сюжеты более невозможны. Игорь Манцов рассуждает о трех заметных фильмах прошлого года: «Как меня зовут», «Звезда» и «Физрук». …Быстро устаёшь, привыкаешь, отплёвываешься. Однако оторваться всё равно не можешь.
И бытие, и сущность русской философии изначально заложены в русской литературе. Такова наша история и, возможно, предназначение нашей вновь и вновь нарождающейся философии. Андрей Бычков, анализируя книгу автора-составителя А.Нилогова «Кто сегодня делает философию в России», пытается развернуть читателя к очередным языковым и сущностным истокам…
Многие из мастеров Тай Цзи были одновременно и целителями, помогать людям они считали своей обязанностью. Постоянный автор Перемен В.М. Зимин рассказывает о своём опыте в этом нелёгком деле – когда медицина выставила диагноз и сказала, что шансов на выздоровление менее 10%. И когда все хотят помочь пациенту, но никто не может этого сделать.
Жорж Иванов – избранный обладатель мучительного визионерства – дара «двойного зрения»? Или всё-таки обыкновенный больной, преследуемый призраками, галлюцинациями расстроенного воображения. Выводящими его за рамки обыденной картины мира, до болезненности обостряя стремление выразить в слове то, что недоступно привычному взору. Текст Игоря Фунта.
Информация – это то, что скрыто внутри формы. Это тайна, а вовсе не тот поток сообщений «средств массовой информации», который своею разнородной избыточностью камуфлирует верное знание и понимание естественного хода вещей. О том, как видеть скрытые смыслы, пишет в своем исследовании китаист Андрей Девятов.
В.Зимин о «заваленных» и в конце концов отворённых энергетических каналах. Что объясняется только как чёрными дырами, провалами и… непрестанными мучениями. Зачем эти муки? «За Небом есть ещё Небо» – и это не простое любопытство. Только ради любопытства не выдержал бы никто. Что и почему я должен Всевышнему? – ответ далеко не прост.
Пока телеги, подмазанные лотарингским жиром, плывут в сказочную страну на востоке, Гёте – шестнадцать лет, Моцарту восемь, Шиллеру четыре, через два года умрёт Георг Филипп Телеманн… Первая немецкая аптека при Петре. Немецкая слобода в Москве. Екатерина, первая в России, сделала себе прививку от оспы и смотрит в окно… О пришествии русских немцев – постоянный автор Перемен Василий Крюков.
Культурологическое эссе Мины Полянской о Коктебеле, Максе Волошине, Марине Цветаевой и Сергее Эфроне. О таинственности и неотвратимости событий, случившихся более века назад. О Гении Места, вечных легендах и мистериях, связанных с ним. И о том, как эти легенды и мистерии входили в жизни поэтов Серебряного века и определяли их судьбы.