Структура современного культурологического знания

Максим Гуреев
Структура современного культурологического знания.
Фундаментальные основания Культуры.


Отвлекаясь от современной демагогии, заполонившей практически все современные СМИ, необходимо стремиться к более-менее чёткому концептуальному наполнению того, что мы привыкли обозначать словом «культура». Популярная отсылка к тому, что определений культуры десятки и даже сотни не на руку даже студентам-неофитам, ибо не обнажает, по большому счёту, ничего, кроме их нежелания брать на себя ответственность за более-менее строгие дефиниции и лености при анализе данного версифицированного поля человеческого деятельности. Поля – именно потому, что ещё очень многое, в отличие от изощрённой в своём прогрессивном развитии цивилизации, здесь не пахано и не вскрыто скальпелем остро заточенного истинно научного сознания.

Несомненно и вполне очевидно, что концепт «культура» в значительной степени размывается, как минимум, многочисленностью подходов к её изучению. Только в рамках реализации общеобразовательного вузовского стандарта по культурологии основных из их числа можно выделить порядка десяти или даже дюжины: эволюционный, диффузионный, структурно-функциональный, семиотический, аксиологический, психоаналитический, цивилизационный, деятельностный, герменевтический, конструктивистский, компаративный и т.д. Кроме того, если настаивать на чётком маркировании концептов и нивелировании очевидно деструктивного дефиниционного плюрализма, к критериальному выделению подходов (подход к изучению чего-либо по определению задаёт лишь общее направление исследований) мы – ввиду объективной научной необходимости – добавляем ещё целый сонм методов. Метод, так же, как и любой технологический инструмент, всегда направлен на информационную обработку конкретного объекта, феномена или процесса объективной либо субъективно-психологической реальности. Современная культурология активно использует следующие четыре группы методов:

1) общефилософские (индукция, дедукция, анализ, синтез и т.д.);

2) общенаучные (эмпирические и теоретические, распадающиеся на наблюдение, описание, сравнение, эксперимент, моделирование, идеализацию, построение научной гипотезы и т.д.);

3) заимствованные из других научных дисциплин и направлений (например, анкетирование из социологии, анализ архетипов коллективного бессознательного из психоанализа и т.д.);

4) собственно методы культурологии (на сегодняшний день достаточно востребованными, в том числе в коммерциализированной среде масскульта, являются, к примеру, так называемый культурологический рейтинг и культурологическая экспертиза).

Культурология по нынешним временам – уже отнюдь не такая молодая дисциплина, каковой она казалась в 90-е годы ХХ века в России; отечественными гуманитариями преодолён, по меньшей мере, пятнадцатилетний рубеж кропотливой и напряжённой работы в данном направлении. Соответственно, никакая методологическая путаница в данном контексте уже принципиально недопустима. Подходы к изучению культуры могут включать в свою актуализируемую структуру от нескольких условных функциональных единиц до целых десятков различных узконацеленных методов, но никак не наоборот (в частности, психоаналитический подход традиционно использует методы толкования сновидений, анализ архетипов и т.д.). В противном случае мы сталкиваемся с банальными некомпетентностью, неквалифицированностью или попросту неопытностью исследователей. При этом, несомненно, следует различать общее значение подходов к изучению культуры (добрая четверть которых зародилась ещё в недрах культурной антропологии XIX века, а б;льшая половина – в рамках развития различных других социогуманитарных дисциплин) и собственно культурологические подходы, которые, как и сама культурология, появляются в публичном пространстве не ранее середины ХХ столетия.

Что касается концептуального определения культуры, её фундаментальных оснований, то конкретно на этот счёт необходимо предложить и усилить следующие магистральные позиции.

Во-первых, если культура анализируется сугубо на категориальном уровне, то мы необходимо выделяем её так называемые столпы: смыслы и ценности, идеи и образы. Культура начинается с генерирования или отыскания смыслов, или даже некого глобального Смысла, и заканчивается с потерей таковых; в отличие, от сопутствующей ей цивилизации, которая, с точки зрения известного теоретика О. Шпенглера, представляет собой финальную стадию развития первой, некий потерявший внутреннюю жизнеспособность костяк, технологический бессмысленный сам по себе остов. Всё бОльшая динамизация развития современных компьютерных технологий – наглядное тому подтверждение: информационные мощности и комфорт увеличиваются, но при этом мы всё чаще всерьёз и зачастую неутешительно для самих себя задумываемся над усугубляющейся духовно-интеллектуальной деградацией населения всего земного шара. К примеру, молодым преподавателям может бросаться в глаза та технологическая и культурная пропасть между разными поколениями, которая образовалась в обществе всего за каких-то последних 15 лет: если в конце 90-ых годов ХХ века подавляющему большинству новгородских студентов приходилось вручную (под запись) генерировать свои авторские учебные тексты и готовиться в читальных залах вплоть до самого закрытия таковых в силу недостаточной технической и информационной оснащённости учебного процесса, то на сегодняшний день и компьютеры, и Интернет есть не только во всех корпусах каждого развитого ВУЗа, но и в домашнем доступе практически каждого обучаемого. Однако, при всём при этом (наличие высокоскоростной технологии, свободный и достаточно широкий доступ к большинству источников, которые интенсивно переиздаются из года в год и, кроме того, постоянно появляются в Сети) уровень как элементарной культурной грамотности, так и образованности в целом не только не возрос как тенденция, но и, наоборот, объективно снизился. Исключения только подтверждают общее правило, и ни одна статистическая подборка даже ведущих ВУЗов нашей страны данного вывода, к сожалению, не опровергает. Массовая культурная деградация уводит неокрепшее сознание вчерашних подростков (и не только их) от авторства – к постыдному эпигонству или плагиату, от чтения книг (требующего усиленной концентрации внимания) – к полуленивому просмотру якобы заменяющих их содержание кинополотен, от посещения оригинальных художественных выставок – к широкоформатным версиям популярных красочных видеоигр. Сформирован новый вид современной культуры – суррогатно-эклектический, или даже антикультура, разрушающая на своём пути безвкусицы и апологетики всевозможных уродств духовного и психофизилогического планов всё и вся. Практически эксклюзивными смыслообразующими центрами духовной культуры остаются только университеты академического типа и более-менее ортодоксальные храмы; всё остальное, без опоры на таковые, – неминуемо тонет в интенсивно бурлящем океане масскульта и китча.

Во-вторых, если пытаться понять и увидеть, что такое культура, на структурно-институциональном уровне, то её базисными элементами оказываются: мораль, нравственность, религия, наука, образование, искусство и т.д. Таковых может быть достаточно много, однако главное в данном когнитивном механизме удобной для восприятия схематизации – отнюдь не количество оных, а активное использование сопутствующего понятия «социальный институт». Под таковым следует понимать именно ту структуру общественных взаимоотношений, которая обладает признаками уже ставшей традиционной воспроизводимости (должны быть задействованы, как минимум, два-три идущих друг за другом поколения), а также влиятельности в адрес всех остальных социальных институтов (пожалуй, самый яркий пример в данном контексте – мораль, которая одним фактом своего гниения и разложения неумолимо подталкивает общество к деградации и во всех остальных сферах). Понятие традиции как таковой не всегда коррелирует с развитием исключительно культурной сферы – цивилизация также имеет великое множестве внекультурных или даже антикультурных традиций: каннибализм, средневековое орудие пыток под названием «железная дева», строительство публичных домов, наконец, орудия массового поражения … Традиция – это своеобразный проводник любой надприродной информации, определённый механизм – ни больше и ни меньше. Что касается предметного содержания музеев, то и огнестрельное оружие прошлых веков, и те же самые фрагменты инструментов истязания плоти, разумеется, свидетельствуют о былом уровне развития культуры (высоком либо низком), но как таковые являются сугубо цивилизационными, а не культурными.

Кроме того, давно пора устранить терминологическую путаницу, до сих пор насаждаемую общеобразовательными российскими учебниками по обществознанию. Таковые выделяют в системе общественных взаимоотношений следующие сферы: политическую, экономическую, социальную и духовную. С одной стороны, это на массовом уровне обнажает неразвитость гражданского сознания, которое по сей день не в состоянии маркировать координацию правовой сферы независимо от политической, сугубо субординационной по своим свойствам. С другой, практически бесчисленным количеством авторов (над одним учебником могут корпеть до двух десятков разновекторных и не всегда сочетаемых друг с другом специалистов) по непонятным причинам не даётся аргументация в пользу того, что культурная сфера теоретически сужается только до духовных аспектов (как будто бы материальной культуры не существует вообще) и почему-то традиционно ставится на последнее место после анализа политики и экономики. Аналогичная проблема иллюстрируется современными учебниками истории, которые безмерно акцентируют внимание на войнах, великих завоеваниях, хозяйственных реформах страны, а культуре умозрительно предоставляют исключительно комплементарное, избирательное место и то – как правило – в сегментированном значении одного лишь искусства (чуть реже вкупе с наукой и религией, не более того).

Тот же самый проблемный нюанс мы находим и в структуре известной нам повседневности: всё чаще развитие культуры как будто бы зависит исключительно от государственных дотаций или коммерческой спонсорской поддержки, а инициаторы и с той, и с другой стороны, как известно, весьма капризны и избирательны в своих эстетических и прочих вкусах, если не сказать – неразумны. Получается тлетворная формула, мировоззренчески обесценивающая и одновременно обессмысливающая суть культуры: пока есть внешняя поддержка – вроде бы развивается культура общества и личности; когда же первая исчерпана, то культура сразу же отходит на скамью запасных (до очередного, формально объявленного года Образования, Письма, Межкультурных Коммуникаций или чего-либо ещё, о существовании которых главе того или иного государства просто-напросто своевременно напомнили соответствующие министры). На самом деле, истинная Культура прогрессивно развивается не только благодаря чему-то, но и вопреки чему-то; в этом релятивном измерении крайне важно научиться «отделять зёрна от плевел». Разумеется, с помощью данного тезиса мы нисколько не снимаем моральной ответственности госаппарата и бизнеса (к настоящему дню уже признанного в качестве современного социального института) за полноценное развитие сложной и разносторонней культурной сферы.

В-третьих, единственно верным и смыслообразующим концептуальным наполнением культуры является следующее, не только не идущее, в отличие от многочисленных демагогических и фривольных версий, вразрез с этимологией самого слова, но и, напротив, подкрепляющее таковую: Культура (именно с большой буквы) – это всё то, что способствует или может способствовать облагораживанию, совершенствованию и возвышению (прежде всего, над самими собой) каждой конкретной личности и общества в целом. Кажущаяся абстрактность данного определения без особого труда может быть апробирована с помощью многочисленных повседневных и теоретических примеров с учётом ряда критериальных нюансов (функциональных, психологических и многих других). Сформулированная дефиниция необходимо указывает на потенциал Культуры, который сам по себе – без желания людей как основных, известных нам акторов – никакой гарантии положительных результатов указанных действий (или даже процессов) не даёт и дать, в принципе, не может. Она именно способствует: можно иметь огромную библиотеку научных и художественных шедевров, но при этом не прочитать или не понять ни одного из них; потенциал есть, а гарантия актуализации/реализации соответствующих культурных ценностей – в руках самого коллекционера, и больше ни в чьих. Мы постоянно, как существа страждущие, сомневающиеся, но при этом непрестанно дерзающие, должны одёргивать себя, дабы не попасть в описанную фольклором ситуацию «гляжу в книгу – вижу фигу».

Следующий аналитический акцент касается трёх действий, заложенных в процесс актуализации Культуры: ОБЛАГОРАЖИВАНИЕ подразумевает символическое и практическое сглаживание острых углов во взаимоотношениях людей с себе подобными, себе неподобными и с самими собой. Благородный человек по определению – тот, кто постоянно рефлексирует на тему, каким образом «жить самому и дать жить другим», с помощью каких средств и методов излишне не напрягать никого извне и в то же самое время не потерять собственных ресурсов, необходимых для достижения удовольствия, комфорта, блага или даже Счастья. Оригинальное латинское слово «cultura» как раз таки и переводится на русский язык как «уход, обработка, возделывание …», а слово «уход» обозначает именно бережное, более-менее трепетное отношение к интересующему объекту. Однако, это – лишь одна ипостась прогрессивного культурного развития. Черты благородного поведения могут выражать сугубо формальный характер и не содержать в своём ядре ничего, кроме банального эгоизма, не делающего зла другим только потому, что нежелательна аналогичная реакция со стороны таковых (иной популярный тлетворный вариант – провокация чем-либо условно хорошим дабы получить хорошее взамен, без каких-либо глубинных искренности и бескорыстности).

Второе, необходимое действие в структуре актуализации Культуры – это СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ, предполагающее не только усложнение самой личности, расширение её знаний, умений, навыков и компетенций, но и определённые духовные трансформации, в менее массовых случаях – преображение или даже Просветление, Прозрение. Это требует долгой и сложной, нередко представляющейся парадоксальной, эволюции, а также постоянной самодисциплины и в некоторых смыслах – самопожертвования. Так называемый нравственный феномен Сократа, анализируемый как определённая крайность жертвы за Истину (ради Истины) как фундаментальную культурную ценность, беспрецедентен по сей день; хотя ему, несомненно, вторит ещё более значимый и глобальный пример Христа – как жертвы за культурную ценность Любви вкупе с Верой.

Наконец, третье действие в структуре Культуры – ВОЗВЫШЕНИЕ – и соответствующая ему ипостась указывает не только на внутреннюю, личностную эволюцию, но и на определённые статусные свойства истинно культурного человека, в процессе своего интенсивного самообразования и саморазвития получающего символическое право учить чему-то полезному других. Одновременно это – выход на тему о том, что Культура – это не просто набор артефактов, эксклюзивных материальных останков, хранящихся в музейных коллекциях всего мира, но именно ПРОЦЕСС, непрекращающийся и необходимый для обретения человеком Смысла своей жизни. Современная культурология системно изучает многочисленные версифицированные объекты, явления и процессы культуры, анализирует их фундаментальные основания и факторы трансформации, пользуется обширным историческим, теоретическим и философским инструментарием, однако, по большому счёту, вся суть таковых исследований упирается именно в постижение Процесса. Культура – как и любой другой живой и дышащий организм – никогда не стоит на месте; она видоизменяется либо в лучшую, либо в худшую сторону, в зависимости от мотивации и интенций человечества. Соответственно, заминки возможны, но крайне нежелательны, дабы не нарушить общий здоровый кровоток (развития той же самой структуры или замещения её на преемницу). Здесь недостаточно одного любительского или даже профессионального интереса – Культура требует (равно как и не зависящие от наших капризов и проекций объективные законы Природы) изменения самой нашей жизни в соответствии с глубокими универсализированными императивами.




Впервые опубликовано в:

Гуреев, М. В. Структура современного культурологического знания. Фундаментальные основания Культуры [Текст] // Культурное обозрение. Информационно-аналитический сборник. – №5. – Великий Новгород, 2013. – 184 с. – С. 46-51.