Оскал Глебу (Весна)

Пару дней тому назад я крепко задумался над тем, а не пойти ли мне в монастырь.

Вчера, просмотрев некоторые ироничные комментарии, выказывающее сомнения в серьезности моих намерений, я уже было протестно направился в сторону Копана, монастыря, который здесь совсем не за горами, как вы уже знаете.

Но вот сегодня, ползая по своему пронизанному wi-fi'ем дворику с ноутбуком в руках я наткнулся вот на это:

.
"Уже часа два отматываю назад ленту сетевого дневника Игоря Григорьева, который мне показали сегодня утром. Игорь Григорьев - основатель и бывший главный редактор журнала “ОМ” - фигура занимательная и знаковая. Можно по-разному относиться к нему (при этом основываясь на чем угодно - от непроверенных слухов до личных ощущений), но нельзя не признать, что этот парень очень многое решил для целого поколения, российского поколения 90-х, когда стал качественно транслировать в Россию модный западный лайфстайл. Он многое изменил и способствовал многим переменам (сейчас речь не о том, каким именно). И однозначно - он очень талантливый человек, личность".

.

Хм... (хмыкнул я про себя)

Надо сказать, что в России, переменам в которой я когда-то поспособствовал, меня по-прежнему нет-нет да вспоминают, хотя лет с тех пор прошло немало. И, личностью обзывая , меня не пронять. Сам знаю. Тем не менее не без елея продолжил я изучение заметки о том, как некто Глеб Давыдов читает о том, как я уже год живу в Рио де Жанейро.
.

"И вот читаю я, как он уже год живет в Рио-де-Жанейро, и меня охватывает ощущение… странное ощущение, замешанное на зависти, неприязни, безысходности и силе стремления к успеху. Я понимаю, что вот в каком-то смысле это и есть “успех” (хотя и не “счастье”), и я понимаю при этом, что передо мной чужая и во многом неприятная мне жизнь. Сериал, который я не хочу смотреть, потому что он не про меня, но который магнетизирует меня тем сильнее, чем дольше я в него погружаюсь, потому что меня все это действительно касается, и мне есть чему поучиться у Григорьева. И на самом деле многим есть чему у него поучиться, если отбросить перечисленный выше негатив. Ну и, кроме того, это просто интересная современная литература - Григорьев ведь пишет так, что это можно читать".Закончив на том, что меня всё-таки можно читать (дальше были комментарии), я подумал вот о чем.

Монастырь - дело, конечно, хорошее и с некоторых сторон полезное. Но вот, скажем, тот, в который я собрался пойти пару дней назад, - Копан - стоит на одном и том же холме 44 года. Чуть больше, чем я живу (до того на том холме жил королевский астролог). По монастырским меркам срок - пустяшный. По меркам человеческим - тоже.

И вот о чем я, собственно, подумал...

Пребывать в ясном разуме мне осталось столько же, сколько стоит монастырь (или сколько сам живу). То есть всего пустяк. И вот пока я в состоянии вызывать у кого-то зависть, неприязнь, а заодно с ними и стремление к успеху, пока я способен кого-то раздражать, магнетизировать и поучать, и пока голова моя слагает предложения, которые кто-то полагает литературой, пока все это со мной происходит, поползаю-ка я еще по садикам мирозданья с ноутбуком в руках - авось, жизнь моя - широкая колея, сподобит какого-нибудь парня (назовем его Глебом) передвинуть мебель, избавиться от мебели, вернуть долги, собрать долги, покрасить стены, покрасить волосы, обрить голову, сесть на кефир, пойти на йогу, бросить курить, простить обиду, сойтись с любимой, завести щенка, завести дневник, завести роман, собраться с силами, порвать круг, отправиться в дорогу, сорвать куш, сдержать слово, сдержать себя, отпустить себя, понять себя, возненавидеть себя, полюбить себя, найти себя.

К тому же в здешнем полушарии уже одиннадцать дней, как весна. А она, красна, как известно, дает нам всем новые стимулы жить.

А вообще, ответьте-ка мне, сколько раз в своей жизни вы надеялись на эту самую весну?Сколько раз вам казалось, что с ручьями зажурчит удача, с грачами вернутся чувства, а с подснежником проклюнется любовь?
Сколько раз вы ставили на весну? И сколько ставок проиграли?
Все?
Поздравляю! Вы самый настоящий человек. С волей к мечте, но без воли к бою.
Я, вообщем, такой же настоящий. Как и вы, слабый, ленивый, безвольный, расхлябанный, бездеятельный, малодушный, небрежный, нерешительный, непоследовательный, неустойчивый, неуверенный, непрочный.
Настоящий. Бренный.
Я строил и ломал свою жизнь по наитию. Без усердия, без труда, безо всякого плана. По велению сердца. Того самого, которое не обманешь. Того самого, которому не прикажешь.
Но если, друзья мои (и мой риторический Глеб вместе с ними), не обманывать сердце, сердце обманет тебя. И если не приказывать сердцу, сердце прикончит тебя.
И сделает это так, что о том, что вы мертвы, никто не догадается. В том числе и вы сами.

И когда сердце просит покоя (как моё пару дней назад), имейте ввиду, что оно, коварное, хочет вашей смерти.

В состоянии покоя пребывают девяносто процентов от общего количества сердец, посеянных на этой суше. Скорее всего, больше.

И вот я спрашиваю вас, вы где? Вы живы или уже в монастыре?

Ваши глаза широко открыты или по Кубрику?

Вас не смущает траурный маршрут, который вы печально повторяете день ото дня?

Вы уже ловите себя на мысли о том, какими упоительно печальными стали ваши вечера?

Вы уже придумали поворот головы, постановку руки и выражение глаз для маскировки сверхновой пустоты, вспыхнувшей внутри вас и пожирающей вас?

Вы где? Вы живы или уже в монастыре?

Я лично еще вчера одной ногой был там. Причем прочно. Другая в отрыве зависла.

И вот спасибо моему нериторическому Глебу, который как-то вовремя признался на своем блоге, о том, как не дает ему покоя моя жизнь.

И мне как-то полегчало. Как-то отлегла от меня вся эта ежевечерняя смуть.

И в свою сороковую весну сформулировал я мечту на какие-то пустяшные вёсен сорок вперед: биться за то, чтоб мой риторический Глеб передвинул мебель, избавился от мебели, вернул долги, собрал долги, покрасил стены, покрасил волосы, обрил голову, сел на кефир, пошел на йогу, бросил курить, простил обиду, сошелся с любимой, завел щенка, завел дневник, завел роман, собрался с силами, порвал круг, отправился в дорогу, сорвал куш, сдержал слово, сдержал себя, отпустил себя, понял себя, возненавидел себя, полюбил себя, нашел себя.

И зависть моя моему риторическому Глебу будет мне же наградой.

.

А вот собственно Глебу Давыдову всё же спасибо.

И для усиления благотворного негатива (который отбрасывать все-таки не стоит) посылаю ему мой свежайший катмандушный оскал.