НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

14.                      Ваираумати теи оа. Ее зовут Ваираумати. 1892 (Ее зовут Вайраумати. ГМИИ, инв. № 3261). Наряду с реалистическими пейзажами и портретами Гоген часто писал мифологические сюжеты. Согласно древней таитянской   легенде,   Ваираумати — женщина,   которую взял в жены бог Оро, когда сошел на землю, чтобы основать общество ариои. Сам бог Оро изображен в правом верхнем углу.

Впервые Гоген встретил капитана в доме их общего друга Состена Дролле вскоре после того, как Арно 18 марта вернулся с Туамоту. У двух бывших военных моряков было, конечно, что вспомнить и о чем поговорить, и они быстро стали хорошими друзьями. И ведь их объединяла не только многолетняя флотская служба: оба, каждый по-своему, были пиратами, попирающими все условности. Видимо, капитан Арно неплохо заработал на последнем плавании, так как он обещал Гогену огромный гонорар — две с половиной тысячи франков за портрет своей жены78. Во всяком случае, так утверждает сам Гоген. (Правда, в одном письме он уточняет, что речь шла «всего» о двух тысячах.) Скорее всего, разговор с Арно происходил в баре, во время какой-нибудь веселой пирушки и капитан, который и в хвастовстве мог с кем угодно потягаться, добавил лишний ноль, чтобы произвести впечатление на присутствующих. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

26. Эта карикатура на губернатора Лакаскада обыгрывает двойное значение слова magot — «обезьяна» и «сокровище». Под сокровищем Гоген подразумевал состояние, будто бы нажитое губернатором за счет взяток.

Несомненно, Гоген был прав, считая, что должность судьи ему отлично подойдет. Весь вопрос заключался в том, подойдет ли он для должности. Сам он, видимо, ни секунды в этом не сомневался. Но что скажет губернатор Лакаскад? И Гоген на всякий случай решил начать сверху, повлиять на начальников губернатора в министерстве колоний. Написав Шарлю Морису и укорив его за долгое молчание, он одновременно предоставил ему отличную возможность искупить свою вину: Морис должен был опять пойти к Клемансо и к другим влиятельным лицам, которые могли бы подтвердить, что Гоген вполне годится в судьи. А тут, кстати, в начале 1892 года в Париж приехала Метте. Она хотела попытаться продать картины, оставленные Гогеном у Шуффенекера, и тем самым как-то исправить оплошность, которую он совершил, не послав ей денег перед отъездом на Таити. Неожиданная предприимчивость Метте объяснялась вовсе не тем, что она вдруг признала в своем супруге великого художника, ибо речь шла не о его полотнах, а о маленькой, но хорошей коллекции картин импрессионистов, собранной им в ту далекую пору, когда он был преуспевающим биржевым маклером. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

22. Эа хаэре иа оэ. Куда идешь? 1893 (Женщина, держащая плод. Эрмитаж, инв. № 9120). Таким вопросом таитяне обычно приветствуют встречных. У женщины в руках сосуд из тыквы, поэтому она, наверно, отвечает, что идет на речку за водой.

Убеждаясь с каждым днем, сколь мало сохранилось от древней таитянской культуры, Гоген одновременно пережил еще одно серьезное разочарование. Приехав в Матаиеа, он сразу начал искать девушку, которая согласилась бы жить с ним в его хижине. Заодно будет решена проблема стирки, готовки, мытья посуды. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

20.  Новый дом Гогена в Матаиеа виден за деревьями на этой картине. Хижина слева — кухня.

В июльские дни Гоген познакомился в Папеэте кроме Гастона Пиа с вождем, которого родители нарекли Арииоехау, но который по таитянскому обычаю много раз менял имя. Для простоты я буду употреблять то имя, под каким его знали во времена Гогена, — Тетуануи. Из восемнадцати областных вождей Таити он был самый профранцузски настроенный и единственный, свободно говоривший на французском языке. В награду за верность он получал разные блага, например съездил в 1889 году за государственный счет на Всемирную выставку в Париж67Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

III. Карта Таити 1.                    Папеэте, столица Французской Полинезии 2.                     Школа и дом учителя в Паеа 3.                     Хижина Гогенам Матаиеа, 1891—1893 4.                      Таравао, конечная станция папеэтского дилижанса 5.                     Дома родителей Теха'аманы в Фааоне 6.                     Пунаауиа, где Гоген жил в 1895—1901 гг.

Не изменилось и то, что теперь называют психологией. Другими словами, какой бы цивилизованной ни стала жизнь, сколько бы таитяне ни ходили в церковь и ни читали Библию, все они оставались типичными полинезийцами — жизнерадостными, радушными, беспечными, любящими наслаждения. В каждой деревне можно было увидеть сцены вроде этой:

«Под сенью хлебного дерева между хижин сидят живописными группами мужчины и женщины, распевая песни или беседуя друг с другом. Если они делают лубяную материю, стук деревянных колотушек непременно сопровождается песней. По утрам женщины, будто знатные европейские дамы, много часов тратят на свой туалет. Проснувшись, прыгают в море или ближайшую речку и часами ныряют, плавают и играют в воде. Наконец, выходят на берег, чтобы ветер обсушил их тело и длинные волосы. Особенно пекутся они о своих восхитительно красивых черных, мягких волосах. Заплетают две косы, натирают их монои — кокосовым маслом с благовониями. Поначалу европейцу резкий запах монои неприятен, но затем он открывает, что у этого аромата есть своя прелесть. Завершая свой туалет, женщины собирают в лесу дикие цветы и сплетают из них венки и гирлянды»61. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

19.  Большинство туземцев жило в старинных овальных хижинах: глухие стены из бамбука, крыша из сплетенных листьев пандануса или кокосовой пальмы.

Лоти был безусловно прав, когда писал, что в деревне жизнь была куда примитивнее, чем в Папеэте. Но все на свете относительно, и если сравнивать ее с райскими картинами, которые Гоген рисовал себе во Франции, она выглядела до безобразия цивилизованной. В роли распространителей европейской культуры выступали в первую очередь миссионеры, моряки и торговцы. Итог был, как это легко себе представить, весьма неровным и неудовлетворительным. Особенно рьяно внедряли цивилизацию, конечно, миссионеры. Когда на Таити приехал Гоген, за плечами кальвинистов было почти сто лет деятельности на острове, у католиков и мормонов — пятьдесят с лишком. Поэтому от таитянской религии и мифологии мало что осталось. Большинство таитян не помнили даже имен своих старых языческих богов и, наслышавшись миссионеров, стыдились (совершенно напрасно) своих невежественных и диких предков. Зато они вызубрили наизусть катехизис, библейские тексты, псалмы и молитвы. К какой бы секте ни принадлежали островитяне, все аккуратно посещали церковь. А воскресенье чуть ли не целиком посвящалось богослужениям. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

18.  В 1891 г. эта улица была торговым центром Папеэте. теперь она носит имя Поля Гогена. Магазин слева принадлежал его другу Состену Дролле. В следующем доме, с верандой, был ресторан, где Гоген завтракал и обедал.

Итак, хотя на Таити в самом деле можно было целыми днями петь и любить, Гоген убедился, что совсем без денег не обойтись. Во всяком случае, в Папеэте, где стоимость жизни оказалась даже выше, чем в Париже. Домик, снятый Гогеном, обходился ему в пятьдесят-шестьдесят франков в месяц. Два раза в день он ходил в отличный французский ресторан Ренвойе; в месяц это составляло около ста пятидесяти франков. Когда он приглашал гостей, — а это случалось частенько, — счет, естественно, оказывался еще больше. Многочисленные лавки на пристани изобиловали товаром до такой степени, что одежда, ткани, утварь, инструмент, лампы и ведра висели на стенах, под потолком, даже у входа снаружи. Известно, когда у тебя перед глазами столько заманчивых товаров, невозможно устоять против соблазна. Временные подруги Гогена поддавались соблазну ежедневно и ежечасно, в итоге его скромный капитал таял с угрожающей быстротой. Словом, пора было приступать к писанию портретов, на которые он возлагал такие надежды. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

31. Будни «мясного рынка» вдохновили Гогена на одну из его самых известных картин — «Та матете», которая теперь висит в Музее искусств в Базеле. Сидя на скамейке на рынке, ждут клиентов девушки легкого поведения, которым Гоген придал стилизованные позы, заимствованные с египетской росписи.

Намного проще происходило все в остальные дни недели, когда не было музыки и танцев. В такие вечера местом свиданий служила базарная площадь в китайском квартале, возле невообразимо уродливого крытого рынка, сооруженного из железных прутьев и жести (номер 13 на карте Папеэте). Один чиновник, настолько свободный от предрассудков, что он частенько ходил туда с Гогеном, оставил подробное описание.

«Базарная площадь с редкими деревьями ограничена улицей Боннар, улицей Изящных искусств (!), парком ратуши, строениями фирмы Атуотер и, наконец, крытым рынком. Единственное украшение площади — квадратный фонтанчик за железной оградой, извергающий тоненькую, едва заметную струйку воды. Когда стемнеет, вдоль ограды рассаживаются старухи, зажигают чадящие светильники и раскладывают на тряпке или циновке свои заманчивые товары: цветочные гирлянды, таитянские сигареты — табак, завернутый в листья пандануса, иногда первые фрукты сезона.

Напротив них, вдоль крытого рынка, располагаются торговцы апельсинами, арбузами, кокосовыми орехами, ананасами, каштанами мапе, липкими пирожными и т. п. Стоит продавец мороженого с маленькой тикающей машиной, неизменно вызывающей восторг туземцев, впервые попавших в город. Тускло освещенные китайские трактиры, кабачки, постоялые дворы, кафе и лавки, размещенные на прилегающих улицах, уже давно битком набиты людьми, теперь эти люди постепенно наводняют базарную площадь, и начинается обычный спектакль. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

II. Папеэте, столица Таити в 1890-х гг.<br />
1.                    Дворец короля Помаре<br />
2.                      Католический собор<br />
3.                     Протестантская церковь<br />
4.                     Резиденция губернатора<br />
5.                     Правительственные учреждения<br />
6.                     Единственная в колонии почтовая контора<br />
7.                      Казначейство<br />
8.                     Управление общественных работ<br />
9.                     Военный госпиталь<br />
10. Клуб «Сёркл Милитер»<br />
11.                      Музыкальный павильон<br />
и танцевальная площадка<br />
12.                     Увеселительный парк с 1895 г.<br />
13.                     Овощной и мясной рынок<br />
14.                     Ресторан «Ренвойе»<br />
15.                      Дом лейтенанта Жено<br />
16.                     Дом Жан-Жака Сюха<br />
17.                    Дом Состена Дролле<br />
18.                     Пансионат мадам Шарбонье<br />
19.                     Дом Гогена, 1898—1899 гг.<br />
20.                      Аптека мэра Карделлы<br />
21.                     Типография Кулона

Гоген, парижанин с официальной миссией, разумеется, был принят в круг чиновничества. Но после того как он целую зиму вращался в Париже среди художников, богемы и салонных анархистов, ему было трудно взять верный тон. К тому же он, как всегда, не умел скрывать своих мыслей. Единственный, кого Гоген кое-как переносил, был добрейший лейтенант Жено. Каким отличным человеком был Жено, особенно убедительно говорит то, что с ним ладили даже соседи, хотя они принадлежали к сословию поселенцев. Во всяком случае, они иногда заходили к нему на аперитив. Одним из них был санитар Жан-Жак Сюха, женившийся в Папеэте на дочери ирландца и туа-мотуанки. Второй, Состен Дролле, по профессии кондитер, приехал на Таити еще в 1857 году и знал все обо всех на острове. Гоген уже в один из первых дней в Папеэте встретил в доме лейтенанта Жено (номер 15 на карте Папеэте) этих полезных людей и потом часто обращался к ним за разными справками. Один из сыновей Состена Дролле, двадцатилетний Александр, несмотря на свою молодость, был едва ли не лучшим правительственным переводчиком. Гоген решил во что бы то ни стало изучать таитянский язык; как и многие другие новоприбывшие европейцы, он полагал, что это чрезвычайно просто, так как язык агглютинирующий, нет никаких падежных окончаний. Александр Дролле любезно вызвался преподавать ему бесплатно, но вскоре убедился, что ученик начисто лишен способностей к языкам. Все же он мужественно продолжал растолковывать ему своеобразную систему таитянских частиц, пока Гоген не сдался сам. Читать дальше »


НАЧАЛО КНИГИ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЭТОЙ ГЛАВЫ – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.

10. Искатель рая Гоген, наверно, был удручен, увидев полный европейцев безобразный городишко.

Сразу после похорон, не сомневаясь, что найдется еще много других знатных лиц, которые щедро заплатят за свой портрет, и что есть полный смысл задержаться в Папеэте, Гоген стал подыскивать себе дом. Жилье в столице не было проблемой, если не считать того, что деревянные домишки Папеэте были похожи друг на друга как две капли воды. Почти все они стояли на мощных каменных подпорах или полуметровых деревянных сваях, чтобы воздух мог свободно циркулировать под полом. Это, возможно, помогло бы поддерживать более сносную температуру в комнатах, если бы железные крыши не превращали каждый дом в баню. Особенно тяжко было в коробках без потолка. И чтобы не изжариться, местные жители большую часть дня проводили на окаймляющих фасады открытых террасах. А где сваи были повыше, попросту устраивались под домом. Канализация, конечно, отсутствовала; за водой ходили с ведрами к одной из трех городских колонок. Впрочем, недостатки в какой-то мере возмещались тем, что уродливые одноквартирные дома классического тропического стиля, все без исключения, были окружены красивыми садиками с кустами гардении, гибискусом, манго и хлебным деревом. Читать дальше »


Версия для печати