Начало книги – здесь. Предыдущее – здесь.

После того как отбушевало очередное «Евровидение», продолжающее вакханалию не слишком взыскательной поп-музыки, использующей наработки двух жанров – джаза и рока, хочется вспомнить сами «первоисточники». Творчество тех людей, что создавали моду, а не следовали ей.

Один из таких корифеев – гений джаза, создавший три музыкальных стиля (кул, модальный джаз, фьюжн), американец Майлз Дэвис (1926–1991).

miles davis

Я заинтересовался Дэвисом, поскольку его имя всякий раз мелькало в связи с именами других, абсолютно разных исполнителей высокого уровня.

Потом достал его диски – мне показалась несколько разреженной манера его игры на трубе. Однако он и создал этот стиль «музыкального размышления» – кул-джаз.

Например, в известной песне «Осенние листья» («Autumn leaves», которую исполняла масса народа, в том числе Эдит Пиаф), а точнее, на основе ее магистральной мелодии, он вывел множество любопытных узоров. Острым, словно иголка, звуком трубы он как будто рисовал удивительно красивые узоры на морозном стекле. Это была холодная, но не лишенная нежности страсть. И главное – это было абсолютно противоположно бопу, стилю, в котором Майлз существовал до 1949 года.

Боп – истерически-быстрый, взвизгивающий, рваный стиль, который придумал саксофонист Чарли Паркер (1920–1955). Иногда Чарли исполнял и медленные блюзы, но его маркой стал именно боп.

В 1944-м он со своим оркестром гастролировал в городе, где жил юный Майлз, – Сент-Луисе. Им срочно потребовалась замена. Два школьника, умеющих более-менее играть на трубе, – Кларк и Майлз – были вежливо прослушаны мастерами. Причем Кларк сыграл блестяще, в то время как Майлз от волнения промахивался мимо нот и даже подвергся насмешкам другого известного бопера – Диззи Гиллеспи. Но именно Паркер настоял, чтобы они взяли Дэвиса. Вероятно, чутьем гения он угадал в этом худющем большеглазом парнишке будущего аса. И тот, стараясь оправдать доверие, так вкалывал, что сумел подтянуться. Прославленные джазмены даже позвали его с собой в Нью-Йорк. Но его… не пустила мама – мальчик еще не закончил школу. Пришлось с родительницей не разговаривать две недели. Но и школу пришлось закончить.

Через год он дернул в Нью-Йорк против желания семьи. Его отец был состоятельным стоматологом. А дед – бизнесменом, сумевшим подняться в тяжелейшие времена Великой депрессии. На Майлза Дэвиса III делали ставки, дабы сравняться в социальном статусе с белыми в тогда еще сильно расистском обществе. Так что родственники не были в восторге от выбранной им артистической стези. Только мама хотела, чтобы сынуля учился на скрипке. На что маленький Майлз возразил, что «если негра с трубой во дворе как-то поймут, то со скрипкой – будет полный зашкал».

В Нью-Йорке в 19 лет он записал с маэстро Паркером пластинку, сделавшую его известным. Однако свой коронный стиль – кул-джаз (холодный) он создал в противовес горячему (хот-джазу). А самый горячий был – боп. В 1949 году Дэвис в названии своего альбома указывает полярное учителю направление – «Birth of the Cool» («Рождение кула»), больше соответствующее его интеллектуальной натуре.

Чарли играл короткими мазками. Его манера сходна со стилем живописи Ван Гога. Паркер, как и голландский импрессионист, «выводит» мелодию экспрессивными прерывистыми черточками. У Майлза же звук длинный, он не прерывает мелодию, а постепенно вытягивает ее, словно нить веретеном.

Вместе с известностью и ценными советами он унаследовал от учителя, к сожалению, и привычку к героину. Паркер погиб от него в 1955-м в возрасте 35 лет.

Напуганному Майлзу врачи не помогли, тогда он решает самостоятельно избавиться от героиновой зависимости жесточайшим способом, называемым в среде наркоманов методом «холодной индейки». Благодаря недюжинной силе воли и помощи отца ему это удается!

Все в его карьере развивалось относительно замечательно, если бы к середине 60-х годов не накрылся сам джаз. Популярность его как жанра упала до катастрофически низкой отметки. На планете уже бушевал рок! Электроинструменты радикально изменили звучание и точнее отражали индустриальные метаморфозы. Они «рифмовались» и с настроениями хипповой революционной молодежи, «отрывавшейся» теперь на стадионных концертах. Джазмены грустно переместились с крупных площадок в ночные кабаки. Да – шикарные, да – Стокгольма и Парижа. Но мегатиражи пластинок и многотысячные аудитории были ими утеряны навсегда.

С этим положением смирились все мастера джаза. Гениальный белый трубач Чет Бейкер, который своей метафизической, потусторонней (но уютно-теплой, в отличие от Дэвиса) трубой всю жизнь «продул» в одном стиле, дабы от очередной передозировки вывалиться из окна отеля в Амстердаме в 1988-м. Саксофонист Стен Гетц (его конкурент) тоже до конца дней своих выступал только в кафе и на фестивалях. Максимум, что они делали нового, – саундтреки к фильмам. Джазмены оставались мастерами экстракласса, но в русле прошлых акустических заслуг. Разумеется, они демонстрировали образцы жанра, но в целом были уже несколько старомодны. Они исполняли вещи двадцати-тридцатилетней давности. Так им было комфортнее, справедливо считая, что ценители их примут. Но подростки, прыгавшие под электронные и хардовые аккорды, этих «папаш» уже не понимали.

И только одного джазмена не устраивала эта ситуация – Майлза Дэвиса. Меня насмешило, как в одной из его биографий было указано, что его «возмущала» возросшая популярность вокально-инструментальной черной группы «Чикаго», заигравшей на стыке рока и джаза. Однако возмущался он недолго, сразу взявшись за дело. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

купить книгу можно здесь.


На Главную блог-книги "Философия Вертикали+Горизонтали"

Ответить

Версия для печати