В прошлый раз речь шла о Павле Обнорском, который стал духом дерева. Никандр Пустынножитель стал духом вод, питающих болота под городом Порховом Псковской области. Одно из болот в тех местах так и называется – Никандрово.

В миру отшельника звали Никоном, он родился в 1507 году в селе Виделебье. В том же селе родился еще один святой, Ефросин Псковский (ум. в 1481г.), основавший Спасо-Елизаров  монастырь (в стенах которого Филофеем была сформулирована концепция «Москва – Третий Рим»). Старший брат Никона еще в юности стал монахом, а мать постриглась, когда Никону исполнилось 17 лет. Предоставленный самому себе он отправился странствовать. Посетил Елизаров монастырь и обитель Саввы Крыпецкого (ум. в 1495 году). Потом пришел в Псков, стал учиться грамоте, штудировать духовную литературу. Но ему было тесно в городе.

В Житии Никандра сказано: «Давно слышал он об одном пустынном месте, удаленном от сел и деревень, между Псковом и Порховом, среди диких дремучих лесов и непроходимых болот, заросших мхом». Давно, «с юного возраста слышал», но не знал, где оно. И не было человека, который бы указал туда путь.

Тут явно какая-то недоговоренность. Что значит – «пустынное» и «удаленное»? Пустынных мест очень много – выбирай любое. И дело не в удаленности: от Порхова до Никандровой пустыни меньше 17 километров. Дело в том, что о том месте шел слух. Какой? Слух мог идти о том, что место это чем-то необычное. Скорее всего – запретное, табу. Когда все же нашелся человек, согласившийся проводить туда Никона, он сделал это «тайно от других» (отмечено в Житие). Чем же это место уж так необычно? Что мог Никон слышать о нем уж такого? И почему его нужно было вести туда обязательно тайно?

Достаточно взглянуть на фотографию, взятую мной из той же самой брошюры, в которой содержится и Житие Никандра, чтобы понять, в чем притягательная сила этого места. Оно немного возвышается над окружающими его болотами (действительно почти непроходимыми), образуя нечто вроде маленького островка среди окружающей топи. Именно в таких местах по народным поверьям водится всякая нечисть – Леший, Болотник, Баба Яга. Избушка должна ведь опираться куриными ногами на твердую почву. Все сказочные описания путешествий на тот свет имеют реальный прототип в путешествии через болото к какому-то более-менее сухому месту, на котором живет кто-нибудь страшный. Описания демонических существ, живущих в глубине болот, сохранились даже в рационалистической литературе нового времени. Возьмите хотя бы героев «Собаки Баскервилей».

Я побывал в Никандровой пустыни весной, когда только-только пробились листочки, и дух оттаявшего болота кружил голову. Было сыро, свежо и тревожно. Вся болотная тварь интенсивнейшим образом спаривалась. Баба Яга под ближайшим ракитовым кустом, конечно, тоже отдавалась какому-нибудь лешему, хлюпая мокрым влагалищем. Своей бабьей трясиной. Ведь что такое болото? Бродящая биомасса, замешанная на двух стихиях, Воде и Земле, и заквашенная слюной черта. На нашей планете поначалу была одна только вода, а потом бог велел черту спуститься на дно и принести земли для творения суши. Черт исполнил, но между делом припрятал немного земли себе за щеку. Бог разбросал принесенную землю повсюду, так возникла суша. На ней стразу стали всходить растения. И во рту у черта – тоже. Бедняга не выдержал, начал плеваться разжиженной почвой с чахлой растительностью. Так появились болота, прибежище всяческой нечисти. Русская мудрость гласит: «Было б болото, а черти приложатся».

Так вот, Никон пришел в то место, о котором так много слышал с самого детства, и поселился там. Причем поначалу никакого особенного затворничества не было, а было скорее освоение некой таинственной зоны среди болот – общедоступной, но все же запретной. Местные жители, поняв, что на болоте появился отшельник, приходили к нему, просили молитв и благословений, а он еще не был даже монахом. Просто жил в месте силы.

Но через 15 лет после вселения туда он все же решил постричься в монахи. И сделал это в Крыпецах. Постригся и вскоре вернулся на старое место. Но тут его окончательно достали посетители. Что было делать? Никандр вернулся в монастырь. А там еще хуже: беднягу сделали ответственным за хранение и выдачу монастырских припасов. Это человека-то всю жизнь упражнявшегося в бегстве от мира. Похоже на издевательство. Он немного помыкался и решил навсегда оставить общежитие. Но ушел недалеко. Поселился на острове озера Большого, километрах в пяти от Крыпецкого монастыря.

Тут случилась история, которую церковные деятели объясняют кознями дьявола, а проще объяснить дьявольской жадностью самих церковных. Дело в том, что Никандр, поселившись на острове, стал, как факир, привлекать к себе алчущих божественного. Это вызвало возмущение Крыпецкой братии и лично настоятеля. Отшельник, видите ли, сокращает монастырские доходы, поскольку люди тянутся к нему, а не в монастырь. Иноки потребовали, чтобы Никандр оставил их края. И он снова ушел к себе на болота. И там уже практически безвылазно прожил еще более 32-х лет.

Умер в 1581 году, когда Стефан Баторий осаждал Псков и Порхов. Причем заранее предсказал, что это произойдет во время осады, когда добраться до его пустыни будет трудно. Пришедший к месту силы крестьянин нашел пустынника мертвым и похоронил под дубом. По окончании Ливонской войны над его могилой была построена Благовещенская церковь, как и хотел преподобный. А еще через несколько лет возник монастырь. Революции и войны оставили от него лишь груду мусора. Ныне Никандрова пустынь отстраивается заново, из дерева.

В этой болотной обители есть четыре источника. Один из них, называемый Глазным, находится у входа в монастырь. Вода в нем слегка мутновата, окрашена торфом, с горчинкой, чудесно помогает при глазных болезнях. Еще один источник Петра и Павла устроен совершенно удивительно. Это, собственно, два разных источника рядом. Слева, если смотреть от монастыря, источник с мертвой водой: она припахивает сероводородом, и ею лечатся от многих болезней. А справа, примерно в двух метрах от первого, источник с живой водой, очень вкусной и тоже полезной. Монахи пьют именно ее. И когда я попытался напиться из левого источника, они за меня просто испугались, сказали, что здоровому человеку эту воду нельзя даже пробовать. Чуть дальше в лесу – самый главный источник тех мест, Никандров. Над ним часовня с иконами, там молятся. И наконец, в трех километрах от монастыря еще есть источник, названный в честь преподобного Александра Свирского, который являлся Никандру в видениях, когда тому было плохо.

А плохо Никандру бывало не раз. В конце концов, жизнь Робинзона трудна, опасна, а подчас невыносимо горька. Тут тебе и лихие люди, и дикие звери, и болезни, и бесы, и просто проблемы, связанные с тем, что ты иной, не такой, как другие. Вот был случай, когда Никандр шел из Крыпецкого монастыря к себе на болото и остановился в селе Локоть на ночь у какого-то крестьянина. Мужик предложил угощение, но Никандр постился и потому отказался. Этот отказ насторожил поселянина, он решил, что раз странник брезгует его хлебом-солью, то, значит, он какой-нибудь проходимец. Позвал сельчан, и они жестоко отмудохали святого человека. Бесовское наваждение? Священная виктимность? Ну, в общем, и то, и другое. Но главное – третье: он был иной, непохожий. Не только на этих крестьян, но и на человека вообще. Он был водным духом, застигнутым темными людьми на пути из озера Большого в озеро Демон (этимология этого слова не демоническая). Мужик носом почуял, что это уже не совсем человек, что этот прохожий утратил субстанциональность.

У Никандра болели ноги. Как-то раз, уже ближе к концу своей жизни, он сказал одному посетителю: «Много времени прежде страдал я ногами, теперь чувствую облегчение». Тот посмотрел и ужаснулся: вместо ступней и голеней голые кости без мягких покровов. Костяные ноги! Это надо понять: аскет постепенно сбрасывает тело, высыхает. Не в том смысле, что худеет, но – развеществляется. Блок в своем Болотном цикле скажет: «Этот злак, что сгорел, - не умрет. Этот куст – без истления – тощ». Так и Никандр. Годы, проведенные в болотистом месте силы, не прошли для пустынника даром. Он стал нетленным кустом, чистым духом в высохшем теле. В нем перестали видеть человека. Да он и сам вряд ли знал, как к себе относиться. Разучился быть человеком. Был вне людей, вне культуры, вне всякой религии. И в этом смысле достиг совершенства. Хотя, конечно, сохранял известные предрассудки. За 8 лет до смерти он на своих больных ногах добрался до Демянского монастыря, стоявшего при впадении речки Демянки в Шелонь, и принял схиму.

Совершенно естественно то, что в рамках православной культуры человек, которому невмоготу жить среди людей и который хочет быть свободным от их условностей, становится христианским отшельником. Ибо это – готовая форма, в которую выливаются его устремления к необусловленной реальности и его личный опыт трансцендентного. Но – кто знает, что на самом деле переживал в этих болотах Никандр, замкнутый человек, бегущий от назойливых двуногих, жаждущих насытиться его энергетикой, приобретенной в отшельничестве? И кто сказал, что его опыт сводится к страху перед еврейским Богом и изобретению все более изощренных пыток для своего тела к вящей славе Господней? Те, кто передавал легенды о нем и писал его Житие? Но эти люди даже не пытались понять устремлений Никандра, а лишь подгоняли опыт преподобного под свои представления – о жизни, о Боге, о смысле подвижничества. Делали из человека ходячее назидание.

Это, разумеется, относится не только к Никандру. Практически из любого жития можно вычитать, что цель монашества в том, чтоб понравиться Богу, а суть аскезы – пытка. Но это неправда. Цель аскезы вовсе не в том, чтобы славно помучиться, поскорее изнурить свое тело, угодить этим Богу и отправиться прямо в рай. Аскеза – лишь метод выхода из условностей общепринятой реальности. Один из множества методов. И если человек, практикуя эти методы, начинает болеть и быстро гаснет, значит – он что-то неправильно делает. А страдания сами по себе нужны только в том случае, если ты поклоняешься божеству, которое питается человеческой болью, слезами младенцев и гноем незаживающих ран. Такие боги бывают. Но от них надо бежать. Куда угодно. Лучше всего – на болото.

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.