Однажды я шел из дома в школу – я учился тогда в классе четвертом или пятом. Была весна, май, лужи уже высохли, пахло листьями и землей. Накануне я плохо сделал домашнее задание и теперь представлял, как учительница математики начнет меня ругать, а потом вызовет к доске и поставит двойку. Вот с такими мыслями я шел в школу, хмуро глядя прямо перед собой. И вдруг – что-то изменилось.
Мир посветлел и стал таким, каким я его не видел никогда. Деревья, трава, дома, люди, машины, скворцы на траве – все высветилось изнутри каким-то особенным, ярким и в то же время нежным, успокаивающим цветом. Я вдруг остро, пронзительно почувствовал, как необыкновенно прекрасно все то, на что я сейчас смотрю. Словно до этого я шел по сумрачному, черному лесу, а теперь вспыхнула молния и все вокруг осветила, сделав каждую травинку, каждый изгиб на древесной коре каким-то невероятно чудесным, любимым, вечным. Дрожа от восторга, я стоял на старой, с выщерблинами асфальтовой дорожке и вбирал, втягивал, впивал в себя это небо, эти облака, каштаны, акации, ползающих по листьям и коре деревьев муравьев и красных жучков-солдатиков – и дышал, жил этими деревьями и солдатиками, так глубоко дышал, что захотелось плакать. И я, помню, беззвучно и сладко заплакал, не испытывая при этом никакого чувства стыда.
Не помню, сколько продолжалось это мое состояние. Мне казалось, что долго, может быть, час, полчаса. Но позже, вспоминая этот случай, я понял, что простоял на асфальтовой дорожке не больше двух минут, потому что пришел на первый урок вовремя, а он начинался через десять минут. Через какое-то время я ясно почувствовал, что луч радости, осветивший меня, переместился в сторону и я вышел из него – но по-прежнему оставался все в том же легком, восторженном состоянии. Сжимая в руке портфель, я пошел в школу, здание которой уже виднелось за углом хлебного магазина. Я шел и не боялся ни грозной математички, вообще никого на свете, потому что сейчас я всех на свете спокойно и радостно любил. И чувствовал, что мир тоже меня очень любит.
День тогда в школе прошел так же солнечно хорошо. Мне не поставили двойку по математике, лишь строго, но не обидно отчитали за неправильно решенные дома примеры. Меня не тронул школьный хулиган из параллельного класса, который давно придирался ко мне. Мне, наконец, добродушно улыбнулась в каком-то ничего не значащем разговоре одноклассница-отличница, в чьи густо-голубые глаза, звонкий смех и сверкающие из-под короткой школьной юбки золотые колени я был тайно влюблен, но раньше она никогда даже не смотрела в мою сторону.
Что это было?
Счастье явилось вдруг, ни за что и ни от чего. Казалось, оно просто спрыгнуло с неба ко мне. Оно не возникло, как это случалось раньше, из-за от того, что я заболел и не пошел в школу, из-за того, что отменили контрольную, или потому, что родители разрешили посмотреть мне какой-то взрослый фильм.
Может быть, думал я годами позже, я испытал то, что называется благодатью? Говорят, так бывает, что Бог почему-то внезапно выбирает одного человека на Земле и некоторое время ласкает его, как отец сына.
Не знаю. Явных причин, из-за которых на меня нашло тогда счастье, не было.
Сейчас, когда я смотрю на спящую рядом Лизу, мне почти вот так же, как тогда, в детстве, нереально и неземно хорошо. Хотя сейчас я понимаю причину своего состояния: я ее люблю. И она меня тоже, хотя и спит. Так может, в этом причина всех – всех-всех – таких состояний? Тебя просто любят, и ты любишь кого-то… Точно так же, как и тогда, в мае на асфальтовой дорожке, со скачущим сердцем, я сжимал сейчас в обеих кулаках воздух, чтобы меня не унесло.
Еще я вспоминал своего одноклассника Стара, наш разговор с ним в полутемном кабинете с мерцающим в углу телевизором. Стар говорил, что такие как мы, мучаются, потому что не понимают смысла жизни. Если когда-то существовал рай, то я в него попал именно в мае по дороге в школу, в середине семидесятых годов прошлого века. А потом вышел из него. Из рая. Нет, Стар. Отвратительно не думать, зачем ты живешь. Это даже невозможно – не думать. Это еще хуже, потому что изводит душу сильнее. Может быть, поиск смысла жизни – это поиск обратной дороги в рай. Как просто, и как далеко. И как хорошо.
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете