«Банальные русофобские стереотипы русского интеллигента-западника, которые слабо связаны с реальностью. Общинность? С какими фонарями её искать? Люди живут в многоэтажках, годами не видя и не зная собственных соседей. Это общинность такая?»
Сергей Беляков, алло, пресловутая «общинность» давно уже не на хуторах или в деревнях, а в таких, как Ваша, головах.
Например, слышу в тульском книжном магазине следующий диалог. Одна девочка лет шестнадцати вопросительно обращается к другой, кажется, более авторитетной: «Смотри, Иосиф Бродский. Говорят, очень хороший поэт».
Вторая назидательно и как по-писаному отвечает: «Моя мама говорит, что евреи талантливы в актёрском деле и в медицине, а вот литературного таланта у евреев не бывает».
Настолько удивился, что отправился в путешествие между стеллажами, чтобы на этих прекрасных молодых людей посмотреть.
Вытаращился: девочки, как девочки. Они, наверное, подумали, что заигрываю.
Ну и дуры.
Вот это, Сергей Беляков, и есть пример общинного сознания. Девочки будут воспроизводить то, что говорит мама или симпатичный им литературный критик, вроде Вас, до глубокой старости, полагая при этом, что высказывают собственные мнения.
И чем дальше, тем больше будут в своей самостоятельности уверены. Общество по-прежнему не сориентировано на индивидуальную добычу смыслов.
Мама тоже вопроизводит некие чужие стереотипы, кстати, непонятно, на чём основанные. Мне, например, неинтересен Бродский, однако, некогда были сильно интересны Мандельштам с Прустом. Или Пруст всё-таки не еврей? Даже и не помню, не знаю. Ну, какая разница.
Беляков, кстати, неосторожно именует меня «русским интеллигентом-западником». Но, может, я еврейский интеллигент-русофоб, «малый злобный народ» по Шафаревичу? И тогда мне, в соответствии со стереотипами некоторых общин, так и полагается себя вести: «русофобствовать».
Ведь очень многие при знакомстве принимают меня за еврея. Белякову следует быть осторожнее в высказываниях. Осторожнее с обобщениями.
Община, обобщение – вероятно, слова одного корня?
Дальше, кстати, тоже было смешно. Девочки принялись обсуждать Пушкина:
- Знаешь, Пушкин мне тоже как-то не очень.
- Мне Пушкин совершенно не нравится, это ужас. Он же неудачно женился, а потом эту самую неудачную любовь всё время описывал, из стихотворения в стихотворение.
Когда я рассказал историю Касаткину, тот зло поскрипел зубами: «А если бы он удачно женился – на очень толстом кошельке и на безбрежной власти – девки, видимо, поняли бы и даже типа полюбили бы его поэзию».
Касаткин прав. Здесь снова дало о себе знать общинное сознание. Ведь практически вся современная Россия приветствует социальный успех и презирает социальных неудачников. Пушкин – поэт, но безмозглые девки оценивают его в других параметрах. Хотя говорили-то вроде бы о стихах.
Сергей Беляков, Вы хотя бы приблизительно понимаете, о чём я?
А на каком основании Беляков обвинил меня в русофобии? Да его сильно травмировало то обстоятельство, что вслед за Александром Кустарёвым я обвинил «правящие российские корпорации» (чиновники, духовенство, интеллигенция) в неумении абстрактно мыслить, в извечном нарушении правил формальной логики.
Обижайтесь, Сергей Беляков, дальше: доказательств этого неумения с каждым днём всё больше и больше.
Знаменитый, комментирующий в телевизоре всё, что ни попадя, протоиерей Дмитрий Смирнов заявил сразу после сопровождавшегося кровавой надписью на стене «свободу Pussy Riot» убийства двух женщин в Казани:
«Эта кровь на совести так называемой общественности, которая поддержала своим авторитетом участниц этого акта в храме Христа Спасителя, потому что в результате люди с неустойчивой психикой получили карт-бланш».
Неуместное высказывание Смирнова, похоже, откомментировали и в сети, и в газетах сотни раз. Например, дельно написал в «Коммерсанте» Олег Кашин. При этом он называет реплику Смирнова «провокацией». Конечно, тут у Кашина логическая ошибка. Провокация, кажется, подразумевает сознательную установку.
Но Дмитрий Смирнов попросту запутался в словах. Запутался в мыслях и понятиях.
Я несколько раз был в том самом храме возле метро «Динамо», где Дмитрий Смирнов служит. Всё было прекрасно: добрый человек со светящимся взором, благолепие.
Не исключено, он лечит наложением рук. Почти наверняка, выдающийся молитвенник и подвижник веры.
Но как только он и ему подобные вступают на территорию мирской жизни, в которой они не ориентируются и ориентироваться, к сожалению, не желают, случается семантический ад, случается уничтожение смысла.
Вот мне интересно, какое количество истовых православных разочарованно выдохнуло, узнав, что казанский преступник совершил не «ритуальное убийство», а бытовое?
Станут ли они каяться в том, что страстно желали зла во имя добра? Навряд ли.
Когда Смирнов говорит, что произошедшее в Казани «неизбежно закономерно», он не ведает, что творит.
Типа «мы этого ждали».
Ещё раз: он не провокатор; он запутался, не умеет.
Бог попустил так называемый «панк-молебен». Ясно, это было испытание для православной общественности. Общественность испытания не выдержала. Торжествует ветхозаветная мораль. Между прочим, Ветхого Завета, по моим наблюдениям, практически никто из теперешних прихожан не читал.
Любопытно, кстати, сколько среди этих самых прихожан или даже среди священников – ярых антисемитов?
Пару лет назад мне довелось присутствовать на именинах знакомого тульского священника, который в свободное время занимается восточными единоборствами. Так вот, после очередной рюмочки коньяка оживился другой молодой поп, которому увлечение моего приятеля было, как выяснилось, не по душе.
Начинал он издалека: «Ребята говорили мне… Ребята где-то читали…»
Начало случилось настолько торжественное, что все присутствующие поутихли.
«В восьмом, кажется, веке к японскому берегу причалило три корабля». – «Ну и?! Не томи».
«И на этих кораблях приплыли страшные смуглые горбоносые люди!» - «То есть?»
«Впоследствии из этих горбоносых смуглых еврейских людей образовалась каста самураев, которые и придумали все японские боевые искусства, вот».
Собравшиеся за столом духовные и гражданские люди проявили такт, промолчали. Меня, впрочем, так и подмывало спросить у молодого священника: ведает ли он, что Иисус Христос и большая часть апостолов были евреями? Где можно пообщаться с начитанными в японском вопросе «ребятами»? Известно ли о подобной широте воззрений местному архиепископу, и как архиепископ к этой широте относится?
Только не говорите, что тут «разовые явления», и что «наше молодое постсоветское общество постепенно эволюционирует в лучшем направлении». Двадцать пять лет бездоказательной болтовни, надоело.
Кстати, привожу трудные случаи из жизни православного духовенства единственно потому, что там по определению ведётся духовная работа. Может, кто-то озаботится и реально что-то подкорректирует.
На представителях других «правящих корпораций», как говорится, негде ставить пробы: ничего, кроме спеси и верхоглядства.
Но вернёмся на секундочку к Казанскому делу. Дмитрий Смирнов и ему подобные бессознательно мечтают о сюжетах в духе Стивена Кинга – кстати, великого писателя XX-го столетия. Но на практике они поимели сюжет в духе Зощенки и Хармса. Писателей, конечно, не менее сильных, но отражающих в своём творчестве совсем уже архаическую общественную структуру.
«Сюжет в духе Кинга», его же, хе-хе, нужно заслужить. Америка – страна верующая, страна работающая. Культивировать общинные стереотипы принято и там. Однако, общественный идеал у них – всё-таки индивидуальное усилие.
Как это пелось в одной американской песенке эпохи рок-н-ролла:
Одна таблетка делает тебя больше,
Другая уменьшает тебя,
А те, что даёт тебе мама,
Ты лучше не ешь.
Наш общественный идеал это по-прежнему безмозглое послушание. Прислушайтесь, как родители общаются со своими малолетними детьми на улице и в общественных местах. Полтора часа назад, возвращаясь домой, чтобы приступить к этой колоночке, встретил незнакомую тётю с семилетней дочерью:
- Будешь послушной девочкой?!
- Бу-уду.
Всем нам когда-нибудь приходится делать соответствующий выбор. Рано или поздно. Всем, без исключения. Вы, может быть, не обратили на это внимание, но тоже выбрали.
Есть на этот счёт следующая обаятельная инструкция: «Послушные девочки отправляются в Рай, а плохие, куда захотят».
В сегодняшней России очевидный потребительский Рай. И при этом никакой внутренней свободы. Никогда ещё страна не была такой «хорошей» и такой «ласковой».
Захожу на днях в тульский магазин «Play», где идёт невиданная распродажа музыки. Набрал дешёвых компакт-дисков, собираюсь оплачивать. Как вдруг влетает дородная громкоголосая мамаша с двумя детьми и подругой. Мальчику лет восемь, девочке лет шесть.
Мамаша в разухабистом русском сарафане, громко, на весь магазин:
«Всем покупаем по диску, ищите свою любимую музыку!»
Девочка жадно хватает нечто первое попавшееся:
«Вотт!»
Мамаша, с раздражением:
«Это же негры! Никогда не будете слушать негров».
Заметила стопку выбранных мною дисков у себя перед носом, а там, между прочим, одни, хе-хе-хе, негры, от Каунта Бэйси до Отиса Реддинга и Марвина Гэя. Задумалась, как обосновать свою агрессивную ксенофобскую выходку. Выдала, опасаясь встречаться со мной глазами:
«У негров свои ритмы, а у нас свои!»
Гордо посмотрела куда-то в метафизическое пространство, я же едва не расхохотался.
Вечером озвучил эту программную формулу Ирине Никулиной, та ухмыльнулась: «Какие у неё ритмы-то, «Калинка-малинка»?»
Сына женщина громогласно звала по имени:
«Яромир!!»
Ничего себе. А ведь тут всё продумано, всё просчитано.
Мальчик, кстати, ещё не потерял человеческого облика, а потому всё время пытался противоречить своей властной мамашке, требуя «уходить».
Девочка, напротив, стелилась под мамочку, легко согласившись на мамочкины таблетки, то бишь на какую-то унылую «Энциклопедию русского языка от Кирилла и Мефодия».
Мама давила на Яромира всеми возможными способами, но любимейшим было следующее её высказывание:
«Яромир, ты мужчина, сохраняй достоинство. А то сейчас выйдешь наружу».
И откуда только она брала эту свою омерзительную интонацию? Из добрых отечественных книжек, из «Филиппка?»
Мальчик в ответ на её неосторожную угрозу только радовался:
«Так я же ведь и хочу наружу!»
Между тем, моя рука инстинктивно потянулась за новыми неграми. Вульгарная грудастая тётка в сарафане неожиданно обернулась Великой Матерью, гениально точно обозначив доминирующую здесь и сейчас властную доминанту. Я Великой Матери сопротивлялся, растрачивая наперекор её установкам последние деньги. А впрочем, Рэй Чарльз и Роберт Джонсон нормальному русскому человеку не помешают.
Потом она неожиданно перешла на вкрадчивый шёпот, дозвонившись своему преданному мужчине:
- Знаешь, тут огромная распродажа, и всё очень-очень дёшево. Перечислить? Вот, например концерт Би Би Кинга на видео…
Ничего себе, знает Би Би Кинга, не брезгует!
Это они деток агрессивно воспитывают в лицемерном русско-народном стиле, ну, чтобы «совесть была чиста», а зато за спиной у деток – шёпотом, в темноте – легко позволяют себе чужие ритмы с «простыми человеческими чувствами».
(История эта, как и все истории из моих колонок, абсолютно, до единой реплики – подлинная.)
Россия-матушка, а ведь ты всё та же.
Что при царе-горохе, что при большевиках. Не повзрослела. Наверное, тебя полагается любить. Но, Господи, Господи, можно я добровольно делегирую эту привилегию Белякову Сергею?
Можно ограничусь почтительным, немногословным вниманием к её, мягко говоря, инфантильным трудностям?
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете