В бандитские 90-е были в нашей стране явления, равные фильмам Тарантино. Например, русский рэппер Миста Малой. Можно говорить что угодно про него плохого и хорошего, и это останется только говорильней. Потому что он сделал всех и сделал русский хип-хоп. Когда есть такие пацаны на улицах, понимаешь, что культура на месте. В правильном месте. Я счастлив, что живу с ним в одном городе. В нашем Фанк-Петербурге.
Димамишенин: Салют, Малой, я знаю, что ты недавно вернулся из Сочи. Что там было самое забавное?
Мистер Малой: С ребятами мы как-то зашли в Шлак-Дональдс. Меня мой новый одноименный клип вылечил, и я перестал питаться в фаст-фудах. Я кушаю теперь, только где натуральная хавка, натур продукт, чтобы было видно, что ем. А мы зашли туда, и там такой фактурный работник. Реально такой же персонаж, как у нас в клипе. Мы сидели на улице. И тут к нам бомж подходит со своей песней: «Дайте бабла, мужики, вы едите, и я тоже есть хочу!» И тут подбегает этот работник в очках и кепочке и говорит: «Я бы попросил вас! Уходите, пожалуйста!» И только этот стал уходить, как к другим посетителям подходит второй бомжик, и работник такой: «Да что же это такое делается. Целый день происходит какая-то перда!» И реально это было видно по его глазам, что он чувствует себя, мать его, суперменом, который отгоняет злых духов от нормальных людей, которые вкушают этот блаженный, мать его, вкус. И он так спасал посетителей. Это наш колоритный персонаж.
Д.: А что там вообще была за фигня?
М.: Это была не просто фигня. А крутая фигня. Музыкальная конференция, которая ежегодно там проводится. В одном месте собираются 500 человек, самые именитые ди-джеи, арт-директора и промоутеры, представители рекорд-компаний, Артемии Троицкие, Грувы и Фонари… Вот такая банда, которая живет в одном месте три дня. Три ночи во всех центровых клубах пати этих же людей – промо групп и ди-джеев. Днем после двух часов круглые столы и деловая тема. Но основная история происходит вечером и ночью. Потому что там все набубененные, такие накреативленные ходят. Я вот, к примеру, не бухаю и не мурю, и ничего не делаю, но я реально ходил, и у меня такой позитив пер, что я кричал под отелем: «СОЧИ! НЕ СПАТЬ!» Вот так сэмплил.
Д.: И твое выступление прошло на ура?
М.: Выступление было очень простое. В заведение «Белые ночи». Название подходящее, и решили туда позвать Мастера Малого. А давайте. И вечеринка называлась ОЛД СКУЛ ЖИВ! И устраивал его московский клуб «Техника молодежи». Я там ни разу не был. Но теперь я очень хочу в нем побывать. Вот ни в один клуб Москвы не хочется заглянуть так, как туда. Не знаю почему.
Д.: С чего ты начал?
М.: Ну, я начал с чего-то эпохального «Я – бледный» то ли «На войне, как на войне, кто-то должен быть вовне». Визитная карточка. Потом мы скакали, как добры молодцы, и все очень замолодились. Так смотришь – люди серьезные и взрослые, уже бреются, а скакали, как детишки малые, под трек «Буду пАгибать мАлодым». Что-то из нового «Руки прочь от Майкла Джексона» все вместе исполнили. Объясняли, что нельзя каким-то белым рэпперам наезжать на наших черных кумиров.
Д.: Знаешь, я сейчас впервые вспомнил, как я тебя услышал. Мне дали кассету в году 92-ом 93-ем и сказали: «Вот, послушай новый альбом группы «Нож для Фрау Мюллер». Я ставлю и слушаю явно записанный трек с радио и думаю: блядь. Не могла группа «Нож для Фрау Мюллер» так сильно изменится с последнего концерта в «Там-Таме», который я слышал. Еще недавно я слышал их виниловую пластинку «Сеньоры – краковяки» с хард-кором, а тут поп-электроника и речитатив: «Раймонд Паулс дай мне хаус». Я думаю: «Это не Тима Земляникин. Точно. А кто тогда?» И, оказывается, эту кассету затерли тобой. И я реально охуел. Я настраивался на новую музыку, и я ее получил. Но не от своих друзей, а непонятно от кого.
М.: Почему ты не считаешь меня своим другом?
Д.: Теперь считаю. Просто я никогда к вашей тусовке отношения не имел. Когда познакомился с Тенгизом, мы удивились, что ходили так много одними тропами, но не пересекались. Я больше общался с экспериментаторами электронщиками Олегом Гитаркиным, с Игорем Вдовиным, но не с хип-хоп пионерами. Мы существовали параллельно в этом городе. Но тогда эта вещь произвела на меня неизгладимое впечатление. Более актуальной музыки на тот момент я не слышал. Я считаю до сих пор, что это полное безумие. Что ты тогда делал.
М.: Мы ее тоже исполняли в Сочи в новом звучании. А однажды в ГКЗ «Россия». Название хорошее. В принципе, я думаю, так даже нашу страну можно называть. «ГКЗ» Россия. Великое могущество. Мы делали как раз съемку этой песни. Потому что как раз был только что концерт Раймонда Паулса, и все это снимали с пяти или шести камер. И сразу после концерта, как только все вышли из зала, мы бюджетненько, аккуратненько, залезли на сцену и этими же камерами добили этот трек. Но там же такая тема, что трансляция идет в гримерке. И Раймонд Паулс, одевая свой пизжачок, услышал «Раймонд Паулс дай мне хаус». И спросил «А чИто это?» у своих, а они ему «Маста Милой бомбит». Вот так вот произошло знакомство его со мной. Очень часто у меня бывает, что я не знаю людей, а они меня знают. Это очень хороший проездной по жизни. Очень полезный.
Д.: Как вы встретились с Тенгизом и записали все ваши золотые хиты, из которых состоял альбом «Буду пАгибать мАлодым».
М.: Перематываем пленку на начало. И начнем мы вот с чего. Был такой продукт в постсоветском пространстве, назывался «Термоядерный джем». Как нужно было продукт употреблять? Опять же кассеты. Никаких, мать его, дисков и винилов не могло быть. Обычные кассеты. Вставляешь, включаешь, и месседжи были такие: например – Мистер Джем это чувак, который приехал в Россию, потому что услышал, что там есть какие-то рэперы в те времена. И как бы ему говорят: «Невопрос, сейчас привезем». И привозят его на чемпионат рапиристов. Там говорили ему: «Что такое рэп, я не знаю, что такое рэп, я не понимаю. И рэперов здесь нет, есть только рапиристы». То есть его привезли на состязание рапиры. Это Тенгиз и Хот придумали. Было еще послание, что «жил чувачок, которого звали Африка, еще одну звали Черная Леди, а степ назывался Аристократ. Итак Южный Бронкс, ресторан, рюмка бренди, черная ночь, налицо результат: они родили малышку под бодрым названием Рап. Потом ее метко и броско стали называть Хип-Хап». Что-то такое. И еще было такое послание: «Хай, мистер Президент, для вас этот рэп новый инцидент». Ну потому что, когда молодежь читала рэп в те годы, власть как-то не очень по-доброму реагировала на все. И на это тоже был соответствующий месседж. И еще один трек назывался «Буду пАгибать мАлодым». Он по-другому исполнялся. Но суть не менялась от перестановки слагаемых. По любому погибалово молодым происходит вечно. Вот такое послание.
И вот на тот момент я вкушал этот «Термоядерный джем», потому что был малышкой, и я тока формировал свой вкус и плавно переходил от Виктора Цоя через Модерн Токинг к Айс Эм Си. И первое бабло я заработал в переходе метро, танцуя брейк данс. Все так. И вдруг я познакомился с производителями этого «Термоядерного джема», и так как-то получилось, что под ровными лучами Солнца, под ультрафиолетом… Не зря же появились строчки «Мне мало ультрафиолета, Я буду там, где парит лето, я буду там, где парит репа, я буду буду буду где-то». Это мы зазнакомились, значит, и решили создать русский «Крисс Кросс». И так появился Мистер Малой.
Д.: «Крисс Кросс»… Помнишь эти тачули прокаченные прыгающие, которые потом возродились у лоурайдеров в «GTA San Andreas»… Это же что-то неуловимое в коллективном бессознательном. Что и откуда взялось? А ведь действительно впервые мы увидели эти прыгающие ритмично машинки в клипе Крисс Кросс «Jump».
М.: Да! Да! Но когда звучит, все начинают прыгать!
Д.: Для меня реально первая пластинка Малого и фильмы Тарантино, когда его мало кто знал в период от «Бешеных псов» до успеха с «Криминальным Чтивом», это все были самые главные культурные приметы начала первой половины 90-х. Я воспринял это вообще как тусовку дилеров, которые поют о своей жизни, и о том, как торгуют в Озерках с катамарана драгсами и промышляют криминалом. Вот как я это увидел. Точно так же, как Тарантино показал в своих фильмах. И время было такое.
М.: Криминалом мы не занимались. Но все это рядом было с нами. Все это было по-настоящему. То есть реально погибалово молодым было тогда. Да оно происходит и сейчас. Хотя я не бухаю и не мурю, с собой ничего не делаю и веду здоровый образ жизни. Правда врачу недавно я сказал: «А вот как бы мне немидикаментозно повысить свой иммунитет?» Он говорит: «Ну нужно вести здоровый образ жизни». «Так последние семь лет я только этим и занимаюсь», - отвечаю. «Сынуля, если ты ходишь по этим улицам и вдыхаешь грязный городской воздух, вообще забудь о таких словах, как здоровый образ жизни, и не смей делать таких смелых заявлений». Я понял. Значит жить у океана, как я и планировал, – очень нормальный рецепт.
Д.: Слушай, а почему ты начал вести здоровый образ жизни? Вот я после миллениума в году 2002 вдруг бросил пить, курить и шмыгать на небо. А ты?
М.: Вот я также примерно. Просто мне понравилось, это моя тема.
Д.: Но ты знаешь, после того, как я все бросил, я стал более психованным и чокнутым на самом деле. Я был гораздо спокойней и социальнее, когда вел нездоровый образ жизни.
М.: А я наоборот. Потому что как-то кажется, что ты выглядишь неаккуратненько со стороны. Это лохи ничего не боятся, а нормальные парни всегда на измене.
Д.: Я помню, была такая лоховская наклейка у фирмы уличной одежды «Экстра» - «Крутые телки любят парней, которые ничего не боятся». Я сразу зачирикал маркером «ничего не» и оставил «Крутые телки любят парней, которые… боятся».
М.: Боятся еще как и часто.
Д.: Конкретно боятся. Только некрутым нехуй бояться.
Д.: Для меня всегда была интересной ваша любовь к Титомиру. И почему ваша история более андеграундная, а его коммерческая?
М.: Потому что он живет в Москве, а мы в Фанк-Петербурге.
Д.: Непонятна эта ситуация. Почему вы в спальных районах, а он в центре?
М.: Скажем, на углу Поэтического, Есенина, Художников, Просвещения, таких названий культур мультурных. Там мы и сидим. Потому что мы там выросли, и это наша тема. Это наш райончик. «Весь квартал я истоптал. Кал. Не нашел, что искал».
Д.: Ты считаешь нормально, что настоящая культура на окраине города?
М.: Да просто надо разобраться в приоритетах. Некоторые деньги хранят в банках. Некоторые деньги, когда жарко, запихивают в подвал, где похолоднее. Некоторые, когда холода, их отогревают у огня. Некоторые вешают в рамочку. Некоторые отбивают поклоны им. А некоторые, они живут в Фанк-Петербурге, и для них важна сама идея. Само послание. Сам продукт. Это важнее.
Д.: Расстановка приоритетов это самое важное. И это самое реальное, чему Олд скул может научить современную молодежь. Хотя если этого нет в крови, то бестолку и говорить.
М.: В Москве такая тема – там тоже люди живут, но, потому что там лишнее бабло, и неважно – кризис там или антикризис, оно находит своего таланта. Там Москоу сити.
Д.: Это не Фанк… У нас же курорт по сравнению с ними.
М.: А Фанк-петербург это курорт в курорте. Для тех, кто живет в курортном Питере.
Д.: Ты знаешь, я когда соприкасаюсь со старой школой…С рокерами, тусовщиками… И понимаю, насколько это другие ребята по сравнению с тем, что есть сейчас.
М.: Я недавно видел Мамонова. Два дня назад, в Орландине. Это наикрутейший мен.
Д.: Ты знаешь, с ними все было понятно. Они хотели в Америку, хотели денег, хотели развлечений… Но у них были правильно расставлены приоритеты. И мы этому учились у них. Герои были героями, несмотря на бабки. И это упущено …
М.: Это было упущено из виду… Но эти люди не меняются.
Д.: Но новое поколение упустило.
М.: Нам-то ништяк. Значит им это не надо. А нам надо.
Д.: Нам ништяк, но нихуя не ладно. Потому что получается следующее – новых героев-то нет. На уровне Малого образца начала 90-х или Цоя конца 80-х покажи мне хоть одного?
М.: Да героев куча, просто их не пиарят. Просто люди, которые имеют контроль над СМИ и ТВ, тоже расставили приоритеты. И тоже стали зарабатывать бабло. А в таких героях, как мы, они не видят коммерческой жилки.
Д.: Я согласен с тобой. Я вчера был на встрече, где присутствовал представители Комитета по культуре Петербурга и крупного бизнеса. Меня туда пригласили как эксперта по молодежным субкультурам. И вот один бизнесмен заявил на этом круглом столе: «Для меня молодежные субкультуры и для моей сети магазинов, торгующих нижним бельем, не являются потенциальным клиентом, и поэтому мне на них наплевать. Я хочу заработать миллион, а на субкультуре я не заработаю миллион». Я смотрел на этот атавизм в виде человека, имя которого я не знаю, названия магазинов которого я никогда не слышал и наврядли еще когда-либо о нем узнаю. И думал: в каких необразованных руках находятся сейчас бабки. Почему-то Голливуд ставит на субкультуры и зарабатывает миллионы на субкультурах «Ангелов Ада» и граффитчиках. Производители компьютерных игр зарабатывают, выпуская игры о паркуре «Mirror”s Edge» и скейтерах «Тони Хоук». А он, лох, этого всего даже не знает. И на Цое заработали такие, как Айзеншпиц.
Просто недостаток вкуса и образования дал нам полных пиздаболов в бизнесе, которые не поддерживают практически современную культуру. Потому что банально не разбираются в ней. Знаешь, и это чисто московская дичка – Алла Пугачева, которая представляет группу Браво, и Попцарь Титомир, который превращается в рейволюционера и начинает работать с ди-джеем Джанго и жить в сквоте…
М.: Да, это все московская тема. Но это весело. Бо в танцевальной музыке на тот момент был офигенный уровень.
Д.: Со стороны питерского андеграунда, а не жителей Фанк-петербурга, это выглядело так: какой-то чел из группы Кар Мен явно что-то переел того, что мы всегда тогда кушали, и ломанулся в субкультуру. И мы иронично очень относились к этой истории. Может потому что я был далек от вашей тусовки. Хотя я всегда ржал, когда был на его выступлениях: «Сало ай лов ю», и все эти девочки в меховых шапках топлесс. Прикольно, что человек их эстрады пришел на эту сторону силы. Но это комично. И из разряда анекдотов, что Алла Пугачева съела ЛСД и приехала к Сергею Курехину с предложением записать совместный альбом… Хотя если бы это была бы правда… Это было бы круто и все бы изменилось сильно…
М.: Видишь, ты сам ответил на свой вопрос. Именно благодаря таким, как Бо, эта ситуация стала возможной. Он был офигенный проводник информации до этих людей. Разжевывал им то, что нужно.
Д.: Ты прав. Он мог входить туда, куда вам был проход закрыт. В этом его заслуга. Но одновременно разрываться между «Песнями о главном» и «Рэйволюцией» с Африкой это все равно очень смешно. И если бы таких было много, то мы бы имели другой мир. Шулинский и Григорьев были такими же проводниками, как и Бо, но после миллениума в начале нулевых все рухнуло. «Птюч» и «ОМ» закрылись, да и Бо трансформировался. Ты исчез.
М.: Ну а что. Бабло. Нормальная тема. Сейчас много клубов, которые создавались на идее. Но сейчас те, которые существуют, в них уже не осталось никакой идеи.
Д.: Ты был в Амстере?
М.: Когда я мурил, я хотел в Амстердам. Но теперь у меня нет мотивации.
Д.: Знаешь, я там оказался впервые, когда я уже тоже не мурил. Так вот, Амстер это как Питер. Только не просто Питер, а самая лучшая и комфортная Питерская квартира, разросшаяся до размеров города. Прикинь. Я туда попал, ведя здоровый образ жизни, и уже меня раздражали все эти кофе-шопы. И я там встретил одного мебельного магната. У которого были два джойнта, которые он одновременно закурил. Забыв, что прикурил один. И я посмеялся, что это не музыкант и не писатель. А бизнесмен. Мы, люди андеграунда, ведем здоровый образ жизни. А бизнесмены стали наркоманами. Ужас.
Так вот, там есть Супперклуб. Там все стилизовано под греко-римскую оргию. Разносят еду, делают массаж, диско шары мозаичные под столами, чтобы бликами не слепили, на сцене плиты, где готовят еду, в туалетах девушки лежат, выдавая тебе бумагу. Я чуть не вылетел в астрал. В туалетах зеркала, в которые уходишь тиражом, как Алиса в Зазеркалье… Там, говорят, в свое время раздавали еще экстази и кокаин. Когда этот клуб купили, то тут же убрали кокаин и экстази из меню, и дела пошли на весь мир. Ничего не изменилось. Есть еще корабль такой же. Но это стало нечестно в глазах старых тусовщиков. Я не буду ничего употреблять. Но это должны были разносить. Это также, как я против эротики и за порнографию.
М.: Да! Это тоже всегда меня возмущало!
Д.: Я считаю, что эротика наносит ущерб моему ребенку. Она показывает ему мир в искривленном виде. Он будет думать, что, если он потрется о девушку или польет ее водой из ведра, она кончит. Когда он смотрит «Калигулу», то он хотя бы получает из этой обучающей научно популярной продукции не только исторические сведения, но и сведения о том, что его письку должны сосать, и в каких местах ее надо вставлять в девушку. Это не опасно для детей. Это как раз для детей.
М.: Вот специально для этого мы сделали трек «САДО МАЗО ЭТО НЕ ЗАРАЗА».
Д.: Который я слушал с двумя 15-летними девочками в машине, одна из них была дочкой моего друга. Мы стояли в пробке с ее папой, и я поставил твой компакт диск. И они дико зафанатели именно от этой песни. Четко на них рассчитано.
М.: Потому что это ликбез, в котором мы им все объяснили: «Рычу, Фырчу, я уже не шучу, отлуплю, отстегаю, отхлещу, опущу!» Вот это все, что им надо. Вообще все наше творчество это ликбез для тинейджеров. Для меня было очень непонятно, что люди, которые жили в том времени, теми переменами и теми ситуациями, все понимали в моих треках. Местные тинейджеры настоящего времени реально слушают. Им нравится. Они, может, не все понимают в сленге, но, я так думаю, для них получается ликбез, что к чему по жизни.
Д.: Знаешь, я думаю это как «Эппл» в айподе создали интуитивно понятное меню. Так и твои тексты, они интуитивно понятны молодежи. Это как слушать группу «Бонапарт» и слышать: «Килл Билл, Бодлер, Толстой, Плейбой…» мне не надо знать английского языка, чтобы понять их песни. И когда мы слушали вместе с этими чистыми девочками «Шмыг под кожу, прыг на небо», они абсолютно не знали ничего о героине или люсе, но чувствовали психоделический заряд этой песни на все 100 %. Не видя никакого шмыга – они все поняли. Они выцепляют волшебные вещи и на них подсаживаются. И тебе может быть 60 лет, а твоя публика не изменится, и все равно они будут 15 летними и 16 летними. И это феномен.
М.: С Цоем такая же магия. Я все его песни на подсознанке наизусть помню. Любая заиграет, и я ее помню. А еще знаешь, я клеил барышню одну. Красивая и сексуальная. А она говорит вдруг: «А ты знаешь, у меня в квартире лежит фотография, где мамуля моя стоит с тобой реально в обнимочку, и там аутограф твой, и написано «Шмыг под кожу, прыг на небо…» И тут я понял всю комичность ситуации. Ведь ей реально лет 17-18… А с мамулей мы ее пересеклись на рейве. И я посмотрел на нее по-новому и вспомнил все и увидел мамины черты.
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете