1 / 2 / 3 / 4 / 5 / 6 / 7 / 8 / 9 / 10 / 11 / 12 / 13 / 14 / 15 / 16 / 17 / 18 / 19

20 июля 1962 г. Пятница. Подрезково.

День нудный, серый, сырой и холодный. Дует порядочный ветер откуда-то с запада. Осень, чистая осень! Скорее на Украину, к солнцу и теплу!

Встал я чуть не в половине десятого. Умывшись, стал завтракать. Потом вылил помои из ведра и засел за дневник, который писал до половины первого, сидя на балконе.

Андрей ушёл строить сортир, следовало ему помочь, но надо было сперва окончить писанину. Со мной всё сидела маленькая Наташка. Она мне всё время напоминает Гальку. Бедные дети, как им не хватает отцов!.. Андрей сфотографировал нас с ней.

Закончив с дневником, пошел помогать своему гнуснопрославленному братцу. Сперва, правда, больше помогал языком, но потом полегоньку взялся и руками. Уборную мы к обеду закончили, только осталось вставить стекло – отрезать нечем. Я пробовал каким-то голышом из Наташкиных игрушек, Андрей пилил Рининым кольцом с гранатом, но так и не отрезали.

В четвертом часу я сбегал в магазин к станции – надо было выпить чег-нибудь. Конечно, кальвадоса там не было, и из лучшего я выбрал наливку «Золотая осень» и портвейн Ростовского СНХ. Кроме этого, были водки московская и «Столичная», клубничная наливка и вермут. Кроме spirits, я взял еще килограмм пастилы и пять творожных сырков.
Придя, умылся. Потом пошли втроем с Андреем и Риной смотреть, как пойдет ленинградский экспресс. Он проходит здесь в 16 ч. с минутами. Только вышли к углу участка, у Н.-Подрезкова послышалась сирена. Спустя несколько мгновений огненный с светло-желтой полосой экспресс ворвался на станцию. Правда, сегодня он шёл, вроде, тише, чем позавчера, но тоже под сотню. Состав из десяти вагонов вёл двухсекционный тепловоз ТЭ-7. Такой же внешне, как ТЭ-3, только, как рассказывал Сашка Швидкин, он специально пассажирский и у него другое соотношение шестерён и он более скоростной. Значит, электровоз не может развить высокую скорость, раз скоростной экспресс специально тепловоз водит.

Затем пошли обедать. Тетка Наташа уехала в Москву, и мы обедали без неё. Ну, выпили, конечно, обе бутылки. Портвейна был большой пузырь. Ничего так, можно выпить, хотя предпочтительнее «Bacardi».

Пообедав, немного поваляли дурака и опять пошли уродоваться на великую стройку коммунизма. Гальюн был готов, но рядом должен быть еще сарайчик, и мы стали воздвигать сие сооружение. Успели только зашить боковую стенку и поставить спереди стойку для двери, потому что пошёл дождь. И мы пошли домой.

Впрочем, было уже за 8 часов. Я написал дневник и сидел, читая газеты и всякую ерунду, до ужина. Часов в 9, в десятом нас стали кормить. Я поел, попил чайку и перечитывал этот дневник, начиная с возвращения из Челкара.

Рядом на диване Андрей обнимался с Риной, раздражая и обостряя и без того расстроенные нервы. Спать легли в 12м часу.

продолжение