МОТОБИОГРАФИЯ: Воскресное гестапо, или районная инквизиция (2002)
- Главное, не попади в руки женщины хирурга. Из телефонного разговора с Олегом Гитаркиным за пять минут до выхода из дома в тот самый день.
Страшных историй с дантистами у меня было много. Начиная с самых юных лет. Зубы мое слабое место. Насколько красивые, настолько и слабые. И с ними, сколько я себя помню, происходят всякие неприятные истории… Но такой, как в этот раз, придумать было невозможно даже в самом страшном сне. На этот раз я вполне серьезно.
В 14 лет у меня бывали темы, когда один зуб мне удаляют две недели. В советской поликлинике. Какой-то жестокий абсурд, но факт. Прихожу к врачу: конечно, пульпит. Мне сверлят дырку, кладут мышьяк, говорят прийти через пару дней. Я мучаюсь с этим ядом, лезу на стены и прихожу совершенно измотанный бессонницей и приступами боли. Мышьяк удаляют и делают временную пломбу, потому что мой доктор, оказывается, в другую смену. Опять прихожу через несколько дней – снимают временную пломбу, пробуют удалить нерв, не получается, боль дикая, не убили. Мышьяк был старый или не та дозировка. Боль нестерпимая. Снова ставят мышьяк. Травят, как в детективах Агаты Кристи. Снова сильнейшие приступы боли. Снова бессонная ночь… Прихожу и попадаю опять не на ту смену. Мышьяк убирают, делают во второй раз временную пломбу. На исходе второй недели добираюсь все-таки до удаления нерва. Состояние на грани нервного истощения и сильнейшего эмоционального срыва.
Когда все закончено, в измученной голове видение большого кремового торта… который хочется подарить всему женскому коллективу зубоврачебной клиники… за то, что хоть через две недели они избавили меня от перманентной боли… Но это советское детство и адские цветочки. Капиталистическая молодость открыла новые горизонты для созревания ягодок, наполненных сочной, невыносимой болью.
Бывали реально экстремальные ситуации. Как в довольно дорогой Клинике Института Профсоюзов в Центре Невского проспекта напротив Казанского Собора. Мне пытались удалить тогда нерв из переднего зуба и сделали в общей сложности 9 сильнодействующих обезболивающих уколов…
Я помню, как лежу, будто в ватном кресле… В роскошной чистейшей комнате… наполненной воздухом и вкусными ароматами… Вижу все, как грезы наяву… Призрачно… Нерв так и не удален… Зуб рассверлен… Каналы открыты… Стоят две медсестры и доктор… Смотрят и видят, как я ухожу из сознания… Покидаю их. Мои глаза ловят, цепляясь за реальность, фокус, но ничего не получается, и я уплываю в расфокусированное пространство… Зовут главврача. Та прибегает со своим замом... Женщины смотрят на меня… Сердце сбивается… Ритм хаотичный... Я пытаюсь из последних сил контролировать дыхание… Но обезболивающего во мне столько, что организм с ним не справляется… И, как апофеоз происходящего, я слышу в полубессознательном состоянии их разговоры сквозь дымку… Склоненные говорящие головы главврача и собравшихся вокруг нее помощниц…
– А сколько вы ему сделали?
– Девять.
– Вы с ума сошли? У него же сердце может не выдержать.
– Ну, ему все время больно. Какой-то сверхчувствительный молодой человек.
– А что сейчас с ним?
– Сейчас он вроде бы потерял сознание.
– Мда. Зря вы это сделали.
– Но с ним невозможно было работать.
– Я, если честно… Не знаю что делать.
В этот миг я открываю широко глаза… Услышать такое от главврача реально стало страшно. Когда доктор вскрыл тебя. Накачал. Смотрит и говорит: «Я не знаю что делать в данной ситуации». Ощущение жутко неприятное и беспомощное… Я сделал глубокий вдох и вернулся… Попросил убрать слюноотсос указательным пальцем… Собрался… сконцентрировался… Глубокий вдох через нос… Выдох через рот…
– Продолжайте. Я потерплю…
Каким-то чудом все-таки удалось довести лечение до конца, и организм мой справился с лошадиной дозой уколов. Наркотические тренировки не проходят даром. Все разрешилось. Я вышел от дантиста живой.
Это вступление было необходимо в первую очередь для того, чтобы вам стало понятно, что я человек, как нельзя подготовленный к различным нестандартным проявлениям российской стоматологии – как государственной, так и коммерческой, и в принципе шокировать и удивить и испугать меня в этой области сложно. Мои паранойя, недоверие и страх в отношении российской стоматологии зашкаливают все допустимые нормы. Но такого форменного безумия, как в случае, который я собираюсь вам описать, – у меня не было никогда. И оно требует запечатления по причине своего ПОЛНОГО ПИЗДЕЦА. Итак, я продолжаю…
Это был не чужой город. Это был не далекий город. Это был мой родной город, в котором у меня есть под рукой мой личный дантист, которым я обзавелся после слепых скитаний по разным клиниками и псевдо специалистам.
Но это был выходной день, майские праздники, и мой доктор к тому же была в декретном отпуске. Мои боги не оставили мне ни одного шанса на легкий исход. Как вы сейчас поймете, услышав все, что со мной произошло в тот день.
Зуб сломался случайно и внезапно… Во время обеда. Когда я ел хлеб. Еще мгновение назад шел замечательный воскресный день. У меня были гости. Мы завтракали вместе… оп… в хлебе камень… шестерка снизу хрусь... Первый зуб в своей жизни я потерял ровно в 30 лет. Настроение испортилось мгновенно. Зуб не вывалился, а раскололся пополам и застыл, как окровавленный сталактит, парой острых кусков, впившихся в десну… Срочно требовалось выезжать и искать доктора.
Я прижал платок ко рту, и мы вместе с женой пошли на улицу. Оставив гостей дома. Конечно, Аня решила сопровождать меня… Мы взяли машину и двинулись наобум по улицам… Все клиники, как и следовало ожидать, оказались закрыты. Мы были в одной, в другой, в третьей… Надо было или записываться заранее или не было хирурга или еще что-то… Оказать неотложную помощь могли только в официальной круглосуточной зубной помощи…
Я помнил по детству, что круглосуточные дежурные стоматологии всегда одно из самых мрачных мест в районе. С пьяными хирургами и несвежими заспанными медсестрами они были настоящим ночным кошмаром… Ни разу я не пользовался их услугами… И убегал, не дождавшись очереди, чтобы, пересидев на обезболивающем, днем оказаться в руках нормального, по крайней мере трезвого, доктора…
Но сейчас шел выходной. И впереди была еще целая ночь. И только в понедельник можно было начинать поиски лечебницы… А ощущение осколков зуба во рту и кровоточащей десны было сверхнеприятным, и с каждой минутой я все более и более нервничал.
Объехав все в округе, зайдя в мест пять и не найдя ни одной коммерческой зубной клиники с работающим хирургом, готовым меня принять, мы наткнулись на странный Институт лицевой хирургии. Совершенно советское здание, сохранившее всю безнадежность советской медицины в своей серой архитектуре и облезлых интерьерах с пустыми стенгазетами. Это явно был не XXI век.
Войдя в его пустующие и мрачные недра, нам пришлось буквально кричать «Ауууу», чтобы найти хоть одно живое существо…
Живых существ оказалось даже не одно, а сразу два. Оба подвыпивших, небритых. C волосатой грудью и руками, выглядывающими из белых халатов… Они ухмыльнулись нашему приезду… Это было хоть какое-то развлечение для них на выходных…
Меня провели в огромный кабинет с парой одиноких, как ни к месту, зубоврачебных кресел. Рядом с одним была свежая лужица слизи и крови прямо на кафельном полу.
Ощущение было, как на съемочной площадке какого-то фильма ужасов «Пила» или «Хостел»… Брезгливость и омерзение не дали мне даже сесть в это кресло… Я повернулся к этим докторам и объяснил проблему. Они сказали, что все элементарно. Я должен остаться у них на пару дней. Они сейчас сделают мне местную анестезию, разрежут мне щеку скальпелем, потом вскроют десну, чтобы не копаться во рту и не мучить меня почем зря, вытащат все осколки через разрезанную щеку, удалят зуб, почистят и потом все зашьют, но мне будет явно плохо и дурно после наркоза и операции, и поэтому лучше будет побыть под наблюдением денек другой…
Мы смотрели на них как на опасно больных ублюдков, сумасшедших психопатов и умственно отсталых дегенератов в обличье врачей. Я таких мудаков от медицины не встречал никогда. Им явно доставило огромное удовольствие перечисление всех членовредительств, которые они готовы произвести надо мной буквально сразу после моего согласия…
Мужики сказали нам «подумать» и пошли готовить операционную, уверенные в безвыходности моей ситуации… Аня была в культурном шоке от заведения и его обитателей и утащила за руку из этого Адского места… Но в результате у нас остался только один вариант. Ехать в дежурную районную стоматологию, где всегда есть хирург. И по-быстрому просто удалить этот зуб. Тем более дежурные стоматологии всегда этим и славились, что лечить не умеют, но на зубодерстве руку набили.
Вскоре я оказался в том самом кресле, в том самом месте, которых избегал с юных лет всеми возможными способами. Мужчины-хирурга не было и тут. Вообще никого не было на удивление. Пусто. В эти выходные как будто весь город вымер… Внутри оказались только женщина средних лет, врач, и такая же женщина, ее ассистент. Они уверенно усадили меня, успокоили, вкололи заморозку и стали готовиться к удалению.
Я немножко успокоился и стал ждать избавления от проблемы. С зубом расставаться очень не хотелось, но надежды его оставить у меня уже не было. Приходилось с ним прощаться… Но то, что прощание будет долгим и затяжным, я еще не знал… А узнай, то спасался бегством тут же…
Женщины подошли и встали с двух сторон, как ангелы. Доктор профессионально сжала щипцами мой зуб, я впился пальцами в рукоятки кресла, чувствуя накатывающуюся, как волна, боль, и в следующий миг в моей голове раздался хруст, а из горла вырвался крик… Щипцы, как я и ожидал, не вырвали расколовшийся до корней зуб, а раздробили его на множество мелких кусочков…
Подобный случай был в моем глубоком детстве… Когда папа привел меня вместо детской во взрослую поликлинику в начале 80-х, и там мне раскрошили молочный зуб, а потом выдирали его в течение получаса по микрокусочкам. Я предчувствовал, что нечто подобное повторится и в этот раз. Уж слишком хрупкие у меня зубки. И приготовился терпеть.
Женщины ругнулись. Они были недовольны своей работой и моим агонизирующим зубом. И стали драть дальше. Выходило плохо. Я стонал, мое лицо искажали гримасы боли, но я старался не заплакать и кричать вполголоса. Через минут 15 все торчавшие снаружи осколки были вырваны… Губы при этом порвали сильно и расковыряли внутри рот нереально жестко…
Но докторши стали говорить при этом все более ласково и ласково, понимая, как тяжело в эти минуты мне, и вели себя очень даже прилично, учитывая сложность и болезненность ситуации… К их чести, они, проведя операцию, честно признались через полчаса, что не понимают, удалили они мне зуб или нет… Хмыкнули, чуть ли не оправдываясь, что неплохо было бы сделать рентген…
Я встал, покачиваясь (от боли кружилась голова), и спросил куда идти…
Они пожали плечам… У них рентгена не было… Нужно было подъехать в отдельную клинику в нескольких кварталах отсюда. Там сделать снимок и потом вернуться обратно.
После такого вежливого обращения, прекрасного сервиса и процедуры удаления я вышел конкретно охуевший.
На меня глазами, полными жалости, смотрела моя девушка. Она взяла меня за руку, вытерла рот от крови и вывела на свежий воздух… Я шел по призрачному солнечному дню… Тепло… Весна… Запахи… Рот полон крови… Боль… Все, как в кино… действительно, все, как в кино… Опять садимся в машину… Какие-то «Бешеные псы»… Ною, как Мистер Оранжевый… истекая кровью… а меня успокаивает моя жена, 100% Мистер Белый… Рейс до очередной поликлиники. Иду, шатаясь… Мутит… Платим деньги… Делают снимок. Полусознательная телепортация обратно в дежурную стоматологию.
Там пусто по-прежнему. Меня ждут. Я опять в пыточном кресле. Две женщины смотрят на свет в окне пленочки с негативом моей судьбы…
Я так устал от боли… Все началось с утра… Сейчас в районе четырех дня… Очень долго… очень много боли…
Они неутешительно кивают. Да. Пара осколков все еще внутри и не вышли. Докторши гладят меня по голове… Им меня реально жалко… Уговаривают открыть рот… Они сострадают не на шутку, видя, как я, здоровый сильный парень, теряю последнее самообладание на их глазах…
Надо собраться с последними силами, которых не осталось, и вытерпеть последнюю пытку. Но и терпения более нет. Я затравленно открываю не слушающийся меня рот. Уголки разорваны в клочья. Как отвратительно и неприятно…
Но то, что я вижу перед собой, заставляет меня забыть обо всем, что происходило до этого… Я дрожу…
В руках медсестры ДЕРЕВЯННЫЙ МОЛОТОК.
Я слышал о таких штуках только в страшных историях о стоматологах… Такого не было даже в фильме Брайана Юзны «Дантист». Я вообще считал ЭТО из области городских легенд. Но ДЕРЕВЯННЫЙ МОЛОТОК приближался ко мне в руках обычной медсестры. В руках же доктора было что-то вроде металлического, довольно изящного тонкой работы клина.
Меня стало подташнивать…
- Вы что… что вы хотите сделать… вы хотите ЭТО использовать???
Докторши посмотрели на меня, как на жертвенное животное. Их взгляд не оставлял мне ни единого пути к отступлению. Все. На этот раз действительно выхода больше не было. Во мне спрятались несколько осколков удаленного зуба, которые нужно было как можно быстрее выбить из меня…
Я почувствовал, как мои глаза наполняются слезами бессилия.
– Это правда будет быстро?
Женщины стали уверять меня, что да.
Я не верил ни единому их слову. Они все делали плохо, безобразно и, очевидно, на этот раз просто врали. Но при этом они были добрые женщины и, даже убивая меня, желали бы мне добра и хотели помочь. Я понимал это, и жалость к самому себе от этого становилась еще сильнее…
Я закрыл глаза, еле сдерживая слезы, и открыл рот. Клин вошел в оголенную плоть с дикой болью, нащупывая осколок, чтобы уткнуться в него… Я стал невольно плакать и кричать… Но когда произошел первый удар молотком по клинышку, который должен был выбить тот осколок зуба, в который он упирался… в этот миг я понял, что ничего до этого о боли не знал…
Боль моя только началась и открылась мне в своей безграничной и глубочайшей перспективе…
– Не получилось… Потерпи мальчик… Потерпи дорогой…
Снова удар… И еще…
– Аааааааааааааааааааа…
Какая жуууууууууууууууууть…
Голова моя летала в разные стороны… от каждого их удара… Всего я насчитал их штук семь… Слезы невольно полились по щекам… Они, видно, давно такого не делали и на ходу заново учились процедуре выбивания.
Я смотрел теперь на мир сквозь красную пелену… Капли крови попали на глаза, смешались со слезами, и я понял, почему в фильмах ужасах снимают через красные фильтры… Действительно, когда кровь разлетается, ты начинаешь видеть все по-другому…
Все стало замедло... Как в замедленной съемке… Плавно-плавно… Халаты и лица женщин покрывались с каждым ударом молотка новыми брызгами моей крови. Они не обращали уже на это внимание. Они терзали мою плоть, едва сами не падая в обморок от напряжения. Моя кровь разлеталась вокруг на пару метров и попадала на стены… Я никогда не видел такого… Не думал, что за таким можно наблюдать, оставаясь в сознании… Это было удивительное и совсем нерадостное открытие…
Пытки тем ужасней, когда ты не можешь их остановить. Ты бы и рад выдать любую тайну мира, отречься от любых своих убеждений, но от тебя этого не требуют! Тебя пытают ради пытки. И от этого мучения твои становятся бесконечно нестерпимыми…
Женщины склонялись надо мной с окровавленными уставшими лицами палачей…
Они внимательно смотрели на плачущее и уже воющее при каждом их прикосновении дело рук своих и продолжали. Они знали, что хотят вытащить на божий свет из меня. Они понимали четко, что хотят увидеть… И выбивали последний осколок… Отбойным деревянным молотком и металлическим клином… Из этой мечущейся в конвульсиях головы, живущей уже отдельной жизнью от всего остального парализованного шоком тела, лежащего во врачебном кресле…
В принципе, я понимаю теперь, как чувствовали себя люди на пытках в гестапо или в средневековой инквизиции… Одуревшие от нечеловеческой боли… Вскрывшиеся и ничего не понимающие, как изнасилованные грудные дети… Согласные на все, чтобы только прекратить этот поток ужаса. Со слабым осознанием невозможности его остановить и даже сделать в нем паузу...
...Но им удалось.
Они выбили эти два осколка. Извлекли их наружу. Я уже хрипел и рррычал к этому моменту… Отплевываясь, чтобы не захлебнуться кровью. Рот мой был разворочен так, как будто его разрезали, как Джоккеру…
Стоматологи улыбались с явным облегчением. У них получилось оказать мне помощь. Они смогли удалить мне зуб. И я был им благодарен… Несмотря на то, что они со мной сделали… Я был благодарен, что ЭТО все закончилось… Наконец-то закончилось, когда я поверил в Вечность своих физических страданий…
Мы вышли в коридор втроем. Моей кровью было залито все – одежда (их и моя), пол, руки, лица. Надо было идти умываться. Я, кажется, разучился говорить… Только мог мычать… и бубнить…
Нас встретили безумно испуганные взгляды неожиданно скопившихся на прием посетителей. Они такого никогда не видели. Хоррор шоу… Добро пожаловать в Ад… Моя жена – встретила меня слегка истеричной улыбкой… То, что она слышала до этого, явно соответствовало тому, что она сейчас увидела… Она не могла поверить, что такое возможно…
Я тоже не поверил бы, если бы не пережил только что…
Я стоял над раковиной, и меня умывали… Все закончилось… Все закончилось… Все закончилось…
Сейчас будут лекарства, полоскания, все заживет через пару недель… Я поеду в другую клинику, я больше никогда, никогда, никогда не приду сюда... Я выдержал… Я смог… Но при мысли о той боли, которую я только что испытал, чувство глубочайшей несправедливости бытия накатывало на меня удушающей волной, и я не выдержал…
В момент, когда я посмотрел на себя в зеркало, как бы со стороны, у меня произошел срыв. Я зарыдал от невыносимой боли, которую мне пришлось пережить. Зарыдал сильнее чем, когда мне ее причиняли…
Меня растерзали в это воскресенье… Меня просто растерзали…
Меня заставили ощутить то, что ощущали святые мученики и партизаны-комсомольцы, когда их пытали и разделывали на жаркое и отбивные – племена юродствующих людоедов и военизированных варваров.
Я не заслужил такого обращения.
Я не был ни тем, ни другим. Я не святой и не герой.
Но кровь, которая была повсюду, свидетельствовала об обратном. Я до сих пор так и не знаю, что дало мне это переживание, кроме понимания абсолютной беспомощности человеческого существа в этой гнусной солнечной Вселенной по чудесным весенним выходным.
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете