Завтракая селёдочкой и салатиком в кафе самообслуживания "Фрикаделька" на Мойке* (горячего не было - девять часов утра) и обдумывая жизнь знатного ленинградца Дмитрия Горчева (второй по зафрендованности человек во всём Livejournal.com и весьма малоизвестный писатель вне его) я понял, как достичь главного в этой жизни – стать Тысячником ЖЖ.
Нет, Дмитрия Горчева мы с этого момента опустим – он слишком мне дорог, всю полагающуюся ему ненависть я вложил в другого ленинградца – Довлатова. Поговорим о другом – например, о том, почему толпятся туристы на Трафальгарской площади (или не на ней – я в Лондоне не был, могу перепутать), когда там ходят такие специальные молодые люди с розовыми (наверняка) попками в красных камзольчиках с ружьями? Ну вы знаете – в медвежьих шапках?
Вы наверняка знаете, что в Лондоне ходят такие. В медвежьих шапках и специальных красных камзольчиках. Попки – это потому, что я сейчас читаю (в, разумеется, оригинале) роман Айрис Мердок "Дилемма Джексона", а там такие у всех. Ибо Великобритания. Тысячелетние традиции, особая порода людей. Ну да это другой разговор. Явно не Трафальгарская, а какая-то, блин, другая, но всё равно.
И вот ходят они. Это красиво? Да так... В общем-то, обычно. Мы же не собираемся толпой, чтобы посмотреть на радугу, закат или прибой, хотя радуга, закат или прибой бывают зачастую красивее медвежьих попок в штанах. Просто радуга (или закат, или даже прибой) либо слишком нерегулярны, либо, наоборот, есть всегда, а штаны, то есть гвардейцы, ходят по расписанию. Сколько-то там раз в день. Толпиться вокруг них удобно. И не стыдно – раз ты турист.
На то, что есть всегда, смотреть не интересно – оно и так всегда будет, можно и потом когда-нибудь посмотреть. А на то, что бывает по расписанию, смотреть интересно, потому что – а вдруг не будет? Ну в смысле выйдут или не выйдут? Гвардейцы-то? А вдруг у них у всех корь и они умерли? Выскочит кукушка из часов, когда они будут бить, или не выскочит? Согласитесь, в этом есть своеобразная успокаивающая нервы интрига. На кукушку всегда интересно смотреть. А на то, как качается маятник – не интересно.
Кстати (примечание насчёт того, как интересно смотреть на всё, что по расписанию). Недаром первый кинофильм назывался "Прибытие поезда" и изображал собственно это самое прибытие поезда - люди как начали смотреть на то, что прибывает по расписанию, так и не могут оторваться уже сто (с гулькиным хреном) лет подряд. Фестивали этого самого говна проводят. Обсуждают в периодических изданиях и на лавочках-покурить-мороженое возле кинотеатров. Ну чисто дети! Тьфу!
Что-то я какой-то совсем дотошно мудрый уже становлюсь такой – прямо как грузинский философ Мамардашвили или мексиканский волшебник Дон Хуан из книжки Карлоса Кастанеды (это был ещё один грузинский философ). Всё объяснил, всё предусмотрел. Можно переходить к следующей глубокой мысли (гонорар-то мне платят построчно, поэтому приходится быть пунктуальным – всё-таки не дрова, а умную мысль везу).
Да, ну так вот. А теперь представьте, что какой-то странноватый чувак каждый день ровно в 14 часов 42 минуты утра выходит из своего дома на середину дороги, достает из кармана железный болтик и с высоты пупка роняет его на асфальт. А на следующий день опять выходит роняет. И на послеследующий. И вот уже через десять лет это не просто так, а традиция – на манер Трафальгарской (мать её) площади. И у каждого, кто чуток, а не слепо-глухо-неприятен и нем, возникает законная спинно-мозговая уверенность в том, что если этот чувак в один непрекрасный день не выйдет и не уронит болтик, у мироздания где-то обязательно отвалится жопа.
Ибо – стабильность. Ибо – традиция. А в стабильности и традиции главное – их непредсказуемость, их случайность и хрупкость, которую лично мы, поборники стабильности и традиций, сберегаем своими атлантовыми плечами. Выпил перед сном положенные сто пятьдесят граммов водки – и солнце завтра взошло. Или наоборот. Не важно. Главное – хрупкость. То есть – традиция. Главное – что ты, сберегая традицию, находишься в центре мира.
Теперь, внимание, вопрос. Кто сберегает традицию: тот сумасшедший, который бездумно, по велению какой-то своей извращённой бездуховной души регулярно выходит с болтиком, или я, который всеми своими фибрами тут за него переживаю (и не за него, а за осязаемое в его лице мироустройство мира), нервничаю и боюсь? Который волнуюсь и уже одним волнением своим соблюдаю традицию?
Вопрос риторический. Солнце имеет смысл, пока есть кому следить глазами за солнцем. На самом деле это не так, но это так. Ключевое слово в уравнении - "смысл". Пожар имеет значение, если есть кому в нём гореть – а значит, смотреть на пожар. Гвардейцы в шапках имеют смысл постольку, поскольку кому-то интересно смотреть на гвардейцев. Ну не охраняют же они там ничего со своими развинченными (чтобы клацали) псевдоружьями!..
(Надеюсь, ваша мысль работает как сумасшедшая, а то я свою уже почти что теряю.)
Мы обязаны прийти к выводу, что массовые зрелища не имеют смысла "сами по себе" – вне своего свойства быть массовыми зрелищами. Гвардейцы строго говоря не нужны ни зачем - кроме того, чтобы на них смотрели. Уроненный на дорогу болтик не имеет никакого смысла – нам просто кажется, что он обязательно должен быть уронен, потому что мы так привыкли. Кинофильм ценен далеко не только тем, что пробуждает в нас мысли и эмоции ОПРЕДЕЛЁННОГО РОДА. В первую очередь он ценен для нас тем, что просто способен пробуждать мысли и эмоции – любого рода. Большинство развлекательной кинопродукции "ничему не учит" – посмотрели и забыли, смысл лишь в том, чтобы "принять участие в зрелище". Побыть глазеющей на диво дивное толпой.
А теперь внимание ещё раз: как собирается и на что смотрит толпа? Первые десять человек смотрят на то, что собственно происходит. Следующие тридцать собираются, потому что здесь уже зачем-то стоят первые десять. Последующие триста собираются, потому что собрались предыдущие тридцать. Как правило, они уже не видят того, из-за чего собрались первые десять. Они, строго говоря, собрались здесь не ради этого. Они собрались здесь ради тех, кто стоял до них.
Выводы.
Чтобы стать Тысячником ЖЖ, надо сначала хлебнуть пивка. Нахрен я вообще это пишу, никто тут не в курсе? Гораздо лучше было бы написать про то, как замечательно воняло половой тряпкой в туалете лондонского кафе "Фрикаделька"! И какие же всё-таки сволочи эти чопорные британцы. Ну так вот. Чтобы стать Тысячником ЖЖ, надо сначала хряпнуть пива и водки. А чтобы стать Тысячником ЖЖ, надо сперва-наперво хряпнуть пива, водочки и пивка!
Хорошо быть Тысячником ЖЖ... Встанешь утром раненько, отхлебнёшь задумчиво пивасика и водовки студёной из ковшика... И скорей к холодильничку! А тут – главное тапочки не ронять! Ибо в холодильнике ведь обычно что поджидает Тысячника ЖЖ, заманчивой загадкой переливаясь и всеми гранями загадочности искрясь? Ни за что не угадаете!
А вот хрен вам "немного водочки и пивка"!
То есть, конечно, немного пенящегося янтарного напитка и белой обязательно поджидают его там, чтобы хлебнуть, как без них. Без них никак. Ведь не хлебнув немного ячменного благословения небес и огненной прозрачной убийцы, не станешь Тысячником ЖЖ, а значит, и не будет у тебя никакого холодильника (как правильно следует из всей вышеобдуманной нами мысли), ибо на хер тебе, спрашивается, холодильник, если ты не Тысячник ЖЖ, а говно? Но это другой вопрос. А наш вопрос, если не забыли, как стать Тысячником ЖЖ. А тысячником ЖЖ стать так.
Надо оставлять очень длинные записи - по преимуществу бытового содержания, но с прицелом на "социальную значимость" и обязательно с незамысловатым, доступным для смеха юмором. Делать это надо очень регулярно. Не обязательно очень часто - главное, регулярно. Через равные промежутки времени, лучше всего - в одно и то же время суток.
ОЧЕНЬ ВАЖЕН образ автора этих записок. Автор должен быть вальяжным, самодовольным, уверенным в себе, авторитарным, но без хамства. То есть с хамством (ибо самодовольства без хамства не получается), но не особенно заметным человеку с неразвитой этической рефлексией. Словом, образ автора должен быть как в романах Сергея Лукьяненки. Фактически это тот самый "всезнающий", т.е. объективный автор произведения, написанного в третьем лице, но с тем отличием, что в произведениях, написанных в третьем лице, образ автора отсутствует (источник, сообщающий информацию о происходящем, невидим, он не пускается в личные рассуждения о мироустройстве), а здесь он не только должен быть персонифицирован в образе имеющего обо всём своё мнение резонёра, но и может выступать в роли одного из героев повествования.
Теперь метод показа: надо каждые понедельник, среду и пятницу оставлять записи вот такого примерно стиля, продолжительности и содержания:
(вот такие). И вы станете Тысячником ЖЖ. И, как говорится, так далее.
_______________
* На самом деле – на Канале Грибоедова
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете