НАЧАЛО РОМАНА ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ.

В ночь с 31 августа на 1 сентября 1996 года в дагестанском городе Хасавюрт встретились российский генерал Лебедь и лидер чеченских сепаратистов, бывший советский полковник Аслан Масхадов. Поговорили – и подписали мирный договор, на условиях, весьма выгодных для чеченской стороны. Россия выходила из войны, фактически признав свое поражение, самое серьезное поражение после распада СССР.

Данное событие вызвало вал неоднозначных комментариев, заполнивших российское информационное пространство, от Москвы до самых до окраин.

Наряду с этими событиями, энские областные СМИ активно обсуждали внезапный приезд знатного земляка – писателя, публициста и политика Ростислава Андреевича Солянова.

Он прибыл со скромной свитой (всего человек пять, и только мужчины). Остановился в старой гостинице «Заречье», под кровом которой обитал и в прежние свои приезды в Энск. О причинах приезда в родной город Ростислав Андреевич бесхитростно поведал в интервью местному телевидению:

- Хочу подышать воздухом родного края, обновить связь со своей, так сказать, почвой… Почувствовал, что это необходимо для моих новых замыслов… А они могут быть самыми разными – и в литературе, и в политике…

Упоминание литературы в данном случае было чистой маскировкой – Брагин это понял с ходу, при первом просмотре соляновского интервью. Цели приезда литератора-политика в его родной город были сугубо политические. И вполне угадывалась связь этого визита с начавшейся борьбой за губернаторское кресло.

Некоторые соображения по данному вопросу Брагин изложил в очередной беседе с Артамоновым.

- Я Солянова знаю, как облупленного. Он, однозначно, ищет возможности поучаствовать в наших выборах. В качестве кандидата, разумеется. Шансы на избрание губернатором у него минимальны, да это его и не особо привлекает. Главное – пошуметь, поблистать на телеэкранах, чтобы напомнить о себе, как о серьезном политическом лидере.

Артамонову сказанное Брагиным пришлось по душе.

- Складно все получается. Нам как раз надобен такой цветастый павлин, чтоб показать его во всей красе от имени нашего ЭГО. Может, сговоримся с твоим именитым дружком, коли он рвется выставиться где-то?

***

Брагин встретился с Соляновым в гостинице «Заречье», где они в далеком декабре 1989 года впервые пообщались, будучи кандидатами в народные депутаты.

- Ждал я вас у себя в Москве, Дмитрий Владимирович, и не дождался – приветствовал Брагина его давний знакомый и политический соратник. – Пришлось самому к вам в Энск ехать.

- Не Магомет к горе, а гора к Магомету; неправильно вышло – отшутился Брагин.

Солянов радостно заулыбался – ему польстило сравнение с горой.

- Так или иначе, мы встретились, Дмитрий Владимирович, и теперь можем настроиться на плодотворную совместную работу.

- Можем настроиться. Ростислав Андреевич, давайте мы выдвинем вас кандидатом в губернаторы от нашего регионального общественно-политического движения. Вы ведь этого хотите, ради этого прибыли в Энск?

- Сразу – быка за рога. Ваша обычная манера, к которой я так и не привык. Но вы правы – я приехал сюда ради чего-нибудь такого… Эдакого… И рад, что вы сами все поняли, без лишних объяснений. Короче, если вы это серьезно предлагаете, я это серьезно принимаю… Кстати, как называется ваше движение, от которого вы меня хотите выдвигать?

- Энское гражданское общество – сокращенно ЭГО.

- Звучит! Не хуже, чем Гражданского общество России… Браво! И какое дивное смысловое значение двух аббревиатур, когда они стоят рядом: ЭГО – ГОР. То есть: Я – Гор, божество возрождения!

- Тонко сказано, Ростислав Андреевич. Мне бы до такого не додуматься.

- Не скромничайте, Дмитрий Владимирович. Вашему прозорливому уму можно только завидовать… Кстати, со мной приехал еще один большой умник из нашего «Сокола» – Сажин Антон. Жаждет с вами пообщаться. Не возражаете?

- Что вы, что вы… Он же мой друг.

- Он позвонит вам завтра – я так посоветовал. Можно не спешить – мы все вместе пробудем в Энске немало времени. Успеем надоесть друг другу.

***

Брагин и Сажин – друзья, встретившиеся после долгой разлуки – проговорили несколько часов в кабинете, выделенном Брагину в загородной резиденции Артамонова.

Сначала, как деловые люди, подробно обсудили задачи и характер будущей избирательной кампании Солянова; даже накидали что-то вроде чернового плана. Затем перешли к более общим темам.

Брагин спросил своего молодого коллегу (чей глубокий ум успел оценить за годы совместной работы):

- Какого ты мнения о Лебеде? … О том, что он сделал в Чечне?

- Он правильно заключил мир… Мы не можем больше воевать.

– Военный потенциал России велик. Если его правильно использовать…

- Невозможно. Нет механизма ведения такой войны.

- Как это нет? Минобороны, МВД, ФСБ…

- Все это плохо работает… Отвратно. Я наблюдал в Чечне – полнейший бардак. Непонятно, кто за что отвечает… В штабах – пьют, не просыхают. А на блокпостах солдаты голодные, без курева… Меняют у местных патроны на жратву… А потом этими патронами наших пацанов клацают… Или такая картинка: лагерь под Гудермесом, от передовой довольно далеко. Ночь, все спят. И вдруг – выстрелы. Нервная такая пальбы, как при внезапном нападении. И вскоре весь лагерь шмаляет, куда попало. А утром выясняется – противника вовсе не было. Кому-то что-то приглючилось, или спьяну пальнули – и понеслось. Нечего удивляться, что Грозный так глупо проворонили… Правильно Лебедь сделал, что все это прекратил.

- Думаешь, теперь мир будет?

- Не думаю, а совершенно точно знаю – от сведущих людей, офицеров – настоящего мира нет… Как они говорят: ездили до сих пор в командировки в Чечню, будем теперь ездить в Дагестан, да в Ингушетию… Так все и будет, пока свой бардак не расчистим. В армии, милиции – везде…

В рассуждениях Сажина ощущалась горестная, но неопровержимая логика, подкрепленная опытом человека, лично побывавшего в чеченском аду, когда там все полыхало и грохотало.

Впрочем, Брагин – в Чечне не бывавший – и сам приходил к сходным мыслям.

И теперь он спонтанно погрузился в привычные для себя углубленные размышления – едва расставшись с Сажиным и договорившись с ним о последующих совместных делах.

Миротворчество генерала Лебедя представилось Брагину в совершено неожиданном ракурсе.

«Он прогнал из министров Пашу Грачева… Обидел массу заслуженных офицеров и генералов – в том числе и таких толковых, как например, Шаманов… И все ради чего – чтобы подписать с Масхадовым злосчастную бумажку, которая не принесла настоящего мира, или хотя бы перемирия… Но армия из Чечни уходит – из кровавого абсурда, который надо было прекращать в любом случае… Стрельба еще продолжится – но уже на границах Чечни… Это совсем другая песня, в ней иной лад, и смысл… Значит, не зря мы так надрывались в пользу Лебедя… Ползет, ползет наша улитка – вверх! Все ниже и ниже – но вверх по склону горы…»

***

К концу первой декады сентября областная избирательная комиссия завершила процесс регистрации кандидатов на выборах губернатора Энской области.

Бесспорными фаворитами избирательной гонки считались и.о. губернатора Кацаев и вице-губернатор Меерович.

Неожиданный выход на старт писателя-политика Солянова несколько оживил избирательную кампанию, отвлекая обществнное внимание от ее неприглядного главного сюжета – тупого противоборства двух бюрократических группировок.

Кроме того, в список для голосования вошли: пенсионер Казачинов – ветеран демократического движения, и временно не работающая гражданская активистка Куликова. Оба они были опытными (неоднократно выдвигались на разных выборах), но совершенно не опасными соперниками для основных претендентов на власть.

В последний момент определилась областная организация КПРФ – выдвинула своим кандидатом некоего Карбасова Богдана Спиридоновича, бывшего инструктора обкома КПСС, в постперестроечное время избранного на должность главы администрации в его родном поселке Бабина Гора.

С самого начала кампании неравенство сил и ресурсов у кандидатов на губернаторский пост бросалось в глаза. Весь город Энск заполнила предвыборная реклама Кацаева и Мееровича. Они же доминировали в областных СМИ; при этом материалы Кацаева проходили сплошным потоком, материалы Мееровича шли несколько реже, но отличались более высоким качеством – так их оценивал опытный эксперт Дмитрий Брагин.

Избирательная команда Солянова действовала по принципу: добиваться не победы (практически невозможной в данной ситуации), а максимального пропагандистского эффекта. Толпы агитаторов нанимать не стали, листовки печатали не слишком большими тиражами. Основное внимание уделили непосредственному общению своего кандидата с избирателями и его выступлениям по областному телевидению.

Несколько телеинтервью Солянова прошли в прайм-тайм местных теоеканалов (благодаря деньгам и связям Артамонова) и были с позитивным интересом приняты телеаудиторией. После этого и Кацаев, и Меерович резко увеличили свое присутствие в телеэфире. Штаб Мееровича предложил провести теледебаты в прямом эфире, с участием всех кандидатов. Штаб Кацаева дал согласие, с условием, что такие дебаты пройдут дважды – в ближайшее время, а также незадолго до окончания избирательного марафона.

И вот, в один прекрасный сентябрьский вечер кандидаты сошлись в одной из студий Энского телецентра…

Анализируя позднее ход и результаты этого телешоу, Дмитрий Брагин самокритично отметил существенные недостатки выступления Солянова (бледно, несерьезно, неубедительно выступил), в чем была и доля его, Брагина вины (небрежно подготовил тезисы соляновского выступления, пустил дело на самотек, недооценил конкурентов).

Основные лавры в шоу достались Мееровичу – он блистательно рекламировал себя и свои взгляды, отменно остро срезал конкурентов неудобными вопросами и едкими репликами.

Некоторый успех на теледебатах выпал и на долю скромного пенсионера Казачинова, разоблачавшего – умно и с большим юмором – бестолковость и бездеятельность областной бюрократии, в рядах которой состояли главные претенденты на губернаторский пост.

Его выступление, видимо, по-настоящему задело Кацаева, и тот сделал непростительную глупость – принялся опровергать сказанное второстепенным противником, да еще и разгорячился при этом, стал говорить слишком быстро и невнятно – очень смешно в какой-то момент.

Согласно рейтингам популярности, замеренным сразу после теледебатов, кандидат Меерович значительно опередил кандидата Кацаева.

***

Брагин продолжал встречаться с Ликой – два-три раза в неделю, чаще всего в ее доме, на привычной уже веранде. Эти встречи были для него своего рода отдушинами среди дел, которые его нисколько не увлекали и не волновали.

Лика радушно и с видимым удовольствием принимала Брагина, но с некоторых пор он стал замечать странные перемены в поведении и настроениях своей приятельницы.

И однажды, за очередным вечерним чаем на гостеприимной веранде он прямо спросил:

- Лика, что с тобой? Ты все время грустная, как будто совсем утратила радость жизни. И в город мы давно с тобой не ездили, и в лесу не гуляем. Ты словно прячешься… Что происходит?

- Митя, я… Я боюсь!

- Кого, Мееровича?

- Его, он страшный человек.

- Но этот страшный человек скоро уйдет из твоей жизни. Выборы закончатся, и у него не будет надобности сохранять видимость брака.

- Митенька, я совсем не верю, что он отпустит меня, как обещал.

- А что он сделает, если ты подашь на развод?

– Ты же ничего не знаешь… У него такие связи, среди самых богатых, влиятельных… И среди ужасных бандитов… Помнишь, мы были в «Заречном», я там вела себя, как полная дебилка? Потом мне позвонили… С угрозами… С дикими угрозами – потребовали, чтобы я больше не баловалась… Я не стала тебе говорить… Не хочу слишком вмешивать тебя в мои дела – там много всего, и такого, что вспоминать не хочется.

- Ну, не расстраивайся. Может быть, Мееровича изберут губернатором, и ему будет не до тебя – должность хлопотная.

- А его могут избрать? Я в это раньше не верила, что его изберут, но тут по телевизору показывали, как он всех… Митя, это же страшнее всего… Он тогда войдет в такую силу… И он способен на все… Сделает со мной, что захочет – что можно сделать с одинокой женщиной… И на все свои обещания наплюет… Он заберет моего мальчика… Сделает ему плохо – я этого больше всего боюсь…

Лика горько разрыдалась. Ее собеседник не знал, как ему быть, что сказать, как ее утешить.

А она – сквозь рыдания – все твердила и твердила:

- Митенька, ты такой умный… Придумай что-нибудь, я умоляю… Пусть Мееровича не изберут… Сделай, что-нибудь, Ми-итенька! ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ.

На Главную блог-книги ГДЕ-ТО В РОССИИ