НАЧАЛО РОМАНА ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ.

Наталья Брагина (в девичестве Галицкая) проснулась ранним утром, почувствовав телом отсутствие мужа в постели. И во всей квартире ощущалась пугающая пустота – без любимого Димы. Но она не стала нервничать, подумала: «Поднялся ни свет, ни заря… В гараж побежал, за машиной… Сейчас вернется, а потом уедет куда-то по своим делам… Все дела, дела…»

И она отправилась на кухню, готовить плотный завтрак для мужа – работника, кормильца семьи. В семье их было пока двое, третий лишь намечался; признаки его присутствия в животе будущая мать воспринимала с тревожной радостью.

На кухне Наталья совсем успокоилась – это было ее любимое место. Но и вся квартира ей нравилась, хоть и находилась не в Москве, а в пригородной Тарасовке – большая, двухкомнатная, на третьем этаже надежной советской пятиэтажки. В том же доме жил Брагин, когда был холостяком-разведенцем. Оженившись с Натальей, он сменял с доплатой свое жилище на более просторное.

Утренняя каша – непременный атрибут здорового семейного питания – сварилась к моменту, когда муж подогнал машину под окна дома. Он вошел в квартиру энергичной походкой, взбодренный октябрьским холодком. Появился на кухне, обнял жену, поцеловал – и сразу же поглядел на часы. Постоянно глядеть на циферблат с бегущими стрелками – такова была привычка Брагина, слегка раздражавшая его жену (других дурных привычек не осталось, когда он окончательно бросил курить).

- И сколько времени? – с ласковой иронией в голосе спросила Наталья. – Мы сегодня очень спешим, или успеем позавтракать спокойно?

- Семь тридцать. Если угодно знать, сегодня, десятого октября тысяча девятьсот девяносто девятого года, я спешу умеренно – в тон жене ответил муж. – Будем завтракать с толком, чувством, расстановкой.

- Отлично. Мама Таня это бы одобрила. Она, кстати, сегодня приезжает, чтобы проведать свою несмышленую дочку и проинспектировать порядок в нашем доме. Ты рад?

- Рад, рад конечно же – говоря это, Брагин не кривил душой, он питал самые теплые чувства к своей теще, Татьяне Михайловне, которую называл, по старой памяти, просто – Таня, а ее дочь именовала – мама Таня.

***

В начале 1997 года затею с восстановлением Аналитической группы «Сокол» пришлось свернуть из-за очередных финансовых неурядиц; после этого Брагин расстался с командой Солянова – без скандала и с сохранением дружеских отношений личного характера – и, переменив ряд мест работы, окончательно осел в одном солидном негосударственном учреждении, на прилично оплачиваемой должности ведущего эксперта-политолога. Помимо того, он обнаружил в себе склонность к журналистике, стал регулярно печатать в различных СМИ весьма острые статьи на политические темы, и приобрел славу незаурядного публициста. В разгар этих успехов начался у него бурный роман с Наташей, который развивался при полном одобрении ее родителей и завершился, как положено – свадьбой (ее сыграли через неделю после защиты наташиного диплома).

Женившись на молодой и очень хорошей девушке, Дмитрий Брагин жил в гармонии с самим собой, в любви и согласии с женой, поддерживая самые добрые отношения с благоприобретенными родственниками – Татьяной Михайловной и Виталием Ивановичем Галицкими.

Его друг Антон Сажин остался у Солянова. Улучив время, он защитил кандидатскую по философии, после чего стал официальным советником лидера Общественно-политического движения ГОР. Параллельно с исполнением этой должности, более почетной, чем доходной, Сажин занялся т.н. «политическим консультированием бизнеса» – в партнерстве с многоопытным Гаспаояном наводил мосты взаимопонимания между властью и предпринимателями не самого крупного масштаба (они, в отличие от настоящих олигархов, не чванились и аккуратно платили за посреднические услуги).

Между Брагиным и Сажиным, при всех обстоятельствах, сохранялись прочные связи – дружеские и деловые.

Именно на встречу с Сажиным спешил Брагин 10 октября. Им предстояло вместе поработать в тот день.

С месяц тому назад Сажин принес другу рукопись книги историко-политического содержания, написанной лично Соляновым, при некотором участии некоторых соратников лидера ГОР. Пробуя силы в новом для себя амплуа фундаментального обществоведа, литературный мэтр попросил Сажина посоветоваться с Брагиным по поводу содержания научно-публицистического труда, получившего рабочее название: «Новая Россия: в муках рождения».

Это название, по мнению Сажина, скорее подошло бы для какого-нибудь художественного опуса, чем для серьезного исследования. Брагин в данном отношении был не столь строг: «Название, как название, вполне в духе современной публицистики». Но у него возникли весьма существенные замечания по авторским трактовкам событий недавнего прошлого. Эти замечания они решили обсудить вдвоем, избрав местом встречи кабинет Сажина в офисе ОПД ГОР (так было удобно обоим).

***

Окна сажинского кабинета выходили в сторону большого сквера, где выстроенные шеренгой молодые липки стыдливо укрывали осеннюю полунаготу остатками листвы. День был ясный, и в помещении хватало естественного освещения; единственным дополнительным источником света был экран монитора, по которому проходил соляновский текст – в формате с укрупненным шрифтом (Сажин полагал, что так безопаснее для глаз).

Брагин говорил, его приятель слушал.

- Антон, я не стану оспаривать все мелкие допущения, где автор идет на поводу своей фантазии. Оставим их ему – в конце концов, это его авторское мнение. Но когда он рассуждает о серьезном, например, о роли олигархов в переизбрании Ельцина в 1996 году – а мы помним, как тогда все было – тут надо ему посоветовать существенную – да-да, весьма существенную корректировку. Он фактически воспроизводит бахвальство Березовского, утверждающего, что будто бы они – семерка банкиров – решили исход выборов. Да, они финансировали кампанию Ельцина, и то не полностью. Не было бы этих банкиров – нашлись бы другие. Легко. И вели кампанию не банкиры. Конкретно работали – Чубайс, телевизионщики и разные профи, под надзором Старой площади, а не пресловутого банкбюро… Кстати – очень поучительно получилось с американскими консультантами. Они оказались совершнно не при деле, ибо не ведали нашей специфики. Никаких советов не давали, да их и не спрашивали. Они были нужны Чубайсу, дабы в окружении Ельцина знали, что у Анатолия Борисовича самая могучая мозговая команда, с участием американских – не хухры-мухры! – специалистов. За свое сидение и ничего не делание они получили хорошие деньги. Но им показалось, что этого мало. И они объявили себя главными победителями коммунистов. Якобы, только их мудрые советы спасли Россию от красной угрозы! Даже Чубайс от такой наглости плевался. А по их следам и другие субъекты, имеющие досуп в СМИ, стали назначать себя героями ельцинской избиратеольной кампании. Березовский и прочие, ему подобные. И кое-кому удалось закрепиться в таком статусе в общественном мнении.

- Но именно олигархи сняли сливки с победы Ельцина. Помнишь – залоговые аукционы и прочие чудеса приватизации. И во власть они влезли тогда – Потанин, Каданников… А еще такие субъекты, как Лившиц, Уринсон – формально, чиновники, а по сути – деляги.

- Влезли во власть – и выпали, один за другим. В извечном споре злата и булата тогда победило золото – но, главным образом, в пиаре, а в реальности ржавое железо госаппарата перемалывает всех новорусских выдвиженцев.

- Ты уверен? А Волошин, который корнями врос в Администрацию президента? А тот же Березовский, который, по слухам, днюет и ночует в Кремле?

- Они кончат так же, как и другие… Как в воду канут… Давай не будем спорить – время покажет, прав я, или ошибаюсь. Но, советую тебе намекнуть своему шефу, что он фактически подыгрывает олигархам… Тому же Березовскому – изображает его таким великим и ужасным кукловодом… Кремлевские дела – не столь просты. Там зачастую неизвестно, кто кукла, а кто кукловод.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну, например, обстоятельства выдвижения нового премьера, этого Путина… Как его Ельцин вытянул? Явно не с подачи Березы и его кремлевских подельников.

- Хорошо, я согласен. В отношении роли олигархов в 1996 году. Посоветую эту часть переделать. Пойдем дальше…

Их работа продолжалась в режиме творческой дискуссии уже более двух часов, когда у Брагина в кармане пиджака зазвонил мобильный телефон. Обладая с некоторых пор этим чудным изделием заграничных мастеров, он всегда был на связи с женой.

Вот и сейчас ему позвонила Наталья. Она сообщила, что до него попытались дозвониться по домашнему телефону.

- Звонила какая-то женщина, фамилию я не разобрала – Заминская или Зелинская. Сказала, что из фирмы «Управление политической информации». Передала телефон. Просила срочно связаться. Диктую ее телефонный номер…

- Записываю…

Закончив разговор с Натальей, Брагин спросил приятеля:

- Ты не знаешь такую лавочку – «Управление политической информации»?

- Не слыхал…

***

Возвращаясь домой, к любимой жене и к своему боевому компьютеру, Брагин, не отрываясь от руля, думал о разных разностях, в том числе о странном звонке от дамы по фамилии Заминская или Зелинская.

«Надо позвонить, узнать в чем дело. Скорее всего – какая-нибудь пиар-контора, к выборам ищут мастеров художественного свиста…»

В те дни и недели разворачивалась очередная избирательная кампания по выборам в Госдуму. Лидировали в гонке, как и ранее, коммунисты, но серьезную заявку на законодательную власть сделал новоиспеченный блок «Отечество – вся Россия», созданный по инициативе московского мэра Лужкова и получивший поддержку основной части губернаторского корпуса. У Брагина было в какой-то момент желание поработать в пиаре на этот респектабельный блок (в котором кандидатский список возглавил сам Евгений Примаков!). Но вокруг ОВР моментально собралась многочисленная когорта политтехнологов и пиарщиков, и он решил не лезть туда, где все приличные места уже заняты…

По дороге Брагина настиг еще один звонок на мобильный. Звонила теща, уже явившаяся к дочери и взявшая в свои руки процесс приготовления обеда.

- Димуля, тормозни где-нибудь у булочной, купи черного хлеба. У вас в доме только белый, а на обед будет уха – к ней непременно нужен черный хлеб. И еще чеснока пару головок – чеснока у Натальи не нашлось.

Ради ухи, приготовленной по фирменному рецепту семьи Галицких, Брагин без неудовольствия воспринял легкую критику, прозвучавшую в словах тещи.

Татьяна Михайловна Галицкая в свои сорок с небольшим сохраняла свежий цвет лица и статную фигуру. Она работала в пиар-агентстве, где когда-то устроилась временно, а после окончательного развала «Сокола» – обосновалась капитально.

Наталья Брагина (Галицкая) унаследовала от матери прагматичный ум; она могла упускать из внимания разные мелочи, но всегда понимала, что есть главное в данный момент. Получив на биофаке МГУ диплом, она устроилась на работу интересную и не слишком обременительную – в государственном научном учреждении, где были мизерные зарплаты и такие же требования к сотрудникам. Поработала в свое удовольствие, в окружении интеллигентных людей, а при первых признаках беременности – ушла в длительный неоплачиваемый отпуск, передав другой сотруднице свои обязанности вместе с зарплатой.

На ее уходе в такой отпуск совместно настояли муж Дима и мама Таня. Умная девочка Наташа их послушалась, согласилась перестраховаться – посидеть, поскучать дома. Стала осваивать кулинарное искусство и достигла в этом деле немалых успехов, хотя до уровня Татьяны Михайловны явно недотягивала…

Обед, приготовленный руками двух незаурядных кулинарок, был превыше всех похвал. Еще лучше удался послеобеденный чай с домашним тортом и приятными разговорами.

Выслушав несколько комплиментов от зятя, Татьяна Галицкая предложила – лукаво улыбнувшись всем лицом:

- Хочешь, Димуля, на десерт – свежий сюжет с кремлевской политической кухни?

- Хочу.

- За точность не ручаюсь – получила по моим дамским каналам. Но, похоже, не вранье. Сидели недавно где-то в Кремле, или на Старой площади – как будто у Шабдрасулова, первого замглавы АП, а может, у кого другого – интересные люди, в том числе – известные тебе Алексей Головков и Юлия Русова. И Роман Абрамович там, как уверяют, был – тот, который сейчас главный кассир у кремлевских чародеев. Сидят, говорят чинно, радуются растущим рейтингам нового премьера, которого Ельцин решил сделать преемником. И вдруг вбегает Борис Абрамович Березовский, весь в мыле: «Вы что тут благодушествуете? Дожидаетесь, когда Зюганов с Лужковым и Примаковым возьмут большинство в Госдуме на декабрьских выборах? Они же сразу объявят вотум недоверия Путину. И его придется отправить в отставку, потому, что Думу нельзя распускать в течение первого года после избрания. Путина выдавят из власти – и кто тогда будет премьером, а потом президентом? Примаков!» Березовский, как всем известно, боится Примакова, как черт ладана. Ну и решили – чтоб такую беду отвести, выстроить в экстренном порядке новый, чисто кремлевский блок. Межрегиональное движение «Единство», сокращенно – «Медведь». Слыхал, Димочка?

- В общих чертах. Знаю, что это – очередная затея Березовского. Им, в Кремле проще было бы людей из блока ОВР приручить – ведь Примаков никогда оппозиционером не был, как и Лужков. И с Путиным Примаков бы договорился – они же оба из одной кадровой обоймы, из внешней разведки… Думаю, все дело в Березовском, который панически боится Примакова. Глупая затея…

- Димуля, ты, конечно, аналитик и мыслитель. Но мои дамские источники сообщают, что глупую, по твоим словам, затею будет раскручивать на выборах не кто иной, как Алексей Головков! Леопардович, как ты знаешь, глупостями не занимается. Если он взялся – значит, что-то будет.

- Я знаю, город будет, я знаю, саду цвесть. Спасибо Танюша. Сюжет занятный… Информация к размышлению.

***

Вечером, когда милейшая теща уехала, оставив ворох советов супруге Брагина, он стал припоминать, не забыл ли какого дела в сегодняшней кутерьме? Что-то свербело в его памяти – и вдруг прояснилось: сегодня же день рождения отца!

Брагин поспешно набрал номер телефона в далеком Энске.

- Алло, мама, это я, Дмитрий. Можно мне с отцом? … Папа, привет, поздравляю тебя с днем рождения.

- Спасибо, сын. Как вы там, в Москве? После терактов?

- Ничего, управляемся. Был шок, но паника не возникла. Злости прибавилось.

- На кого народ злится, на власть?

- Нет, папа. Злимся на врага. А власть набирает авторитет. Особенно новый премьер.

- Его фамилия – Путин, как будто? Да, Путин… Он молодец. Решительно действовал в Дагестане. Теперь бы в Чечне.

- Чечней уже занялись, папа. Наши войска туда вошли, идут к Тереку.

- Ну, дай Бог удачи. Чтобы не как в прошлый раз.

- Как в прошлый раз не будет, папа. Мой знакомый, военный обозреватель, там был. Рассказывает – сейчас совсем другой уровень организации и управления войсками. И в тылу порядок.

- Хорошо, хорошо. Я вот жалею, что стар. Был бы моложе, да покрепче, отправился бы на Кавказ… Хоть ротным, хоть взводным, хоть рядовым. Давить их, гадов, а то они нас… Чечня – мелочь, но что за ней стоит? И кто там из-за морей-океанов у нас войну раздувает? Ну, ладно, сын, не буду витийствовать, ты все сам понимаешь. Спасибо, что позвонил…

***

Ночью Брагин долго не мог уснуть. Лежал тихо, с закрытыми глазами, чтобы не разбудить Наталью. Потом бесшумно встал, прошел на кухню, согрел чайник… Выпил стакан крепкого чая и долго сидел, погрузившись в раздумья.

Полковник Брагин хотел бы отправится на Кавказ рядовым… Его сыну стало вдруг очень стыдно: почему он, здоровенный лось, прошедший, между прочим, военную подготовку, торчит в Москве? Чувство стыда было сильным, но недолгим. Брагин понимал – в качестве бойца он не особо нужен на Кавказе. Его место именно в Москве, где раскручивается очередной виток борьбы за власть – накануне завершения президентских полномочий Ельцина.

«Плохо не то, что я не на Кавказе, а то, что здесь, в Москве я тоже не при делах… Выражаясь пафосно, не участвую в борьбе… В борьбе за что? За Россию, разумеется. Эта борьба ведется разными средствами, в том числе политическими, которыми я сносно владею…»

Брагину вдруг припомнилась та избирательная кампания, в которой он выступал на стороне генерала Лебедя.

«В ту пору мы боролись не только за нашего кандидата, который, вполне закономерно, выбыл после первого тура. Мы добивались консолидации общества для обустройства сильной и свободной страны. И в какой-то момент такая консолидация просматривалась – когда народ проголосовал за тандем Ельцина-Лебедя… То была лишь иллюзия единства… Тандем распался, все обещания были забыты, надежды общества – опорочены. Но идея сильной и свободной России – никуда не ушла… Ползи же, ползи улитка… И вот – кажется, доползли куда-то… Общество консолидируется, и не только из-за войны… Ощутили себя народом! Гражданской нацией… И это не иллюзия, а реальность, грубая, зримая…»

Вернувшись в постель, и уже засыпая, он вспомнил о звонке из странной фирмы под названием «Управление политической информации». И решил, что стоит позвонить туда утром – вдруг предложат что-нибудь интересное?

***

- Алло, это «Управление политической информации»? Моя фамилия Брагин, меня просили связаться с вашей организацией.

- Подождите минутку – ответила какая-то женщина.

Заиграла музыка.

Потом – новый голос, также женский и очень приятный:

- Алло, это вы, Дмитрий Владимирович? Я – Юлия Русова, помните такую? Нам бы хотелось возобновить сотрудничество с вами для подготовки предвыборных материалов блока «Единство».

Сердце Дмитрия Брагина радостно забилось.

- Здравствуйте, Юлия Олеговна. Блок «Единство» – он же «Медведь», не так ли?

- Да, мы «Медведь».

- Отличная эмблема. Мне нравится. Я готов работать с вами. С чего начнем?

– Вы свободны сегодня, где-нибудь после обеда?

- Свободен.

- Тогда подъезжайте к нам… – Юлия Русова продиктовала адрес в центре Москвы, сравнительно недалеко от здания ЦЛКП.

Так началась новая полоса в жизни Дмитрия Брагина, нашедшего себе достойное применение.

Но то, что происходило с ним далее, уже выходит за пределы данного повествования.

Энск – Москва, 2015 г.

На Главную блог-книги ГДЕ-ТО В РОССИИ