ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ.

Итак, в процессе рассматриваемого нами «Заезда в рай на комбайне» авторитет Горбачева в стране и в мире рос, а экономика, пущенная на самотек, продолжала разрушаться. Экономическая реформа, оставленная во время «Заезда» без надлежащего внимания, только способствовала этому разрушению. Тем не менее в мае 89-го цель Михаила Сергеевича была достигнута, повышение состоялось. Что делает новоиспеченный Председатель уже не Президиума, а всего Верхсовета? Естественно, приступает к «Поиску своей роли» (что можно расценить и как «Сделать ручкой»). Находит не сразу: «Каюсь, не сразу пришел я к мысли о необходимости увенчать нашу новую политическую структуру должностью президента». Поначалу-то он думал, что «будет работать над законами вместе с депутатами, глубже сознавать свою ответственность перед народными избранниками».

«Но, увы, буквально через несколько месяцев я убедился, что допустил ошибку. Исправно просидев на первой сессии Верховного Совета на председательском кресле, старательно вникая во все детали процедуры, регламента, работы комитетов и комиссий, понял, что просто невозможно физически сочетать непосредственное руководство парламентом с другими функциями». Еще бы, ведь это рутина, забирающая у человека чертову уйму времени.

Но кроме того, что парламентская работа рутинна, Михаил Сергеевич понял еще две важные вещи: во-первых, «что законодательная и исполнительная власти требуют разных подходов» (своевременное открытие), а во-вторых, что народу нужна достойная замена власти Политбюро и генсека («То, что этот авторитетный источник власти, который и почитали и которого страшились, как бы иссяк, сразу же отразилось на государственной дисциплине»). Ну что ж, это очень серьезные соображения, и, вы знаете, они вполне годятся для обоснования необходимости нового «Заезда а рай на комбайне», в результате которого наш герой становится уже президентом. Когда на Съезде обсуждалась кандидатура Горбачева на пост президента, калмыкский акын Давид Кугультинов, агитируя за нашего кандидата, очень точно сказал: «Михаил Сергеевич помнит еще, что такое штурвал комбайна». О, вещая душа поэта!

…Вместе с учреждением президентства в Конституцию была внесена поправка, фактически отменяющая руководящую роль партии (что до сих пор отдается болью в сердцах истинных коммунистов), но это как раз совсем не беда. Беда в том, что введение президентского поста не укрепило центральную власть, а напротив ослабило ее, дало новый толчок процессам дезинтеграции. В частности еще во время обсуждения горбачевского президентства Нарсултан Назарбаев недвусмысленно высказался за применение модели президентской власти в республиках. Михаил Сергеевич комментирует: «Иными словами, в республиках молниеносно уловили, что центральная власть укрепляется, и, не желая поступаться обретенной самостоятельностью, решили воспользоваться моментом, чтобы на всякий случай обезопасить себя». И в связи с этим называет Назарбаева «хитрым».

Ну какая уж тут хитрость. Естественное поведение политика, почувствовавшего солоноватый вкус власти на своих губах и боящегося, что его оторвут от артерии. Ведь все эти первые секретари компартий союзных республик еще на стадии подготовки политической реформы получили некоторые привилегии. Горбачеву нужна была их поддержка, и вот, чтобы ее получить, он заигрывал с ними и, в конце концов, сделал то, чего не было в КПСС никогда: первые секретари компартий стали входить в Политбюро по должности. То есть – автоматически повысились в ранге, формально выделились в особую группу и уже нацелились в президенты. С какой стати им уступать эти свои завоевания? Нет, не уступят.

А вот Михаил Сергеевич что-то стал сдавать, заигрался, недооценивает партнеров: «Не буду скрывать, в мои расчеты, конечно же, не входило создание президентских постов в союзных республиках. Это наполовину обесценивало все приобретения, которые мы связывали с повышением авторитета центральной власти. Соглашаясь дать Москве дополнительные прерогативы, республики тут же требовали «своей доли». Но делать было нечего. Попытка оспаривать разумность такого подхода могла лишь возбудить страсти и привести к тому, что изменения в Конституции не получили бы требуемого квалифицированного большинства».

То есть – наш герой так хотел стать президентом, что даже не подумал о последствиях этого карьерного шага для себя и для государства во главе которого стоял. Не учел того, что в ответ неизбежно последует эхо дезинтеграции. И даже после того, как ему объяснили, чем дело пахнет, не отступил. До него вообще как-то не доходило, что его детские игры в создание все новых должностей, которые он хотел заполнять собой, опасны, что безумные попытки продолжения карьеры за последней существующей в стране карьерной ступенькой может привести только к сверзанию в пропасть с вершины кончившейся карьерной лестницы.

Самое поразительное здесь все-таки то, что он вначале делал шаг на новую шаткую конструкцию и только потом начинал оглядываться: куда это он попал? Вы только послушайте этот плач: «Приняв правильное решение о введении института президентства, мы, по сути дела, остановились на этой начальной стадии, не продумали вопросы до конца. Ведь достаточно широкие права были и у Председателя Верховного Совета /…/. А плюсы президентской системы, и значительные, могли обнаружиться при условии создания соответствующего механизма. Здесь мы действительно заколебались, действовали непоследовательно». Понятно? Он сперва добился для себя должности президента, а потом уже стал думать, чем займется на этом посту. Будет, конечно, «искать свою роль».

Но тут особенно долго искать не пришлось. Еще до избрания Горбачева президентом СССР роль ему четко наметил Нарсултан Абишевич. Из вышеприведенных слов будущего президента Казахстана о президентской модели в республиках с неизбежностью рока вытекал раздрай, который вот-вот начнется. Задним умом Горбачев это понял прекрасно. Назвав мелкие причины неэффективности своего президентства Михаил Сергеевич переходит к главному: «И колебания со статусом правительства, и недоработки с судебной властью не идут, конечно, ни в какое сравнение с тем, что явилось главной причиной низкой эффективности президентской системы. Это, как я уже говорил, развернувшийся сразу же после принятия верховным Советом России Декларации независимости парад суверенитетов. За ним последовала так называемая война законов. /…/ Центральная власть кардинально подрывалась».

«Война законов» – это когда объявившие себя суверенными республики принимают свои законы в пику законам Союза и живут по ним. Прямая дорога к распаду страны. Значит, на очереди борьба за заключение нового Союзного договора, еще одна радикальная смена всей государственной структуры. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

На Главную блог-книги «Гений карьеры. Схемы, которые привели Горбачева к власти»