Выспавшись в Тотьме, в гостинице, расположенной на территории ныне закрытого Спасо-Суморина монастыря преподобного Феодосия  Тотемского, мы направились в сторону Вологды, чтобы в районе села Погорелова свернуть налево и ехать на Солигалич и дальше на Галич и Кострому. Но прежде, около Погорелова, надо было посетить места подвигов Вассиана Тиксненского.

Он постригся в Спасо-Суморином монастыре в конце 16 века, в миру был крестьянином, имел жену и двух сыновей, занимался портняжным промыслом. Проведя некоторое время в Феодосиевой обители, отправляется на реку Тиксну и поселяется прямо на паперти стоявшей на Тиксненском погосте Никольской церкви. Позднее для него была построена келья, в которой подвижник провел тридцать лет, предаваясь чудовищному изнурению плоти: постоянно носил под одеждой вериги, железную шапку, какой-то особо тяжелый пояс на чреслах. Такой метод спасения на Руси стал особенно моден во времена Смуты. Более других веригоносцев начала 17-го века известен Иринарх Ростовский.

Вассиан умер в 1625 году. А настоящее его почитание началось в 1647, когда в Тиксненской веси случилось моровое поветрие. Люди и скот мерли так, что из Москвы, от царя Алексея Михайловича, пришло предписание огородить всю эту местность и поставить стражу, чтобы никто туда не мог пройти и оттуда выйти. Нормальный карантин. Но местным обывателям эта мера, конечно, не нравилась. И они попросили царя карантин прекратить. Для разбора дела на Тиксну прибыл дворянин Иван Акинфов. Анализируя ситуацию, он обратил внимание на часовню над могилой Вассиана и спросил: это что? Ему объяснили, показали вериги. Дворянин ужаснулся их виду и велел петь молебны не только Спасу и Богородице, но и отцу Вассиану. Эпидемия сразу пошла на убыль. С тех пор чудеса над Тиксной случались регулярно, и к концу века на месте погребения Вассиана возник монастырь. Правда, он был невелик и просуществовал недолго: закрылся задолго до погрома монашества, учиненного Екатериной в 1764 году.

Но почитание Вассиана осталось. Причем почитались не только его мощи, но и несколько природных объектов, так или иначе связанных со святым. Во-первых, огромная сосна, поразившая в начале 20-го века вологодского краеведа Линькова. «Посреди уютного сельского кладбища величественно высится развесистая сосна. Под сенью этой сосны, как бы некоего сторожа, тихо почивают», – элегически сообщает он. И возвращается к ней, описывая икону Вассиана из Троицкой церкви: «Близ ограды храмов нарисована высокая развесистая сосна». Эту сосну при Советах срубили неизвестные уроды, но, говорят, от нее до сих пор остается пень, диаметром чуть не под два метра. Не видел. Не нашел. И не знаю, как конкретно связана эта сосна с культом преподобного. Однако же: связана точно, ибо – на иконах что попало рисовать не станут.

В общем, понятно, что тут был культ дерева. Мы уже видели, как он выглядит в монастыре Макария Жабынского. Тот же культ проглядывает в житиях и других православных святых. Например, Тихона Медынского и Павла Обнорского, истории которых я собираюсь рассказать в ближайшее время. Тогда и поговорим о деревьях. А сейчас о другом. В округе есть еще одно место, связанное с Вассианом, озеро Семенково, или Святое. Подвижник любил молиться на нем и купался в жаркое время. К воде идет длинный помост над верховым болотом, которое наступает на озеро. Само водное зеркало невелико, но купальщики сообщили мне, что у озера нет дна.

И наконец, в тех местах почитают Вассианов источник, железистая вода которого помогает от головной боли. Я хотел взять воды, спросил дорогу у мужика, гнавшего перед собой теленка. Поселянин почему-то был недоволен моим вопросом: «Ездят тут!» Но указал: «Вон туда». Поехали, и через триста метров вдруг – хлоп! Правое заднее колесо. Клок резины буквально вывернут из покрышки. К тому же на разбитой колее машина села на брюхо: никак не подлезешь. В довершение дела подшипник домкрата рассыпался. Вдребезги. В общем, я провозился часа, наверное, два. Но вот закончил, встал, оглянулся и тут только заметил в нескольких метрах справа и сзади, точно там, где случился прокол, деревянный крест у дороги. Подошел. Это был памятный крест над мощами Вассиана. Трудно жил человек, и других понуждает жить трудно. А может, он просто так дает знать, что никуда больше ехать не надо? Во всяком случае, пускаться в путь за Сухону, где неизвестно как работает паром, в бездорожье между двух областей с рваной запаской было бы безумием. Тем более, и шиномонтаж я нашел только через двадцать километров по трассе в сторону Вологды.

…Это было два года назад. А нынешним летом я решил специально обследовать местность, в которую меня не пустил Вассиан. Собственно, дорога туда начинается не в самом Погорелове, а чуточку ближе к Тотьме, в Фоминском. Нормальная гравийка до Черепанихи на берегу Сухоны, а там паром, который, как оказалось, ходит исправно. Дальше опять гравийка вдоль реки Толшмы. В районе Никольского, где провел свои детские годы поэт Николай Рубцов, есть даже изрядный участок асфальта. Видно, почитатели постарались.

Между прочим, совершенно ошибочно мнение, что святые – это только те, кто занесен в святцы. В святцах святые церковные. Но ведь есть и другие, чью память чтут свято, вокруг которых сам собой возникает культ. Это люди не обязательно святой жизни – возьмите хотя бы Высоцкого. Или того же Рубцова, о жизни которого ходят легенды. А пуще – о смерти. Например, говорят, что его в постели загрызла любовница. Не знаю, не проверял, но что за прекрасный конец, запредельный оргазм. Поэтично. И в стихах у него эротизм через край: «Я так хочу, чтобы взяла букет та девушка». Фрейдисту понятно, что тут надо взять не букет, а минет. Впрочем, довольно поэзии, вернемся к географии.

Пробираясь вдоль Толшмы на юг, я хотел проникнуть как можно ближе к линии водораздела параллельно текущих до некоторых пор Сухоны и Волги. Ибо слыхал от бывалых людей, что там, в верховьях, случались престранные вещи: то ли какие-то психические аномалии, то ли мистические явления вроде того, что я пережил у креста над мощами Вассиана. Но только – покруче. Я хотел испытать на себе подобного рода воздействия, проверить, что это такое. Вообще-то, в зонах соприкосновения морей, выпускающих щупальца рек в сторону суши (об этом я уже говорил) лежат самые мощные места силы. Это станет ясно, когда придет время описывать опыт моих странствий по Комельскому лесу, лежащему чуть западней мест, в которые я сейчас направлялся. А пока что достаточно будет сказать, что в Комельской зоне реки, текущие в Сухону и Волгу, немыслимо переплетаются. И именно там наблюдается самая большая в России плотность святых на единицу площади.

Однако в районе Толшме все по-другому. Последний монастырь (Вассианов) остался за Сухоной, а ближайшим на юге был монастырь Александра Вочского (последователя Авраамия Городецкого), расположенный  под Солигаличем, в бассейне реки Костромы, впадающей в Волгу. А между этими форпостами православия редкой цепочкой по водным путям шли сельские церкви. Вдоль них я и двигался к югу, надеясь добраться до самого Солигалича. И по дороге осматривал всякие приглянувшиеся мне места.

Оказалось, проехать можно только до Гремячего. Дальше была граница Костромской области и километров восемь бездорожья (только зимник для лесовозов). Пришлось возвращаться.

Что же касается мест силы на этом пути, то я их нашел не так уж и много. И никаких особенных аномалий. Позднее, возможно, буду описывать эти места, но уже здесь хочу рассказать об одном, наиболее интересном. Нежилое село Предтеча стоит на правом берегу реки Толшмы. Над рекой на пригорке – деревянная церковь, странной архитектуры. Какое-то деревянное барокко. Замечательный образчик. Но дело, пожалуй, даже не в самой по себе этой церкви (посвященной Иоанну Крестителю). Дело скорей в родниках, которые бьют под горкой у церкви. Получается вычурная, но совершенно естественная символика: святая вода, текущая прямо из-под  церкви Иоанна Предтечи. Но только, конечно, Креститель здесь ни при чем. Тут другое, тут место силы. Тут дураку даже видно: когда-то на этой горке было святилище, посвященное местному духу. И скорее всего, этот дух (в относительно позднее время) назывался Иваном Купалой. Впрочем, о купальских святилищах и празднике тоже уже шла речь на этих страницах.

Мы попали в Предтечу сразу после Иванова дня. Никаких следов оргий, увы, даже травка нигде не примята. Но место располагающее. Чуть ниже села по течению Толшмы, там, где в нее впадает речка Синьгома, под горой лежит здоровенный валун, из-под которого тоже бьет ключик. В селе Успенье две тетки мне рассказали, что этот источник целебный, они ходят к нему за водой, а это – не ближний свет. Говорят также, что, когда люди перестали жить в Предтече, в село вселилась какая-то нечисть. Ничего подобного я не заметил.

Хотя всю дорогу по этим местам у меня было чувство, будто кто-то меня опекает. Например, в Успеньи, на мосту через Толшму, ко мне вдруг подкатил на машине мужик и, представившись главой местной администрации,  стал расспрашивать, кто я, откуда? А потом очень толково рассказал об окрестностях.

А уже на обратном пути, за Сухоной, случилось вообще невозможное, но – нечаянно мною предвиденное. Дорога была настолько пустынна, что я все шутил: надо бы пристегнуться на случай, если милиция остановит. Не знаю, что это мне вдруг взбрело в голову, но я как в воду глядел: едва ли не единственная машина, которую мы встретили за полсотни километров пути, оказалась милицейским Жигулем, который стоял и как будто нас поджидал. Юный страж сперва нас остановил, потом сбегал за фуражкой, уже в ней подошел, козырнул, назвался старшим инспектором Пипискиным (фамилия условная), попросил документы, долго читал их, вздыхал, как Пьеро. И под конец, уже явно стесняясь, потребовал полис обязательного страхования гражданской ответственности. Моя подруга спросила: «Что-то случилось?» Оказалось: нет, просто проверка. Придраться ему было не к чему: мы даже были пристегнуты на дороге, где быстрее 40 км. в час ни за что не поедешь. Отпуская нас, он едва ли не прослезился.

Много всякого я повидал на дорогах, но ничего нелепей этого стража проселка еще не встречал. Впрочем, в свете того, что с нами случилось в этих местах два года назад, появление призрака в милицейской фуражке вряд ли могло быть случайным.

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.