Раджи (Rajee) — духовный учитель из Индии, живущий в городе Пуна. Ученик Муджи, достигший самореализации и уже ставший самостоятельным гуру. Таких учеников у Муджи несколько, они уже дают свои сатсанги и за ними следуют группы преданных учеников.
В манере и учении Раджи очень четко прослеживается нить линии передачи: «Рамана Махарши — Пападжи — Муджи», но в то же время чувствуется какая-то особая поэтичность и красота, очень особенный затягивающий аромат присутствия, присущий только ему.
Это интервью случилось в начале марта 2015 года в Ришикеше, в самый разгар очередного сезона индийских сатсангов Муджи. Когда я приехал на интервью, Раджи давал собственный сатсанг в комнате отеля, где он остановился. Разговор на сатсанге в этот момент шел о двух вариантах пробуждения — постепенном и «внезапном». Раджи говорил: «При постепенном это выглядит как постепенное раскрытие для света, все больше и больше мы живем без центра. И тело и ум постепенно приспосабливаются к этому. Так что можно даже не заметить, как ты пробудился и уже живешь без эго. Известны примеры, когда человек, пробудившись, не знает, что он пробужден». Когда началось интервью, я продолжил эту тему. После чего попросил его рассказать историю своего пробуждения, а потом стал расспрашивать о тонкостях самоисследования.
Глеб Давыдов: То есть осознание себя, пробуждение может произойти шаг за шагом, и оно может открыться настолько постепенно, что мы даже не заметим, что оно уже здесь?
Раджи: На самом деле, степень шока от события пробуждения, эта интенсивность нового восприятия света, звука, которая может случиться, зависит от степени твоей привязанности к своей отождествленности в момент пробуждения. Насколько сильно Осознанность привязана к отождествленности. Насколько строго она живет как отдельная сущность. А также насколько она, живя как эта сущность, приветствует духовные опыты, насколько заинтересована в них. И эти факторы делают эффектность пробуждения более сильной или менее сильной или вообще никакой. Потому что по мере того, как мы ходим на сатсанги, медитируем и тому подобное, эта тождественность постепенно истоньшается. Потому что в основе этой тождественности лежит чистый свет, «Я есть», больше ничего. Этот чистый свет, «Я есть» ничего не знает, ни за что не цепляется и ни к чему не привязан. И уже поверх этого наслаиваются многие другие вещи, и это превращается в большой шар, который мы называем собой. Этот шар содержит множество слоёв воспоминаний, опытов, верований, убеждений и прочего. Но в центре – чистый свет, который, несмотря ни на что, говорит «Я есть» и знает себя как «Я есть». «Я существую». И он не знает ничего больше, и он, несмотря ни на что, чист и не затронут какой-либо нечистотой. Но этот чистый свет кажется крепко привязанным к тому, что он имеет. «Я есть» и «у меня есть». Этот свет как бы забывает разницу между «Я есть» и «у меня есть». Так что то, что «у меня есть», также становится тем, что «я есть». Это то, что я подразумеваю под крепкой привязанностью к тождественности. Еще один фактор — это духовная обусловленность ума, который ищет духовных переживаний, воспринимая эти переживания как ступеньки на пути, как прогресс. «Чем сильнее опыт, тем лучше». Это тоже играет роль в том, чтобы сделать этот эффект пробуждения каким-то особенным для психики того, кто испытывает это переживание.
Г.Д.: Несмотря на то что духовный искатель может получить множество проблесков истины, сатори, окончательное понимание происходит в какой-то специальный момент, когда искатель уже по-настоящему готов? Например, сейчас это ощущается так: ты похож на масло, которое никогда не смешивается с каким-либо другими субстанциями, а я вроде как такое же масло, но я всегда имею тенденцию смешиваться с чем-то...
Раджи: Это очень хороший пример. Я как масло, которое не смешивается ни с чем. А ты такое же масло, которое смешивается. И резонный вопрос, который ты можешь тут задать: почему так происходит? Что-то должно быть между. Твоя истинная природа и моя истинная природа одна и та же. Жизнь тоже одна и та же. То есть для Раджи суть происходящего не меняется от того, что Раджи свободен. События всё те же. Я хожу по той же земле, ем ту же еду, разговариваю, хожу, как все. Должно быть что-то между. И это нечто между работает как клей. Как паутина, которая очень липучая. Это нечто между работает в двух направлениях, с двух сторон. Оно привлекает жизненные опыты, так что можно залипнуть в них. И с твоей стороны, со стороны того, кто чист, тоже имеется некая привязанность к этому слою, к клею. И этот клей, главным образом, это наша вера. Эта вера во что бы то ни было – это, в основном, и есть тот самый клей, который находится между тобой и переживаниями. Этот клей берет то, что он должен взять, от переживания, и доставляет это к тебе в соответствии с тем, во что ты веришь по этому поводу, чем ты это считаешь. И ты никогда не сталкиваешься с жизнью непосредственно. Все происходит через веру, через канал верований. Этот канал веры — это вера в то, что нечто «вот только так». Это и есть состояние сна. Своего рода состояние гипноза. И мы живем в этом состоянии гипноза, при котором все, с чем мы сталкиваемся, интерпретируется в формате этих верований, через которые мы живем. Так что на самом деле ты ни к чему не привязан, ты все то же самое масло и ты ни с чем не смешиваешься.
Г.Д.: Даже с этим клеем?
Раджи: Да, это клей — не что иное, как вера. Так что ты веришь, что ты представлен в поле перемен, и эта вера делает тебя подверженным влиянию перемен, которые происходят на этом поле. То есть здесь происходит фундаментальная ошибка, которая и называется отождествлением. Ты, чистый свет, отождествляешься с чем-то в поле ума, который подвержен влиянию чего угодно. Вот такой клей.
Г.Д.: ОК. Расскажи, пожалуйста, как ты потерял этот клей? Я пытался найти какую-то информацию о тебе в интернете...
Раджи: Да, там немного.
Г.Д.: Если возможно, опиши, пожалуйста, свой путь. Как ты пришел к Муджи? Каким был момент самореализации в твоем случае? Что было до этого и что было после? Был ли какой-то конкретный момент переключения?
Раджи: Да, это может быть полезно для кого-то. Моей основной практикой, можно сказать, или садханой, была осознанность. С каждым днем я старался стать все более и более осознающим активности ума, тела, насколько мог. Я делал это и некоторые техники с разными мастерами. Например, со свами Самдарши. Я провел с ним какое-то время, он помог мне в некоторый момент. Но в основном мое путешествие было самостоятельным. Я иногда пользовался помощью разных мастеров, но не как их ученик, а просто пользовался помощью и снова занимался самостоятельно. И я все время чувствовал, что мои усилия узнать себя становятся все более эффективными, я все больше и больше понимал, что я должен делать. Каждое мое усилие, каждый мой духовный опыт, каждая неудача — все это давало мне понимание, как я могу стать более эффективным на этом пути самопознания. Но очень быстро я замечал, что все эти вещи напрасны. И знание, и техники, и та база, на которой я работал, через один-два месяца начинали казаться мне бесполезными. И я обнаруживал, что опять начинаю с самого начала. Но уже немного более осознанно. Мои глаза как бы открылись немного шире. И так оно продолжалось на самом деле довольно долго.
Г.Д.: Сколько лет?
Раджи: Ну я читал книги довольно долго. Но мое активное путешествие началось в 2002 году, активное это значит, что я стал медитировать и использовать разные практики. И в какой-то момент я почувствовал очень сильную усталость. Я был очень-очень уставшим.
Г.Д.: Потому что ты прилагал много усилий?
Раджи: Да, да. Постоянные усилия. У меня уже не оставалось никакой энергии на то, чтобы просто жить, никакой радости от жизни я не ощущал. Разочарование, усталость. Постоянное чувство неудовлетворенности.
Г.Д.: А что ты пытался найти? Какова была твоя цель?
Раджи: Эти воображаемые цели менялись. Сначала я хотел узнать истину жизни. Потом хотел быть счастливым. Но на самом деле это все были такие воображаемые цели, философские. И в какой-то момент я осознал, что у меня очень глубокое чувство неудовлетворенности и беспокойства внутри. Которое не позволяет мне жить своей жизнью. И что я не способен быть тотально в моменте. Я всегда устремлен к чему-то следующему. И это заставило меня ощутить грусть и разочарование, и я сказал себе, что должен сделать что-то по этому поводу. Почему я не могу быть тотально там, где я есть прямо сейчас? Ведь это мог бы быть лучший момент моей жизни? И я мог бы всё равно достичь этого следующего события, встречи и так далее...
Г.Д.: А ты прочитал где-то, что нужно пребывать в настоящем моменте?
Раджи: Нет-нет, это было мое чувство. В ходе медитаций я обратил внимание на то, что это моя основная проблема, которую нужно решить. Я спросил себя: почему я в первую очередь хочу узнать истину и ищу счастья, почему я просто не могу быть счастливым прямо сейчас? И я спросил себя, много ли мне нужно в жизни. Нет. А если я не требую от жизни многого, если того, что у меня есть, мне достаточно, то я могу быть счастлив. Но я не счастлив. И тогда я стал смотреть: а почему я не счастлив? И это привело меня к этому моему базовому беспокойству, которое меня подталкивало к тому, чтобы всё время куда-то двигаться. От А к B к С, от момента к моменту, от места к месту, от события к событию, от человека к человеку, от опыта к опыту. И тогда я стал более сфокусирован. Я понимал, что до тех пор, пока остается эта проблема, я не смогу быть счастливым. И чтобы решить эту проблему, я стал использовать множество техник. Техники, которые пришли от Ошо. Я жил в ашраме Ошо в Пуне несколько лет, работал там. И это сделало мой ум более чистым и позволило увидеть, что мне нужно делать. Позволило увидеть эти воображаемые вещи в моем уме. Духовные опыты тоже случились, хотя я не думаю, что от них была какая-то польза, какая-то ценность для познания себя как Сознания. Они больше как побочное явление в ходе твоего движения внутри самого себя.
Так закончилась, можно сказать, первая фаза моего путешествия. Я пришел к крайней усталости и так и не избавился от своих проблем: беспокойства, чувства скуки, отсутствия воздуха. Они оставались уже на достаточно тонком уровне, но все еще были очень заметны.
Г.Д.: Ты говорил об этом клее верований. Какие именно убеждения в твоем случае имели место? Какие верования тебя удерживали от реализации?
Раджи: Может быть, это станет более понятным, если я продолжу свой рассказ. Иначе мы еще вернемся к твоему вопросу.
В тот момент меня перестало интересовать что-либо в жизни. И я собирался уже уволиться с работы (я работал в софтверной компании). Но как раз получил предложение от своей компании поехать работать в Швецию. И я переехал в Швецию, на два года. И первый год было много новых впечатлений, и было ощущение облегчения. И разочарование на какое-то время покинуло меня. Но вскоре вернулось. И опять меня охватила усталость. Но в какой-то момент моя отождествленность внезапно стала рушиться. Внезапно. И я стал постепенно падать в самого себя. И вначале это ощущалось как глубокое чувство депрессии, грусти, нежелания делать что-либо. Мне просто хотелось все время лежать на одном месте. Я даже думал, что чем-то заболел. Но когда оно продолжилось, я понял, что это нечто более глубокое. И тогда я стал более бдителен. «Что происходит со мной?» Я стал искать в интернете ответ на этот вопрос, но не слишком много ответов нашлось.
В какой-то момент я понял, что тот, кто чувствовал разочарование, усталость, удушье, беспокойство, пытался сделать что-то — этот кто-то разрушается сейчас. Происходило его полное растворение, распад. Я не просто не мог что-либо делать, но в этом не было вообще никакого смысла. До этого я как бы имел некий операционный центр внутри, из которого исходили все действия и к которому можно было обратиться. А теперь я как-то потерял эту инстанцию.
Г.Д.: Этот операционный центр был чувством отделенного «я»?
Раджи: Да-да. Этот центр был потерян. Я остался, но не знал как кто. Абсолютно смущенный. Потому что память осталась, я знал, что я в Швеции, я хожу в офис, зарабатываю деньги и все такое. Но теперь из меня не исходило никакой энергии и не было кого-то, кто получал что-то внутри. Все было рассеяно. И это был довольно тяжелый опыт. В тот момент я понял, что до сих пор у меня был такой операционный центр, из которого я корректировал свои отношения с миром и который теперь отсутствует. И в каком-то смысле весь мой мир обрушился. И так продолжалось какое-то время.
Г.Д.: Но это никогда не было твоей целью — обрушить этот центр, избавиться от этого «я»?
Раджи: Нет-нет. Я думаю, что это случилось по причине крайней усталости от прилагаемых усилий. У многих такое бывает — когда усилия приводят тебя к такому рубежу, что все обрушивается. И эта крайняя усталость становится причиной пробуждения. Даже если я очень уставал после рабочего дня, и жена спрашивала меня, устал ли я, я говорил, что нет, и продолжал свою духовную практику. Такое отношение у меня всегда было: «я еще не устал». И так продолжалось до тех пор, пока я не истратил всю свою энергию, в результате чего все обрушилось. Так закончилась вторая фаза, скажем так. Перед тем, как я встретил своего гуруджи, шри Муджи.
Я пришел к безграничному чувству темноты и депрессии. Я не знал ничего, не знал кто я, не знал, как мне взаимодействовать с жизнью, как сказать что-то кому-то и сделать что-то.
Г.Д.: То есть, несмотря на то что операционный центр «я» был потерян, у тебя оставались депрессивные ощущения.
Раджи: Да.
Г.Д.: И это не было облегчением, как это описывают многие духовные учителя. Раджи: Нет. Это скорее было проблемой. Как я уже говорил, это был постепенный процесс, не так чтобы эго вдруг исчезло и проявилась истина. И через некоторое время я сообразил, что то, что со мной происходит, часто называют «темной ночью души». Моя душа проходила через некий темный тоннель, бесконечно двигаясь, без всякой надежды, без малейшего представления, есть ли конец у этого тоннеля. И постепенно я впал в такую депрессию, что даже ни с кем не мог разговаривать. И вот в этот период мне попалось видео гуруджи, шри Муджи. И это было такое внезапное облегчение для меня. Было много слёз, когда я его слушал. Это было именно то, что мне нужно было услышать. Он говорил: «Посмотри, кто ты, кто ты, который страдает?»
И я стал постоянно слушать его. В это время он даже приезжал в Швецию, но я не смог пойти. Но продолжал слушать. И потом, вернувшись в Индию, тоже слушал.
Этот период темноты происходил потому, что во мне существовал некий бессознательный пласт ума, много подавленных воспоминаний и опытов и так далее, и все это было тщательно упаковано в некий контейнер, и вот кто-то открыл дверцу, и вся эта темнота стала подниматься наверх. Воспоминания и прочие многие-многие-многие вещи. Поднимались и поднимались. И это превратилось в постоянную проблему. Я не знал, что делать с этим. Я думал о том, чтобы покончить собой, настолько это было невыносимо. Но потом я стал слушать Муджи, который предлагал найти того, кто страдает. И это было ключевым вопросом для меня: кто именно я сейчас? кто страдает?
Г.Д.: Да, именно поэтому я и уточнял — если ты потерял этот операционный центр «я», то кто же тогда страдал от депрессивных переживаний? Кто страдал? Это были только подавленные энергии?
Раджи: Да, да, это была странная вещь. Подавленные энергии, в основном негативного характера. И они выходили. Я никогда раньше не слышал о самоисследовании. И мне в голову никогда не приходил вопрос «кто страдает?», пока я не услышал Муджи. Реакция была такая: «А действительно! Я должен посмотреть, кто страдает прямо сейчас? Кто я прямо сейчас?».
Г.Д.: И что же произошло, когда ты посмотрел?
Раджи: Я продолжал это делать некоторое время и ничего, на самом деле, не происходило. Так что я опять впал в депрессию и еще сильнее устал. И однажды я услышал, как гуруджи говорил кому-то: «Ты, наверное, упускаешь что-то очевидное и очень фундаментальное». И в то время для меня было вопросом жизни и смерти — понимать всё, что говорит Муджи. Для меня это был единственный способ быть свободным от всего этого. И я стал думать над тем, что же означает это «очевидное». И вдруг я кое-что понял. И это была поворотная точка, можно сказать.
Я осознал, что даже если я не знаю, кто я такой, я все равно есть. Я существую. И когда я это осознал, все эти энергии поиска ушли. Поиска истины, поиска решения. Все эти энергии отпали. И было пережито много радости. Целую неделю после этого я не был уверен, случилось ли что-то фундаментальное. Я обсуждал это с друзьями, я был очень возбужден, впервые я обнаружил нечто такое большое и фундаментальное. И это знание было таким, что я никогда уже не терял его, оно со мной теперь вечно. Никаких опытов, ничего особенного, и в то же время такое мощное. Такое обычное и мощное. И его мощь раскрывалась и раскрывалась. Это «Я есть». Я не знаю себя, но Я есть. Все приходит и уходит, приходит и уходит, а оно остается. И это единственная реальность, которая постоянна. Все приходит и уходит... Вот так я могу описать свой путь. Долгий рассказ получился...
Г.Д.: И все же: каким был клей в твоем случае? Какие конкретные убеждения стояли на пути?
Раджи: А, мы это не раскрыли.
Г.Д.: И еще: после окончательной реализации куда ушел этот клей? И как случилось так, что он не возник снова?
Раджи: Очень интересная тема. ОК, давай по порядку. Ты спрашиваешь, какой клей, какое верование было у меня. Это была вера в то, что я должен знать себя до того, как я смогу быть собой. Это была совершенно неосознанная вера, но она-то и стала двигателем моих усилий, поиска, исследования. Но ведь я на самом деле не должен знать себя, а я просто могу <i быть собой. Я могу познать себя, когда появится подходящее время. Зачем мне постоянно знать себя? Зачем мне обязательно знать себя? И в этот момент я осознал, что я верил в то, что не могу быть собой до тех пор, пока не узнаю, кто я. И внезапно облака исчезли и возникло чистое небо. «Нет, это не правда! Мое существование не зависит от моего знания себя». Это было ключом для меня.
Г.Д.: И это была единственная вера, которая мешала? Или только основная?
Раджи: Это была основа всех верований. Из-за нее я искал.
Г.Д.: Это была основа сущности «искателя» в тебе?
Раджи: Да. Из-за этого я искал знания себя или чего-то в этом роде. Эта идея, что ты должен знать, кто ты, чтобы избавиться от беспокойства, запутывала меня. В итоге я уже не искал истину или счастье, а искал знания себя. «Я хочу знать, кто я». Эта идея стала моим главным проектом. Потому что я услышал от кого-то (и мне показалось, что это имеет смысл), что если я узнаю, кто я, то я смогу быть свободным от беспокойства и счастливым. То есть в этом я искал решения проблемы беспокойства. Но в какой-то момент я уже забыл о беспокойстве и полностью был охвачен этой идеей, что мне нужно знать себя. И я совершенно забыл спросить, кто именно будет знать? Кто будет знать кого? «Я хочу знать себя» - что это означает? Кто кого будет знать? Их что ли двое? Я совершенно не думал об этом. И в итоге я даже совершенно забыл, зачем мне нужно знать себя, я был как под гипнозом. И я думаю, что многие искатели истины попадают в эту ловушку. Почему ты должен знать себя? Этот гипноз происходит в уме. Который не способен узнать Истинное Я. Вот в этом проблема. Поэтому твой сон должен быть прерван и ты должен столкнуться с реальностью того, где ты находишься. Без всяких желаний. И тогда знание Истинного Я случается естественным образом. Без усилий. Потому что твоего существования достаточно для того, чтобы знать себя. Тебе не нужно желание знать себя. Несмотря на то что это желание само по себе создает нечто очень значительное — свет направляется на самого себя. И это то значительное, что может быть достигнуто через это эго. Я ответил на твой вопрос?
Г.Д.: Да, на первую его часть. Вторая часть была, я уже не помню... А, вот: почему он никогда не вернулся, этот клей... Но теперь это ясно.
Раджи: Эго всегда возвращается, если эго является получателем пробуждения. То есть если остается какое-то тонкое эго, которое говорит: «теперь я пробужден». Но настоящее пробуждение это не пробуждение эго, а растворение эго. Когда внутри больше не обнаруживается эго, не остается какой бы то ни было сущности, какого бы то ни было центра. И что остается, так это пробуждение. Которое не получено никем. Пробуждение никто никогда не получает. Пробуждение получает Вселенная только. Пробуждение получает Вселенная в этом теле.
Г.Д.: В твоем случае выглядит так, что эго было уже потеряно до того, как было потеряно это финальное верование, на котором держалась сущность под названием «искатель».
Раджи: Да.
Г.Д.: Что же тогда происходит, когда у нас гораздо больше всяких верований, но при этом мы получаем этот проблеск «Я есть». «Я есть, и мне не нужно знать, кто я, если я могу просто быть». Но остаются всякие убеждения. В этом случае, как я понимаю, как раз происходит то, что ты назвал «пробуждение для эго». И тогда этот клей возникает всё снова и снова. Что бы ты порекомендовал в подобных случаях?
Раджи: Я думаю, само понимание насчет этого клея очень поможет. Насчет того, что это за клей и как он работает.
Г.Д.: Этот клей веры, мог бы ты сказать побольше о нем?
Раджи: Да. Этот клей не что-то такое физическое. Это не просто какой-то набор убеждений. Это больше похоже на желание. Очень тонкое желание — жить отдельно. Или что-то в этом роде. Нечто очень тонкое, что само по себе не несет никаких проблем. Оно не несет какого-то определенного содержания в самом себе. Вот есть чистый свет, который есть мы, «я есть». И между этим «я есть» и механизмом «тела-ума» возникает этот нечто. Чистый свет «я есть», который есть ты, каким-то образом привязывается к этому «телу-уму», или находит себя в этом «теле-уме». И в течение эволюции этого существования возникает некое независимое желание — жить, знать, быть чем-то. На самом деле оно есть изначально, можно сказать так, потому что именно это желание жить служит причиной появления этого тела. Физического тела и других, более тонких тел, которые у нас есть в человеческой форме. Все они результат желания. Но это желание очень чистое. У него нет направления. Это желание жить, желание быть, желание переживать опыты. И через это желание жизнь достигает отделенности. В его чистоте. Отделенности в его чистоте, без каких-либо деталей. «Кто я?» Это чистое чувство отделенности без какого-либо знания о себе.
Г.Д.: Кто имеет это желание? Сознание?
Раджи: Да, оно возникает в Сознании.
Г.Д.: Но это внеличностное желание.
Раджи: Да, внеличностное желание.
Г.Д.: То есть это та самая природа Сознания — быть привлеченным к проживанию опытов.
Раджи: Да, и это проживание опытов не может состояться без чувства отделенности. Потому что для проживания опытов требуются, как минимум, двое. И это причина, по которой возникает эта отделенность. То есть это скорее энергетическая отделенность, чем реальная физическая отделенность. И при этом в это желание не было вложено особенно много энергии. Это желание — в самом сердце Вселенной, Сознания. Все Сознание, которое Одно, имеет это желание. Это желание элементарно. Оно проявляется во всех людях. Но с самого начала времен, скажем так, Оно было Чистым Сознанием. Удовлетворенным, счастливым, безпроблемным. Без разделения. Без разделения, но также и без знания. Нет разделения и нет самосознания. Так, как я говорю, это понятно?
Г.Д.: Да, это ясно, потому что тогда нет ни объектов, ни субъектов, а только Одно, и нет никакой отдельной сущности, которая могла бы знать что-то о чем-то.
Раджи: Да, да, да. И вот в сердце Вселенной, в сердце Бога появляется это желание, или, как мы это называем на хинди, «вичар», что означает «мысль». Приходит «мысль». И откуда она приходит? Почему она приходит? Никто не знает. Как мысль может прийти в сердце Вселенной, в ум Вселенной? Просто приходит. Желание переживать опыты, знать, видеть, быть. Просто смесь всего этого.
Г.Д.: Эта смесь и есть эта мысль?
Раджи: Да, всего одна мысль. И все, что мы знаем как весь этот мир — это результат этого желания. И эта Вселенная, это Сознание это всё. То есть Оно вмещает в себя все возможности. Оно не зависит от какого-либо выбора, вроде «ОК, теперь я желаю переживать «жизнь». Ему не нужно просить: «Пожалуйста, сделайте мне дом, мир, город, людей и так далее». Нет, всё это просто разворачивается без усилий. Из того же самого Сознания. Это творческая сила Сознания в её соединении с желанием переживать опыты создала то, что мы видим сейчас как мир. То, что мы видим сейчас как мир, есть результат креативности Сознания и его желания переживать, знать себя.
Г.Д.: Тогда получается, что для «Я есть» естественно отождествляться с какого-либо рода отдельной сущностью — с телом, с личностью...
Раджи: Да, да.
Г.Д.: И в то же время это выглядит так, будто РАЗотождествляться — это неестественно. Или это не так?
Раджи: Нет. И то, и другое естественно. Отождествляться это естественно, в силу упомянутого желания. Это не ошибка, не баг. Это не ошибка в системе. Это так устроено, это свойство.
Г.Д.: И это отождествление приходит с верой. То есть вера это инструмент, который Сознание использует, чтобы отождествляться с чем-либо.
Раджи: Да, да.
Г.Д.: То есть сначала было желание, потом была мысль и вера как инструмент отождествления с этой мыслью.
Раджи: Да, да. Может быть я смогу объяснить: было просто чистое желание, которое ничего ни о чем не знало. Но будучи соединенным с креативностью это желание приобрело тело. Ведь Сознание это креативность, это Создатель всего. Вот почему еще одно имя Бога — Создатель. Но Создатель не усилием, а безусильностью. Все просто разворачивается, вещи происходят сами по себе без всякого усилия. Никто не создает ничего, но тем не менее вещи создаются. Как бы выходят прекрасным образом. Итак, Оно обретает тело. То, какое тело оно обретёт, зависит от того, какой именно опыт Оно хочет переживать в этот момент. Если Оно хочет прожить опыт дикой природы, дикой страсти, то оно обретает тело животного. И так Оно проходит через разные формы опытов. Через разные тела, посредством которых Оно проживает опыты.
И однажды этот опыт заканчивается. И по ходу проживания опытов достигается чувство отделенности. Я сказал «достигается», и здесь нет ошибки, это именно достижение Жизни, когда в человеческой форме достигается чувство чистой отделенности. Не во всех людях, а в тех немногих, которые ясно осознают свое существование в теле. И когда это происходит, Оно уже больше не особенно интересуется опытами. И вот тогда начинаются страдания, настоящие страдания начинаются. И это уже не страдания от тех или иных обстоятельств, в которых оказывается человек, а страдание как зов твоей истинной природы. И вот тогда ты начинаешь вспоминать, какова твоя природа. И теперь ты хочешь вернуться к своей природе. Вот почему ты начинаешь чувствовать это удушье. Вот так.
Г.Д.: Это очень забавно.
Раджи: Это действительно очень забавно. Действительно. Это очень правильное слово. Это на самом деле забавно. И лучше именно так смотреть на это, чем пытаться усмотреть в этом какой-либо смысл и вместить это в какой-то формат. И из такого видения ты получаешь свободу. Не пытаясь найти какой-либо смысл этой жизни, а просто видя всё так, как оно есть, ты становишься свободным. Потому что только, только как Целое жизнь имеет смысл. Но пока мы видим жизнь как фрагмент, она не имеет никакого смысла. Она может выглядеть очень забавной, а может иногда выглядеть и очень жестокой. То, от чего я страдаю, это часть системы, часть Божественной игры, лилы. Кто ты, создавший эту лилу и страдающий от нее теперь? Какой нонсенс! Чувство отделенности достигнуто в одном теле и переживается, и начинаются жалобы по этому поводу... В этом совершенно нет никакого смысла! До тех пор, пока мы не видим это как Целое. А когда мы смотрим как Целое, оказывается, что этот голос, возникающий внутри отдельного тела, никому не принадлежит, оказывается, что там никого нет. Там нет никого. Просто голос. Это эго, которое мы знаем, это не кто-то, заключенный в тюрьме, это просто голос. «Я в тюрьме, я в тюрьме, я в тюрьме». И это всего лишь чувство отделенности. Всего лишь чувство. А не так, что есть кто-то, у кого возникает это чувство отделенности. Просто чувство отделенности, чувство переживания отделенности, случающееся в широте жизни.
Г.Д.: И это чувство отделенности – не ошибка, и этот голос, который приходит как страдание, это тоже не ошибка. Это просто естественная часть игры.
Раджи: Да, да.
Г.Д.: И также это чувство, которое приходит из эго: «Я хочу быть свободен, я в тюрьме» - это тоже естественная часть игры.
Раджи: Да, да.
Г.Д.: И этот период духовного поиска – это тоже, скажем так, нормально, естественное проявление?
Раджи: Конечно, конечно. И духовный поиск, и всё — это часть этой игры, всё. Нет ничего, что было бы сделано дьяволом. Нет ничего, что было бы сделано дьяволом. Бог сделал всё.
Г.Д.: На самом деле даже и нет дьявола.
Раджи: Нет дьявола. Нам кажется, что есть два мира — красоты и неприятностей. Но на самом деле есть только один мир, созданный Богом, в котором есть и то, и другое.
Г.Д.: ОК, для ума это выглядит так: вот так оно значит есть, остается только расслабиться, все равно ты ничего не можешь поделать с этим всем, потому что ты не начинал этого, просто постарайся перестать искать чего бы то ни было, реализация придет сама по себе. Это выглядит логично. Но тем не менее остается это чувство, что я хочу реализовать Истинное Я, остановить эти страдания, ведь эти страдания не прекращаются вместе с просто интеллектуальным пониманием. Они продолжаются вместе с продолжающимися психологическими движениями ума. И вот здесь, я вижу, все еще присутствует эта энергия поиска. И это хочет узнать, понять окончательно. И это хочет быть свободным. И это хочет спросить: могу ли я использовать этот инструмент «веры», с помощью которого я отождествился, могу ли я теперь его использовать, чтобы разотождествиться? Или какие-нибудь другие инструменты? Могу ли я вообще что-то сделать? Или это невозможно — сделать что-то для этого?
Раджи: И то, и другое. Для искателя невозможно что-то сделать, что сделало бы его свободным, но также энергия поиска не может не действовать, она будет предпринимать усилия. Как духовный учитель, я могу сказать, что самоисследование или какая-либо садхана или посещение сатсангов и сидение с пробужденным — всё это помогает. Это помогает растворить эту энергию поиска. Как растворяется эта энергия? Дело в том, что эта энергия это своего рода замороженная чистота Осознанности. И во время самоисследования или во время сатсанга рождается жар, и эта замороженность встречает этот жар, когда она пытается бороться, пытается понять, пытается слушать, пытается быть более внимательной и бдительной, пытается увидеть всё больше. Все эти усилия создают жар, все эти усилия растворяют эти энергии, расходуют эти энергии. И таким образом эти энергии постепенно расходуются этими усилиями. И когда эти энергии растворяются, остается всего лишь тень существования эго, как бы прозрачный пузырь. И у меня был именно такой опыт в некоторый момент: я чувствовал себя как бы в таком прозрачном пузыре. Как выбраться из него? — вот что было моей проблемой. Вот что должно произойти — эти энергии должны быть исчерпаны тем или иным способом. И они в любом случае будут исчерпаны. Они исчерпываются каждое мгновение. И это судьба этих энергий — быть исчерпанными. Растворение этих энергий уже предрешено. И в момент полного растворения этих энергий станет абсолютно ясно, что Я — это та Жизнь, которая ощущается в этом теле, через это тело. И то, почему это все происходит.
Г.Д.: Можно также назвать это растворение Милостью (Grace)?
Раджи: Милость, конечно. Милость это еще одно название функционирования Жизни, Бога. Тот, кто может видеть Милость, уже находится в очень развитом состоянии существования. Если ты можешь видеть и ценить Милость, это значит, что ты можешь видеть нечто за пределами твоего эго. Уже. То есть это уже Милость, если ты можешь видеть Милость.
Г.Д.: То есть смысл не в том, чтобы исследовать и стараться увидеть свои «веры» и «убеждения» с целью их отбросить. А в том, чтобы сидеть с гуру и слушать и сохранять спокойствие, до тех пор, пока этот предрешенный процесс не закончится. Или все-таки исследование и отбрасывание убеждений одного за другим тоже может помочь? Например, вчера я общался с Анантой (это еще один реализованный ученик Муджи, официальное интервью с Анантой мне удалось сделать только через три года после этой беседы с Раджи - Г.Д.). Основное учение Ананты заключается в следующем. Он спрашивает: «Ты осознаешь?». Ответ: да. «Ты осознаешь, что ты осознаешь?» Да. «Тогда не верь в следующую мысль». И в его присутствии это выглядит очень действенным. Следующая мысль? Хорошо, я не верю в нее. И вот я уже свободен прямо сейчас. Может ли быть полезным такое учение?
Раджи: На самом деле нет никакого стандартного учения, которое бы подошло каждому искателю. Состояние каждого конкретного искателя определяет тот подход, который будет полезен этому искателю. Мой подход в том, что я пытаюсь проверить, где ты находишься, как ты смотришь на вещи изнутри себя, и могу ли я донести свое послание до тебя. Поэтому некоторым я говорю: приходи, садись и только слушай. Другим я говорю: «исследуй», «созерцай» или даже «иди и посмотри, что происходит в твоем уме, почему это так». И всё это зависит от объема энергии, который имеет тот или иной искатель. Энергия энтузиазма, динамическая энергия внутри искателя не позволит ему понять, что бы ты ему ни сказал, не позволит ему оценить это в достаточной мере. С этим нужно что-нибудь сделать. Вот такой мой подход. Без конкретного подхода. Мой подход — встретить тебя и посмотреть, что происходит. Кому-то я могу дать практики. Обычно я даю только две практики: одна это самоисследование, исследование Себя, которую дает также Гуруджи (Муджи), а другая — смотрение, вИдение просто видение — если ты устал, просто садись и смотри. Причем важно не то, что именно ты видишь, а то, что ты имеешь возможность смотреть, видеть. И это удивительно, включается процесс «нети-нети», и твое видение становится все более и более чистым, чистое видение становится все более и более свободным, твой «видящий», или «видение» становится все более сильным, твое видение теряет какое-либо отношение или интерес к тому, что ты видишь. И в конце концов, ты находишь себя как чистое видение, чистая способность видения. Без какого-либо интереса в том, чтобы видеть что-то конкретное. И это делает тебя абсолютно свободным. Это всё в общих чертах. Но при этом, проходя через эти процессы, делая самоисследование и простое видение, искатель будет испытывать замешательство, вопросы. Потому что искатель это ограниченная сущность, которая совершенно зависима от ума, верований, обусловленности, тела. И он смотрит на вещи всегда по-своему. Поэтому указания учителей почти всегда подвергаются искажениям, интерпретациям. И задача учителя — найти способ, чтобы устранить эти недопонимания. Разговорами, совместным смотрением и тому подобным. И находясь в пределах ума, искатель, эта искательская энергия, не имеет возможности, например, избежать следующей мысли. Это не в его руках. Ты можешь избежать следующей мысли только тогда, когда ты за пределами ума.
Г.Д.: Не избежать он говорит, а не верить.
Раджи: Да, это невозможно — не верить. Я прошу прощения, он мой брат, но только когда ты выходишь за пределы себя, ты в состоянии не верить следующей мысли. Потому что твоя следующая мысль это не твоя следующая мысль. Но мы знаем себя только как существование внутри ума.
Г.Д.: Нет, он рекомендует делать это только после того, как выясняется, что я в этот момент Осознанность. Не для личности.
Раджи: Тогда это отлично. Тогда это может быть сделано. Это другое дело. В духовном учительстве есть два основных стиля учить. Два основных способа выражения Истины. В одном способе (его представитель, например, Тони Парсонс) утверждается, что как искатель ты не можешь ничего сделать. И все, что тебе может помочь, это ходить на сатсанги и тому подобные встречи, во время которых может произойти некое раскрытие, благодаря которому открывается возможность ясного видения, даже не видения, а просто возможность растворения искательской энергии. И это все, что требуется — ходить на встречи, больше ничего. Больше ничего как искатель ты просто не способен сделать. А другой способ (его использует Гуруджи, например), при котором учитель помогает искателю. «Приходи и мы обсудим, что можно тут сделать». Такой как бы постепенный способ. И оба способа годны. Искатель, глядя со своей точки зрения, всегда хочет сделать что-то. «Что я могу сделать? У меня проблема, можешь ли ты помочь?» И я принимаю этот запрос. И я вижу возможность вести этого искателя, эту искательскую энергию, к какой-нибудь дисциплине, например, самоисследования или чего-то подобного, что могло бы помочь. То есть я не могу сказать, что абсолютно ничего нельзя сделать.
Г.Д.: Получается, что ты принимаешь эту игру, ты входишь в этот сон «искателя», в его игру. Ты знаешь, что это сон, что это просто его игра, но ты идешь в эту игру и играешь с ним в этот поиск.
Раджи: Да-да. Но что бы это ни было – реальность или игра, это жизнь. И для него это реальность. Может быть снаружи видно, что это игра, но для него эта игра — реальность.
Г.Д.: А для тебя это и то, и другое – и реально, и нереально?
Раджи: Для меня это не реально, а не и то, и другое. Для меня это все игра. Включая мое учительство. Это тоже часть игры. Но я не хочу причинить боль искателю, я не хочу его расстраивать, постоянно говоря ему «это просто игра, это просто игра». Я стараюсь заставить их поверить, что я верю им, и что я реальный учитель, и поиск реален.
Г.Д.: Почему?
Раджи: Просто из любви. Потому что хотя я всегда говорю, что причина страдания нереальна, и не существует никого, кто бы на самом деле страдал, но переживание страдания – реально. Переживание боли реально. И тот, кто переживает эту боль, это не кто иной, как Я сам. Я в том теле переживаю эту боль. И я просто помогаю самому себе.
Г.Д.: Позволю себе задать вопрос частного характера. Очень часто во время сатсангов видение становится таким ясным, я чувствую себя уже осознавшим все то, на что указывает Гуруджи (и указываешь ты). И у меня есть чувство, что я уже То. Что это так ясно, так очевидно, так просто. И здесь нет никого. Иногда я испытываю ощущение, что в этом теле буквально нет никого, что оно пустое, в нем нет отдельной сущности, а я — все это, включая как это тело, так и то, что вне его. Но после сатсанга, особенно будучи в социуме, я снова чувствую себя отдельной сущностью, она снова возникает в этом теле. Я все еще могу ее видеть как нечто отдельное от себя, но при этом испытываю очень сильное притяжение к тому, чтобы отождествиться с этой личностью. И это ощущается как очень большое усилие – не отождествляться. И действительно это как клей. Гуруджи всякий раз во время сатсанга возвращает меня в мое истинное положение как Сознания. Но потом возникает этот клей, который создает сильное притяжение к отождествлению со старыми шаблонами восприятия и поведения, со старыми мыслями о себе и о мире. Вот почему я спрашиваю – естественно ли отождествляться и естественно ли не отождествляться… И могу ли я сделать что-то в подобной ситуации. Даже сейчас, когда я задаю этот вопрос, я стараюсь задавать его как Сознание, быть просто Присутствием, но тем не менее я чувствую, что вопрос задает все-таки личность, я чувствую эту энергию поиска в теле.
Раджи: Для тебя подходит самоисследование. Оно поможет. И я попытаюсь объяснить как работает самоисследование в разных фазах поиска. Сначала самоисследование устраняет плотность идентичности. Оно разрушает, оно проникает в сердцевину этой отождествленности. Которая как многослойный шар, состоящий из множества слоев убеждений. А в центре этого шара чистое чувство «Я есть». И проникая через эти слои, ты разрушаешь этот круг. И когда он разрушен, все эти убеждения, которые были защищены этим кругом, начинают высвобождаться из твоей системы. И ты начинаешь освобождаться от них. И по мере того как это происходит, эта искательская индентичность становится достаточно легкой, очень мало весящей, не такой тяжелой. И из-за этого она может переживать проблески Истины, потому что становится достаточно прозрачной. Но все еще искатель здесь, эта идентичность уже очень мала, но она все еще здесь. Поэтому она каждый раз подцепляет старые способы смотреть на вещи. И здесь самоисследование нужно для того, чтобы освободиться от этой искательской энергии. Теперь происходит истоньшение этой идентичности. И здесь опять же может помочь самоисследование. Когда ты уже чувствуешь, что «Я есть Истина, Я есть Сознание», но иногда ты чувствуешь себя пойманным этими искательскими энергиями, иногда свободен, иногда не свободен. И на этом этапе самоисследование помогает непосредственно: вот ты переживаешь внутри себя это раскрытие Сознание, а потом опять пойман в отождествленность, в этот момент спроси себя «Кто я? Кто пойман?» И это проливает свет на Сознание. Чем больше свободное безграничное Сознание осознает само себя, тем меньше силы уходит в отождествленность. Это как бы отделяет отождествленность от тебя, она становится очень тонкой, как тень. Она умирает постепенно в отсутствии энергии. Вот что должно произойти. Так что это не отождествленность испытывает неудобства, когда подхватываются все эти старые мысли и старые шаблоны поведения. Не отождествленность испытывает неудобства. Эта отождествленность это просто оставшаяся энергия, которая двигается по кругу внутри тебя. Это ты испытываешь неудобства на самом деле. И ты должен осознавать, кто этот ты, который испытывает неудобства. Это прояснит всё. Больше ничего делать не нужно. Если ты попытаешься делать что-то еще, то будешь опять работать через отождествленность. И будешь давать силу этой отождествленности. Ты будешь давать энергию отождествленности, если будешь делать что-то еще. Так что как только ты испытываешь неудобства, спроси: «Кто на самом деле испытывает неудобства прямо сейчас? Ведь я Сознание, и я не должен отождествляться? Почему нет?» Это прольет свет на тебя. На твои самые тонкие верования, за которые ты держишься. Ты держишься за некоторое тонкое верование, что для того, чтобы быть свободным, искатель должен исчезнуть, искательская энергия должна исчезнуть абсолютно. И это будет освещено, и ты станешь свободным от этой веры. Не от искателя! Искатель может остаться, это не имеет значения. Потому что на самом деле нет никакого искателя. Никогда нет и не было никакого искателя.
Г.Д.: Эта вера происходит от того, как я воспринял указание Гуруджи шри Муджи о том, что свобода – это свобода от личности. И вот я каждый раз снова вижу эту личность, вижу эту отождествленность с личностью. Хотя при этом чувствую и вижу, что отождествленность это не я, это нечто отдельное.
Раджи: На самом деле то, что ты сейчас называешь собой, это тоже тонкая форма личности.
Г.Д.: Да, это искатель.
Раджи: Да, это тонкая форма искателя, которая пытается избавиться от искателя. Вот почему ты испытываешь проблемы. Чистое Сознание, чистая Осознанность, которая осознает себя, не имеет никаких проблем с тем, что происходит в ней. Она может чувствовать неудобства, но лишь на мгновение, не постоянно. Я расскажу тебе на своем примере. Когда я осознал, что я существую, я не знаю, кто я, но я существую, мой ум не исчез. Он остался. Я видел, что ум здесь, вещи приходят, вещи уходят, я обеспокоен, я не обеспокоен, то и это, но я в любом случае – Истинное Я. Все было как прежде, никакой разницы. Но теперь я ясно осознавал: все приходит и уходит, но одно остается – это Я. Я не знаю, что это, но только это продолжается. И появилось чистое разграничение между тем, что продолжается, а что нет. И чем больше я осознавал свое постоянство, свою длительность («я всегда здесь, я не знаю, кто я, но я всегда здесь»), все более ясным становилось, что все остальное не постоянно. Ум, беспокойства, разные старые шаблоны. Все это происходило. Но не имело силы. Оно не могло продолжать приклеиваться ко мне. Каждый день как первый день. И каждый день приносил все больше раскрытий. Такова была сила этого фундаментального распознавания. Ум все еще говорил, что я должен быть свободен от всего этого, если я реализовал себя. Но это не имело особой силы. Свежесть бытия, переживания Я, была такой сильной, что все мое внимание удерживалось на этом, а остальное было забыто. Даже все прекрасные инсайты и просветления. Самоочевидно было, что Я есть Истина или что я в Истине сейчас.
Так что проверяй, кто испытывает затруднения. Каждый раз в каждой ситуации. Тот, кто испытывает затруднения, это Истина. Но живущая через некоторые шаблоны. Можно привести такой пример: мы сидим здесь, в этом отеле, и пришли полицейские и стали проверять документы у жильцов каждой из комнат, они проверяют паспорт и визу. И я испытываю беспокойство. И ты спрашиваешь меня: «Почему ты беспокоишься?» А я говорю: «Ну как же, полицейские пришли, проверяют паспорта и визы, а у меня нет паспорта, я забыл его в своем городе, в Пуне». И ты говоришь: «Но ты же индиец, тебе не нужно иметь паспорт и визу». А я: «А! Да, это правда!» И я расслабляюсь. Вот так это происходит.
Или ты можешь просто видеть всё. Видеть все, что происходит, и не делать больше ничего. Так что есть два варианта: смотреть внутрь и выяснять, у кого возникают неприятности, или просто смотрение. У каждого искателя свой уникальный способ смотреть на вещи. И те вещи, на которые мы смотрим, они воображаемые и очень частные для каждого искателя. Поэтому нет никакого стандартного способа исследования, который мы могли бы предложить всем искателям.
Прямо сейчас мы можем проверить. Я проверю, кто дает интервью, а ты проверишь, кто берет интервью. Тебе никуда не нужно идти, чтобы проверить это. Ты прямо здесь. И я прямо здесь. Это очевидно.
Г.Д.: Это выглядит так, будто так много всяких убеждений. Я вижу, как сейчас я, Сознание, смотрю на мир через шаблоны восприятия. И это выглядит так, что мне приходится смотреть через множество различных мыслей, идей, шаблонов. И кажется, что если я должен отбросить эти идеи одну за другой, то я даже не знаю, с какой из них начать. И даже если я отбрасываю: «ОК, я отбрасываю эту идею, я вижу, что это не я». То немедленно всплывает какая-нибудь еще идея о себе. И такое исследование в стиле «нети-нети» действительно, как говорит Гуруджи, может занять множество жизней.
Раджи: Да, это может занять несколько жизней, если ты будешь делать так. Но «нети-нети» это не делание. А ты делаешь нечто. В этом ошибка. «Нети-нети» никогда не является действием, «нети-нети» это видение. Оно достигается через видение, не через действие. Не отбрасывание убеждений, а видение убеждений как убеждений.
Г.Д.: Как видеть?
Раджи: Вот как сейчас ты видишь. Ты способен видеть вещи снаружи и внутри, то, что перед глазами, и то, что внутри.
Г.Д.: Да, я вижу эти идеи как просто убеждения.
Раджи: Нет-нет, зачем видеть идеи как убеждения? Зачем вообще видеть что-то как что-то? Просто видь их как они есть. Как есть — значит без каких-либо определений. Тебе не нужны никакие определения. Если появляются определения, то ты уже не видишь то, как оно есть на самом деле. Несмотря на то, что мы — человеческое выражение Сознания, но на самом деле мы — само Сознание. Поэтому что бы не происходило в нас, происходит в Сознании. И ты должен смотреть на себя без связи с человеческими понятиями, человеческими знаниями, человеческим способом смотреть на себя. Не только знание человеческое, но и язык, каждое слово языка нужно забыть при таком видении. Так смотрит ребенок, еще до того, как он узнает какой-нибудь язык. И тогда не остается вопроса о том, убеждение это или нет, нужно ли мне это отбросить или нет. Никакого вопроса. И тогда что-то случается.
Г.Д.: ОК. Как ребенок, без называний и определений. Я могу так смотреть, да. Но как только приходит мысль, и я касаюсь ее и смешиваюсь с ней. Этот процесс иногда очень тонок. И не всегда замечается. Конечно, тот, кто говорит сейчас, нереален. Это снова все тот же искатель, который пытается понять. Например, сейчас это и есть мысль, которой я касаюсь и смешиваюсь с ней: «я должен прояснить все, чтобы быть полностью свободным в следующий момент и чтобы не вернуться в состояние личности».
Раджи: Я могу понять, что с тобой происходит. Но ты тоже должен понять, что я говорю. Иначе я особенно не смогу тебе помочь. Что я говорю, так это: просто видь. Это мой ответ на все твои вопросы. И подтверждай только одно: можешь ли ты видеть это или нет. Да или нет. Это всё. И неважно, пойман ты в ум или нет. Даже если ты пойман в ум, ты видишь: «я пойман в ум». Но нужно прилепиться к видению, а не к чему-то еще. Если ты прилепишься к чему-то еще, то ты так и будешь двигаться по кругу поиска.
Г.Д.: Но как прилепиться только к видению? Как оставаться этим видящим, этой Осознанностью?
Раджи: Тебе не нужно оставаться видящим, тебе нужно только видеть. И ты сделаешь это только тогда, когда оценишь то, что я говорю. Когда ты поймешь ценность этого. Потому что сейчас это выглядит так, что ты просто не можешь оценить это. Поэтому это не работает.
Г.Д.: Да, похоже на то. Потому что даже после сатсангов Гуруджи, когда не остается ничего, кроме этого видения, возникает момент, когда мне приходится вступить во взаимодействие с людьми, и поскольку я не знаю, как мне себя вести из этого состояния видения, я автоматически подхватываю какую-то из известных мне поведенческих моделей, как я уже говорил. И уже здесь я начинаю интерпретировать видение. И похоже, что я просто не ценю и не доверяю вполне этому чистому видению. Хотя я понимаю, что нет ничего реального, кроме этого, но я предаю это каждый раз ради известного и комфортного.
Раджи: Да, ты прыгаешь в неизвестное. Но ты привязываешь себя веревкой. И после этого прыгаешь. Ты привязываешь себя перед этим, поэтому ты возвращаешься. Иначе никаких людей ты бы не увидел — только любовь, свет и Бог. Так что в следующий раз скажи мне, когда будешь прыгать, и я отвяжу твою веревку. (смеется) Чтобы ты уже не смог вернуться.
Г.Д.: Хорошо, договорились. Расскажи теперь, как ты непосредственно встретил Муджи?
Раджи: Лично — в Тируваннамалае. В январе 2012 года, когда он давал там сатсанги. Это была прекрасная встреча, мы сидели, и он провел меня через это самоисследование. Очень красиво. В это время я проходил как раз через то, что называется «темной ночью души». Очень многое произошло в присутствии Гуруджи. И это уже только после этого, когда я вернулся, я осознал, что я просто есть, даже если я не знаю, кто я. Только после этих непосредственных встреч.
Г.Д.: ОК, спасибо. ...Но все же, что это за «веревка» в моем случае?
Раджи: Это только искательская энергия. Больше ничего. И эта веревка не в твоих руках.
Г.Д.: А в чьих?
Раджи: Она в Его руках. И эта часть пути, которую тебе осталось пройти, должна быть расчищена сначала. Прежде чем ты сможешь вернуться домой. Расчищена твоими слезами. Слезами беспомощности. «Что же делать теперь!?» Я помню, что непосредственно перед тем, как я встретил Гуруджи, я уже видел Истину, чувствовал себя абсолютно прозрачным, но все же ощущал, что я пойман в прозрачный пузырь. И я совершенно не знал, как мне избавиться от этого пузыря. Но потом я увидел, что я не пойман в этот пузырь, а я и есть этот пузырь. Я не в тюрьме, а я само заключение. Это звучит очень странно, но когда ты увидишь это, ты поймешь, что я имею в виду. И я осознал, что я и есть этот пузырь. И я ничего не могу сделать, чтобы выйти из него. Я не могу даже покончить собой, потому что я могу только убить тело, а не себя. И тогда пришли слезы, слезы беспомощности. И в какой-то момент этот пузырь вдруг исчез. Я не мог даже поверить, что его больше нет. Я боялся сдвинуться с места, боялся, что если я двинусь, то он опять возникнет. Но потом я стал двигаться. А его не было.
Г.Д.: То есть это было мгновенно.
Раджи: Это всегда мгновенно. Это финальное осознание всегда таково. Подготовка может быть постепенной, но само осознание мгновенно. Всегда внезапно. И это не в твоих руках. Ты никогда не можешь быть свободен по собственному произволу. Так что ищи помощи. Учись у того, кто знает. Проси Гуруджи, чтобы он помог тебе. Не лично, но будучи в его присутствии, проси: «Пожалуйста, пожалуйста, помоги мне».
Г.Д.: То есть это правильное отношение? Ведь когда достигнуто интеллектуальное понимание того, что на пути стоят искательские энергии, кажется, что стоит только прекратить искать и прекратить просить о помощи, чтобы избавиться от этих энергий.
Раджи: На самом деле, самоисследование и сдача идут рука об руку. Это как: «Верь в Бога, но не забывай привязывать своего верблюда». Проси Бога помочь тебе в твоей работе, но не проси его делать твою работу за тебя. У него есть вся сила, чтобы сделать твою работу, но он не хочет делать ее. Он хочет, чтобы ты сделал ее. Чтобы это случилось с тобой. Бог всегда здесь, чтобы помочь тебе. Когда ребенок падает, он помогает ему подняться.
Г.Д.: Все же для ума это выглядит как противоречие: «я нереален, но все же я должен делать что-то»...
Раджи: Конечно, это очень противоречиво. И для ума это невозможно понять. Так что единственный совет, который я могу дать тут искателю: занимайся своим делом. Не пытайся понять что-то, следуй инструкциям, которые тебе дают. Не пытайся слишком сильно разобраться в том, что такое это, а что такое то. Ты все равно не сможешь. По очень простой причине: Жизнь имеет смысл, Истина имеет смысл только тогда, когда ты видишь ее как Целое. Но если ты видишь только часть, ты только все больше запутываешься. И как искатель ты неспособен смотреть на Жизнь как на Целое. Ты не можешь видеть Целую Жизнь прямо сейчас. Даже если ты увидишь ее, то ты увидишь ее с личностной точки зрения. Это как если я вижу всех вас не как личностей, я вижу в тотальности этот момент, и тогда он совершенно имеет смысл. Не так, что какой-то конкретный красивый смысл появляется. Нет, это что-то иное. Что-то такое, что я могу интерпретировать как Красоту, Любовь, Свет. А для ума будет вполне безопасным сказать, что жизнь не имеет смысла. А Сердце не ищет никакого смысла, оно так счастливо. Оно просто живо и соединено со всем. Это только ум ищет смысла — «в чем смысл? в чем значение?» А Сердце очень счастливо жить, быть, соединяться.
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете