В декабре 1658 года царь Алексей Михайлович Тишайший охотился недалеко от Москвы в заповедной Ермолинской роще. Увлекся, не заметил, как стало смеркаться, решил ночевать прямо в роще, в походном шатре. Во сне царю было видение: дева несказанной красоты в белоснежных одеждах. Она сказала царю, что у него только что родилась дочь. Алексей заспешил в Москву. На подъезде к Коломенскому – гонец: царица разрешилась. Ага, значит, сон был пророческий. Царь дал обет построить монастырь на месте, где было видение.

 

Дева, которая явилась Тишайшему царю, жила в первой половине 4-го века, во времена августа Максимина Дазы. Ее звали Екатериной. Красавица, дочь правителя Александрии, она получила прекрасное образование, но была несколько кичлива. На все уговоры выйти замуж отвечала: «Неученого жениха иметь не желаю». Однако – на всякого мудреца довольно простоты. Как-то мать (а она была тайной христианкой) повела Екатерину к своему духовнику – посоветоваться о замужестве. Старец послушал высокоумные речи девицы и понял, что она может стать легкой добычей. Как сказано в Житии, «положил в уме своем уловить ее». При этом решил сыграть именно на девичьем. Сказал: «Знаю я одного пречудного отрока, который без сравнения превосходит тебя во всех дарованиях». Возбудив таким образом любопытство, дал Екатерине икону Марии с младенцем и объяснил, как молиться.

И вот девушка молится, засыпает, хочет увидеть во сне лицо младенца, но он от нее отворачивается, говоря, что эта дева весьма безобразна, худородна и безумна. Не покажу, говорит, ей своего лица, пока не пойдет к старцу, который дал ей икону, и не будет делать то, что тот ей прикажет. Все очень по-детски, но, как видно, метод уловления зависит от степени душевного развития уловляемого.

В то время, когда Екатерина уверовала, в Александрию приехал Максимин Даза. Он был довольно религиозен. Чтил Гермеса, муз и еще очень многих других. Империя давно уже переживала духовное перерождение. Римские небеса заполнили тучи чужих богов (в их числе – и еврейский), исконные латинские и греческие боги показали свою настоящую суть. Не стоит верить пропагандистам еврейского бога, когда они говорят, что это были бессловесные идолы. Нет, то были тончайшие умные (ударение на второй слог) субстанции, являвшие себя своим адептам во время глубоких экстазов.

Максимин решил устроить большие жертвоприношения по случаю своего приезда в Александрию. И вот прямо в момент, когда человек видит разверстые небеса и ведет разговор с божеством, в храм является Екатерина и начинает вещать: «Прелестью вы от бесов прельстились и служите, будто богам, идолам тленным и бесчувственным». Представьте: во время пасхального богослужения в церковь является одержимая завиральными идеями барышня и начинает возглашать: кому вы там молитесь, убогие, оставьте небо птицам. Что сделал бы в такой ситуации любой нормальный христианский властитель? Вариантов два: психушка или костер. А Максимин, подавив естественное раздражение, сказал только: «Оставь нас ныне совершать жертвоприношение, а потом мы послушаем твои речи». Житие Екатерины ясно показывает, насколько политкорректен был этот язычник.

 

Что бы там не говорили, а христиане усиленно провоцировали власти на репрессии. Ненавистник языческих императоров Лактанций рассказывает о начале Диоклетиановых гонений следующим образом: во время одного из официальных гаданий (по печени жертвенного скота) христиане, присутствующие на церемонии, тайно перекрестились. В результате боги на зов не явились и обычных знаков не подали. Проводившие гадание гаруспики, не обнаружив знаков, заволновались, поскольку это могло означать недоброе предзнаменование. Повторили гадание. И – то же самое. Тут главный жрец заметил христиан и понял, что это их козни. Диоклетиан, который все это наблюдал со своего места, был страшно возмущен. Его можно понять: ведь до сих пор он всячески благодетельствовал христианам, а тут вдруг такое вредительство. Вопрос: зачем христиане, которых великий император в принципе освобождал от участия в языческих таинствах, пришли и стали гадить? Ответ: по той же самой причине, по какой евреи провоцируют погромы и смакуют холокост. Одушевленность еврейским богом просто предполагает устремленность к страданиям. Иисус Христос ведь тоже отдал себя этому богу на страдания и смерть.

Лактанцию кажется, что он рассказывает о зверстве Диоклетиана, на самом же деле он говорит об особенностях характера божества, которому нравится боль. К тому же, история с мистическим вредительством во время государственного гадания очень точно передает суть дела: христиане буквально своими руками запустили маховик репрессий. Для чего? Ну, мученики-то считали, что смерть за Христа – это самый прямой путь к спасению. А если посмотреть со стороны, то можно увидеть четко отлаженный механизм: еврейский бог использовал языческую администрацию для создания своего нового народа, состоящего из живых и погибших.

 

Церковь тщательно следила за приумножением этого народа, вела счет жертвам, содержала специальных диаконов, работой которых было ходить на суды над христианами (в Риме, например, было семь таких диаконов, по числу городских районов) и протоколировать ход процессов. Потом всех погибших признавали святыми и заносили в календарь, который вскоре заполнился. Амасийский епископ Астерий был в восторге: «Если бы какой-либо любитель мучеников восхотел праздновать все дни страданий их, то для него не было бы ни одного дня в году непраздничного». Правда, были христиане, которых вовсе не радовала эта эпидемия добровольного мученичества. Например, Карфагенский епископ Мензурий пытался объяснить, что тех, кто без нужды принял мученическую кончину, нельзя почитать как мучеников. Но кто его слушал? По головам мазохистов Ягве шел к власти в империи. И пришел. Овладел не только душами масс, но и умами властителей. К этому он и стремился, заставляя своих почитателей провоцировать казни. Однако стать верховным богом Римской империи он смог не ранее, чем избавился от экстремистов страдания.

Критерий отбора в христианский народ – вера в Иисуса. Но одно дело верить в Распятого и совсем другое – самому стремиться к боли и смерти. Гонения, которых на протяжении столетий добивались христиане, приводили к двоякому результату: с одной стороны к возникновению народа святых мертвецов, а с другой – к остыванию живой человеческой массы. Генетик скажет: гонения вели к уничтожению популяции мазохистов. Некоторые из них добились того, что были казнены, другие – ушли в монахи и не оставили потомства. Так что ко времени государственного утверждения христианства концентрация гена Мазоха в генофонде империи снизилась до социально приемлемой нормы. Бог взял кровавые жертвы, мир был очищен от экстремизма, и христианство теперь уже можно было использовать как инструмент управления, встроенный (как образ Христа) в душу каждого искренне верующего.

 

Екатерина была по сути шахидкой. То, как она виртуозно заставила толерантного, в общем-то, Максимина перейти к пытке, достойно пера Достоевского. Вкратце: сначала был диспут, на котором пятьдесят лучших философов ничего не смогли поделать с ее фанатичной упертостью, уверовали и были казнены (за что были, конечно, весьма благодарны умной девице). Далее. Глядя на муки Екатерины, уверовали и были обезглавлены жена Максимина, военачальник Порфирий и двести его солдат. Император был просто в отчаянии, когда пришлось их казнить. Екатерину убили последней.

И вот эта дева, умудрившаяся утащить с собой на тот свет еще 252 жизни, является Алексею Михайловичу. Симптоматично. Он, конечно, прослыл человеком добрым и мягким, но в характере его было нечто ужасное: чутье на возможный бунт и умение разжечь его. Смолоду царь провоцировал беспорядки, приближая к себе проходимцев, вводя грабительские налоги, будоража народ. А потом раздувал страсти путем демонстрации своей как бы слабости. Люди наглели... Дальше лилась кровь. Так было в случаях соляного и медного бунтов. Нечто подобное наблюдалось и во время восстания Разина. И уж совсем откровенно царь провоцировал к неадекватным поступкам патриарха Никона, для которого дело обернулось пожизненной ссылкой. А для православия – вечным расколом. Царя прозвали Тишайшим, а его век – бунташным. Это оправдано. Он любил потихонечку стравливать и наблюдать, как дерутся. У него, кстати, были даже специальные зверинцы, в которых содержались животные для игр, похожих на гладиаторские. Один из них – как раз там, где явилась Екатерина.

Это ужасное место. Я был там три раза. И каждый раз – будто мрак входил в душу, и я чувствовал бесполезность всех своих начинаний и вообще – человеческих дел. Потом ночью мне снились кошмары, и наутро я просыпался разбитым. Что-то вроде тупого похмелья. Нет, видно, не зря царю там явился мрачный дух Екатерины. Или, может, какой-нибудь женственный демон Ермолинской рощи, которого царь лишь по недоразумению принял за Александрийскую мученицу. В конце концов, то, что он увидал в этой роще, могло просто ассоциироваться со страшной судьбой Екатерины, а на деле быть чем-то совершенно иным: воплощением чудовищного потенциала этого места силы.

После революции Екатерининский монастырь был превращен в тюрьму. Поначалу – обычную. Но в 1937 году монастырские корпуса и прилегающие к ним территории переходят в руки НКВД. Товарищ Ежов лично руководит обустройством полюбившегося ему места, Дачи пыток, как оно называлось в народе, а официально – Спецобъект № 110. Там был кабинет наркома и камеры, рассчитанные на полторы сотни узников из состава высшей руководящей элиты страны. Строжайшая изоляция, номера вместо имен (и для зэков, и для охраны), опытные следователи, удобные пыточные казематы, прекрасное оборудование для допросов – сделано с умом. Вскоре Ежов на себе испытает, как это работает: последние девять месяцев своей жизни он проведет именно здесь, в одной из камер Сухановки (еще одно название созданной им тюрьмы – по близлежащему имению Волконских Суханово).

И пока напитавшийся кровью нарком будет погружаться в запредельность страданий, его Сухановский кабинет приспособят к вкусам Лаврентия Берия: дерево по стенам, мягкие портьеры, спецсвязь, лифт прямо из кабинета в подвальный этаж, где пытают. Ведь садисты по-своему очень чувствительны к месту работы и отдыха. Надо лишь понимать: там, где нормального человека ломает, для палача санаторий. Его тянет в места с дурной энергетикой. Он ею питается.

Теперь монастырь снова действует. И надо благодарить монахов за то, что своими молитвами они смиряют ужас этого места. А иначе бы толпы мертвецов, замученных и похороненных здесь же, бродили бы призраками по округе. Некоторые из них – кровопийцы ничуть не менее жуткие, чем сам Ежов. Советская элита как-никак! И уж конечно, встреча с этими упырями не сулит никому ничего хорошего. Кстати, к монастырю примыкает Учебный центр ГУВД, прямое наследие Сухановки.

 

Более чем через 200 лет после казни голова и левая рука Екатерины каким-то чудом обнаружились на юге Синайского полуострова. С тех пор там Екатерининский монастырь. Но вообще-то отшельники в этих местах селились еще с 3-го века. Их тянуло к горе Синай-Хорив, поскольку именно здесь Ягве дал евреям Закон, а несколько раньше явился Моисею в пламени горящего, но не сгорающего куста: неопалимой купины. Как уже говорилось, еврейский бог – изначально дух дерева. Только по причине безводности дерево на Синае стало кустом. Он и теперь растет в Екатерининском монастыре, правда – в нескольких метрах, от точки, где он рос изначально. Куст пересадили, чтобы поставить часовню над его корнями. Это стандартная практика накрывания места силы каким-нибудь алтарем. Но, несмотря на то, что божественный куст оторвали от почвы, он все же выжил. И даже дал отросток в Подмосковный Екатерининский монастырь.

Куст прекрасный, по генам – тот самый, что горел на глазах Моисея. По крайней мере, так мне сказала женщина, сметавшая снег со стеклянного колпака над теплолюбивым пришельцем с Синая. Но мне все же ближе другие деревья. Елочка, зажгись!

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.