Я родился в Богородицке. Окончив школу, уехал из города. Прошла эпоха, и вот на прошлую Троицу я снова там побывал. Странное место.

Богородицкий парк разбит на возвышенности, над Большим прудом, образованным плотиной на речке Уперте. На восточном берегу пруда среди парка – дворец, построенный знаменитым Иваном Старовым. На западном берегу – собственно город, спланированный в строгой привязке к дворцу. Дворец имеет полукруглый выступ с пятью окнами. Из каждого окна четко просматривается одна из пяти расходящихся веером улиц города, лежащего за прудом. Придумка века просвещения.

Один из Богородицких мифов: Екатерина II раскрыла веер и сказала: сделайте мне Богородицк вот так. На самом деле эта мысль пришла в голову Андрею Болотову, управителю собственной ее императорского величества волости, в которую был превращен Богородицкий уезд и район вокруг Бобрик-горы после того, как Екатерина взяла власть в России. Болотов (он слывет первый русским агрономом) много лет прожил в Богородицке, сделал в нем много чего. В том числе разбил парк, исполненный всяких кунштюков. Прислушайтесь только к названиям: Церерина роща, Эхотическая долина, Камень любви…

В детстве я был совершенно уверен в том, что Екатерина родила графа Бобринского (для которого, собственно, и строилось это великолепие) в Богородицком парке – в овраге, на медвежьей шкуре, брошенной на Камень любви (о нем ниже). Родила от Потемкина, когда проезжала через Богородицк в Крым, чтобы обозреть потемкинские деревни. Так говорили старшие. Но, во-первых, Екатерина никогда не была в Богородицке. Во-вторых, Алексея Сицкого (впоследствии графа Бобринского) она родила в Петербурге за два месяца до узурпации власти. И, в-третьих, не от Потемкина, а от Григория Орлова. Когда у Екатерины начались роды, ее гардеробмейстер Шкурин поджег свой собственный дом в предместье Петербурга, чтобы Петр III, большой любитель пожаров, ускакал туда и не заметил, что жена рожает. Это случилось 23 апреля 1762 года. Шкурин завернул новорожденного в бобровую шкуру (не медвежью) и унес. Шкурин его и воспитал. Бобровая шкура сыграла впоследствии роль в наречении мальчика Бобринским (но фамилия эта происходит от Бобрик-горы). 28 июня Орлов принес любовнице власть, а вскоре – и скальп мужа.

Это официальная версия. Но и Богородицкий миф недурен. Он даже правдивей, чем тот авантюрный роман, который мнят реальной историей. Ибо – редактирует реальность на основе архетипов. Вот смотрим: почему Орлов заменен Потемкиным? Да потому, что Орлов архетипически не подходит Екатерине, он герой не ее мифа. В длинном ряду любовников государыни он проявил себя в первую очередь как инсургент и цареубийца. Это – уже хорошо известный нам сюжет о Змееборце и Змее. А Потемкин – другое. В отличие от Орлова, он действительно был великим государственным деятелем и крупным военачальником. Настоящим Марсом. Но если он Марс, то – кто же Екатерина? Конечно, Венера. Это классика. У Венеры должен быть Марс в качестве одного из любовников, что мы и видим в реальности русской истории.

Вообще говоря, Афродита-Венера-Астарта живет в каждой женщине. По крайней мере, время от времени пробуждается в ней, чтобы снять мужика. Пресловутые женские чары – как раз и есть действие Венеры. Тут красота ни при чем, тут чистая магия, шарм. Как раз очень часто, женщина, в которой особенно сильна Венера, отнюдь не красива, а мужики все равно за ней тянутся. Екатерина была именно такой и сама знала это: «Я никогда не считала себя чрезвычайно красивой, но я нравилась, и думаю, что в этом была моя сила». Да, на вид она была не красотка. Ее сила – в мощной Венере, которой Екатерина умела ловко пользоваться еще до того, как стала императрицей.

 

Но давайте о вечном. Сколько бы ни было у Екатерины (богини) любовников, Марс может быть лишь один. И это – Потемкин. После него еще было немало других, но именно он продолжал играть роль Марса при императрице. Еще при жизни он стал фигурой мифической, то есть – виртуальным любовником на все времена. Именно поэтому Державин и мог описать его смерть (в «Водопаде») как сексуальную неудачу: «Гранена булава упала, / Меч в полножны войти чуть мог, / Екатерина возрыдала!»

Фрейдизм абсолютно уместен, коль речь идет о богине любви, каковой стала в русском пантеоне Екатерина Великая. Трона, власти, громких военных побед – всего в своей жизни достигла она трудолюбивой пиздой. Только ею, сладчайшей, умевшей снайперски выбрать себе фаворита и напитать его своей благодатью, силой духа, умом. И точно направить. В дальнейшем фаворит, воспаленный чудесной мандой, мог уже действовать сам: устраивать перевороты, завоевывать страны… Для матушки Екатерины. А заодно и для Матушки России. Впрочем, это уже служба post coitum. А в начале все-таки – таинства в логове русской Венеры.

Надо полагать, в молодости Екатерина действовала вполне инстинктивно. Но с годами, созрев, взматерев, осознала великую роль своего великого влагалища в текущей истории. И стала подходить к делу служения ему в высшей степени серьезно и ответственно.

 

Вот что рассказывает Александр Тургенев об обряде посвящения в любовники Екатерины: «По осмотре предназначенного в высший сан наложника матушке-государыне лейб-медиком Роджерсоном и по удостоверению представленного годным на службу относительно здоровья препровождали завербованного к Анне Степановне Протасовой на трехнощное испытание. Когда нареченный удовлетворял вполне требованиям Протасовой, она доносила всемилостивейшей государыни о благонадежности испытанного, и тогда первое свидание бывало назначено по заведенному этикету двора или по уставу высочайше для посвящения в сан наложника конфирмованному». Дальше понятно. Но подчеркну: сама тщательность подготовки говорит о том, что в выборе претендента никак нельзя было ошибиться. Ибо половая жизнь Екатерины была чем-то вроде обряда вызывания дождя или магического обеспечения счастливой охоты. Государственным богослужением, призванным обеспечить победы в сражениях и благоденствие подданных.

Но вот сексуально-магический акт состоялся. И здесь Тургенев сообщает поразительную деталь: «Высокопросвещеннейший пастырь митрополит приезжал обыкновенно к фавориту на другой день для посвящения его и благословлял его святой водой». Это еще для чего? Чтобы присовокупиться к Венере? Или для очищения от сакральной скверны, которую легко подхватить, общаясь с ней? А может, это обычное русское двоеверие? Не знаю. Знаю одно: еврейский бог относится к плотской любви с опаской. Гонит богиню. Потому что его никто никогда не видал, а ее воздействие переживают все постоянно. Нетерпимость в России дошла до того, что даже имя богини оказалось забыто. Но именно потому оно и может быть любым. И вот на роль Афродиты русских небес пришла злоебучая немка Софья-Августа-Фредерика, крещеная в православие под именем Екатерина (это имя, кстати, явилось из вещего сна Алексея Тишайшего).

Какова же должна быть религиозная политика Венеры, взявшей власть, после веков притеснений? Безжалостная экспроприация. Мне здесь часто приходится писать: монастырь, основанный таким-то святым в таком-то году, был закрыт – в 1764. Приснопамятная дата: 26.02.1764 года указом Екатерины о секуляризации из 953 монастырей, существовавших в то время в России, уничтожено 568 штук. У оставшихся обителей были отобраны средства к существованию, накопленные за столетия, и взамен предложено денежное содержание от государства. Да и то – не всем, а только 225, названным штатными. Остальным незакрытым монастырям (они назывались заштатными) никаких субсидий взамен отобранных средств не полагалось. Иосиф Волоцкий перевернулся в гробу.

Положим, Екатерина всего лишь довершила дело, начатое Петром I. Но он-то не решился на тотальный погром Святой Руси. А для Венеры (и немки к тому же) это было так же просто, как трахнуть гвардейца. Приятно и выгодно: в казну поступило 910 тысяч ревизских душ бывших монастырских крестьян. Один лишь оброк с национализированных вотчин составлял 1366229 рублей в год. А денежное содержание, положенное указом о секуляризации штатным монастырям вместе взятым, составляло всего 207705 рублей 40 копеек на год. В 1762 году в русских монастырях было зарегистрировано 12444 монашествующих обоего пола. А по указу 1764 года в штатных монастырях должно было остаться 3858, а в заштатных – 1247 человек. За пределами обителей остались 7339 душ. Это была великая сакральная революция. Еврейский бог после нее так и не оправился. Его жрецам оставалось только кропить водицей новоиспеченных ебак.

Похабные анекдоты про Екатерину и теперь в ходу, хотя их рассказчики даже не ведают, что транслируют мифы о русской Венере. Точно так же, как авторы русской классической литературы (каковая является сводом русских мифов) не имели представления о том, что рассказывали именно мифы. Конечно, мифов о богине любви в русской литературе не так уж и много (христианская культура все-таки). Но едва ли не все они как-то связаны с Екатериной.

Например, в «Капитанской дочке» и в «Ночи перед Рождеством», она является самолично и соединяет влюбленных. Другое дело «Египетские ночи» (по сокровенному смыслу – «ебипетские»). Здесь Екатерина под именем Клеопатры предается священной проституции: «Кто меж вами купит / Ценою жизни ночь мою?» Даже Пушкин немного смущен непотребством царицы. Она у него говорит: «О матерь наслаждений, / Тебе неслыханно служу, / На ложе страстных искушений / Простой наемницей всхожу». Ну почему же «неслыханно»? Общеизвестно: культ богини любви требует от царицы ритуального блуда. Екатерина служила Венере именно так: отдавалась кому-нибудь и получала великие выгоды для государства. Конечно, она не приносила любовников в жертву богине (себе), как Клеопатра. Но это лишь потому, что ритуальные убийства в век просвещения были не в моде. Символически, впрочем, жизнь за любовь отдавали и брали. Но и реально – тоже: вот Петр III, несомненно, был заклан в жертву любви.

Миф о погибшей под паровозом богине Анне Карениной возвращает нас в Богородицкий парк. Именно его описал Толстой как имение Вронского (явного Марса). Правда, это был уже не совсем тот парк, что при Болотове. За сто лет он успел запустеть и вновь возродиться. Правнук Екатерины привел его в порядок, насадил прекрасные липовые и лиственничные аллеи. По ним гуляли Толстой, Анна, Вронский. По ним приятно пройтись и сегодня, но только не надо увлекаться. В дни Чернобыльской катастрофы над Богородицком выпал радиоактивный дождь. После этого воду из Большого пруда спустили, чтоб люди не облучались. С 2005 года он, впрочем, снова заполнен водой и буйно цветет мутантными водорослями.

 

В северной части парка расположен овраг, в который еще Болотов направил воду из близлежащего родника и сделал каскад небольших прудов. По склонам оврага лежат пять валунов в пределах прямой видимости друг от друга. Один из них, у тропы, идущей по склону, называется Камнем любви. Когда я был маленьким, ребята постарше говорили, что этот тот самый камень, на котором Екатерина зачала (вариант: родила) графа Бобринского (медвежья шкура – «Венера в мехах»). И добавляли как страшную тайну: с тех пор на нем трахают всех Богородицких невест. Не знаю, при мне молодожены ходили к памятнику Ленину.

Камня любви, впрочем, тоже не забывали. Одна девушка мне по секрету призналась, что никогда не испытывала ничего подобного тому, что испытала в этом овраге. Чудодейственный камень, он возбуждает до крайности! Я и сам это знаю: испытывал, наблюдал. Даже теперь вот на Троицу видел паломников к Камню любви, которые – положительные на вид люди – обменивались возле него вполне порнографическими шутками о том, каково это было Екатерине на камне… Да было неплохо. Камень имеет такую форму, будто какая-то женщина оставила на нем отпечаток своей спины. След божественных форм, ибо – смять камень, как простую перину, могла лишь богиня. А вслед за богиней на него ложились тысячи ее поклонниц и поклонников. Камень ими буквально намолен, отполирован до блеска, исписан любовными заклинаниями.

А прямо напротив него, через овраг, лежит еще один: огромный, бугристый, заросший мхом. Этот валун интересен тем, что в нем есть глубокая круглая полость, над которой нависает выступ: будто огромный змей раскрыл пасть. Когда-то мне говорили, что на этом камне высверлено множество мелких отверстий, образующих как бы спираль. Я ее не нашел. Просто не захотел снимать мох, тревожить камень, от которого, чувствовалось, исходила угроза. К тому же я допускаю, что эти отверстия просверлены в каком-нибудь из других камней, составляющих группу в овраге. Один из них в стороне, два другие, как сладкая парочка, лежат неподалеку от камня с разверстой пастью. На них, кстати, тоже есть выемки, но не такие выразительные, как на Змеином (назову его так).

Камни с выемками всегда почитались в народе. Около них возникали святилища (см. тексты об Истоке Непрядвы и Чертовом городище), о них сложено много легенд. Вода, которая скапливается в их емкостях, и сегодня считается целебной. Одна из форм почитания этих камней – создание хлипких гипотез о том, как им поклонялись: живая вода, мертвая вода… Люди вмысливают в камень свои предрассудки (пусть и научные). А тем временем другие люди приходят к камням и бесхитростно им поклоняются. Причем этот культ, не прерываясь, идет, быть может, от тех неолитических времен, в тайну которых так безуспешно стремятся проникнуть ученые. Толкут воду в ступе. Нет, чтоб взять девушку и испытать на себе чары камня. И понять, наконец, что где-то в овраге под благосклонным оком любострастной богини течет из рода в род неиссякаемый ток человеческой спермы. Святилище в Богородицком парке – лишь одно из мест силы общенародной богини любви.

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.