Это в Рязанской области. Город был основан в 1152 году Юрием Долгоруким. То есть Юрий построил крепость и обложил данью мещеру, туземное угро-финское племя. Ну, может, еще убил местного князя, как чуть раньше убил московского владетеля Кучку, что и стало актом «основания» Москвы. Это называется строительная жертва – обычный ритуал при начале нового проекта: «Дело прочно, когда под ним струится кровь». Так вот Касимов изначально назывался Мещерским Городцом и располагался у впадения в Оку речки Бабинки, текущей по Бабенскому оврагу. Если идти вдоль него к Оке, по правую руку открывается городище, здесь и была крепость.

А на противоположной стороне оврага, на Старом посаде, видна церковь. Она много раз перестраивалась и меняла названия. Сперва была Ильинской, потом – Никольской, потом – Преображенской. Та церковь, что стоит на посаде сейчас, построена в первой половине 19-го века, была освящена как Ильинская и имела Никольский и Преображенский престолы.

Тому, кто следит за моими описаниями мест силы, уже ясно, что в дохристианские времена на месте этой церкви было святилище, в котором поклонялись Змею-Волосу, побиваемому Змееборцем-Перуном (или – если угодно – Громовержцу-Илье, побивающему Николу-Волоса). Без Бабы-Мокоши этот сакральный поединок теряет смысл. Ну, так и Баба здесь налицо, ее имя сохранилось в топонимике долины Бабинки.

Но это не все. Неподалеку от крепости когда-то был монастырь, а теперь – Богоявленская церковь, которую называют также Георгиевской. Это потому, что в монастыре было две церкви: Богоявления и Георгия. Последнюю, говорят, построил Юрий Долгорукий – во имя своего небесного покровителя. Тут все та же мифологема змееборчества, но – в социально-политическом ее аспекте. Георгий, побивающий Змея-Николу, всегда покровитель князей, иногда убивающих туземных правителей и всегда подавляющих народную стихию. Так что Георгиевская церковь логично стоит на крепостной стороне Бабенского оврага, на княжеской стороне, противостоящей посаду, где живет народ со своими богами Ильей и Николой. Которые – суть лишь элементы религии Бабы.

Об этой религии я не раз уже говорил (например, здесь, здесь и здесь). А здесь подытожу: в земной обиход встроен божественный двигатель, задающий цикличность смерти и воскресения. Змей гибнет под копьем Змееборца, который сам превращается в Змея. И – наоборот. Это лишь смена ролей. Змей живет в недрах Земли, в пещере, напоминающей Пещеру нимф, воспетую Гомером и истолкованную Порфирием как вечно становящийся космос. Гибель и перерождение Змея – периодический процесс в организме божественной Бабы. Земным отражением этого являются циклы в организмах конкретных ядреных бабенок. Небесный воин пронзает Бабью пещеру, в которой скрывается Змей земных наслаждений, а лесбиянка Сапфо говорит: «Эрос вновь меня мучит истомчивый – горько-сладостный, необоримый Змей». От этого рождаются дети. Так течет поток жизни в чреде поколений. Пещера Бабы (нимфы) это врата, через которые души, облекаясь плотью, приходят в мир и уходят из мира в вечном круговороте. Устье Бабинки – ровно такие врата.

В 1373 году союзные Дмитрию Донскому татары Мамаевой орды сожгли Мещерский Городец. И вскоре он перешел под руку Москвы. Крепость на старом месте восстанавливать не стали, а построили новую, километрах в двух по Оке. Это стало называться Новым Низовым Городом, а около него образовался Новый посад. И характерно: несмотря на более чем двести лет христианства, культ Бабы расцвел и на новом месте. Правда, в обновленной форме. На берегу Оки возле пристани появилась Пятницкая церковь (Пятница, я говорил, это христианизированное имя Бабы-Мокоши). По церкви называлась и улица (ныне Дзержинского). Если пройти от Речного вокзала по бывшей Пятницкой вверх и свернуть направо, то – на площади Пионеров – можно увидеть Никольскую церковь, оставшуюся от Никольского монастыря. Это естественный комплекс Змея-Николы и Мокоши-Пятницы.

А через Оку была еще одна Пятницкая церковь, в селе Бабино-Булыгино. Там рядом с селом есть курган, который называется Бабенским. Согласитесь, много в этих местах топонимов, отсылающих к Бабе. И везде Бабий дух. И везде чуешь Змея. Голова идет кругом. И не только у меня. Вот касимовский краевед протоирей Владимир Правдолюбов делится впечатлениями от Бабенского кургана: «Я вынес оттуда очень неприятное ощущение: тонкие извилистые серо-черные стволы кустарника, которым обросли склоны кургана, напомнили мне змей». Очень верное наблюдение. Попа, конечно, ломает, но тот, кто знает Великого Змея и любит Прекрасную Бабу, не должен бояться таких видений. Дон Хуан бы сказал: это русские боги являются из нагваля, то есть – бессознательного.

А теперь о царях. В средине 15-го века Василий Темный отдал Мещерский Городец с прилежащими землями казанскому царевичу Касиму, сыну Улу-Магомеда. Так в пределах Московского государства возникло нечто вроде татарской автономии. Город стал называться Касимовым, а территория вокруг него – Касимовским царством… В его состав входил кусок левобережья Оки возле Касимова (который по-татарски назывался еще Хан-Керман, то есть – Ханов город), а также – земли по правым окским притокам, уходящие к югу примерно до широты Моршанска. Четких границ, конечно же, не было, особенно – на юге. Но в целом речная сеть Оки, Пары, Мокши и Цны задает естественную конфигурацию территории. Мы бывали (и не раз) в этой зоне речных нимф.

Какая все же богатая идея: иметь в границах Московского государства ручных татар. Лучших головорезов для войны не найти. Но главное, что Московия буквально перенесла частицу империи Чингисхана внутрь своей территории, создала в себе заповедник имперских традиций, заложила основу будущего наследования государства великого монгола.

Конечно, не все так уж просто. За татарской стихией нужно строго следить. Поэтому в Новом Низовом Городе (там, где сейчас самый центр, Советская площадь) сидел русский воевода с хлопчиками еще покруче татар. Осуществлял власть Москвы, которая и назначала ханов. В сущности, выдавала им ярлыки. За 230 лет существования Касимовского царства на его престоле побывали четырнадцать правителей из четырех ветвей рода Чингисхана: из золотоордынской династии, из крымских Гиреев, из киргизских Чагатаидов, из сибирского ханского дома (потомки Кучума). Настоящий резерват царских генов, пробирка с Чингизовой кровью, уникальный материал для экспериментов – и магических, и политических.

Как я уже говорил, залогом успеха Чингисхана была его веротерпимость. Сам он поклонялся Всевышнему в виде нематериального неба (Тенгри), но никому не запрещал молиться другим богам. Ко времени образования Касимовского ханства такого уже не было. В 1312 году хан Узбек ввел в Золотой орде ислам и стал уничтожать тех, кто противился обрезанию. К 15-му веку золотоордынские татары были уже сплошь мусульманами. Касимовские, разумеется, тоже. И поэтому ханы поселились не там, где был русский город с его церквами и язычеством, а рядом, через Успенский овраг, на территории нынешней площади Победы (бывшей Татарской). Построили там все, что нужно для жизни: крепость, ханский дворец, мечеть...

В идеале ислам признает лишь одно место силы: Мекку. Конечно, в реальности мусульмане повсюду почитают могилы святых, родники, камни, деревья... Но все-таки в мечети не должно быть ни мощей, ни икон, ни алтаря, никаких предметов, в которых является божество. Мечеть – место религиозных собраний, а не место силы. Тем не менее, любая мечеть обязательно привязана к Мекке. Точнее – к Каабе, на которую указывает задняя стена мечети кибла. Обращаясь лицом к кибле, вы ориентируетесь на Каабу (святилище, в Мекке) и оттуда получаете силу.

С древнейших времен праздник Хадж к Каабе собирались паломники со всей Аравии. Кружили вокруг Каабы, целовали Черный камень, вделанный в ее стену, омывались в священном источнике Замзам, поклонялись идолам (их там стояло до 300 штук). В 630 году пророк Мухаммед уничтожил идолов, и к Каабе стали совершать хадж поклонники бога Авраамова. Мусульмане называют его Аллахом. А Авраама – Ибрагимом.

Напомню: этот патриарх не имел детей до 86 лет. Сара все не рожала. Поэтому он вошел к ее служанке Агари, и та произвела ему сына Измаила. А через 14 лет (уже после заключения союза с богом и явления трех ангелов) Авраам и Сара родили таки сына Исаака. И Сара сказала мужу: выгони эту рабыню Агарь с ее ублюдком (все-таки среди евреек попадаются законченные суки). Что ж, Авраам дал Агари немного хлеба, бурдюк воды и отправил в пустыню на верную смерть: с богом! Вода быстро кончилась. Агарь отошла подальше от сына, чтобы не видеть его мучений. Вдруг является ангел и сообщает, что бог планирует произвести от Измаила великий народ: арабов (как видно – чтоб мучить евреев, которые без мук жить не могут). Тут у Агари открылись глаза, и она увидала колодец. Мусульмане утверждают, что это как раз тот самый источник Замзам, что находится в Мекке. И уточняют: Аллах послал Джебраила (мы его больше знаем как Гавриила), который ударил о землю ногой, и забила вода.

Впоследствии Ибрагим пришел на место спасения сына и построил Каабу. Но потомки Измаила стали поклоняться в этом святилище джинам и родовым гениям. Только с появлением Мухаммеда святилище было очищено от народных богов. И в нем - насажден бог евреев, который прямо сказал Мухаммеду: «Мы ниспослали тебе, о пророк, Откровение, спустя много веков после Ибрагима, и повелели тебе следовать за его призывом к единобожию, нравственному совершенству, благодеяниям и отказаться от ложных религий» (Коран, сура 16,123). Тем не менее, пророк (мир ему) сохранил и Каабу, и Черный камень, и источник Замзам – элементы народной религии. То есть оставил людям свет жизни. Ведь безраздельная вера в еврейского бога ведет к религиозной нетерпимости, экзистенциальной тоске, психическим расстройствам, ваххабитскому или сионистскому террору и прочему мраку. Но если тебе (пусть и наряду с этой верой) оставлена возможность встречи с живым божеством (какой-нибудь Бабой), ты спасен: «И снова властвует Багдад, и снова странствует Синдбад, вступает с демонами в ссору»…

Русских людей никогда всерьез не волновала проблема единобожия. Тем не менее, Москва предпочитала, чтобы Касимовские ханы оставались мусульманами. Если хан крестился, он терял право на престол. Почему? Во-первых, во избежание беспорядков. А во-вторых, только мусульманина можно было использовать для некоторых дипломатических комбинаций. Взять хоть хана Шах-Али, чей мавзолей (текие) стоит в Касимове возле мечети. Человек прожил яркую жизнь: был другом Василия III и сослан на север, возвращен Иваном Грозным и в 1552 году брал Казань. Начиная с самого нежного возраста – ханствовал. Четырежды всходил на Касимовский престол, а в промежутках трижды (интригами Москвы) садился – на Казанский. Слуга царю, он был вынужден даже жениться на вдове Казанского хана, увядающей красотке Сююмбеке. Перед свадьбой она прислала ему яд. Хорошо еще, что хан не питал иллюзий, дал присланное лакомство псу (сдох в мучениях). Остаток жизни Сююмбека провела в Касимове под надзором, а ее муж продолжал выполнять поручения центра, которые никому, кроме мусульманина царской крови, доверить нельзя.

Следующим за Шах-Али ханом в Касимове стал Саин-Булат, правнук Ахмата (того, что стоял на Угре). В 1573 году Саин-Булат крестился, стал называться Симеоном Бекбулатовичем. Потерял Касимовский престол, но зато стал великим князем всея Руси. В 1575 году был помазан в Успенском соборе Кремля, как положено. А Иван Грозный сложил с себя царские регалии, стал просто князем Иваном Московским. Умалялся до того, что в челобитных на имя «государя великого князя Симеона Бекбулатовича всея Руси» называл себя Иванцом Васильевым. Бывало: «Приедет к великому князю Симеону, и сядет, далеко, как и бояре, а Симеон князь великий сядет в царском месте».

Такое поведение Ивана обычно относят на счет его карнавализма. Ой ли? Уж скорее то была магико-юридическая акция, обусловленная пониманием разницы между властью царя-жреца и светского правителя (я ее объяснял). Иван был первым русским царем и, пожалуй, единственным, кто всерьез размышлял о мистической природе царской власти. Смело экспериментировал. Ужасы опричнины и ее ритуалы идут как раз от того, что царь ощущал себя жрецом. Старался править как маг, а земщину оставил светским правителям (которых сам и назначал). Когда же убедился в том, что фокус не удался, что маг из него не вышел, разогнал Опричнину. И сделал царем (в магическом смысле) потомка Чингисхана. Симеон Бекбулатович был чем-то вроде нынешней английской королевы: царствовал, но не правил.

Этот эксперимент длился чуть меньше года, а потом Иван его прекратил. Посадил Симеона великим князем в Тверь и всегда относился к нему с большим пиететом. Да и все к нему так относились. Когда в 1598 году пресеклась династия московских Рюриковичей, одним из претендентов на престол был назван Симеон. Все-таки лучшая часть русской элиты понимала: по-настоящему легитимным царем в нарождающейся евразийской державе может быть лишь Чингизид. Победивший на выборах Борис Годунов, взял со своих подданных клятву: «Царя Симеона Бекбулатовича и его детей и иного никого на Московское царство не хотети видети». Впоследствии Годунов приказал ослепить Симеона, Лжедмитрий I велел постричь его в монахи, а Василий Шуйский – отправил на Соловки. Убить-то боялись, понимали силу настоящей царской крови. А вот местечковый Лжедмитрий II ничего не боялся: велел убить честно служившего ему Касимовского хана Ураз-Мухаммеда (из киргизских чингизидов). За это ногаец Петр Урусов снес самозванцу башку со словами: «Я тебя научу, собака, как убивать татарских царей».

Симеон Бекбулатович умер в Москве в 1616 году. Если бы его в свое время избрали царем, не было бы никакой Смуты. И никаких Романовых. И уж тем более – никаких Голштейн-Готторпов, которые с 18-го века под видом Романовых пили русскую кровь. Господа, вы хотите монархии? Да? Так забейте осиновый хуй в жопу псевдоромановых. Только ручной Чингизид!

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.