"Бог создал сновидения, чтобы указать путь спящему, глаза которого во мраке", - сказано в одном египетском папирусе. Здесь речь не о том, что спящий не видит реальности бодрствующих, речь о том, что во мраке, охватывающем реальность (в том числе и дневную), человеку дано ориентироваться именно при помощи сновидений. То есть: чтобы увидеть свой путь, надо погрузить глаза во мрак вещего сна. О теории и практике вещего сновидения, о снах наяву, сновидениях в бодрствовании, а также о том, что сны искателя силы реальны (согласно учению дона Хуана и многих других мистиков), мы еще не раз говорить будем на этих страницах. А сейчас - история одного сновидца.

В 1603 году пятидесятилетнему крестьянину из Пошехонских приделов приснилась Богородица. Она велела идти на Северную Двину, в Моржегорскую пустынь, чтобы взять там икону Одигитрию (Путеводительницу) и отнести ее на реку Лузу. Там, около Туринской горы на Лузе, он должен был основать монастырь. Поставьте себя на место сновидца. Что такое Моржегорская пустынь и Туринская гора? Где вообще это? Можно, конечно, узнать: названная пустынь находится в Архангельской области на расстоянии 510 км. от Пошехонья, а Туринская гора в Кировской области - в 270 км. от Моржегорской. И что - увидав такой сон, вы бросите дом, хозяйство, родных и пойдете? Надо очень уж крепко верить снам, чтобы явиться к какому-нибудь игумену и заявить ему: так, мол, и так, дай икону. Он что, игумен, припадочный что ли, чтобы верить любому бродяге?

К тому же надо ясно понимать, что икона, о которой снится такой сон, может оказаться не просто изображением женщины с младенцем, благословляющим тех, кто на это изображение смотрит (таков канон Одигитрии), но - чудотворной иконой, то есть - в сущности богом. В России всякая икона в те времена называлась богом, а чудотворная икона, которая может сама собой летать (см. текст об Умилении), исцелять больных, наказывать преступников, не гореть в огне и т.д., является божеством в самом буквальном смысле этого слова. Какой-нибудь иконоборец может считать такие вещи языческими баснями, но иконоборчество-то как раз было осуждено Церковью.

О мистической стороне технологии изготовления богов (икон) мы еще поговорим, а сейчас - о крестьянине, который увидел во сне Богородицу. Этому укорененному в земледельческом обиходе человеку не пришло даже в голову, что он должен стать чем-то вроде "рыцаря бедного" (который тоже "имел одно виденье" на дороге), слугой Матери Божьей, а точнее - ее Путеводной иконы. Но он отлично видел, что происходит вокруг: реки начинают замерзать уже к концу августа, земля почти ничего не приносит, голод становится бедственным (и к 1604 году унесет полмиллиона жизней только в Москве, а потом сметет Бориса Годунова и откроет дорогу Дмитрию Самозванцу и Смуте). Он истолковал сон по-своему: встал и пошел на север.

Но только не в Моржегорскую пустынь, а в Кожеозерскую, основанную православным татарином преподобным Серапионом. И постригся под именем Леонид. Целый год новый монах спокойно пробыл у Серапиона, а потом ему во второй раз приснился тот же сон. Это, конечно, было знаком того, что он неправильно истолковал первое видение. Надо было внести коррекцию, посоветоваться с опытным человеком, тем же Серапионом. Но Леонид, никому ничего не сказав, снялся с места, пошел вниз по реке Онеге до самого моря, сел на корабль и уплыл на Соловки.

Это уже очень напоминает историю пророка Ионы: "И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня. И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня". И сел на корабль. Чтобы заставить отлынивающего пророка идти проповедовать, Бог воздвиг бурю на море и загнал Иону во чрево кита. Богородица, от которой было слово к Леониду, не устраивала подобных эксцессов на пути бегства своего избранника, а просто по прошествии трех лет на Соловках послала ему то же видение в третий раз. Но только теперь оно было столь отчетливо, что Леониду показалось, будто Мария явилась уже не во сне, а наяву. Куда деваться? Не бежать же от снов дальше за море. Леонид пошел к игумену Антонию и рассказал ему свой трижды повторившийся сон. Игумен был неглуп, он настоятельно рекомендовал сновидцу немедленно отправляться в Моржегорье.

Никому неизвестно, когда возник Никольский монастырь у впадения речки Моржевки в Двину. А после уничтожения (скорей всего - во время  Екатерининской реформы 1764 года) от него осталась приходская церковь Архангела Гавриила. Но и ее, как рассказала мне пожилая поповна из близлежащей деревни Монастырек, большевики перед войной разобрали на кирпичи. Хотели что-то строить из них за Двиной. Да не вышло. Кирпичи погрузили на баржу, баржа отчалила и по неясной причине затонула. Сейчас на месте монастыря осталась только высохшая лиственница, которую не раз принимались рубить, жгли огнем, а она все стоит на высоте над рекой, как указательный перст. Само собой, люди, которые подступались к ней с топорами, очень плохо кончали. Священные деревья отличаются поразительной мстительностью. Есть много историй о том, как зверски дриады расправляются с теми, кто наносит вред их деревьям - живым или мертвым. Говорят, один из дровосеков, рубивших моржевскую лиственницу, вдруг удавился, другой - утонул. Все правильно, как же иначе.

В последнее время лиственницу даже почитают. Около нее поставили столик, скамейки, сделали ограду и в ней посадили молодую лиственницу. Но, кажется, она не прижилась. Ничего, не в дереве сила, а в месте. А оно исключительно сильное. Головокружительный обрыв над рекой и бесконечный простор. В том, что здесь могла явиться чудотворная икона, нельзя усомниться. Но вот Леонид все никак не решался приступить к ее поиску. Он жил в монастыре, использовался на самых тяжелых работах, постоянно думал о своих сновидениях, трепетал от мысли о наказании за не исполнительность, но прошло два года, и - ничего. И тогда он увидел сон в четвертый раз. Уж тут Леонид решился спросить, где ему искать нужный образ? И четко увидел то место в церкви, где он стоит, и сам образ. Наутро он рассказал настоятелю Корнилию свои сны и показал ту икону, которую должен нести на Лузу. Монастырская братия пришла в ужас от его рассказа, пела молебен, вручила сновидцу икону и с колокольным звоном выпроводила из монастыря.

Леонид остановился немного не доходя до Туринской горы, около устья речки Якутицы. Однако местные жители не потерпели у себя святого человека. Обычный мотив в Житиях. И всякий раз возникает вопрос: почему туземцы гонят отшельника? В данном случае ясно: та местность называлась Лузской Пермцой, и населявшие ее зыряне все еще продолжали служить своим древним богам. Надо только удивляться тому, что они не убили, а просто прогнали бродягу с иконой. Правда, не очень далеко. Продвигаясь берегом Лузы, изгнанник в двух километрах от прежнего места встретил богатого русского мужика Никиту Назарова, который был страшно удивлен, увидев здесь монаха. Деловой человек, он предложил Леониду строить церковь прямо там, где случилась их встреча. Так было выбрано место.

В 1608 году Леонид отправился в Ростов, к митрополиту Филарету (историю того, как он пришел к власти в России, я уже излагал, когда речь шла о Чистом болоте) и получил от него благословение на устройство монастыря. Все бы хорошо, да только место, которое было выбрано для его строительства, было не слишком удачным. Мало того, что это было не совсем то место, которое Богородица указывала во снах, так оно еще было ужасно сырое, просто болото. Чтобы сделать его пригодным для жизни, шестидесятилетний Леонид начал копать каналы.

Разумеется, дьявол (читай: местный дух) воспротивился этому. Он всегда противится поселению в святых местах поклонников еврейского бога (см., например, здесь, здесь и здесь). Обычно возбуждает народ, но на сей раз он не стал внушать язычникам гнать святого, а сам обратился в змею. Как сказано в рукописной книге, хранившейся монастыре Леонида, "копающу ему, внезапу прииде змий и уязви его в левую ногу". Надо при этом иметь в виду, что ни до, ни после этого случая змей в тех местах не видали. А тут - на тебе. Отшельник вскочил, хотел бежать, но нога не слушалась, страшно болела. Он начал молиться, внезапно уснул и услышал голос: "Не скорби и не думай бежать, но возвратись к своему делу, помогает тебе Богородица и от змия не будет вреда".

Что-то это напоминает, не правда ли? Фауст, на исходе жизни роющий каналы и пытающийся остановить текущее мгновение. "Не думай" это и значит: останови текущую мысль. В случае Леонида - мысль о боли, то есть саму боль, которая существует во времени, задающем условные параметры реальности. В фаустовском случае останавливается само время, которое эту мысль вмещает. Разница (обусловленная различием культур) тут, конечно же, очевидна. Но несмотря на то, что дьявол - князь боли и времени - искушает Фауста и Леонида по-разному, результат получается схожий: Женственное Начало мира спасает своих подопечных. Об этом мы в свое время подробнее поговорим в связи с историей Григория Пельшемского и Каменной Бабы с Лисьей (Лысой) горы.

В отличие от Фауста, остановившего мгновение и таким образом сразу же и умершего, Леонид после укуса змеи и опыта остановки мысли прожил еще чуть ли не полвека (умер в 1654 году). Он докопал свой канал, который в общей сложности составил около двух километров, и назвал его Недумой-рекой в честь того, что голос во сне велел ему "не думать". Не думать бежать. Леонид многократно бежал от того, к чему призывал его голос, сворачивал с пути, который ему открывался во сне. Но теперь он отогнал помышленье о бегстве, которое пытался внушить ему, как он думал, дьявол. Отогнал и таким образом окончательно встал на путь, указанный Путеводительницей.

Но это еще не все. Построенный на болоте монастырь все-таки почти каждый год затопляло в половодье, нужно было перейти на более высокое место. Леонид давно выбрал его: возвышенный мыс над Черным озером. Он поставил там крест и всем говорил, что монастырь будет именно здесь. В 1652 году это свершилось. После реформы Екатерины, направленной на тотальное уничтожение Святой Руси, от всего Леонидова монастыря сохранилась только Введенская церковь, где и покоятся мощи преподобного. Который, это полезно знать, чудесно помогает при змеиных укусах, если вовремя и с верой к нему обратиться.

Увы, мне не удалось найти все места на Лузе, связанные с жизнью Леонида Устьнедумского (так святого стали называть по Недуме-реке, выкопанной им). Не удалось даже сопоставить названия мест, упоминаемых в Житие, с современными названиями. Туземцы плохо знают историю. Из их объяснений можно только догадываться, что Черное озеро - это нанесенное ныне на карту озеро Устолье (старица Лузы), а Туринская гора - та самая горка на вдающемся в Устолье мысе, где стоит Введенская церковь. Но если даже фактически это не так, мифологически это весьма справедливо: монастырь изначально должен был быть на Туринской горе. Он там и был поставлен.

Что же касается Недумы-реки, то она вытекает из Устолья совсем недалеко от этой горы. Когда-то каждую девятую пятницу по Пасхе здесь, у истока Недумы, собирались огромные толпы. И даже после революции приходили сотни верующих. Большевики этот исток пытались забетонировать, но - как уничтожишь функционирующую ирригационную систему? В одном месте положили бетон, а дальше оставили русло. Вода обошла бетонную пробку, и течение Недумки восстановилось. Представители богоугодной нынешней власти (во главе с товарищем Майсейчиком) благоустроили место, где Недума вытекает из озера: возвели нечто вроде часовни (на которой и написали свои красивые имена), сделали ступеньки, чтобы верующие могли с удобством погружать тела в священные воды.

Не знаю, как верующие, а дамочки тут мажутся прибрежной глиной - в целительных и косметических целях - и затем ополаскивают русалочьи тела в потоке Леонидовой реки. Я, признаться, тоже помазался и окунулся. Благодать!

КАРТА МЕСТ СИЛЫ ОЛЕГА ДАВЫДОВА – ЗДЕСЬ. АРХИВ МЕСТ СИЛЫ – ЗДЕСЬ.