ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО - ЗДЕСЬ.ПРЕДЫДУЩЕЕ - ЗДЕСЬ. Магнит
К ночи все, кроме Олега, быстро уснули. Он смотрел то в оконный створ, не прикрытый занавеской, оставив узкую щелку для воздуха. Иногда мелькали оконные огни чахлых поселений, слабо освещенные шлагбаумы, тренькали акустические извещатели. Но по большей части поезд шел в темени, и тогда Олег по запаху пытался угадать изменение окружающего мира: воды, полей, густоту леса, близость жилья.
Эйнштейн спал, отвернувшись, калачиком, как мальчик, уставший притворяться большим. Люксембург, в пёстром халате, похрапывала и часто ворочалась. Жизель лежала с закинутыми за голову, как будто с устремлением вверх руками, выкинув здоровую ногу, голую и красивую, из-под жаркого одеяла. Упоминание о балете сделало свое дело. Теперь Олег видел ее летящей в воздушной пачке, не желающей приземляться или не знающей, куда, в какие руки упасть.
Вдруг девушка застонала, медленно опустив ладони к промежности, повернулась на бок и сжалась. Застонала громче. Почти закричала.
– Чем-то помочь? – спросил Олег. – Может, врача поискать или таблетку у проводницы?
Жизель продолжала постанывать, значит, боль была нестерпимой. Невозможно было заподозрить эту сильную, насмешливую девчонку в притворстве, в страданиях напоказ.
Люксембург поманила Олега пальцем и кивнула на дверь. Они вышли. В пустом коридоре, держась за поручни у окна, женщина заговорила вполголоса:
– У нее это перед регулами, за пару дней до. Непреодолимая боль. Такое не редкость. Говорит, что в связи со стрессом, с дорогой, в этом месяце началось раньше.
– А что можно сделать? – Олег был обескуражен. – Обезболивающее что-нибудь?
– Да таблетку-то сейчас выпьет, но мало помогает, а лошадиную дозу нельзя. Мужчинку бы ей, лучшее лекарство, да где его ночью взять! Как в анекдоте. Хотя, когда мы в этом природном состоянии, от нас мужики с ума сходят, будь осторожен. Магнит! Ладно, не смущайся, шучу. Вот замуж выйдет, всё наладится, а сейчас перетерпит, куда деваться. Так ведь еще и выйти нужно! Замуж-то. Да не за кого попало. Девка-то хорошая. Главное, чтоб протез удался бы!
Из соседнего купе вышел чернявый усатый мужчина, хмуро кивнул в молчаливом приветствии, и пошел по коридору, на ходу щелкая зажигалкой.
– У меня фобия на них, – доверительно прошептала Люксембург. – Ладно, чего скрывать, объясню, а то ты, конечно, посмеиваешься над моими опасениями. В Узбекистане тоже бывают кавказцы. Это не одно и то же. Те против этих – как мирные колхозники против… анархических разбойников. С теми-то я быстро язык нахожу. Свои. Хотя для тебя они, думаю, на одно лицо. Меня в юности двое этих… А не тех… Нет, нет, ничего у них не получилось. Но осадок остался. В общем, считай, что это шутка…
– Я уже не знаю, где вы шутите, а где серьезно, – Олег развел руками.
– А это, по секрету сказать, у нас, экстрасенсов, такой прием. Тебя шокируем, и на тебя же смотрим, по реакциям определяем твои наклонности и проблемы. Нащупываем точки. А потом на них давим.
– Но ведь это, насколько я понимаю, не экстрасенсорика, а обыкновенная психология.
– Разумеется! А психология – обыкновенная цыганщина. – Люксембург рассмеялась. – Плюс реклама, необычные имена, одежда, свечи, цепи. Посмотрел бы ты на меня в полном облачении! Надо ведь себя преподать, тебя как-то расположить, стукнуть по твоему кумполу, чтобы ты раскрылся. Чтобы, как говорится, влить в сосуд души твоей нектар успокоения.
– А от чего вы лечите? Своим нектаром.
– Я в последнее время работаю с контингентом высоких каст! – лицо Люксембург приобрело важность. – С бизнесменами, с их женами. Но только с белыми, с ворами не вожусь, хоть и, честно сказать, много от этого теряю.
– Это сложно? – Олег, борясь с улыбкой, постарался вложить больше искреннего сочувствия в свой вопрос.
Люксембург пренебрежительно сморщилась:
– Что ты! Простые, как копейка медью. Один боится, что разорится, что его подсидят, обманут, разоблачат и тэ-дэ. А половинка спать не может, нервозы зарабатывает, опасаясь, что в лучшем случае мужа застрелят, а в худшем – что он ее бросит, и щупает по ночам черепушку, не растет ли там рог. Дети, ну просто дети! Так и хочется иной раз поснимать штаны да понадавать по энным местам, честно.
– Всё ли поддается лечению?
Люксембург задумалась.
– Нет, Олежек, пожалуй, не всё, – экстрасенс ответила трагически, но быстро поправилась, подняв кверху пальчик, – но только потому, что поставить диагноз не всегда возможно. А иногда ситуация настолько сложная, что… или что-то отруби, или совсем застрелись. Тут уж клиент выбирает мимо нас, экстрасенсов, мы тут ему как мертвому припарка. Вот ответь, ты чего на Байкал попёрся? Смотри в глаза и колись как на духу! – Люксембург прищурилась.
Олег вытянулся, отчеканил по-пионерски:
– На целлюлозно-бумажном комбинате буду работать! Потому как в моей родной местности – безработица. Жинка борщи перестала варить, на заработки послала!
– Ага, вот видишь! – психолог похлопала его по плечу. – Я же говорила, что пингвина видно по выправке. Расскажи еще, что повелела, мол, иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Поняла, парень!
– Что вы поняли? – Олег слегка заволновался.
– А то, что ты тоже дитё, как копейка медью. Природу, значит, будешь байкальскую губить. Писатель Распутин с этим борется, а ты – наоборот. Поэтому он личность, а ты…
– Вредитель! – помог ей Олег. – Снять бы штаны и!..
Рассмеялись.
– Точно. Пойдем спать! Жизелька, наверное, уже накачалась таблетками, успокоилась.
Ночь прошла относительно спокойно.
Жизель успокоилась и лишь иногда постанывала, и Олег просыпался от этих звуков. Впрочем, трудно назвать сном его состояние.
Люксембург спала, отвернувшись, и уже не храпела.
Поезд, проехав немного, подолгу стоял, причем не на станциях, а, что называется, в поле.
Из-за окна доносилось, изредка и вяло, но одно и то же: забастовка, на рельсы, шахтеры, фамилия президента и прозвище премьер-министра – «Киндер-сюрприз».
Однажды проснулся и засмеялся Эйнштейн, а встретившись глазами с Олегом, пробормотал, кивая вниз:
– Ну, Роза! Со своими писателями! Представляете, что приснилось… – Он понизил голос до шепота: – Ельцин с… Анклом Бенцем!.. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете