Я сижу там, где и должен сидеть – в пресс-центре Московского международного кинофестиваля, если кому интересно. Здесь можно увидеть всех кинокритиков и просто интересующихся журналистов, какие только существуют – аккредитовано около тысячи человек. Но из всего этого сброда меня интересует только одна-единственная фигура.
Таких людей обычно можно встретить в метро, плетущихся по вагону, никак не в пресс-центре, с бэджем журналиста на шее, а не с табличкой с текстом «Сами мы не местные». Вместо рук у него два обрубка выше локтя, лишенные функций, но активно двигающиеся в разные стороны. На него никто старается не смотреть, вспоминая уроки циничности, полученные во время поездок в московском метрополитене. А он, между прочим, сидит и ждет очереди, чтобы усесться за компьютер. Вскоре ему такая возможность представляется. И здесь уже все смотрят, как он своими обрубками усиленно набивает что-то в «Майкрософт Ворд». Его даже фотографируют, чтобы потом запостить это чудо природы на свои блоги и живые журналы, на потеху френдам.
У меня, несомненно, есть свои кумиры в журналистике, люди, чье мнение для меня многое значит, и к которому я прислушиваюсь, по крайней мере, стараюсь. Руки у них у всех на месте, и с клавиатурой они – на «ты». Но вот этот анонимный безрукий журналист, он, честно говоря, умыл их всех. Потому что мало просто красиво складывать из слов различные замысловатые композиции – для этого хватает навыков обращения в детстве с конструкторами. Мне хотелось заглянуть за плечо этому инвалиду и посмотреть с монитора, что же он там написал. И даже если бы я увидел примерной такой пассаж:
…то нисколько не был бы разочарован. Потому что в этом размашистом и отчаянно-сдержанном стуке по клавишам больше смысла и сути, чем во всех тех бесплатных изданиях, в которые мы заворачиваем тухлую рыбу, прежде чем отнести ее домой и варить всю ночь в кипящем котле. Обычно мои колонки не следует воспринимать очень уж серьезно, но вот эту – постарайтесь.
Неизбежно начинаешь думать, что было бы, если бы у тебя не было рук. Причем не с рождения и не сызмальства, а вот так, неожиданно – вчера были, сегодня – нет. Во-первых, я уж точно не смог бы дрочить, а это, даже не знаю, как выразить словами… «невосполнимая потеря» звучит близко к тексту, но слишком уж официально. Поэтому я могу не знать имени и места, в которое пишет мой кумир, место, где его текстов ждут с нетерпением и зачитывают вслух всей редакцией прямо с монитора. Но одно я знаю точно: он не дрочит, в отличие от всех остальных журналистов. Журналистам дрочить строго запрещено, это сразу сказывается на качестве их текстов. Как вокалист перед выступлением должен воздерживаться от сексуального самоудовлетворения, чтобы не сбить дыхание, так и журналисту категорически возбраняется онанировать, прежде чем написать текст, который прочтут миллионы благодарных читателей. Журналиста-мастурбатора видно издалека. От его текста так или иначе будет разить рудиментарными остатками скудных фантазий… нет, даже не фантазий, фантазии просочатся сквозь текст, как песок сквозь пальцы. Разить будет остатками впечатлений от блеклых, разбитых на категории сайтов с порнографическими картинками под говорящими сами за себя названиями – ah-me.com, uh-oh.net. Текст журналиста-мастурбатора будет кишеть этими ух-охами, даже если он – о классовой войне. Мне запомнилось выступление некой кинокритикессы, спрятавшейся под псевдонимом, которая в журнале Птюч, или ОМ, или Квир расписала то, как, посмотрев на том же Московском фестивале «Пианистку» Михаэля Ханеке, она побежала мастурбировать в женский туалет, и детально описывала, как теребила свой клитор через жаркое вязаное платье. Я, естественно, сразу понял, кто она, потому что не так уж много кинокритикесс носят вязаные платья в тридцатиградусную жару. Но для меня в этом нет ничего нового, потому что после каждого фильма кинокритики, снявшись с насиженных в Госкино мест в зале, послушным табунчиком несутся в кабинки и разрешаются там, в особенности после фильмов Михаэля Ханеке. И, в общем-то, ничего плохого в этом бы не было, потому что никто так много не мастурбирует, как читатели вот таких вот текстов. Но вот это снобистское желание журналиста-мастурбатора подняться над читающей публикой, выделиться из ее массы выливается в постоянно растущую ненависть к самому себе.
Поэтому уже хорошо то, что мой новый кумир не дрочит стопроцентно, а значит, он не ненавидит себя и других, а значит, есть надежда. Мой первый кумир в журналистике пил собственную мочу и онанировал, как сумасшедший, нисколько этого не стесняясь. Неплохой знак поступательного движения вперед, как мне кажется.
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете