Утром 15 августа 1990 года на латвийском шоссе под Ригой произошло лобовое столкновение «Москвича-2141», который вылетел на встречную полосу на скорости 100 км., и рейсового автобуса «Икарус». По официальной версии водитель «Москвича» Виктор Цой заснул за рулем.
1990
Я услышал о смерти Виктора Цоя, сидя со своим другом на ступеньках собственной школы № 504 и дыша “Моментом”.
Перед этим мы сильно напились крепленым вином, накурились марихуаны и, когда все запасы алкоголя и травы кончились, зашли в гости к одному мальчику, будущему трубачу “Двух самолетов” Андрюше Когану и его сестренке. Мой приятель трахал эту еврейскую девчонку с самой школы, а ее братец мечтал с нами дружить, так как мы были районными знаменитостями. Я заслужил в старших классах репутацию будущего писателя, коим остаюсь до сих пор, а мой друг – молодой рок-звезды (коей уже давно не является). Андрей был младше нас на пару лет, но когда тебе 18 лет, то разница в год или два может легко сделать тебя мудрым гуру в глазах потенциального малолетнего адепта. Брат и сестра пригласили нас поужинать вместе. Мы согласились и плюхнулись за лакированный деревянный стол, который они накрыли в гостиной, в многокомнатной хрущевской квартире. Андрюша не спускал с нас глаз и просто кончал оттого, что оба его кумира у него дома в гостях. Была бы его воля, он бы дал и трахнуть себя, лишь бы мы остались довольны.
Мой дружок Митя флиртовал за столом с его сестрой-еврейкой, абсолютно не в моем вкусе (и старше меня аж на ГОД!), а я, тем временем, почувствовав сухость во рту, повернулся к мальчику и сказал:
— Дай мне яблочного сока.
Брат весь напрягся и, вытянув шею, переспросил:
— Что?
Я так же расслабленно ответил:
— Налей яблочного сока, Андрей!
Мальчик непонимающе хлопал глазками и переспросил снова:
— Что-что, Дима?
Я внезапно врубился и захохотал...
Он совсем растерялся...
— Сока! Я пить хочу, Андрей! Яблочного сока просто дай мне. В бокал налей из графина! Мне не дотянуться!
Андрей, смутившись, тут же налил и в мгновение ока протянул мне бокал. Я продолжал ржать и вслух стал рассуждать о ситуации, чем отвлек своего дружка и не свою сестру от взаимного сосания и облизывания.
— Андрюш, у нас обалденный парень! Он вел себя сейчас идеально! В греко-римской традиции общения ученика и учителя. И смотрел на меня, как человек, который считает, что из меня могут извергнуться только какие-то супа-мудрости, афоризмы и притчи. Реально, я почувствовал, как вели себя парни вроде него, когда у них вечером в гостях оказывался Христос. Это так смешно, реально! Я ведь просто попросил сока, и это вывело его из равновесия в ожидании чуда. Андрей не мог поверить в течение десяти секунд, пока длился наш диалог, что такие, как я, иногда тоже просто умирают от жажды без сока и не жаждут философствовать по поводу и без повода.
Сестра героя моего монолога и ее ухажер присоединились к моему смеху заливистым хихикающим дуэтом. Андрюша, не ожидавший столько внимания к своему поступку-проступку, тоже начал улыбаться. Хоть и немножко нервно. Но, кажется, он понял, что его кумиры, то есть мы, более обычные парни, чем он себе вообразил. Когда в свое время мы остановили его после уроков как первого попавшегося школьника и спросили: «Кто твои идолы?», он совершенно искренно огорошил нас признанием, что наш самодельный арт важнее для него и влияет сильнее, чем творчество “Аквариума” и БГ. Только для подростка два молокососа старше на несколько лет могли быть равны реальным рок-героям. От встреч с нами он ждал, как минимум, просветления. Поэтому обычная просьба о яблочном соке повергла его в транс. Наверное, он ожидал услышать из моих уст что-нибудь вроде трактата “Мир как воля и представление” или хотя бы “Так говорил Заратустра”, а вскоре понял, что к нему забрели нормальные «тинейджеры», пусть и с богемным уклоном.
В подтверждение этому Митя вскоре занялся на кухне сексом с его сестрой, а я стал потрошить родительскую аптечку в туалете, на которую меня вывел Андрюша, схватывающий на лету наши увлечения и потакающий нам во всем. В результате, сперев весь “Реланиум”, “Фенозепам” и две банки “Салутана”, я прихватил на всякий случай тюбик “Момента” — еще из той психоделической серии, когда на нем не писали, что он “не содержит толуол”. Честно, в 18 лет наркотики интересовали меня куда больше любого секса. Наверное, так же меня поглощало лишь искусство. Секс увлекал, но все-таки шел с некоторым отставанием. Что касается всех иных развлечений, таких, как деньги, шмотки и путешествия, — они плелись в самом конце моего “Листа желаний”.
И вот, после вкусного ужина, дружеского траха и наркораскопок мы попрощались с сестрой и братом и, как-то само собой, со всем своим уловом очутились у крыльца родной школы № 504, которая находилась там рядом. Там я и услышал о смерти Виктора Цоя.
Теплой августовской ночью, сидя на ступеньках у входа в свою нелюбимую школу, которую так и не смог закончить в том памятном году, не сдав государственные экзамены и на всю жизнь оставшись без обязательного среднего образования (был я необязательный мальчик всегда).
Алкоголя, чтобы запить таблетки, не было, и переводить продукт не хотелось. Варить "Салутан" было негде. И мы решили использовать клей. Вскоре я уже держал в руках целлофановый пакет, дыша токсическими испарениями, как реальный космонавт внутреннего или древняя жрица, и смотрел на своего друга, тоже выглядевшего, как некое земноводное существо, активно работающее жабрами, выпучивающее глаза, с то и дело раскрывающимся и собирающимся пакетом вместо рта.
Новая реальность накатила со свежей галлюциногенной силой. Мы хорошо надышались потусторонним разряженным отравленным углекислым газом с химическими примесями, довольно легко потриповали и уставились в звездное небо, пытаясь открыть новые созвездия.
И в этом миг мой друг сказал:
— Витя Цой разбился сегодня на машине. Знаешь?
— Серьезно? Я чета вообще не в курсе, — сказал я весьма нейтрально.
— Везде уже передали.
— Жаль его, — мне захотелось еще подышать, и я зарылся в использованный пакет с носом.
— Вообще, — продолжил мой окосевший друг, — я так думаю, Витя зарубился за рулем под утро в героине. Ты видел его последний концерт, когда он исполнял «Звезду по имени Солнце»? Там же у него голос в черном весь. Его брат…
— А него есть брат? — Я вынырнул из пакета.
— Да, конечно, есть. Он с моими приятелями на дербан в этот сезон ездил. И Витя к нему приезжал и брал черное всегда. Там вся квартира на Лени Голикова* в бинтах опиумных на сушке. Так что не удивлюсь, если в нем еще сегодня с утра, когда он срубился, был тот мачок, который мы все вместе собирали…
— Ты хочешь сказать, что Цой чернушник? Не верю…
Мой голос звучал отдельно от моего тела… Интересный эффект…
— Да точно тебе говорю, ты просто не видел его давно! А на последнем концерте, когда он поет «Звезду», голос совсем глубокий стал… с хрипотцой такой, запавший… и глаза закатывались… просто упорот черным по полной. Мало кто понимал, но кто понимал, сразу врубились, что Витя подсел на иглу (не зря же он в таком фильме снялся про драг-дилеров у Рашида Нугманова). Наверное вмазался с утра на дорожку или еще с ночи перло сильно. Ну и не рассчитал сил. Зарубился в грезы за рулем…
— Мне жаль его. Он же совсем молодой.
Я снова задрал голову к небу. Мне никогда не нравилось «КИНО», я предпочитал «Зоопарк», но все же это так глупо, когда погибают молодыми.
Мы снова налили клея и припали к своим пакетам, чтобы улететь поближе к звездам, которые в ту ночь манили меня невероятно.
++++++++++++
1996
Спустя шесть лет после сценки на антресолях моей школы, Виктор Цой стал у меня ассоциироваться не только с тяжелыми наркотиками, но также и с голыми попами. И вот именно тогда картина об этом символе советского рока стала для меня абсолютно цельной.
Вот как это произошло.
Благодаря своей беременной подруге жизни, которая отучила меня от наркотиков и приучила ко всем сексуальным извращениям мира, к которым я имел склонность с детских лет, мы отправились в провинциальный город Приозерск в дом к ее иногородним университетским подружкам, с которыми она меня решила познакомить поближе. Погостить у одной из них на выходных в исключительно женском студенческом окружении была хорошая идея.
Хозяйка пустого родительского дома оказалась миниатюрной красоткой-куколкой, похожей на ребенка. Мне сразу стало любопытно посмотреть на нее голую, как, впрочем, всегда на любую девочку, которая мне нравится. Каким-то образом, неведомым мне, но точно с подачи нимф, беременная на седьмом месяце жена и три девушки оказались вечером со мной на местном пляже. Я сказал, что у меня нет с собой плавок и сменки, извинился, разделся догола и, войдя в озерную воду, отплыл на некоторое расстояние. Плескаясь, я стал внимательно смотреть на берег… Девушки, хихикая, как будто сговорившись, все разом встав в строй, повернулись ко мне попами и сняли с себя все.
Я с удовольствием обнаружил, что попка у хозяйки дома действительно изумительная, особенно темная полоска между тощими ягодицами. Девочки, повибрировав сиськами, вбежали в воду и проплыли мимо меня. Я отправился за ними, брызгаясь и играясь… Внезапно на руке 20-летней девушки, у которой мы все были в гостях, я увидел забелевшие в свете заходящего солнца шрамы.
Я взял ее за влажную кисть и, балансируя в воде, спросил:
— Что это?
Она вытянула загорелую тонкую руку, всю в блестках-капельках, так, чтобы мне было удобно смотреть, ответила:
— Это бритва, Дима. Я, когда мне было 14 лет, порезала себе вены и вырезала «ЦОЙ ЖИВ».
Пораженный, я внимательнее присмотрелся к белеющим на ее руке шрамам и действительно увидел на них: «.ой Жив!»
— А почему «Ц» еще раз перечеркнута и не читается?
— Потому что в 15 лет я уже по настоящему кончала жизнь самоубийством. Когда поняла, что он мертв…
Я выпустил ее… и продолжил плавать среди всей этой красоты, касаясь ее и наслаждаясь ею…
Я думал:
«.ой Мертв! Как жаль. Реально жаль. Я тоже мог умереть от наркотиков в 1990 и никогда не очутиться здесь на этом скрытом лесами пляже в окружении ныряющих голых попок… Как классно что «Я ЖИВ!». Ведь тут так… так… чудесно…»
Я взглянул на сияние заходящего светила и поплыл к выходящим на песок голым попкам, вытирающимся махровыми полотенцами…
Смерть стоит того, чтобы жить, А любовь стоит того, чтоб ждать.
Мне не раз потом цитировала эти легендарные строчки киноманка и суисайд-герл, которая поселилась у нас в питерской квартире на все лето и писала трогательные стихотворения на старинной печатной машинке – о прелестях шведской семьи и жизни втроем. А я, глядя на ее зад, каждый раз думал: как же так получилось, что рок-икона у меня ассоциируется только с наркотиками и голыми попками…
2008
Сейчас у меня есть подружка. Когда Цой умер – она только родилась. Ее зовут Аня. Она узкоглазая калмыцкая принцесса. Любит одеваться, как и я (и участники группы «Кино») во все черное. И я зову ее Витя. Потому что у нее худенькая красивая попа, она любит наркотики, танцевать и гулять до утра. Недавно на одной из наших прогулок по мокрому московскому асфальту перед рассветом мы много говорили о грядущей третьей мировой войне и пели песню из нашего любимого апокалипсического фильма «Awakening of the Beast». Там, в этой песне, будто бы выпавшей из альбома "Группа крови", были такие слова, которые подойдут еще не на одно надгробие лучших ребят из нынешнего и будущих поколений…
Мы потеряны, потеряны И плачем от этого, Посмотрите и поймете почему. Мир всего лишь ложь. Мы все умрем При первых проблесках зари Из-за страха. Мы боимся безумия, Которое порождает все, И после этой войны Все будет стерто с лица земли Все что есть Мир Мир Мир всего лишь ложь. Что есть жизнь, Это в принципе смерть. Начало смерти. Что есть смерть? Смерть есть конец жизни. Что есть существование? Это линия крови. А что есть кровь? Это причина существования. Которую я стараюсь не признавать. Мы все умрем При первых проблесках зари Из-за страха безумия. Беспредельного безумия. Конец предрешен. Эта война сотрет все с лица земли. Баста! ________________ * Знатная наркотская улица в районе проспекта Ветеранов (г. Питер).
Рибху Гита. Сокровенное Учение Шивы
Великое индийское священное Писание в переводе Глеба Давыдова. Это эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, а потому он читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Мы издаем "Места Силы / Шаманские экскурсы" Олега Давыдова в виде шеститомного издания, доступного в виде бумажных и электронных книг! Уже вышли в свет Первый, Второй, Третий, Четвертый и Пятый тома. Они доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Пять Гимнов Аруначале: Стихийная Гита Раманы
В книжных магазинах интернета появилась новая книга, переведенная главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это книга поэм великого мудреца 20-го столетия Раманы Махарши. Рамана написал очень мало. Всего несколько стихотворений и поэм. Однако в них содержится мудрость всей Веданты в ее практическом аспекте. Об этом, а также об особенностях этого нового перевода стихотворного наследия Раманы Глеб Давыдов рассказал в предисловии к книге, которое мы публикуем в Блоге Перемен.
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете