Протоколы сионских роботов. Айзек Азимов — 5 | Осьминог

Продолжение. Начало здесь.

Как же мыслят эти высшие мудрецы из Второго Фонда? Да очень просто, по-людски. Оно, конечно, Айзек Азимов утверждает, что они сверхъестественные гипнотизеры и владеют особой психоисторической математикой. Но это одни лишь слова, а на деле (судя по тексту) мыслят они довольно примитивно. Все отличие их мышления от обычного человеческого состоит в том, что к обыденной человеческой ментальности у мудрецов добавляется некий кунштюк, который, впрочем, очень часто встречается и у простых людей. А именно: эти высшие существа относятся к остальным людям примерно так, как люди относятся к животным.

Это обычный трюк социальных фантастов. Придумать какие-то волновые бластеры или атомные пепельницы – довольно легко. А вот придумать ментальность, отличающуюся от человеческой, – очень трудно (хотя и можно, например, Океан Станислава Лема). Поэтому озабоченные социальной проблематикой и не блещущие воображения фантасты, вроде Стругацких или того же Азимова, идут по пути наименьшего сопротивления: одних своих героев они низводят до уровня скотов (правда, способных разговаривать и даже строить звездолеты), а других героев возвышают до уровня свободного владения всякого рода таинственными психологическими методиками и всепобеждающими учениями.

Фокус, однако же, в том, что и герои унтерменши, и герои супермены обладают одной и той же ментальностью. Конкретно: ментальностью своих авторов. Каковая предполагает деление людей на посвященных мудрецов, которые должны править миром, и остальных, которые должны подчиняться правящим мудрецам. Ничего другого эти фантастеры не могут вообразить, ибо – через собственную ментальность не перепрыгнешь. В следующих отрывках мудрецы Второго Фонда начнут превращаться в животных, которыми управляют еще более сионские мудрецы. Следите за текстом Азимова:

Первый Оратор Шендесс ждал личной встречи с молодым Оратором Гендибалем, который мог взглянуть на План свежим взглядом, достаточно острым, чтобы увидеть то, чего не видят другие. Не исключено, что кое-чего и сам Шендесс не видел.

Минуло четыре часа, и Гендибаль явился. Внешне он не выглядел взволнованным. Он спокойно ждал – разговор должен был начать Первый Оратор.

– Вы попросили о личной аудиенции, Оратор, – сказал Шендесс, – по вопросу, который вам представляется важным. Не могли бы вы вкратце изложить мне суть дела?

И Гендибаль с олимпийским спокойствием, как будто у него спросили о том, что он ел на обед, ответил:

– Дело в том, Первый Оратор, что План Селдона – бессмыслица!

Слева Анатолий Кашпировский, человек, обладающий суперменскими возможностями сотрудников Второго Фонда, но, конечно, не обладающий достаточным умом для того, чтобы быть принятым в Фонд. Справа Айзек Азимов

Ну вот, еще один человек догадался, что План Селдона какая-то ерунда. Похоже, Айзек Азимов в корне пересматривает свои представления о психоистории. Если в 40-е годы он считал, что мир – это игра статистических закономерностей, направляемая в заданное (наукой) русло при помощи тонких интриг (к этому, собственно, сводилась психоистория Второго Фонда), то к началу 80-х фантаст понял, что цифирь, конечно, важна, но дело не в ней. Дело в том, что любая цифирь интерпретируется разумом и в соответствии с этими интерпретациями План корректируется. Но – кем корректируется? Через 500 лет после начала реализации Плана Селдона оратор Второго Фонда Гендибаль, наконец-то додумался до страшных вещей… Давайте опустим фантастическую чушь психоисторической математики, при помощи которой Гендибаль объясняет Перовому Оратору свою мысль, перейдем прямо к сути:

Пояснения Гендибаля были продуманы, остры и изящны.

– Не могу припомнить такого анализа, – сказал он, – Чья это работа?

– Моя, Первый Оратор. Моя собственная. Математические выкладки уже опубликованы.

– Весьма похвально, Оратор Гендибаль.

– Благодарю вас, Первый Оратор. Надеюсь, вы согласны со мной теперь, когда я продемонстрировал невероятность того, что исчезновение Девиаций – целиком и полностью дело наших рук.

– Это для меня очевидно, – согласился Шендесс. – Если ваши математические выкладки верны, из них следует, что для восстановления Плана необходим учет возможности прогнозирования малых групп людей, даже отдельных людей, с высокой степенью вероятности.

– Именно так. Поскольку же психоисторическая математика такого не позволяет, Девиации исчезнуть не могли, более того, их не может не быть, Следовательно, вы понимаете, что именно я имел в виду, заявив ранее, что как раз безукоризненность, безупречность выполнения Плана Селдона и делает его ошибочным.

– Следовательно, – сказал Первый Оратор, – либо План Селдона действительно не предусматривает Девиаций, либо что-то не так с вашей математикой. Поскольку же в Плане Селдона действительно не отмечается Девиаций уже столетие с лишним, тем более вероятно, что в ваших математических выкладках есть погрешность… но никаких ошибок я не заметил.

– Вы были бы совершенно правы, Первый Оратор, если бы не существовало третьей альтернативы. Очень может быть, что и План Селдона не допускает Девиаций, и с моей математикой все в порядке, когда она доказывает: что это невероятно.

– Не вижу альтернативы.

– Давайте допустим, что выполнение Плана Селдона контролируется с помощью психоисторического метода, совершенного настолько, что поведение маленьких групп людей, даже отдельных людей, прогнозироваться может. Иными словами, может с помощью такого метода, которым ни вы, ни я не располагаем, да и никто во Втором Фонде. Тогда и только тогда мои математические выкладки покажут, что в Плане Селдона действительно нет Девиаций, и быть не может!

– Мне такой метод психоисторического анализа действительно незнаком, и, насколько я понял, вам тоже. Если он неведом нам с вами, остается единственная возможность – некий Оратор или группа Ораторов разработала такого рода микропсихоисторию и утаила этот секрет от остальных членов Стола. Надеюсь, вы не откажетесь признать, что вероятность такого оборота событий ничтожно мала? Или вы не согласны?

– Согласен.

– Следовательно, либо ваш анализ неверен, либо микропсихоистория находится в руках некой группы за пределами Второго Фонда.

– Совершенно верно. Первый Оратор. Именно о такой альтернативе я думал.

– Можете продемонстрировать справедливость этого предположения?

– Формально – не могу. Но вспомните: разве уже не было в истории случая, когда один-единственный человек повредил Плану Селдона, обрабатывая сознание отдельных людей?

– Вы говорите о Муле?

– Конечно.

– Но Мулу удалось лишь на время сорвать выполнение Плана. Теперь же проблема состоит в том, что План Селдона выполняется прекрасно – слишком хорошо, как показывает ваша математическая проработка. Для такого нужен… Анти-Мул – некто, способный нарушить План, но действующий из совершенно иных соображений: не сорвать План, а усовершенствовать его.

– Все верно, Первый Оратор. Я не додумался до такого определения. Кем был Мул? Мул был мутантом. Но откуда он взялся? Какова причина его появления на свет? Этого никто не знает, Разве их не могло быть больше?

– Не могло, скорее всего. Ведь единственное, что мы знаем о Муле наверняка, так это то, что он был бесплоден. Отсюда и произошла его кличка. Или вы полагаете, что это – легенда?

– Я говорю не о потомках Мула. Разве невероятно, что Мул был чем-то вроде выродка в некоем сообществе, которое теперь значительно расплодилось и, обладая в полной мере способностями Мула, не стремится нарушить План Селдона, а наоборот – помогает его выполнению?

– Но почему, ради всего святого, они обязаны нам помогать?

– А мы почему сохраняем План? Мы собираемся создать Вторую Империю – вернее будет сказать, это суждено совершить нашим интеллектуальным наследникам. По нашим расчетам, именно они станут теми, кто будет принимать решения в будущем. Если же некая другая группа печется о сохранении Плана еще более усердно, чем мы, они, видимо, вовсе не собираются предоставить нам право принимать решения. Решения будут принимать они – но какие? Так не следует ли нам попытаться выяснить, к какого рода Второй Империи они нас влекут?

– Каким же образом вы предлагаете выяснить это?

– Начнем с того, Первый Оратор, что попробуем уяснить, зачем Мэру Терминуса понадобилось отправлять в ссылку Голана Тревайза? Ведь, поступив так, она позволила потенциально опасному человеку разгуливать по всей Галактике. В то, что она действовала из соображений гуманности и милосердия, я не верю. В исторической ретроспективе лидеры Первого Фонда всегда действовали сугубо реалистично – чаще всего это означает, что факторы морального порядка не имели для них определяющего значения. Нет, я не думаю, что Мэр действовала по принуждению агентов Анти-Мулов, да будет мне позволено воспользоваться вашим определением. Я думаю, что Тревайза завербовали они и что он служит оружием величайшей опасности для нас. Смертельной опасности.

Деяния Кашпировского. Во время Перестройки этому массовому гипнотизеру почему-то  дали возможность внушать людям всякие вещи через телевизор. А что он внушал - кто-нибудь знает? Судя по тому, что Советский Союз ни с того, ни с сего развалился, Кашпировский мог внушать идеалы свободы и демократии. В том, что он мог внушить, все, что угодно, сомневаться не надо. Кстати, на Украине, где живет Кашпировский, не так давно запрещена практика массового гипноза. Украинские власти начали кое-что понимать

Насчет «смертельной опасности» это он верно подметил, ведь, как мы уже видели, у Тревайза и Бранно созрел план уничтожить всех мудрецов Второго Фонда. Собственно, этим дикарям из Первого Фонда ничего иного и не остается. Но, к счастью, массовой резни не будет. Она будет предотвращена обстоятельством, которое сделает оба Фонда только игрушками в руках гуманных Осьминогов более высокого порядка. Об этом и пойдет речь дальше. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ


комментария 3 на “Протоколы сионских роботов. Айзек Азимов — 5”

  1. on 19 Дек 2007 at 8:33 пп УБРР

    Очень интересно было читать, пишите побольше такго.

  2. on 25 Сен 2009 at 1:03 дп Кирилл

    Кашпировского вообще-то Анатолий Михайлович зовут, а не Александр…

  3. on 25 Сен 2009 at 1:42 дп admin

    Спасибо.

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ ОСЬМИНОГА>>
Версия для печати