НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА. 92. С чего начать | БЛОГ ПЕРЕМЕН. Peremeny.Ru

ПОБЕГ. титульная страница машинописной версии

С чего начать знакомство с Неудобной Литературой? Такой вопрос получил я в комментариях к предыдущему выпуску нашей Хроники. Как и обещал, отвечаю на него. Естественно, мнение это мое личное.

Наиболее фундаментальным из текстов Неудобной Литературы я считаю роман «Побег» Суламифа Мендельсона. По сути, это даже не текст, а отдельный, искусно созданный мир, внутри которого – еще множество миров. Универсум. Но это не совсем герметичная сфера, а наоборот – мир «Побега» связан с миром объективной реальности множеством невидимых проводов, по которым данные постоянно передаются в обоих направлениях, сообщая роману особого рода подвижность, живость и действенность. Поэтому можно погрузиться в «Побег» и несколько часов просто жить там. (там, а не здесь). А можно одновременно – жить и там, и здесь, соотнося события этого романа с событиями собственной жизни, как бы играя в некую интерактивную, зеркальную игру.

Я согласен с теми, кто писал мне о некоторых стилистически спорных моментах и шероховатостях этого текста. Но я думаю, что эти шероховатости свидетельствуют о присутствии того природного элемента, который называется стихией. Ведь стилистически безупречные вещи неизменно вызывают нехорошие подозрения: если текст слишком отполирован, то очень велика вероятность, что перед нами фальшивка. В поп-музыке этот феномен называется словечком «перепродюсированность». То есть – излишне вылизанный текст в большинстве случаев просто умерщвлен беспардонным вмешательством сознания и вкуса, порабощенного культурой. Непростительным и своевольным вмешательством в дела дикой природной стихии. В романе Томаса Манна «Доктор Фаустус» об этом сказано так:

«Взять, например, то, что вы называете экспромтом, то, что вы уже сто или двести лет так называете, ибо прежде этой категории вообще не существовало, как не существовало собственности на музыку и всего такого прочего. Итак, озарение, экспромт, каких-нибудь три-четыре такта, не больше, правда? Все остальное — обработка, усидчивость. Верно ведь? Хорошо-с. Но мы-то натасканы в литературе, мы сразу замечаем, что экспромт не нов, что больно уж он отдает то Римским-Корсаковым, то Брамсом. Что делать? Давай менять. Но измененный экспромт — разве это экспромт? Возьми бетховеновские черновики! Тут уж от тематической концепции, как она дана богом, вообще ничего не остается. Он видоизменяет ее и приписывает: «Meilleur»1. Как мало доверия к божественному дару, как мало уважения к нему в этом отнюдь еще не восторженном «meilleur»! Действительно счастливое, неистовое, несомненное вдохновение, вдохновение, не задумывающееся о выборе, не знающее поправок и уловок, такое вдохновение, когда все воспринимается как благословенный диктат, когда спирает дух, когда всего тебя пронизывает священный трепет, а из глаз катятся слезы блаженства, — оно не от бога, слишком уж много оперирующего разумом, оно от черта, истинного владыки энтузиазма».
1. Лучше (франц.).

И еще в «Побеге» есть моменты, очень сложные для восприятия – как может кому-то показаться, «слишком перефилософствованные». Думаю, что именно обилие таких философских мест помешало роману стать хитом в конце 80-х, когда он был опубликован в первый раз (в самиздатовском «Митином журнале»). Однако если эти моменты все же дать себе труд продумать, то «Побег» вдвое сильнейшим образом влияет на сознание.

И еще: этот текст можно считать одним из первых русскоязычных постмодернистских романов (в полном и современном смысле, а не в пошло-ругательном). Впрочем, влияние «Побега», его значимость в контексте русской литературы пока что можно сравнить лишь со значимостью поэзии Сида Барретта в контексте английской поэзии. То есть высоколобые профессионалы-литературоведы не знают ни о «Побеге», ни о Барретте вообще ничего. Или почти ничего. В то время как люди, для которых поэзия это в первую очередь стихия и метафизика, считают Барретта лучшим и главным английским поэтом XX века.

Дело в том, что из современных писателей никто уже ничего подобного «Побегу» создать не в состоянии. Пруст — а следом сразу Мендельсон. Всё. Остальное — попса. Больше такого глобального и всеобъемлющего текста, оставаясь все же в рамках художественной литературы, в нашем веке не было и не будет. Ну да ладно, уговорили: Томас Манн…

Почему не будет? Потому что мир изменился с тех пор окончательно и необратимо (напомню, «Побег» написан в конце 70-х).

P.S.: Если все же не пойдет у вас этот текст, то я рекомендую вот эти:

«Кукушкины детки» Олега Давыдова. Это тоже сильная вещь, текст, в котором самая суть 80-х отразилась как в зеркале.

«Блюз бродячего пса» Олега Стукалова – роман-документ, легко и по-джазовому зафиксировавший уход целого поколения подлинной советской культуры в небытие. Уход легкий и естественный, как дождливая осень…

* * *

Скоро поговорим о Валерии Нарбиковой и почитаем, что она думает о современной литературной ситуации. А пока: Карасёв и Анкудинов: Нужна ли существующему режиму национальная литература?

Также можно перечитать предыдущие выпуски Хроники Неудобной Литературы:

Достоевский, Толстой и традиции книгопродавцев
Стада смыслов, или литература без магии
Ответы Фарида Нагима
«ДАТЬ НЕГРУ». ПОВЕСТЬ ЛЕОНИДА НЕТРЕБО
Ответы Андрея Бычкова
Ответы Маргариты Меклиной
Ответы Алексея Шепелёва
Ответы Сергея Болмата
Роман как (само)психоанализ (к началу публикации роман[c]а Натальи Рубановой)
Ответы Натальи Рубановой
Ответы Елены Колядиной
Ответы Дмитрия Бавильского
Роман «Предатель», Часть Третья. Ответы писателей: ВАЛЕРИЙ ОСИНСКИЙ
Ответы Игоря Яркевича
Кровавые мальчики, или Мало ли в Бразилии донов Педро
Ответы Дениса Драгунского
МОТОБИОГРАФИЯ: ТОМ 2. Анонс
Поэма Кати Летовой «Я люблю Андрея Василевского» и «чахнущая» литература
Писатель как мундир? Ответы Марины Ахмедовой
Ответы Михаила Гиголашвили
Интервью с Димой Мишениным. О графомании, мини-юбках и бездарных чиновниках
Ответы Алисы Ганиевой
Ответы Юрия Милославского
Ответы Виталия Амутных
Ответы Александра Мильштейна
Ответы Олега Ермакова
Ответы Романа Сенчина
Ответы Ильи Стогоffа
Обнуление. (Ответ Олега Павлова Роману Сенчину)
Серая зона литературы. «Математик» Иличевского. Ответы Александра Иличевского
Ответы Марты Кетро
Ответы Андрея Новикова-Ланского
Виктор Топоров и Елена Шубина. И ответы Олега Зайончковского
О романе Валерия Осинского «Предатель», внезапно снятом с публикации в журнале «Москва»
Точка бифуркации в литературном процессе («литературу смысла не пущать и уничтожать», – Лев Пирогов)
Курьезный Левенталь
ответы Валерия Былинского
ответы Олега Павлова
ответы Сергея Шаргунова
ответы Андрея Иванова
ответы Владимира Лорченкова
Где литературные агенты
Более ранние части Хроники (Оглавление) — здесь.
Новый Опрос. Вопросы к писателям

* * *

КНИГИ ПРОЕКТА НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА:

НАТАЛЬЯ РУБАНОВА. «СПЕРМАТОЗОИДЫ»

ВАЛЕРИЙ ОСИНСКИЙ. «ПРЕДАТЕЛЬ»
ОЛЕГ СТУКАЛОВ «БЛЮЗ БРОДЯЧЕГО ПСА»
ОЛЕГ ДАВЫДОВ. «КУКУШКИНЫ ДЕТКИ»
СУЛАМИФЬ МЕНДЕЛЬСОН «ПОБЕГ»

ВСЕ книги проекта Неудобная литература

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>

ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ: