На днях в российских книжных магазинах появилась новая книга Муджи, одного из самых влиятельных духовных учителей нашего времени.

Книга «Просторнее неба, величественней пустоты» с подзаголовком «Кто ты на самом деле» переведена на русский язык главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым по заказу издательства «АСТ». Она будет интересна и полезна как тем, кто уже достаточно хорошо знаком с сатсангом, так и тем, кто совершенно ничего об этом знает, но хотел бы быстро погрузиться в тему, чтобы составить себе о ней представление или же получить направление и инструменты для осознания своей истинной природы.

Также в этой книге Муджи легко и доступно говорит о моментах повседневной жизни, как отношения, быт, семья, деньги, секс и т.п., и об их восприятии в состоянии пробудившегося сознания. Публикуемые фрагменты дают лишь самое общее представление о том, что это за текст, книга рекомендуется к прочтению полностью. По оптимальной цене сейчас ее можно заказать, например, на Озоне. (далее…)

Владимир Казаков. Жизнь прозы / Предисл. Е. Мнацакановой. Мюнхен: Wilhelm Fink Verlag, 1982. 226 с.

Немного алхимическое Владимира Казакова

«Прижизненное немецкое издание прозы В. Казакова (1938—1988), написанной в первой половине 1970-х годов», сообщает аннотация на сайте издательства «Гилея». Книги, конечно, не найти — как мало кто нашел самого Казакова. Как не нашла себе «места на земле» у нас его проза. В глухие 70-е и писать такое! Только ряд, как заборов и осин, восклицательных знаков — лучшая и отщепенческая самая проза, которой на Страшном суде оправдается наша литература, писалась тогда — не благодаря, но вопреки. «Москва-Петушки» (1969—70), «Школа для дураков» (1973), «Это я — Эдичка» (1976) и Владимир Казаков. (далее…)

«Одуванчики» Яcунари Кавабата

“Dandelions” Yasunari Kawabatа, translated from the Japanese by Michael Emmerich, New Directions.

«Одуванчики» — книга нобелевского лауреата Ясунари Кавабата (1899—1972) в этом году вышла в английском переводе Майкла Эммериха в издательстве New Directions.

Этот последний и неоконченный роман в форме философского диалога автора с самим собой вызвал необычное оживление на книжном рынке Европы спустя почти полстолетия после смерти автора и посмертной публикации романа на родине. В чём причина поздней публикации прекрасной прозы нобелеата на язык широкого литературного общения в Европе?

В том ли, что к этому дикому и навязчивому, но целебному растению относятся по-разному в разных частях света? На Западе, фанатично культивирующем культ молодости, страх перед старостью (которая не наступит никогда), одуванчик всего лишь сорняк. В лучшем случае лекарство, и он ассоциируется с немощью и болезнями.

На французский язык “Одуванчики” были переведены в 2012, но одно название — «Pissenlits» могло вызвать сардоническую ухмылку у практичных и иронических французов. (далее…)

Александр Уайтлоу Робертсон Трокки — из тех, кто напрямую отвечал за тектонические сдвиги контркультуры в прошлом веке.

Проповедник «расширения восприятия», издатель, писатель, либертин и один из самых свободных людей, на русском он славы, кажется, не снискал — у нас выходила лишь одна его книга «Молодой Адам». Хотя возвышается в ряду прочих левиафанов — Берроуза и Кроули, Миллера и Жене.

Родился в 1925 году в Глазго (фамилия — от отца, чей итальянский род перебрался в Шотландию еще в 1870-х годах). Во вполне состоятельной и благопристойной семье (двоюродный дед Алекса — кардинал и кандидат в Папы). Рано умерла мать, и, по его словам, «ее смерть стала для него направлением в жизни» — отметим тут, как и в более поздних высказываниях про совершение «духовного харакири», тему смерти. (далее…)

Преходящего, смертного человека утешают: «Ты, в сущности, вечен. Смерть — это не конец твоего существования, и страхи твои напрасны: ты просто видоизменишься. Ведь и куколке может померещиться, что она умерла, но в действительности она стала бабочкой. То же самое происходит с человеком: был он, к примеру, древнеегипетским рабом, а теперь он — китайский функционер. Вот и все!».

Так утешает буддийская теория метемпсихоза — переселения души из одного тела в другое. По своей длительности этот процесс принципиально можно представить только в двух вариантах: 1) как ограниченный во времени; 2) как вечный (бесконечный). (далее…)

Что происходит с телом, когда означающие превращаются в колоду карт и рассыпаются?

Когда взывание к имени любимой женщины не сулит ничего, кроме пустоты, хотя совсем недавно за ним открывался целый мир. Разрывается символическое полотно и сквозь Имена-Отца зияют дыры небытия. Как сухие листья, срываются с веток дерева означающие, подхваченные вихрем Реального. И только тело остается обнаженным стволом, на который пытаются вновь нацепить листья исчезающие проблески сознания, но эти попытки жалки и нелепы. Дерево содрогается от беззащитности и неопределенности, и единственный путь, который ему остается — уйти в себя, к корням, к истокам, где его подстерегает новый ужас архаических глубин.

В эти моменты пустоты и безмолвия, сворачивания символического тела до состояния дрожащей животной плоти, на передний план выходят довербальные проявления: ощущения кожи-древесины, означивание метаболизма с помощью дыхания. Сначала оно оживляет омертвевшие фрагменты, потом собирает их, как бы нанизывая один за другим синусоидными потоками.

Границы между фрагментами растворяются и ствол оживает, подключая все новые и новые сферы. Также этот процесс сопровождается обонянием, звуком и движением — возникает поле для первичной символизации, на котором постепенно вырастают новые ростки. Или не вырастают. Телесного движения мало. И тут мы можем убедиться в отсутствии телесности как таковой, обесточенной бессмыслицей — без связи с Иным. (далее…)

Из серии «Психоаналитические заметки»

Если субъект психоанализа желающий и он более «отелеснен», то в этом движении, заявленном в названии статьи — «назад к телу» — стоит остановиться и внимательно посмотреть, как возникает этот субъект, как происходит формирование тела и каким образом соотносятся тело и субъект.

Я обращаюсь к трудам Жака Лакана, а именно к тому этапу, который он назвал Стадией зеркала. Это первая фаза рождения субъекта, которую Фрейд назвал нарциссической.

В 1914 году в статье «К введению в нарциссизм» Фрейд не дает ответ на вопрос, который возникает у Лакана: как именно возникает первичный нарциссизм, другими словами, каким образом на смену частичным объектам аутоэротизма приходит представление о себе как о целостном, едином «я»?

На что Лакан отвечает: в результате прохождения стадии зеркала. (далее…)

Жили-были дед и баба, и была у них курочка Ряба. Снесла курочка яичко. Не простое, а золотое. Дед бил-бил, не разбил. Баба била-била, не разбила. Мышка бежала, хвостиком махнула. Яичко упало и разбилось. Плачет дед, плачет баба. А курочка говорит: «Не плачь дед, не плачь баба, я снесу вам другое яичко. Не золотое, а простое».

Вот так каждый помнит детскую сказку наизусть и легко может пересказать её. Возможно, в приведённом тексте есть некоторые отступления от канонического, но не существенные. Так что, не разыскивая первоисточника, доверимся своей патриархальной памяти. Сказка хороша лаконичностью, составом действующих лиц, динамикой действия, непосредственностью реакций, чистотой и аскетизмом сцены, сложностью, которая складывается из простейших элементов.

Сказка представляет собой ряд аксиом, на которых зиждется несколько гипотез, позволяющих делать догадки. Но доказательств нет. Подсказки в виде деталей отсутствуют. Нет определений, черт, качеств. Кроме качества яйца — оно золотое. И кроме качества курочки — Ряба. Не будем гадать, действительно ли она была рябая или её так звали по другой причине, но сказка уважительно сохранила имя курочки, тогда как дед и баба остаются безымянными, не говоря уже о мыши. Итак… (далее…)

Из серии: Психоаналитические заметки

— Видишь, — сказал Охвией Биано, — как жестоко выглядят белые. Их губы тонки, они остроносы, их лица покрыты морщинами и искажены складками. У них вытаращенные глаза; они всегда что-то ищут. Что они ищут? Белые всегда хотят чего-то; они тревожны и беспокойны. Мы не знаем, чего они хотят. Мы не понимаем их. Мы думаем, что они сумасшедшие.

— Мы думаем тут, — сказал он, показав на сердце.

Такой разговор произошел в Америке в Нью-Мехико в первой половине прошлого века между К.-Г. Юнгом и вождем одного из племен американских индейцев¹. На первый взгляд, очевидным является то, что хочет сказать индейский вождь. (далее…)

На днях в издательстве «АСТ» (в подразделении «Прайм») вышло второе, переработанное русскоязычное издание книги Муджи «За пределами Сознания» (Оригинальный заголовок — Before I am. А первое российское издание, вышедшее в 2013 г., носило название «За пределами Я»).

Книга в новом издании в значительной степени отредактирована (некоторые моменты фактически переведены заново), качественно оформлена и будет интересна даже тем, кто уже читал ее в первом издании. Представляем вам на пробу фрагмент этого живого «путеводителя» по самоисследованию. (далее…)

Андрей Явный. Музыка прощения. – М.: Эксмо, 2017. – 256 с.

…Точнее сказать, как простить эту книгу, ведь ее автор будит в нас такие вибрации, такие глубины выворачивает наизнанку, что после прочтения возможно одно.

Или это, или другое, как говорил Кузьмич в «Особенностях национальной охоты», а лучше все сразу и много. Ну, а если серьезно, то особые практики тут не нужны. Автор — мольфар (целитель-вещун), мастер медитаций, музыкант — предлагает свою теорию всепрощения, отличную от клише и штампов. Не церкви, нет — церковной культуры, которая, становясь «популярной», создает свои шлягеры на каждый день.

Так вот, в «Музыке прощения» — романе о буднях шамана в столице, синкопированном духовными упражнениями, поначалу подобную практику высмеивают. (далее…)

Совместная медитация с Экхартом Толле

Приветствую вас на нашей медитации, на медитативной беседе. Давайте начнем с базовых вещей, чтобы войти в это медитативное состояние, потому что о нём сегодня будет идти речь.

Медитация — это сдвиг, изменение сознания, переключение с озабоченности деланьем и думаньем на непосредственное восприятие настоящего момента. Возможно, наиболее естественная и простая отправная точка для большинства из вас — это состояние присутствия. Оно и является целью медитации: стать абсолютно присутствующим в настоящем. Начать осознавать бытие.

Большинство людей вовлечены в деланье, оно включает в себя непрерывное мышление. Мысли большинства людей не возвышающие, в основном они имеют навязчивый характер и порождают негативные чувства. Много вредных мыслей, ведущих к дисфункциям. Эти мысли не служат никаким целям, просто не получается их остановить. Медитация об этом. Осознать в себе на глубинном уровне — на глубинном или на более высоком, в зависимости от того, как вы смотрите, — осознать в себе нечто, что глубже или выше, чем мысль. Это — «состояние присутствия» или момент «сейчас».

Многие удивляются, узнав, что есть легкий доступ в присутствие путем приведения внимания в настоящий момент! Моя задача — говорить из состояния медитации. Будет полезным, если вы сможете осознавать небольшие промежутки между словами; обращайте внимание не только на слова (конечно, вы слушаете слова, вы впускаете их в себя), — но осознавайте и промежутки между словами. Это, так сказать, небольшие медитативные пространства. (далее…)

Ведь из каких болот взлетают гении
В какие бесконечные миры!

Вместо предисловия. Несколько возражений Дмитрию Быкову

В своей талантливой лекции о «Герое нашего времени» Дмитрий Быков высказал некоторые мысли, с которыми я не согласен.

Так, в лермонтовских стихотворениях, разных и зачастую противоположных по настроению и смыслу, он видит многоразличие литературных масок. И явно ошибается! О подлинности переживаний убедительно свидетельствуют самоё стихи Лермонтова, глубина их и сила выразительности. (Разумеется, нет речи о его подростковых, незрелых опусах.).

По мнению Быкова, «Тамань» представляет собой тройственный автопортрет Михаила Юрьевича. Это открытие, увы, ни на чём не основано. Отдельные черты характера, запечатлённые автором в его персонажах, отнюдь не воссоздают его целостного автопортрета.

Весьма сомнительно утверждение о близости Лермонтова к исламу с его фатализмом, что якобы неотделимо от любви поэта к Кавказу. (далее…)

…То, что неизмеримо и не ощущается во взаимодействии
инь и ян, называется сознанием, духом-шэнь. То, что
действует без видимых правил на сознание-шэнь,
называется высшей мудростью-шэн…

…Дыхания-ци движутся по циклам, и каждое имеет
свои сроки. Нет ни одного, которое бы управляло
временем… Гуй Юй Цюй. «Су вэнь», 19.66

Введение

Это хотя и небольшая, но книга, здесь много диаграмм и рисунков. Пришлось выделить её отдельно. В основе текста четыре разных источника. «Пять вращений, шесть энергий» – так называется книга Жэнь Инцю, китайского врача, вышла в Пекине в 1959(?) году (см. Жэнь Инцю «Пять вращений, шесть энергий» в издании «Фэншуй практический». М. «Саттва» 2000, с. 144-292. Перевод М. Богачихина).

В этом безалаберном переводе вряд ли удалось бы разобраться, если бы не многочисленные рисунки; часть из них хотя и приведена с ошибками, но поддаётся исправлению.

Текст книги опирается на «Су вэнь». В известной степени это комментарий с углублением в медицинские аспекты. Задуман как практическое руководство медикам – профессионалам и студентам. Из «Су вэнь» комментируются «семь глав», названные переводчиком (М. Богачихин) «большими теориями». (далее…)

Последние беседы с Ниссаргадаттой Махараджем. Перевод Михаила Медведева. ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ.

29 декабря 1980

Махарадж: Сидение в медитации помогает сознанию расцвести. Она приводит к глубинному пониманию и спонтанным изменениям в поведении. Эти изменения касаются самого сознания, а не псевдо-личности. Изменения, порождаемые усилиями, могут находиться только на уровне ума. Ментальные и интеллектуальные видоизменения полностью неестественны по своей природе и отличаются от тех, которые имеют место в принципе рождения. Последние случаются естественно, автоматически, сами по себе, по причине медитации.

Большинство людей видят древо познания и восхищаются им, однако то, что следует понять, — это семя этого древа, латентную силу, из которого берётся это древо. Многие говорят об этом лишь интеллектуально. Я же говорю об этом, исходя из прямого опыта.

Маленькая песчинка сознания, которая как семя, содержит в себе все возможные миры. Физическая структура необходима ему, чтобы проявиться.

Все амбиции, надежды и желания связаны с самоопределением, некоей личностью, и до тех пор, пока эта личность присутствует, Истина не может быть воспринята.

Посетитель: Существует ли судьба для всего Творения как целого?

М: Поскольку отдельной от остального сущности нет, то к чему же может прийти это Творение? Куда ему идти? Пламя — предназначение топлива, так и сознание — предназначение тела пищи. Лишь только сознание предлагает некую судьбу, а эта судьба предлагает страдание. По причине ошибочного восприятия себя, мы думаем о личностном сознании, хотя в действительности сознание необъятное и безбрежное.

Источник сознания находится до времени и пространства. Проявление нуждается во времени и пространстве, однако источник сознания пребывал там и до того, как сознание проявилось. Проявление содержит пять элементов, три гуны, и, превыше всего, сознание, то есть «Я Есть»-ность. Теперь, как может что-либо быть без моего сознательного присутствия? Даже элементы не могут существовать без меня — я ничего не делаю, я ничего не создаю — они происходят по причине моего спонтанного сознательного присутствия. Моё присутствие — повсюду, и я говорю это с убеждением.

Кто-то мог читать эти слова, кто-то мог их где-то слышать, кто-то мог слышать аудиозапись, а кто-то может и хотел бы услышать, но по причине обстоятельств был заброшен так далеко от этих слов, что это попросту невозможно. Есть миллионы различных форм в тотальности Проявления, но источник у всех один — сознание. Что это за сознание? Кто-нибудь когда-нибудь вообще думал подобным образом? (далее…)