ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "БЛОГ ПЕРЕМЕН"


Дар языков. Традиции и детерминизм перевода


Литературный перевод – дело бессмысленное, бесполезное и даже пагубное, утверждает Сергей Магомет. «Мы никогда не имеем дело с реальностью – только с представлением о ней, а язык – как непосредственное отражение этого представления – по сути, и есть полноценная реальность. Перевод с одного языка на другой есть попытка выдать одну реальность за другую». О перипетиях литературного перевода.


О русском консерватизме как о бездомности


Андрей Тесля, рассказывая о книге Владимира Камнева «Хранители и пророки. Религиозно-философское содержание русского консерватизма», предпринимает попытку осмыслить суть русской консервативной мысли. Ее парадоксов и уникальной метафизической напряженности. «Консерватизм состоятелен в том смысле, что живя в отчаянии, безнадежным усилием восстанавливает традицию».


Дело Булгакова — Бебеля


И снова о Булгакове. На этот раз — апокрифический рассказ Георгия Сомова. Писатель Булгаков в пивной «У Августа Бебеля» ведет контрреволюционные беседы с первыми встречными, постепенно впадает в измененное состояние сознания, попадается, а наутро по пути в милицию разговаривает с неизвестным, похожим на Иосифа Сталина — об электричестве, социальной справедливости, Боге и церкви.


М&М: роман — месть


Сергей Тимофеев о сложных взаимоотношениях Михаила Булгакова и Иосифа Сталина, а также о романе «Мастер и Маргарита» как о результате этих взаимоотношений. О том, как прочли роман миллионы советских интеллигентов. И о том, как бандит Сталин играл с лохом Булгаковым и как Булгаков Сталину за это отомстил.


Сергей Солоух: «Любое время ассоциируется у меня со смертью»


Специально для толстого веб-журнала «Перемены» Александр Чанцев поговорил с писателем и эссеистом Сергеем Солоухом о мученичестве Шаламова, переводах Селина, мужестве католиков, литературном сообществе и негативной природе кинематографа.


В предчувствии войны


Рассказ Инны Иохвидович о войне и ее ужасах. А точнее о тех экзистенциальных страхах, которые вызывает одна только мысль о войне в некоторых особенно чувствительных людях. О том, что война, в сущности, всегда рядом, как и смерть. И когда-нибудь она обязательно настигнет даже того, кто, казалось бы, победил. Расстрел Белого дома в 1993 году как Гражданская война.


«Разрушение четвертой стены» в кино. Взгляд в камеру


Искусство нуждается в свидетелях. При этом прямой взгляд на зрителя для искусства опасен, грозит ему растворением в жизни. Часто, однако, эта грань нарушается. Например, в кино — с помощью «взгляда в камеру», устраняющего дистанцию между происходящим на экране и зрителем. Зритель обнаружен. К чему это ведет? Об этом текст Валерии Баевой.


Певец русской деревни: «Не тратьте жизнь впустую!»


19 июня (2 июля по н.с.) 1870 г. родился фотохудожник Сергей Лобовиков. Он снимал русскую деревню, крестьянских детей, оборванных, голодных. Бедняков, стариков, старух, вдов. Фиксировал беспросветную жизнь крестьян. И русскую природу: бескрайние леса, цветущие луга, поля, тенистые пруды и речки. Его прозвали «певцом русской обнищавшей деревни». Рассказывает Игорь Фунт.


Спасти слово — сохранить душу


Статья итальянского слависта Марио Карамитти о неизданных рукописях российских писателей 60-х, 70-х и 80-х годов, текстах с разреженной сюжетностью и экспериментальным духом, сложных и недоступных широкой публике, а оттого мало кого интересующих в издательском мире. «Тексты — это единственное, в чем себя по-настоящему ощущали в те годы творческие люди, отрешенные от общества».


Маленький шедевр большой девочки


На днях в рамках основного конкурса Московского кинофестиваля Рената Литвинова представила свой фильм «Последняя сказка Риты». Кинотеатр «Октябрь», говорят, трещал по швам от количества желавших немедленно увидеть новое творение Ренаты. Наталья Рубанова побывала на этом показе и впечатлилась настолько, что написала небольшое эссе — как по поводу самого события, так и по поводу собственно фильма.


Юрий Мамлеев: «В потустороннем мире все по нотам разложено»


Специально для «Перемен» Владимир Гуга и Сергей Геворкян съездили в Переделкино и взяли эксклюзивное интервью у писателя Юрия Мамлеева. О фантастике и метафизическом реализме, о современной поэзии, «Южинском» кружке, Третьей волне эмиграции, христианстве, московской богемной жизни 60-70-х годов, Сталине, русской классике, жизни и смерти…


Игорь Панин: «Мы стоим у пропасти»


Интервью с поэтом и литературным критиком Игорем Паниным. О том, в каком состоянии находится Россия и русская культура, и что будет, когда русские останутся в России в меньшинстве. «Мы стоим у пропасти. Рождаемость среди русских падает год от года, нравы дичают, а чиновники всех мастей заняты, похоже, только личным обогащением. Мы вымираем, понимаешь?».


Maxim Кантор как зеркало.ру


С 20 июня по 23 июля 2012 г. Русским музеем проводится выставка Максима Кантора. В связи с чем Игорь Фунт решил подробно поговорить о феномене Максима Кантора. Позднесоветский Кантор, постсоветский Кантор, Кантор и арт-тусовка, дискурс Кантора, строительная метафорика Кантора, Кантор и интеллигенция и, наконец, литература и публицистика Кантора.


Изображать, не иллюстрируя


В тексте о книге Жиля Делеза «Фрэнсис Бэкон. Логика ощущения» Анатолий Рясов сообщает не только собственно о книге, но и о самом художнике Фрэнсисе Бэконе, одном из столпов экспрессионизма, а также собственно об экспрессионизме. «Жидкие тела, переливающиеся с триптиха на триптих, в равной степени можно определять и как продукты распада, и как жесты трансгрессии».


Книги премудрости Салмана Рушди


19 июня исполняется 65 лет скандально знаменитому писателю, магическому реалисту Салману Рушди. Судьба сыграла с ним несмешную шутку: он настолько известен, что как писателя его часто просто не воспринимают. Все про него слышали, и никто не торопится его читать. В то время как Рушди, несомненно, один из самых талантливых современных писателей. О Рушди — Анна Александровская.


О ревности и интересе


Эссе Андрея Тесля о ревности и ее настоящем значении, о границе между подлинным и ложным чувствами, искренности и религии, а также исповедальности русской литературы и романтическом герое. «Мы говорим, что ревность разрушительна. Куда чаще бывает иначе – она не разрушает, а лишь обозначает разрушенное: разрушенное чувство, разрушенные иллюзии. Ревность – проявление боли, как крик».