ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА"



Мы уже знакомили читателя с фрагментами романа Фарида Нагима «Танжер», а теперь познакомим с его пьесами. Первая из них — экспериментальная пьеса «Стол Геббельса», которая на фестивале новой международной пьесы в Берлине, театр Шаубюне (2000), получила премию «Акция».


Роман Сенчин
Третий рассказ, который мы выбрали из сборника рассказов Романа Сенчина. Цитата: «На журнальном столике сало, немного сыра, хлеб, огурчики. Он запивает водку «Юпи», а я самодовольно не запиваю. Играет какая-то спокойная музыка, светит фонарик на стене».



«Ты никогда не будешь принцессой на горошине, если твое тело – сосуд для алкоголя. Но как только пелена нетрезвости растворяется, чувствительность твоих органов становится выше. Руки чувствуют каждую шероховатость лакированного дубового стола, что стоит в центре комнаты».



«Кролик споро прыгал по ночной морозной дороге. Смеялись пушистые снежинки. Ярко светила Луна.
— Мой год — мои правила! — вслух думал Кролик. — Так и скажу Деду Морозу. Или я, или Кот. Пусть выбирает. Правильно. Так и скажу». Новогодние истории от Мёнина.



Как и было обещано, публикуем второй рассказ из недавно вышедшей книги рассказов Романа Сенчина «Изобилие». Рассказ называется «Имя». Цитата: «Все дело в имени. Без него не выходит… не склеить… Понимаете, вы должны помочь… Скажите». Через неделю – третий рассказ.



«Некоторые знакомые Фарида Нагима, когда почитали этот роман, стали избегать общения с автором. Издательства пять лет игнорировали «Танжер». Рецензия Валерия Былинского на роман «Танжер» Фарида Нагима и две главы романа.



Недавно в издательстве «Колибри» вышла новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие». Издательская Группа «Азбука-Аттикус» предоставила Переменам возможность опубликовать из этого сборника три рассказа, на наш выбор. Начинаем с рассказа «Пакет с картинкой».



8 декабря 1943 года родился поэт и шаман Джим Моррисон. Мы уже не раз публиковали материалы об этом Человеке Перемен. Но сегодня в связи с днем рождения Джима Издательская Группа «Азбука-Аттикус» предоставила нам для публикации кое-что новое…



В своем новом рассказе Валерий Былинский незримыми нитями сплетает реалистическую эстетику постсоветской забегаловки, будоражащие настроения Дэвида Линча, блоковско-соловьевский символизм и мистический романтизм Теодора Амадея Гофмана. Рассказ называется «Его жена».



«Никто не был святым, ни над кем я не видел нимба. Ауры у всех были с большими пробоинами, сине-зеленые, и мир катился ко всем чертям. Но кому же там – где горят в печах, страдают от бесконечных артрита и сальмонеллеза и пьют раскаленное олово – нужны мы, суетные людишки».



«Вот когда бывают настоящие сны: на этой вот самой границе. Граница — обиталище снов, а не сон и не бодрствование. Лишь в их (сна и яви) зазоре сновиденье плетет свои замысловатые узоры, а реальность — только память об этом плетении, так же как сон — воспоминание о засыпании.».



Мотобиографию продолжают две апокрифические истории, записанные Димой Мишениным по воспоминаниями о рассказах его бабушки Марии Константиновны Воробьевой-Лефтеровой (которой он верит больше, чем учебникам истории, написанным неизвестно кем).



«Мистер Левковиц, Вам осталось… занести Вашу больничную карточку в регистратуру и пойти домой хорошенько проспаться. Все у Вас в порядке. И подумайте: может, не стоит столько пить? А болезнь у Вас другая, – она по-прежнему широко улыбалась. И по слогам произнесла: – И-по-хон-дри-я».



Водевиль из современной жизни о любви и рассчете, мистификациях и ошибках, гламуре и производстве, грезах наяву и суровой реальности. Конфликт поколений, приправленный фантастикой. Проза жизни, переходящая в фарс. Автор — крымский отшельник Федор Погодин.


Кукушкины детки. Роман Олега Давыдова
Закончилась публикация романа Олега Давыдова «КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Семейная хроника», написанного в 1988 году, но изданного впервые только сейчас. Сегодня появилась его последняя, Двенадцатая глава. Полностью с самого начала и до конца — читайте отсюда!



«Эти баночки пива, холодные, безыдейные, простовато-округлые, они в нужный момент оказывались под рукой, и даже если тебе на живот со скалы капала горная влага, уходить совсем не хотелось, и ты оставлял все, как есть: пусть боги будут богами, а мы останемся земной пылью…»