Опыты | БЛОГ ПЕРЕМЕН. Peremeny.Ru - Part 12


Обновления под рубрикой 'Опыты':

Стало известно, что некоторое время назад ушел из жизни постоянный автор Перемен, историк, политолог, публицист и исследователь-визионер Александр Головков. На Переменах опубликовано несколько его исторических исследований: Игорь Игорев сын Рюрикович, Первые Рюриковичи, Калинов мост, Илья Муромец и другие, Отец русских городов, а также ряд статей из сферы политологии в блог-книге Осьминог. (далее…)

На днях в российских книжных магазинах появилась новая книга Муджи, одного из самых влиятельных духовных учителей нашего времени.

Книга «Просторнее неба, величественней пустоты» с подзаголовком «Кто ты на самом деле» переведена на русский язык главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым по заказу издательства «АСТ». Она будет интересна и полезна как тем, кто уже достаточно хорошо знаком с сатсангом, так и тем, кто совершенно ничего об этом знает, но хотел бы быстро погрузиться в тему, чтобы составить себе о ней представление или же получить направление и инструменты для осознания своей истинной природы.

Также в этой книге Муджи легко и доступно говорит о моментах повседневной жизни, как отношения, быт, семья, деньги, секс и т.п., и об их восприятии в состоянии пробудившегося сознания. Публикуемые фрагменты дают лишь самое общее представление о том, что это за текст, книга рекомендуется к прочтению полностью. По оптимальной цене сейчас ее можно заказать, например, на Озоне. (далее…)

фото: Глеб Давыдов/Peremeny.ru

Сумасшедшие столпотворения,
балаганы, очереди последовали за
уличным закатом, пыльным бродягой.
…я только сорвал цветы Вечности
на могиле разума, и прямиком к Тебе… (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ
Худ.: Wu Zhen

Китайская живопись. Часть 2

Давным-давно, много-много лет назад, когда я жила в одной маленькой жаркой арабской стране и работала в одном очень странном полуживом-полупустом филиале-призраке питерского университета, и учила десяток полурусских разной степени идиотизма студентов культурологии, в числе прочего я рассказывала им о китайской живописи.

О том, что китайский художник сам становится тем, что он рисует, ощущает единение с натурой, и только настроившись на неё — приступает к рисованию. Где-то я это вычитала, и мне это очень понравилось, хотя весь рассказ мой шёл от ума, и в действительности я совершенно себе не представляла, как это происходит на практике.

Для меня это было что-то вроде баек экскурсовода для оживления беседы и создания неожиданных запоминающихся и зримых образов. И помню, студенты все пытали меня — если художник рисует бабочку, как же ему ею стать? И только теперь, чёрт знает сколько уже лет спустя, я вдруг отчетливо поняла, что значат все эти слова, когда-то бывшие для меня пустой формой…
(далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ
Худ.: Hong Leung

Часть 1

Занятия традиционной китайской живописью — это, скажу я вам: — дело увлекательное безумно, но несколько специфическое. Коренным образом меняющее хоть отчасти, да все же хоть чуточку европейские наши мозги…

Самым первым моим потрясением было то, что пришлось начать все сначала — я-то полагала, что, проучившись 7 лет в художественной школе, могу смело и легко быть среди лучших и всезнающих. Оказалось же, что я даже кисточку держать не умею…

Начать с того, что собственно китайские традиционные краски не похожи ни на что. Они совсем прозрачные, как воздух, могут быть густыми как гуашь или акрил, а могут быть тоньше самой легкой акварели. Вместе они образуют тысячи оттенков и переливаются бесконечно, и можно один цвет перекрывать, — после того как он высох, — еще 5-10 раз. При этом исходный цвет усложняется, обретает глубину и сложность звучания… (Тогда как если бы проделать то же самое с акварелью — пятно превратилось бы просто в грязную половую тряпку. А если использовать для тех же целей масло, — то каждый последующий цвет будет попросту поглощать предыдущий). (далее…)

Памяти моей любимой жены поэтессы Эллы Шапиро

    Я взглянул окрест меня —
    душа моя страданиями
    человеческими уязвлена стала.

    Александр Радищев

1. Предупреждение и предисловие

Тех, кто дорожит своим душевным комфортом, тех, кто верит в свою загробную жизнь «на том свете», прошу не читать этот текст. «Блажен, кто верует», и я вовсе не хочу разрушать веру, которая помогает людям выносить все тяготы, лишения и страдания их скоропреходящей жизни.

При этом прошу помнить, что я, автор этого текста, стою на стороне добра, воплощённого в личностях Иисуса Христа и Божьей Матери. Без ориентации на Его заповеди блаженства человек не может обрести человечности. В этом я уверен. Его заповеди — это наши кормчие звёзды, это опоры, на которых, хоть и пошатываясь, стояла и всё ещё как-то стоит вся христианская нравственность, присущая нередко даже самым ярым атеистам. (далее…)

Дядя Лёша

Раскаленная буржуйка гудела ровно, плевалась искрами и грела так, что тепло доставало до самых костей. Гаражная каптерка наполнялась клубами табачного дыма. Вовка расстегнул ворот застиранной рубахи, закатал по колено штаны и уселся на топчан рядом с дядькой. Тот курил самокрутку и, время от времени поглаживая седую бороду, тяжело вздыхал. Оба молча смотрели на отблески огня.

– Дядь Лёш, может дров принести?

– Нормально и так, – буркнул дядька.

Вовка кивнул, подтянул колени к подбородку, обхватил руками и задумался. Мысли в голове у паренька бродили разные. Он вспоминал свою совсем ещё короткую жизнь и ему до ужаса хотелось что-то в ней изменить. Ну, не в смысле там шляпу на глаза напялить или усы с бородой приклеить. Нет. Он обдумывал другое – свое отношение к этой жизни. Вот. А повод нашёлся серьёзный. Сразу, как услышал совет дяди Лёши: «Не можешь дело справить – сам виноват. Помощи не жди». (далее…)

Сегодня «Перемены» публикуют поэтический сборник «Антология поэзии Перемен», которым мы подводим своего рода итог проекта «PDF-поэзия Peremeny.ru», начавшегося восемь лет назад.

За это время в проекте было опубликовано 22 сборника шестнадцати разных авторов.

Это очень разные сборники, разные по духу и мастерству стихи. Но в любом случае большинство из их авторов я могу назвать поэтами Перемен.

Поэты Перемен – это те, в чьих стихах звучит прорыв за пределы, в неизвестное, break on through to the other side. Это совсем необязательно какие-то светлые эмоции или вечные чувства, но в этих словах, а также в том, что стоит за этими словами, слышится стремление выйти наружу, нарушить привычное, растворить устоявшееся.

Поэзия (речь идет в первую очередь о том, что называется «лирической поэзией») – это не писательское мастерство, не ремесло, не умение обращаться со словом. Скорее, это состояние.

Если ты падаешь в бездну и можешь при этом что-то сказать по этому поводу, это поэзия. (далее…)

5 марта 2011 году в Тируваннамалае Рада Ма совершила обряд самосожжения (см. Self-immolation) – облила себя керосином и подожгла. Через два дня в больнице в Ченнае она скончалась от множественных ожогов. О причинах этого события ходит множество слухов, которые мы не будем тут транслировать, тем более что они в самом деле не более чем слухи – в них нет ничего достоверного. Достоверно только одно: около гробницы, в которой покоится тело Рады Ма во дворе ее дома в Тируваннамалае, в воздухе висит до того прозрачная и насыщенная метафизическая тишина, что можно расслышать самые тонкие внутренние движения собственной души. Благодать святого духа, проявляющаяся около мощей святых, здесь ощущается совершенно явственно, и это не оставляет никаких сомнений в том, кем на самом деле была Рада Ма.

Самадхи Рады Ма

Она никогда не называла себя гуру. Над воротами ее дома до сих пор сохранилась надпись: «Я не Гуру. Здесь ничего не происходит. Идите в Рамана Ашрам, если вы хотите найти Гуру». Она говорила в своей обычной шутливой манере: «Я здесь для того, чтобы прояснить некоторые сомнения. Вещи, о которых вы не можете спросить своего гуру. Может быть, потому что ваш гуру очень занят. Я не гуру. Я просто приходящий профессор, я не постоянный учитель здесь. Я прихожу сюда иногда, чтобы прояснить ваши сомнения». (далее…)

Андрей Бычков: «Вот мы и встретились» — ЭКСМО, 2017.

Прозу такого плана — план еще тот — принято называть маргинальной. Этакое кино не для всех, маркировка «18+», перед прочтением сжечь. Впервые прочла текст Бычкова, когда довелось жюрить по приглашению Виктора Топорова «Нацбест»: было это в далеком 2010-м, и жюрился его роман «Нано и порно», и писан был отзыв.

«Нацбеста» автор не получил, однако-с «главное — участие», ну а потом… потом буквы, оченьмногобукв, опять и снова.

Тьма тьмущая альфабеток, продраться чрез которые «тварям дрожащим» подчас немыслимо: жить-дрожать да умирать-дрожать — совсем другая история! (далее…)

Уральская байка

Раньше говорили – в лесу без огня спать нельзя. Пойдёт человек днём в лес, заснёт там на часок, а к нему в рот змей заползёт. Заползёт, и в брюхо поселится. Такой мужик или баба семье погибель. Ужака внутри крутится, жрать хочет. Вот и начинает дурень есть без меры, и день, и ночь. И не отнимешь – плачет, беснуется. Весь дом за ним заголодать может. Одно средство есть: накормить его солёными селёдками, к лавке привязать и пить не давать. А у лавки в чашку святой воды налить. Помучается он целый день, уснёт, а ночью змей не выдержит жажды и выползет. Напьётся святой воды и сгинет. А человеку ничего – проснётся утром и будет жить как раньше. Бес его попортил, а потом отпустил.
Хуже, кто сам решил с чертями сойтись. Вот в одном посёлке умер дед. Звали его Иван, и всю жизнь он проездил, то на фабриках нанимался, то в экспедициях. Видавший был. Жил он один, а как помирать, соседям говорит: «Научил меня один алтаец. Как надо вам будет чего в жизни, то несите мне на могилу водки хорошей или вина. Там и оставляйте. Здесь её бродяги выпьют, а я, на том свете, магарычи буду начальству ставить, помогать вам». (далее…)

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Тот самый офис ждал нас за следующим поворотом. Мы уже собирались войти, как из дверей этого высокого здания вышел наш юный Гермес. Нужный нам человек поджидал его у ресепшена, поэтому паренек управился там столь быстро.

Курьер вышел оттуда преображенным – от былой скованности и нервозности не осталось и следа. Он был рад, что ему удалось не подвести своего любимого дядю. Он был также рад снова увидеть своих добрых коллег. И мы со Стасиком тоже, конечно, шутки ради порадовались.

Чтобы отпраздновать наш небывалый успех, мы прямо оттуда направились в паб, где, впитав в себя бутылку коньяка, наш самопровозглашенный начальник шутки ради явил нам новую метаморфозу, и последнее, что я помню – это его витиеватый, пронзительный тост: (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Каким бы не был курьер проницательным малым, но его сомнения на счет Стасика оказались беспочвенны: наш с ним уход все же заставил моего бесценного друга вспомнить о долге, вспомнить о нашем важном задании, в чем мы с пареньком убедились, вновь приоткрыв дверь в галерею – мы увидели, как величественная фигура Стасика движется прямо на нас, оставляя недовольных художников позади. Стасик был уже совсем близко, когда нестареющий душой металлист сказал ему в спину: «Мудак!» — теперь мой добрый товарищ не мог так просто уйти, не исполнив целый театральный этюд.

Стасик замер на месте с приподнятой рукой, которую он, не оборачиваясь к толпе, дерзко вскидывал в знак прощания и секунд пять просто стоял, вглядываясь куда-то вдаль. На его лицо драматично падал свет, затеняя глаза, отчего мне казалось, что само солнце сейчас подыгрывает моему доброму другу, да и художники вдруг перестали шептаться – должно быть, не хотели мешать. Выдержав паузу, Стасик, наконец, опустил руку, опустил резко, как будто дав этим отмашку эмоциям, ведь он неожиданно рассмеялся – так смеется сгоревший внутри человек над грубостью и ударами в спину. Вскоре Стасик затих, а его смех остался налетом в виде бесконечно горькой усмешки, которая так и не сходила с его губ, пока он просто кивал головой, вперев взгляд в пол. Только потом мой добрый товарищ счел нужным повернуться к обидчику, сделав это как можно более медленно, словно герой боевика. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

— Сюда, скорее! – крикнул он нам, хотя лишний раз напрягать свои связки было совсем необязательно, ведь мы с курьером стояли не так далеко.

Эта эмоциональное появление не могло не привлечь собравшихся перед разбитым телевизором молодых людей. Они обернулись, и тут сразу же выяснилось, что мой добрый товарищ нисколько не врал, заявляя, будто у него полно знакомых художников здесь, в галерее – Стасика явно узнали. Только вот, как мне показалось, да и курьеру, наверное, тоже, Стасик все же сильно преувеличил насчет того, что художники остро нуждались в его моральной поддержке.

— Так, это снова он! – воскликнул один из молодых людей – короткостриженый, походивший чем-то на менеджера того злосчастного кафе, – и я бы не сказал, что в его возгласе слышалась радость или же облегчение. Даже не поздоровавшись со Стасиком, он быстрыми шагами направился к помещению за белыми дверьми, с тем чтобы прервать проходившую там лекцию и экстренно созвать всех в главный зал, тогда как оставшиеся трое ребят неуверенно подошли к моему бесценному другу, который продолжал знакомиться с экспонатами. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

— Да уж, — прокашлявшись, сказал паренек, — не думал, что работать курьером окажется так тяжело. Выходит, одного навигатора недостаточно, чтобы успеть куда нужно. И это на мне сегодня только этот документ. А что будет в дни, когда меня пошлют сразу в несколько точек? Надеюсь, Станислав не всегда будет ездить со мной.

— У него разбилось бы сердце, если бы он это услышал, — ответил я на эти предательские по отношению к Стасику слова, — он из кожи вон лезет, пытаясь помочь.

Курьер помолчал, а затем продолжил свои рассуждения:

— Поскорее бы моим начальником снова стал дядя. А то наш временный слишком непредсказуемый. Но он, конечно, занятная личность. Ему бы на телевидение или на Youtube – красиво все говорит. Вот только сам себе иногда противоречит. Сначала у него одно, а потом резко другое. (далее…)