здравствуйте, уже прошло вполне порядочно времени с последнего момента. прошло на удивление много. прямо вот здесь наш местный Бог рассказывает про свою бабушку. он говорит (я уверен, что этот Бог именно он, а не какое-нибудь там оно или она; он называет себя Вениамин. Вениамин Бог) про свою бабушку настолько убедительно, что я верю в ее ведьмовскую сузность. просто верю. в самом конце этого я положу адреса этих рассказов бога. я уверен, что прочитав их, поверить просто прийдется.
а Андрей Кашпура и вовсе рассказал про сон. с номером 14 сон (ниже это я не про 14 сон рассказываю, а про своё отношение к ним).
давно, еще во втором классе, я очень любил сны. все время до второго класса я любил сны. и даже во втором классе я любил сны. я их любил, пока мне не приснилась девушка (тогда я считал, что это вполне женщина, но ей было 22 года) в моем подъезде. во сне этот подъезд был немного не такой, как на самом деле. хоть он и был не совсем каким был, но это был имено он. скорее всего его хотели построить так, как в моем сне, но не разрешили. вот этот подъезд и перебрался в сны. эта девушка стояла в тени в подъезде (это даже не тень, а такой кусок настоящей темноты). больше я правда ниччерта не помню, но тогда я проснулся и не хотел засыпать, а к подъезду 2 дня кряду относился с опаской. с тех пор снов почти не помню. и не хочу. а 14 сон Андрея тоже не из самых приятных, зато снят очень красиво. адрес его будет прямо за ведьмой.
еще я положу вниз адрес про инициацию Глеба Давыдова. черт знает зачем, но она меня удивила и поэтому хочется.
это все, что успело произойти тут, но еще есть и другой мир.
там я совсем ничего не делаю, сижу, сижу, говорю в компьютер «пойдем», завариваю чай и иду на крышу. на крыше как всегда никого нет и до сих пор холодно (конец марта!), но самое мое главное впечатление от крыши, это когда смотришь в сторону — видно очень далеко. это как будто ты берешь с собой плеер и чай, обуваешь обувь посеръезнее сандаликов и идешь на вокзал. заходишь в его Самый Главный Вход, вдыхаешь кондиционированный воздух и покупаешь билет на нужную электричку. никакого безрасудства, ты твердо знаешь, куда тебе ехать, и даже сколько. ты даже знаешь в какой вагон садиться, пока электричка еще стоит у перрона и не хочет уезжать, чтобы потом было удобнее выходить.
по внутреннему щелчку (это такое выражение, у меня это больше похоже на перелистывание страниц любимой книги, такое мягкое и приятное), как человек-который-часто-ездит-в-электричках медленно идешь по перрону, подходишь именно к тому удобному вагону и уже почти в него заходишь, как вдруг разворачиваешься и идешь назад, к середине поезда, к вагону с красной надписью «детский» на стеклах. ты даже садишься около окна с этой надписью, это непреодолимое удовольствие. и едешь. смотришь, как мелькают сосны. или елки. да и какая разница, лишь бы мелькали. мелькали и, нет-нет да и переставали, потому что поле. потому что поле большое, а эти, которые мелькали, огибают поле так далеко, что не мелькают, а потихоньку отстают от поезда. а поезд уже догоняет следущих, которые совсем рядом с поездом, но слишком медленные, поэтому и мелькают.
и так долго. не один час, а целых два. или даже два с половиной, а потом пора вставать. и ты встаешь, доползаешь до тамбура нарочито заранее, чтобы постоять в тамбуре, повытягивать свое тело в разные стороны и, это главное, подышать особенным тамбурным запахом.
а потом ты соскакиваешь со второй ступеньки и идешь по лесу совсем недолго, минут десять. или тридцать (особенно хорошо, что ненадо идти от станции добрых полчаса до леса по жалкой асфальтированной дороге) и приходишь на опушку. на настоящую опушку, которая не просто на краю леса (в этих нет ничего интересного), а она опушка-обрыв, край леса.
и вдруг проворно залазишь на сосну, садишься там на самом кончике и смотришь вокруг, поверх всех остальных верхушек, ведь ты на высокой сосне, которая к тому же на опушке, ты смотришь поверх верхушек сосен и видишь птиц, а вдалеке ты видишь, как что-то блестит. №это озеро», думаешь ты «почему я до сих пор к нему не сходил то?».
вот и на крыше точно также. поэтому и люблю.
а еще там, ночью, когда я лежу на полу, ровно наполовину укрывшись одеялом, под открытой форточкой и читаю Эрленда Лу, улыбаюсь ему и пью простой черный чай без ничего из термоса (главная хитрость в этом деле, это никогда не наливать полную кружку, только половину или треть — так никогда не надо пить холодный чай), приходит смс от девочки-лисы. одеваю свои любимые рваные джинсы, натягиваю легчкий свитер и сандалики. привычным движением закидываю плеер за воротник свитера левой рукой, правой держу наушники, чтобы они не рванули за плеером. плеер трется об меня и падает вниз, а там я его ловлю левой рукой и кладу в карман, переключаю надоевшего Гришковца (а еще недавно он слушался, затаив дыхание) и иду из своего подъезда к другому, около которого растет береза, настоящая, но еще маленькая. и точно туда же приходит девочка-лиса. ее можно крепко обнять и улыбаться, уткнувшись в ее длинные рыжие волосы, совсем немножко поговорить, а потом снова обнять, улыбнуться и уйти домой, писать вот это.
а позавчера был совершен набег на мое прошлое место работы и теперь оно снова место работы. в честь этого события я и мой Начальник поехали в гости. к Леше (Леша это Человек, скажу без скромностей, а сын у него воплощение его родителей. я
к нему привязался. я — привязался к маленькому ребенку. этого я сам от себя не ожидал, но вот так оно и есть). Катя (это второй родитель сына Леши) накормила меня вкусным мясом. свининой. я в первый раз ел вкусную свинину, честное слово, до позавчера я был твердо уверен, что это совершенно бесполезные животные.
и порешили с начальником, что я еду в москву. по поим расчетам пост появится как раз когда я буду в москве бегать от метро к офисам и обратно. бегать, чтобы успеть до 18 сделать все и потом, после 18, не делать вообще ничего.
адреса:
Вениамин Бог. Ведьма.
Вениамин Бог. Ведьма. Продолжение.
Вениамин Бог. Перемены во времени, или Ведьма Прячет Вилки.
Андрей Кашпура. №14.
Глеб Давыдов. Инициация #1.
Журнал "Перемены" в ВК >>
Вы можете поблагодарить редакторов Перемен >>