Немного шалого флэш-гламура в эту декабрьскую ночь нам совсем не помешает. Фотографии Марка Лагранжа на тему «Отель Борделло».

Вперед!

В «Лабиринте» уже затрагивалась тема Полароида: комната «Дети Полароида».

Хочется просто ее дополнить. Забавный факт: при всех минусах и неудобствах работы с полароидом (дорогие кассеты, средняя оптика, существование цифровых камер) интерес к этой ретро-камере в наше время только возрастает. У Полароида есть свой характер — это в первую очередь немного размытые пастельные тона и красивая белая рамочка. Многие современные фотографы использует это, фотографии иногда даже очень напоминают живопись.

Но самое главное — это ощущение, когда ты делаешь снимок. За несколько секунд из абсолютной темноты карточки бетонируется то, что ты видишь своими глазами. Вроде бы то. Но — не то. Слоган Полароида — «Живи настоящим». В этой фото-возможности «жить настоящим» — главное очарование полароида, и это вызывает тягу…

Кстати, про Полароиды Вим Вендерс снял отличный фильм «Алиса в городах»…

(далее…)

То есть, японцы, конечно, должны и будут править миром, но они заебали. Пубертатного вида девочки с пиздой, а то и с хуем наружу, перевитые верёвками и подвешенные за ноги тётки, юбочки/матросочки, небесный гром, хреномундия океанской хуйни, высокохудожественная порнография и девчонки-супергерои, вездесущие гигантские доспехи-роботы и юные тонкие ранимые мальчики в эсэсовских фуражках, беременные девки, измазанные говном и избитые чем-то до мясных сочащихся рубцов, вежливые ритуальные поклоны и затянутые сцены молчания, когда герои просто идут или стоят с неподвижными лицами.

Всех японцев надо положить на асфальт и полчаса пиздить ногами — пока не наступит просветление. Это известный дзэнский рецепт. Потому что это великая нация с великой культурой. Им должно быть уже стыдно, а им не стыдно. Они продолжают гнать, гнать и гнать всю эту высокоинтеллектуальную дебильную снобскую дегенеративную попсу для подростков-пролетариев и зажравшейся элиты всего христианского мира и даже не моргают невыразительными глазами на своих ритуальных масках. Суки.

Но мы всё равно их любим. Пока любим. Но если они не одумаются и не поймут, что AIBO, Китано и покемоны — это одно и то же, мир устроит им новую Хиросиму. Мы устроим. Без бомб. Ногами. А пока мы ими наслаждаемся. Нас уже тошнит от этого наслаждения, как от избытка сладкого, но мы наслаждаемся. Вот, например, Нобуёши Араки. Фотограф такой. Японец. И этим, к сожалению, почти всё сказано. Почти. Почти совсем. Ну, вот:

arakinobuyoshi.com/update_gallery.html»>http://www.arakinobuyoshi.com/update_gallery.html

takaishiigallery.com/html/artists_profile/Nobuyoshi_ARAKI/index.html

mdf.ru/search/authors/araki/

Ногами. До просветления.

Я — участник современного литературного процесса. Потому что написал книжку. И даже издал. И даже номинировался на какую-то премию. Газеты и журналы писали на меня рецензии и брали у меня интервью, а в одном клубе ко мне даже пару раз подошли за автографами. С тех пор некоторые несознательные личности называют меня писателем и время от времени приглашают на разные литературные мероприятия. Там я вижу других писателей, критиков, литературных журналистов, издателей и поэтов.

Как проходит типичное литературное мероприятие? Сначала все приходят и быстро делятся на отягощенных предрассудками и обыкновенных. Отягощенные начинают искать места в зале, обыкновенные — буфет. В зале после этого, вероятно, что-то происходит, я не знаю, я дальше в буфете.

В буфете творится разное. Зависит от того, с кем пьёшь. И что. Мне тут подсказывают: «И сколько». Нет, это лишнее уточнение. Много. Всегда очень много. Надо ли рассказывать, какие бывают пьянки? Сами, небось, знаете. О чём литераторы говорят за столом? Ну, грубо говоря, ни о чём. Обычные такие пьяные базары. Ну, бывают, конечно, окололитературные конфузы…

Например:

— А я тебе, Петя, говорю…

— Блядь! Какой я тебе Петя!

— Ик… Как — какой? В каком смысле? Петя Смирнов…

— Ты задолбал уже восьмую пьянку меня так называть! Я — Вася Иванов!

— Ну, прости… это… слова-то похожие…

Не узнал автор автора. И правильно: познакомились пьяными, видели друг друга всегда во хмелю, кто что написал, понятия не имеют, не читали, разумеется. А слова и правда похожие.

Но это редкий случай. Чаще так бывает:

— А ты…

— Вася.

— Ага. Будь здоров, Ваня!

— Вася вообще-то, ну да хуй с ним. И ты будь.

Как видите, никакого обмена литературным опытом и пр. Никто и не стремится. Иногда, правда, обыкновенные сидят в зале, вместе с отягощенными. В каком случае? Правильно — когда пить можно прямо в зале. Кстати, отягощенные к концу события обычно тоже перемещаются в буфет. И там уже раскрываются и становятся похожи на людей. И соединяются с обыкновенными в едином порыве.

К чему это я всё? Если забыть о читателе, то современному литературному процессу текст не нужен. Водка нужна, пиво. А текст нет.

Правда, бывают ещё крутые всякие писатели, которые, типа, мейнстрим, и т.п. Но про них я ничего сказать не могу: книг их производства я тоже не читал (хотя склонен предполагать, что говно книги), а бухать они в те места, где я бываю, не ходят. В общем, люди вне литературного процесса. И они сами себя так поставили.

Крутейший lomo-фотограф Иошиюки Йатсуда (Yoshiyuki Yatsuda).

Вот его сайт.

Это татуировка. Если бы не прыщи на лбу этого чудака, я бы поверил, что он нечеловек) А вот целый блог на тему.

Приглашения Олега Кулика на встречи художников в подвалах московского Винзавода приходят мне регулярно. Это встречи, предваряющие большую выставку «ВЕРЮ», задуманную Куликом уже довольно давно. Вообще, фигура Олега Кулика очень интересна мне еще с тех пор, как я встретился с ним для интервью, в ходе которого он вдруг предстал действительно супер- человеком и именно художником. Интервью вот здесь можно прочитать.

Как раз в этом интервью Олег впервые и рассказал о своем проекте «ВЕРЮ», который он тогда только начинал готовить. Сейчас «ВЕРЮ» уже на полном ходу. И вот-вот случится развязка. Развязкой станет открытие выставки (планируется, что оно состоится 28 января 2007 года). Около 50 современных российских художников покажут как и во что они верят.

А пока выставка не открылась, Кулик разогревает художников, себя и арт-поле встречами в подвалах бывшего Винзавода.

Винзавод это крайне харизматичное место, которое в ближайшее время обещает стать меккой российского «современного искусства». Сейчас там просто дореволюционные ангары чудовищной красоты со странными граффити на стенах. Без пола и отопления и с большим количеством молдаван повсюду, которые чего-то там ремонтируют и приводят в порядок.

Встречи, подобно заседаниям какой-нибудь масонской ложи, проходят в обстановке строжайшей секретности и ритуального экстрима (в подвалах дико холодно). Художники, кутаясь в специально заготовленные одеяла и попивая вино из пакетов и чай из термосов, говорят о самом таинственном, о чем только могут говорить художники. О вере и о принадлежности современного искусства к древнейшей сакральной традиции (например, к иконописи). Ищут, грубо говоря, корни…

Сегодня была уже шестая встреча. Выступал историк культуры Алексей Лидов. Направляясь к трибуне, он сбил ногой стакан с чаем, который я непредусмотрительно поставил на пол рядом со своим стулом. Лидов интеллигентно извинился, и я отпустил его с миром. Вначале он долго и довольно скучно что-то такое говорил на тему того, что вообще еще совсем недавно та бязь, которая называется «современным искусством», была ему совсем неинтересна, а тут вдруг он, серьезный человек, знаток древних византийских традиций, почувствовал, что… и так далее. Это вступление, впрочем как и всю лекцию и часть дискуссии, последовавшей за ней, можно скачать и заслушать, так как я записал все это на диктофон (скоро я этот файл, наверное, с сервера удалю, так что пока качайте, кому интересно, там 34 мегабайта). А потом Лидов, проговаривая свою теорию, постепенно преобразился.

В двух словах — речь идет о том, что «создание сакральных пространств«, или «иеротопия» — это самостоятельная форма художественного творчества, важнейшее из искусств, которое по разным причинам было невостребовано и непризнано в рамках существующей культурной традиции, выброшено из контекста мировой художественной культуры — например, в силу господства позитивистских взглядов на мир, для которых свойственно было признавать объектами Искусства только материальные объекты (скульптура, живопись и так далее)… А вот то, чего потрогать нельзя и что к тому же апеллирует к каким-то высшим, священным сущностям, искусством как бы и не считалось.

Под «созданием сакральных пространств» Лидов понимает создание некой среды, попадая в которую человек входит в контакт с высшим миром. Все предметы древневизантийского и древнерусского религиозного искусства, говорит Лидов, возникали на самом деле не сами по себе, а как часть некоего конкретного сакрального пространства. Не просто какие-то «икона», «храм», «фреска», а своего рода элементы, рычаги, инструменты, которые работали на более глобальный, большой проект.

Творчество здесь состоит в создании пространственной образности, которая воплощается в зримых или незримых формах… Пример: огромные архитектурно-ландшафтные иконы типа подмосковного Нового Иерусалима, за которым лежит идея создания огромного «иконического пространства». И, утверждает Лидов, ведь это было кем-то придумано как некий проект по созданию пространственной образности!

Другой сильный пример сакрального пространства: широкоизвестный образ-концепция Святой Руси. Художники, создавшие этот проект — царь Алексей Михайлович и патриарх Никон заказывают Москве Кийский крест. Им привозят кипарисовый крест из Иерусалима — полный аналог того креста, на котором был распят Иисус Христос, потом в него вкладывают около 300 реликвий самых важных святых. Потом эта святыня несется через всю территорию Руси на Кий-остров (это между устьем Онеги и Соловецкими островами — маленький скалистый островок, на котором не было ничего). И там утверждается новый сакральный центр Руси (и одновременно — новая сакральная граница). Так наша страна была превращена в гигантскую пространственную икону.

Все, довольно пересказов. Тема интересная, хотя для меня и не новая. Ведь, собственно, о пространственном феншуе и о Местах Силы уже полтора года на Переменах ведет свой большой проект МЕСТА СИЛЫ Олег Давыдов. Но вот взгляд на «сакральные пространства» как на произведение искусства — это ново и открывает перспективы. Когда во время дискуссии, развернувшейся после доклада Алексея Лидова, легендарный поэт Дмитрий Пригов сказал Лидову, что, мол, уже лет пятьдесят художники-перформансисты создают такого рода пространства, я вспомнил выставку Кренделя, о которой мы писали в Лабиринте. Действительно ведь, чего тут такого нового? Но Лидов тут же парировал: «Никем из создателей перформансов раньше не ставился вопрос о том, что создание сакральных пространств это самостоятельная легитимная форма духовного творчества».

продолжение темы сакральных пространств — здесь.

Да простят меня ханжи и прочие пуритане, но… речь пойдет о такой штуке, как порно-арт. Собственно говоря, тут рассказывать нечего. Рассказывать об этом это даже еще хуже и тупее, чем дрочить на это. Потому что порно-арт (как и всяческое вообще эротическое искусство) существует не для того, чтобы на него дрочить. Он существует, чтобы им любоваться и плюс еще немного испытывать легкое физическое возбуждение. То есть это такой своего рода «синтез искусств». И это именно искусство, а не какая-то пошлятина… Такие сайты, как Badgirlshotel.com, Suicide girls , Crazy babe и тому подобные выполняют прежде всего эстетическо-историческую функцию, а уже как побочный вариант для кого-то еще и гигиеническую…

Взять вот, например, известную готическую порно-куртизанку Лиз Вишиз. Ну, красивая, да, ну молодая, раздевается и иногда даже трахается на камеру (не, ну вы представляете себе!)… Но… я вообще не понимаю, как можно дрочить на это.

Это сообщение вызвано тем, что я тут наткнулся на хороший блоггг-портал, где собрано просто the best подобного материала. Все эти девы слишком вообще припанкованы и нечистоплотны для меня. Я едва ли завел бы с одной из таких отношения и даже вряд ли захотел бы провести ночь. Но какие они крутые на фотографиях! На них иногда приятно просто посмотреть…

Просто хороший иллюстратор Ellen Weinstein

В разделе «Колонки» — продолжение новой части МОТОБИОГРАФИИ Димымишенина…. Новейшая история + мистика, религия и эстетика в одном. Цитата:

Так еще один день мы послужили на благо Русской Православной Церкви. Совершенно не отдавая в этом отчета. Легко и непринужденно, без всякого напряга и чувства важности происходящего. Мы все делали не от большой веры или благости, а просто так и беспричинно. Нам казалось, что главное – в визионерах Кастанеде и Тимоти Лири, а то, что происходит с Церковью и Всей этой суетой – параллельная реальность. Сейчас понятно, что это все одна мозаика Духа

МОТОБИОГРАФИЯ: Казанский Собор — 1: Абсолютно Верующий (1991) —

ЧАСТЬ 1

ЧАСТЬ 2

а на сапожках у нее был красный грибок…

Это фотография Джоанны Горлах.

Но на румынском фотосайте art.transindex.ro представлено еще множество девиантных, так скажем, фотоартистов. Очень разных. Вот просто навскидку:

(это Денис Оливье)

(а это сделал Andriete Paris Marques)

я сюда еще не осмелюсь писать текст, но есть такой jazzz и он рисует дельные картинки. большинство мрачные, но смешные.
есть и красочные. немного предпросмотра ниже и полное собрание по адресу http://www.liveinternet.ru/users/jazzz/

#1

#2

#3

#4

#1 — инкубатор червей.
#2 — оплодотворение маленькой уродливой девочки.
#3 — Зародыш Василий — маленький шутник. он живет у мамы в животе, любит хрустеть пальцами и раскачиваться на пуповине.
#4 — четвертый номер был с комментарием «old».

Я пробирался сквозь грязные закоулки чайна-тауна в Бангкоке – среди отбросов, крыс, откормленных собак и затрапезных китайцев. Вонь, копоть и пестрота, окружавшие меня, вызывали чувство неудовлетворенности и интерес одновременно. Хотелось вроде поскорее вырваться отсюда, но тут же хотелось и остаться, чтобы осмотреть все до мелочей, проникнуться новым опытом.

Через несколько дней, на уютном райском острове Ко Чанг я найду брошенный кем-то на пляже старый номер журнала Vanity Fair. Со страниц «Ярмарки тщеславия» будут смотреть на меня все те же знакомые лица, которые я видел уже сотни раз в Москве. Крошка Бритни, малышка Джастин, кобылка Пэрис и еще несколько дюжин холеных певиц и актеров. «Самодовольные, как же надоели вы мне», — в очередной раз подумаю я. И тут же пойму, что даже не это их самодовольство отозвалось во мне раздражением, еще более явным на фоне этих безмятежных райских кущ. Дело было в другом.

Дело было в журнале. Мир звезд и сам-то по себе довольно ограничен, а в контексте глянцевых журналов выглядит еще неказистее, потому что в журналах этих представлен даже уже не сам этот мир, а какое-то гротескное усредненное видение редакторов, то есть таких людей, которые к этому миру не относятся. И сформулированное для тех, кто к нему тоже не относится, хотя и желал бы быть к нему причастным. Интерпретация интерпретации. Симулякр симулякра.

Я смотрел на лоснящиеся глянцем холеные лица людей, купающихся в море искусственно сгенерированных желаний и понтов, и думал о том, как это должно быть скучно – делать такой журнал. Журнал, в котором все известно заранее и нет никакой жизни, а есть только синтетический псевдогламурный сироп для бабл-гама, льющийся с этих страниц в мозг читателей, которые мечтают стать такими же, как те, кто этот сироп на них извергает. Тонкой чисто-розовой струйкой сироп льется в измученный повседневностью и ищущий отдыха мозг и превращает мозг — в бабл-гам, делает читателей покупателями и торгашами на этой ярмарке тщеславия.

Я слышал шелест кокосовых пальм над головой, вдыхал океан, ощущал вокруг жаркий звон цикад. Мой мир был здесь и сейчас, и он был настоящий. И в тот момент я знал точно, что нахожусь на пути перемен. На пути перманентной неудовлетворенности, где никогда не бывает покоя или комфорта, а счастье только маячит где-то вдалеке. И хотя постоянно ощущать неудовлетворенность мне не хотелось, я знал, что путь перемен – единственный, на котором маячит именно счастье, а не какая-то компенсаторная обманка типа дорогих наручных часов, квартиры, машины и телевизора перед сном.
(далее…)

Хватит жрать картошку фри с запахом ацетона и полуфабрикатным «бифштексом» из резины и бумаги или «анаком» с «дошираком» и «роллтоном».

Это пошло, это хуже, чем *баться непонятно с кем в темноте с похмелья, едва приспустив штаны и порыгивая дешевым водочным перегаром.
Либо бросайте жрать вообще, либо усвойте, что еда — искусство. И если вы берете бомжпакет «завтрак менеджера», вы должны понимать, что это не еда — это репродукция еды, дешевый принт еды, сделанный плохими красками на дурном оборудовании. Если вы срываетесь на это, это должен быть осознанный трэш. Осознавайте, что жрёте дерьмо. Пусть это будет для вас аскеза или панк. Или, если хотите, исследование говна.

Но иногда ведь надо отвлечься от работы и духовных подвигов и просто поесть. Просто — поесть. Что для этого надо? Во-первых, запомнить, что плох тот рецепт, который нельзя изменить в ходе приготовления. Вообще, рецепты полезно знать, как гаммы, но использовать их — это относиться к еде как к ремеслу, а не как к искусству.

Во-вторых, купите пару кило раков, сварите их с небольшим количеством сахара, очистите шейки, разложите их на плоском блюде и опылите парой вздохов хорошего горького какао. Не нестлевского или финского говнеца с сахарной пудрой и сухим молоком, а настоящего отличного, чёрного, как самый политкорректный негр, какао. Чтобы шейки покрылись лишь лёгким налётом.

В-третьих, забудьте всё, что я рассказал выше, купите бычьих хвостов, куриных шей, хорошего тофу, разных приправ, грибов, финикового вина, свежих томатов, лимонов, зеленого луку, укропу, маринованного чесноку. Хвосты и шеи помойте, залейте водой, доведите до кипения, слейте воду и помойте ещё раз. Доведите до кипения ещё раз, аккуратно снимите лёгкую накипь, всыпьте порезанные грибы и несколько горошин душистого перца. Подождите, пока грибы начнут сереть, посолите всё и влейте немного финикового вина. Потом порежьте мелко вместе с цедрой пару колечек лимона, добавьте к вареву, потом всыпайте маринованный чеснок. Когда грибы будут готовы, порежьте кубиками тофу и бросьте в готовящееся блюдо. Потом идут сухие травы. Ну, какие вам нравятся. Можно использовать хоть зеленый чай. Последними идут зелень, мелко порезанные помидоры и еще немного вина. Пробуем бульон. По вкусу добавляем соли и сахару. Подаем горячим с ржаными сухариками.

Что? Норовите поставить закладку или распечатать, чтобы попробовать? Заодно не забудьте срисовать «Гернику» или насвежо сочинить «Дон Кихота».

Всё надо делать не так. Не ешьте несколько дней. Пейте только воду. Пытайтесь распробовать вкус каждого нового глотка. Без накурок. Просто воды. Просто распробовать. Потом сварите риса басмати. Без соли. Без ничего. Положите в тарелку несколько ложек и смакуйте каждую рисинку. Попробуйте запивать каждую сырой водой. Холодной. А потом кипяченой. А после горячей. А после зеленым чаем. А после выберите самую вонючую столовку в вашем районе, закажите гуляш и распробуйте все оттенки его вкуса. Их несметное число. Несметное.

Купите восемь яблок разных сортов и сделайте из них салат с несколькими ягодами клюквы, которые будут попадаться редко и удивлять. Первая покажется грубым оскорблением рецепторов, вторая обретет собственный вкус, у третьей он будет интересно сочетаться с яблоками тех сортов, которые попадут в рот вместе с ней.

Что дальше? Не знаю. Я, например, ушёл чай пить. Вдохновения вам. Гы-гы.