
Вышедшая недавно книга постоянного автора «Перемен» Алексея Колобродова называется «Здравые смыслы». Книга яркая, провокативная, — об отечественной литературе, современной и не только. В ней Пушкин и Есенин, Маяковский и Булгаков, Шукшин и Довлатов, Аксёнов и Лимонов, Пелевин и Быков, Прилепин и Шаргунов, Сенчин и Елизаров. Многие другие, включая самых молодых.
ОБНОВЛЕНИЯ ПОД РУБРИКОЙ "ТЕКСТЫ О ЛИТЕРАТУРЕ"

16 апреля 1940 родился Константин Константинович Кузьминский — уникальная фигура пантеона современной русской словесности. Писать об умершем в нью-йоркской провинции 2 мая 2015 года ККК, — как гласит подпись на его письмах и книгах, — необычайно трудно. Ибо вся его жизнь — живой миф. Также невозможно отнести этого поэта-бунтаря к какому бы то ни было каноническому жанру.

8 апреля 2017 года в тихом немецком городе Хорб-ам-Неккар тихо умер Анри Волохонский, русский поэт, философ, переводчик. Знаковая фигура питерского андеграунда 1960—1970-х годов. По одной из версий, автор известной песни «Над небом голубым…» (некоторые утверждают, что автор не он). О его сочинениях и его дружбе с Хвостом (Алексеем Хвостенко) рассказывает Виктория Шохина.

В издательстве «Corpus» выходят книги про Иосифа Бродского, разрастаясь в целую серию. Сначала Эллендея Проффер Тисли публикуeт «Бродский среди нас». Потом Елена Якович — книгу «Прогулки с Бродским», основанную на знаменитом walk-movie с участием его друга Евгения Рейна. Наконец — воспоминания Карла Проффера «Без купюр». О них — Олег Демидов.

Виктория Шохина — в память о большом русском поэте Евгении Евтушенко. Завещавшем похоронить себя в Переделкине, возле Бориса Пастернака. Это, может, и наивно, — но он вообще был наивен и простодушен. Хотя кому-то казался слишком искушенным. А ведь его стихи можно было услышать в самых неожиданных местах — на заводе, у костра, в заштатном кабаке…

Представляем вашему вниманию колонку Александра Чанцева. В данном случае речь идёт об абстрактном необязательном тексте, в принципе типичном для современной литературы, — который не плох и не хорош. Он именно тот не горячий и не холодный объект, который в Откровении Бог обещал извергнуть из уст своих. Кажется, даже жестче: «Изблевать».

Игорь Бондарь-Терещенко о странном романе Андрея Явного, мастера медитации, писателя, музыканта. Романе о столичной жизни, в которой автор, — практикующий маг и эзотерик, — учит нас возвращению к истокам. В общем-то, считает критик, это литература будущего: два в одном. Научно-популярная фабула, соревнующаяся с вечным сюжетом обид, сожалений и ошибок.

Юрий Денисов о подоплёке возникновения лермонтовского садизма и стихов на потребу приятелям. Одновременно о чистых образах Бэллы, Нины, Тамары. О «Молитве» — по шедевральности равной знаменитым мелодиям Шуберта и Беллини! Лермонтовский Демон сопоставим с демонами в искусстве и мифологии. А также с демонами, которых можно встретить в житейской круговерти.

Выход книги стихов «Цветок Амальфи» стал поводом для разговора с поэтом, прозаиком, публицистом, преподавателем, членом исполкома ПЕН-клуба и главным редактором журнала «Охраняется государством» Андреем Новиковым-Ланским — об эмиграции, традиционализме, нынешней аристократии, В. Бибихине, ПЕН-клубе и объединении церквей.

Игорь Фунт о Серебряном веке. О Ницше, одну половину которого взяли босяки, другую «декаденты-оргиасты», как поругивал, любя, героя статьи Мережковский. Оба они, два ровесника, непререкаемые философские столпы, стоили друг друга. Стоили века, их создавшего. Стоили людей, их окружавших. Этих людей сейчас называют «богами» литературы.

Креатура своеобразного мира московского писательского «гетто» у метро «Аэропорт», Александр Галич существует как политико-художественный факт прежде всего в сознании его обитателей. Ибо никто лучше и точнее не выразил их коллективное бессознательное. Особенно красочно взыгравшее в 1960-е. Но жизнь его на самом деле куда интереснее, нежели компании, в которых он царил.

Джулиан Барнс, живой классик британской литературы, рассказывает о своём творческом, довольно-таки позднем начале пути. О первом, ставшем впоследствии культовым романе «Метроленд», над которым трудился непростительно долго — 6 или 7 лет. Бегая с ним по друзьям и инстанциям в поисках понимания и надёжного, к тому же грамотного литературного агента.

В описываемом фолианте мало слов. Это сказано не про объём. И не про то, что текст в нём как бы пляшет вокруг фотографий. И даже не про то, что книга по отношению к собственно воспоминаниям Патти Смит «Просто дети» — этакие пост-мемуары. А про то, как «…всё изливается наружу. Из фотографий хлещет их история. Из книг — их слова. Из стен — их звуки». Рецензия Александра Чанцева.

На странице проекта Pdf-поэзия Peremeny.ru опубликованы два поэтических сборника Андрея Носкова — «Метафизические походы в пределы расширяющегося Ничто» и «Лиловый лик». А в Блоге Перемен Глеб Давыдов написал несколько слов об этих стихах. «Побывать там, откуда не возвращаются, и суметь рассказать об этом».





Несколько лет Олег Давыдов странствовал по русским монастырям в поисках мест силы, изучал, фотографировал и фиксировал свои находки, разбирая историю каждого места, жития святых, связанных с этим местом, и другие источники. Мистическая география России - суть настоящего проекта. 111 мест силы Русской Равнины.
«Аштавакра Гита» — один из классических индийских текстов, сконцентрировавших в себе мудрость учения Адвайта-веданты (недвойственности). Его рекомендовали к прочтению такие великие духовные учителя как Рамана Махарши, Ошо и Рамакришна. Перевод Глеба Давыдова — это первый перевод «Аштавакры» с сохранением изначального санскритского стихотворного размера.
Перевод последних бесед индийского Мастера недвойственности Нисаргадатты Махараджа. В течение последних двух лет своей жизни Махарадж совсем не уделял внимания вопросам, касающимся мирской жизни и её улучшения. Он учил лишь высочайшей истине, и по причине слабости тела в некоторые дни говорил совсем мало. Но даже всего-навсего одно предложение было подобно Упанишадам.
Книга Олега Давыдова о великом психотерапевте и шамане Карле Юнге. Внутренняя алхимия, визионерская "Красная книга", загадочные практики и сны, исполненные знаков из потустороннего мира, их толкования. Пограничные состояния, рискованные интерпретации и странные отношения с Зигмундом Фрейдом.
Психоанализ жизни и творчества А.С. Пушкина, основанный на грезах его поэзии и на свидетельствах современников о некоторых странностях поведения Солнца русской поэзии. Текст написан с любовью к Пушкину и его произведениям, но ярым фанатам Александра Сергеевича лучше его не читать.
Серия интервью-сатсангов, в которых Ма Деваки, ближайшая ученица индийского святого и гуру Йоги Рамсураткумара, рассказывает о его жизни, транслирует его учение и проясняет многое насчет того, кто такой гуру, говорит о различных духовных практиках, служении и других вещах, которые важно знать всем, кто находится на пути духовного поиска.
Эссе Глеба Давыдова о сущности и значении искусства в жизни человечества. Попытка разгадать тайну того воздействия, которое оказывают произведения искусства на нашу жизнь. Что можно считать настоящим искусством, а что нет? Взгляд на искусство через адвайту. С примерами из классической литературы.
Этот эквиритмический перевод, т.е. перевод с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала, читается легко и действует мгновенно. В «Рибху Гите» содержится вся суть шиваизма. Бескомпромиссно, просто и прямо указывая на Истину, на Единство всего сущего, Рибху уничтожает заблуждения и «духовное эго». Это любимое Писание великого мудреца Раманы Махарши и один из важнейших адвайтических текстов.
«Очерк по вершинной психологии». О странностях судьбы и особенностях характера Михаила Лермонтова. Дмитрий Степанов показывает, как жизнь Лермонтова была предопределена его воспитанием и взрослением. И дает ясные иллюстрации того, каким образом страхи и выверты характера Лермонтова проявляются в героях его произведений.
Лев Толстой и самореализация (просветление). Тема почти не исследованная. Глеб Давыдов изучил дневники Толстого последних лет его жизни. Из них ясно, что Толстой практиковал самоисследование - почти в той форме, в которой его дал миру в те же годы Рамана Махарши. Насколько же далеко продвинулся в этом писатель?