Отличное интервью, как и все, впрочем, из Sight & Sound. Какие вопросы, такие и ответы. Главный апологет цифры и новообращенный меняются ролями и общаются ровно настолько интересно, насколько и малоинформативно. Информация вредит, особенно когда ее хотят получать как манну небесную. Я эту «Внутреннюю империю» пока так и не смотрел, верите ли, при несчитанном количестве возможностей, казалось бы. Видимо, надо поднапрячься, и всего-то.
Товарищи читатели! Редакция портала Peremeny.ru нашла элексир вечной молодости. Философский камень. Гениальный, божественный, ох… вкусный и невыразимо полезный! Это напиток под названием Кумыс.
Вначале мы просто решили попробовать и взяли в магазине стеклянную бутылку 0.5, на которой была фотография лошади. Попробовали — вкусно. С одной стороны похоже чем-то на пиво, но только белое и напоминает по вкусу хороший кефир с неизвестным мистическим привкусом. Выпили еще по стакану — и, как говорили в старину, обалдели: по телу поползли мурашки (как от большого количества свежевыжатого апельсинового сока), и разлилось легкое просветленное опьянение.
Посмотрел в сети — что за такой напиток… выяснилось, что это самое мощное средство народной медицины и все такое, признанное при этом официальными медиками как сильнейшее лекарство, оздоравливающее организм и помогающее от множества всяких болезней.
Считается, что кумысу — 5500 лет. Его упоминали еще Гомер и Геродот. Кумыс обожали многие великие русские писатели и поправляли им свое подорванное в алкогольно-творческих угарах здоровье. Например, известно, что Лев Николаевич Толстой неоднократно выезжал на кумысолечение…
Первый раз Толстой приехал на кумыс в Самарскую губернию в 1862 г. Тогда он сильно кашлял. Пробыл на лечении два с половиной месяца. На этом настаивали врачи. «Кашель мой прошел», — пишет он брату из Ясной Поляны. Это первое толстовское упоминание о кумысе. Затем то и дело наталкиваешься на него в дневниках и письмах писателя. «…К весне я ослабел, доктор велел мне ехать на кумыс», — пишет Лев Николаевич во время напряженной работы над «Войной и миром».
Вот отрывки из писем Толстого в Ясную Поляну из Каралыка, где он лечился с 15 июня по 9 августа: «…То, на что я жаловался — тоска и равнодушие — прошли: чувствую себя приходящим в скифское состояние, и все интересно и ново. Скуки не чувствую никакой…» «Встаю в 5 с половиной… Гуляю около кибиток, смотрю возвращаются с гор табуны, что очень красиво, — лошади, все разными кучками, с жеребятами. Потом пью кумыс, и самая обыкновенная прогулка — зимовка (деревня) в двух верстах». «…Здоровье мое хорошо. Боюсь сказать, но, кажется мне, что я поправился и потолстел. Нервы мои окрепли наверное… В кумыс я только что впился. Пью его с большим удовольствием, чем прежде… Кумыс — удивительный напиток. Здесь было человек 10 больных разнородных, и все положительно поправились…»
Теперь Peremeny.ru плотно торчат на кумысе. И это, наверное, самый полезный и продуктивный торч, который только можно вообразить.
Кумыс в стеклянной таре не всегда бывает в продаже. Однажды взяли мы пластмассовую бутылку. Вкус оказался неприятный и эффект куда слабее… Короче, пластмасса. Так что берите только «стеклянный» кумыс… Он бывает трех видов. Все три хорошие. Главное вот что: кумыс должен быть приготовлен только из кобыльего молока. Если написано, что это «коровий кумыс» — знайте, это бязь. Коровьего кумыса не бывает.
Вообще, в мире наверное существует еще много гениальных вкусных продуктов, о которых мы не знаем, и просто непостижимо, почему иные наши сограждане пьют пиво «Старый мельник» (туборг, холстен, козел и так далее) и кока-колу… Когда рядом такое божество, как Кумыс.
***
update: этот пост не проплачен, просто рекомендую попробовать этот напиток.
В рефералах (ссылках, по которым заходят в Блог) обнаружилась одного из наших читателей. Я доел свою утреннюю активию, и теперь не могу, не в силах оставить этого парня (?) в такой беде. Сосичная яма, из которой раздался этот томящийся стон, должна быть преображена, подвергнута необратимым переменам и вычищена праведным огнем экстраполяции.
Теперь к делу, человек пишет: По-моему, «Блог Перемен» завял. В последние несколько месяцев там одна какая-то скучнотятина. А я, было, думал, что это действительно необычное место в интернете.
Чистая правда, господа присяжные! В последние несколько месяцев я все чаще и чаще задаю себе вопрос: почему человек из сосисочной ямы до сих пор не написал ничего достойного сюда и тем самым и не поднял Блог Перемен (мультиавторский, кстати, Блог!) до уровня самого необычного места в интернете?
И вот ответ.
Как может быть НЕ СКУЧНО человеку, у которого в комнате творится такое?.. Чувак, спасайся, ты же в сосиску сейчас превратишься!
Прислушаемся, жив ли он там еще в яме? эээй! ты слышишь? О, слушайте, что-то мычит:
Жарко так, хочется только на полу валяться и продолжать ничего не делать.
***
Апдейт: бля, да это же наш старый автор Денис Талала! Дружище, что с тобой, как ты там оказался!?
Он был крупного сложения, не отбрасывал тени и носил на лице мелкие, как
две полувысохшие лужицы, глаза. О своем понимании смерти он не
хотел говорить людям, но давал об этом понять косвенно,
рассказывая истории, советуя, как толковать сны или как добраться
до понимания смерти с помощью ловцов снов. Ему приписывают два
изречения: 1) смерть — это однофамилец сна, только фамилия эта
нам неизвестна; 2) сон — это каждодневное умирание, маленькое
упражнение в смерти, которая ему сестра, но не каждый брат в
равной степени близок своей сестре…
…- Видишь, — обратился он ко мне равнодушно, — насекомое
сейчас высоко наверху, под белым потолком галереи, и его видно
только потому, что оно движется. Глядя отсюда, можно было бы
подумать, что это птица высоко в небе, если считать потолок небом.
Моль этот потолок, вероятно, так и воспринимает, и только мы
знаем, что она ошибается. А она не знает и того, что мы это знаем.
Не знает она и о нашем существовании. Вот и попробуй теперь
установить с ней общение, попытайся. Можешь ли ты ей сказать
что-нибудь, все равно что, но так, чтобы она тебя поняла и чтобы ты
был уверен, что она тебя поняла до конца?
— Не знаю, — ответил я, — а ты можешь?
— Могу, — сказал старик спокойно, хлопнув руками, убил
моль и показал на ладони ее расплющенные останки. — Ты
думаешь, она не поняла, что я сказал?
«ты должен научить их высшему, изменить их уровень, они настолько самоупоены сейчас своим знанием тайны мира, что ты должен их запутать. будь другим, будь не таким как они; а они любые. это трудно, это невозможно, но ты велик. будь всем, и они офигеют от тебя.»
никогда не следует отчаиваться — безумие достижимо.
Dekabre прислал для «Лабиринта» ссылку на весьма странный ресурс — . Мы долго думали и решили все же показать ее здесь, в Блоге Перемен… А заодно спросить вас: что вам известно об этом проекте и что вы об этом думаете? Что это? Генератор случайного набора фраз или просто поток чьего-то наркотического подсознания? Или это откровения внеземных цивилизаций?
Ловушка потеряла свою первоначальную форму и теперь ее изгибы совпадают с перламутром и глаза: накорми меня и я расскажу всем, что ты существуешь.
проснулся в небе, на взлете, а не падая, как обычно, проснулся с криком, захлебнувшимся медленным льдом и облаками, город в кольце горизонта, со взглядом, мечущимся вдоль квадратных стен.
Christie-christie, ждали месяцами, радостно бросаясь в придорожную пыль.
Это произошло года четыре назад, а может и раньше. Была весна, конец весны. Прошло около месяца с тех пор, как я вышел из больницы, где лежал после передозировки плохими наркотиками. Когда я вышел, снова стал ездить на Лубянку за Кетамином, почти ежедневно. Мне было прикольно лежать у себя и чувствовать, что моя комната в данный момент является центром мира, своеобразной АТС, через которую проходят всевозможные трипы, энергии и планеты. Каждый телефонный звонок казался мне посланием свыше, а душа моя летала в каких-то бесплодных эфирах, придуманных теми, кто ставит ту или иную композицию по радио.
Комната обретала красные и фиолетовые тона, а за дверью было нечто, что контролировал только я. Мне виделся тогда какой-то подвал, по которому перекатывали больничные койки, сновали врачи, ставили капельницы. На каждой из коек лежал я, каждую из них я переставлял с места на место. И еще – трубы.
— Эта музыка заставляет меня вспоминать о трубах, по которым летает, как в мясорубке, моя бедная душа… — Сказала мне как-то раз она по поводу какой-то психоделической байды, которую мы однажды слушали вместе… впрочем, тогда любая музыка казалось мне психоделической, даже самая отъявленная попсятина.
Нина видела по ночам дьявола (она уверяла, что это как-то связано с сатанистами, с которыми она тусовалась когда-то). Дьявол являлся ей в виде красивого молодого человека, вокруг него шел восхитительно белый, прекрасный снег (через год она умрет от передозировки героина).
Мы познакомились на Арбате. С ее футболки смотрел Курт Кобейн, а в ее руках была змея – ручной уж.
— У меня тело как у Венеры Милоской. Ты видел эту картину?
Так сказала мне она в первый день знакомства, пытаясь оправдать свою полноту, придать ей какой-то смысл в моих красивых глазах. Фигура у нее была действительно хорошая.
На следующий день мы замутили кетыча и вмазались у меня дома. Она блевала, а потом мы трахались. До сих пор не понимаю, как у меня встал в том состоянии, ведь я с трудом мог ворочать языком, а пройти мог не больше трех метров, да и то по кругу.
Долго же она морочила мне голову своими запарками с мафией и с сатанистами. А когда я понял, что у меня мандавошки, и сказал ей об этом, она ответила: “Хочешь правду? Ты просто неудачник”.
человекам очень часто хочется быть непохожими на других. только некоторым, умным, очень умный, хочется быть похожим на других, чтобы не выделяться, вообще, но я не такой.
я слышал историю, что если хочется быть всегда позитивным. и чтобы все было хорошо, то надо любить солнце. и принимать в себя его энергию.
тогда надо всего-лишь замутить себе дреды. дреды — это антенны. они ловят энергию солнца. они заряжаются от него. но это все гребаная херня, потому что единственное, что делает меня довольным — это отсутсвие волос на голове.
ходить своей лысиной смотреть на солнце. или стыдливо прятать ее в капюшон от ветра. это — да.
я думал раньше, что вот сейчас подстригусь под ноль, так, ради шутки, всех испугаю и забуду. а не свезло. черт.
как началось летом, так до сих пор. иногда начинаю растить. сантиметр. или два. больше не могу — просто рвет крышу, но — стоит побриться налысо и снова счастье.
Несколько месяцев назад я опубликовал здесь, в Блоге Перемен свою — своего рода Манифест Перемен, в котором была сделана попытка объяснить смысл существования сайта Peremeny.ru да и вообще смысл существования Перемен и Людей Перемен. Одной из целей Людей Перемен и нашего сайта был назван поиск другого варианта энергообмена — более совершенного и многостороннего, чем «потребительский», товарно-денежный вариант… «Мы хотим нащупать альтернативную, «широкодиапазонную» систему координат. Не такую скучную и примитивную, как система усредненных частот, которой сейчас пользуется почти весь мир. Кто-то, возможно, знает, что эта альтернативная система существует, и уже живет в ней, а кто-то только чувствует, что она должна бы была существовать и если ее нет, то ее надо бы придумать… Эти люди и есть – наша аудитория».
И вот читаю я сейчас новую современную литературу, а именно — «Дезертиры с острова сокровищ»…
Вначале было скучно, но потом как-то втянуло, и понемногу я стал видеть переклички с упомянутой статьей «Проекция нового мира» — антипотреблятские настроения, перпендикулярное бытие… Даже дается, собственно, как раз альтернативный способ энергообмена. Называется он в этой книге «Подвеска». Вот как описывается, например, подвешенное кафе:
«Допустим, приходят посетители и что-нибудь заказывают: кофе, пиво, орешки, какое-нибудь горячее блюдо. Заказ оплачен, но предположим, что орешки в конце концов остаются нетронутыми. И, уходя, компания говорит: а орешки подвесьте, пан. И пан записывает мелом на доске: орешки. А в подушечку втыкает булавку с цветной лентой. Теперь орешки подвешены, и любой следующий посетитель имеет право получить их бесплатно — если, конечно, ими заинтересуется. Можно что-нибудь подвешивать, вместо того чтобы давать чаевые. Или, например, блюдо, которое тебе понравилось, можно заказать повторно — на подвеску. Сняв подвешенное угощение, можно взамен оставить что-нибудь приглянувшееся тебе. Но никакого эквивалента соблюдать не требуется, любой посетитель имеет право воспользоваться подвеской, ничего не оставив взамен. Не важно, есть ли у него деньги или нет — может, ему просто так хочется».
Это речь шла о первом подвешенном кафе, в Праге. А потом такие кафе и не только кафе, но и разнообразные другие структуры распространились по всему миру, и уже «прямой заказ отошел на второй план, уступив место депонированию и востребованию»… Возникли целые племена нестяжателей, которые жили целиком с подвесок и так далее (бытие поперек, возврат к идеологии раннего христианства, жизнь в трущобах, короче — бегство с «острова сокровищ», каковым и является современная цивилизация — время в романе отнесено к недалекому будущему).
И вот читаю я это все, и вроде бы оно мне даже понятно и созвучно моим идеям, но нет-нет, да и ловлю себя на мысли, что есть в этой книжке что-то такое «не то». Что-то, постоянно вызывающее сомнение и подозрение. Какая-то что ли крайность неприятная… Возможно, как и во всякой утопии, в этой есть корень антиутопии…
И вдруг присмотрелся — а ведь это и есть антиутопия. Не знаю, пока, сечёт ли сам Секацкий это или нет (не дочитал еще до конца, хотя, кажется, уже и так все ясно)…
Пройдя процедуру «очищения от родового проклятия товара» (будучи «подвешенной», то есть выдернутой из товарооборота и помещенной в контекст иного энергообмена), вещь, в соответствии с теорией Секацкого, теряет свою стоимость и как бы перестает иметь отношение к миру потреблятства. Но тут стоит еще добавить, что на самом деле вещь, если уж доводить эту теорию и практику до конца, теряет не только стоимость, но и теряет вообще цену и ценность. А в итоге пропадает и сама… Становится невесомой, растворяется.
Практика «подвешивания», такая милая и симпатичная на первый взгляд, это антиутопия уже потому, что последствия такой практики неизбежно ведут не к райской жизни, а к разложению (до степени «ничто»). По крайней мере так это для материального мира, в который мы заброшены. Потому что в материальном мире все же нужны деньги, нужен товарооборот и необходим (да и неизбежен) материальный эквивалентный энергообмен. Не только он, конечно, и даже не он на первом месте. Но он в числе прочих. И никак без него. Без него жизнь прекращается. Сейчас поясню.
Секацкий в своем тексте говорит так (от имени своего героя Бланка): «Радость, доставляемая вещью, напрямую зависит от способа ее приобретения. Скажем, имущество, заработанное честным трудом, — это предмет законной гордости. Нет на свете выше звания, чем честный труженник, так думает каждый честный труженник, к радости жрецов идолища поганого… Ведь эти подобия мыслей — прекрасная закваска для зависти и жлобства, а следствие нелепой гордости — добровольно принудительное порабощение»…
Для людей, которых описывает Секацкий (нестяжателей, бланкистов), — идеал это вообще ничего не делать, ну то есть нужно просто гулять и собирать «подвески» и все… главное не участвовать в систематическом труде, и даже более того — лучше в принципе отказаться от использования денег, от хождения в магазины, от персонифицированного «эквивалентного обмена», от авторства и копирайта… И вот тут как раз и начинается корень крайности. Он прав, конечно, этот Секацкий, когда говорит о том, что свою жизнь не нужно менять на деньги и на вещи и не нужно становиться рабом своих (сгенерированных непонятно как и кем) желаний и кормить своей жизнью всю эту Гидру-матрицу. Но взамен он предлагает другую крайность: не любить деньги, послать всю эту систему на хрен, маргинализироваться… А ведь что дальше? А дальше человек сначала становится паразитом (ну то есть насекомым таким), а потом и вовсе перестает быть человеком, а потом перестает быть… Закон сохранения энергии, который действует в этом мире, просто не позволит человеку жить и быть, если он попытается миновать «эквивалентный обмен».
Секацкий и его герой Бланк как-то забывают, что настоящая жизнь, настоящий Обмен Токами происходит только тогда, когда ты действительно что-то даешь и со-здаешь и получаешь обратно. А его герои ничего не создают. Они очистили свою жизнь от труда вообще, в том числе и от труда, который нужно приложить, чтобы что-то создать. Они только пользуются тем, что создают другие…
«Подобно тому, как с вещей смывается их товарная форма, то есть необходимость платить хотя бы персонально адресованной признательностью, с ленточных носителей «смывается» имя автора». Это верно. И даже больше… Стирается на самом деле не только имя. Стирается все — остается только пустота, бесплодная и неоплодотворенная, как во время мастурбации…
«Подвешенные вещи экологически чисты именно потому, что их «отправитель» не рассчитывает на компенсацию даже в том смысле, что ему это когда-нибудь «зачтется», а получатель, испытывая благодарность, никак ее при этом не персонифицирует». Это да, экологически чисто.. Просто стерильно, никаких бактерий… Но только теряется главное — жизнь… Теряется коммуникация, прерывается поток. Безадресная благодарность это ведь что значит? Это значит просто расплескивание благодати в пустоту (то есть на кого Бог пошлет… собственно и весь принцип подвесок — в этом) — может быть попадется к кому-то, а может и нет…
Короче говоря, Секацкий предлагает альтернативный вариант энергообмена, который, как мне кажется, нежизнеспособен. Не будет он работать (к счастью, наверное).
Я под другим вариантом энергообмена подразумевал не совсем то, что подразумевает Секацкий. И уж точно я не предлагал отказываться от денег и товарооборота. Это просто глупо было бы… Деньги это хорошо, их любить надо. И тратить. И получать. И опять тратить… Они просто материальное выражение внутреннего благосостояния человека… И от удовольствия получить какую-нибудь приятную вещицу (благо, выраженное на материальном носителе) тоже отказываться неправильно. И от удовольствия улыбнуться кому-нибудь в ответ на его улыбку — ну, неестественно это, отказаться от такого удовольствия.
Я говорил в своей «Проекции нового мира» о другом… О том, что не нужно себя ограничивать, упрощать и усреднять. И в этом смысле секацкая жизнь поперек — имеет смысл. Не знаю, как насчет бегства с острова сокровищ… хотя «остров сокровищ» — символ хороший. Тут на днях traсktor в Блоге Перемен опубликовал (потом стер правда) историю:
«Есть у меня один знакомый, зовут его Сергей. Сергей — коматозник. Он работает в магазине продавцом. Продает детали для автомобилей и, уходя в пятницу вечером в бар, очухивается только в понедельник утром. Вот так. А самое чудесное то, что он может без запинки от и до рассказать “Остров сокровищ”.
Вот про это я говорил… Не нужно в кому впадать от беспрерывной работы и забывать, что кроме нее и потребительской деятельности (сидения в баре, например) есть еще множество всего интересного на свете.
В общем, продолжаем искать альтернативную систему энергообмена. Вариант Секацкого не катит.
Нарратив: одним из громких событий прошедшей недели стала смерть первого президента Российской Федерации Бориса Ельцина. Ельцин был, безусловно, Человеком Перемен и в своем роде даже революционером, поэтому мы воспользовались поводом, чтобы опубликовать сразу несколько текстов о нем. Цикл, названный «Маленькая Ельциниана», сложился из четырех текстов нашего постоянного автора Олега Давыдова, написанных в разное время (1997, 1998, 2002 гг.) и вскрывающих глубинные психологические механизмы, которые работали внутри Ельцина. Этот «политический психоанализ» основывается на реальных исторических фактах, а также на автобиографических произведениях Бориса Ельцина и других мемуаристов. Цитата: «Вот история во всей своей безыскусной наготе. На трибуну выходит высокопоставленный партийный функционер и… протяжно во всеуслышанье пукает«. Начало цикла «Маленькая Ельциниана» — смотрите здесь.
Блог-книги: обновилась блог-книга Димымишенина «Не помню как называется». Цитата: «Я просто попытался зафиксировать некую акцию. Экстремальную, но одновременно и дико приятную. Боже мой – с самого начала этого преступления все было экстазом для нас — и пища, и общение, и природа. Оно как естественный сильнодействующий наркотик. Галлюциноген». Открыть!
Димамишенин также пополнил свой цикл «Ценные Бумаги«. В нем опубликован материал, так и не вышедший в свое время в журнале «Мания». «МОЛОДЫЕ ПОЭТЫ». Цитата: «Таких людей, как вы, нельзя подпускать к молодежи близко и надо держать на расстоянии выстрела. Ваши низкопробные так называемые художественные произведения являются грязной пенкой и накипью со всем самым омерзительным и дурно пахнущим…» Открыть!
Несколько новых и клевых видеороликов появилось в разделе PEREMENY TV/ Открыть!
Почему некоторые утверждают, что с помощью всякой дряни они бывают в космосе? Потому что так оно и есть.
Оказывается ДМТ (диметилтриптамин, который синтезируют, чтобы получить некоторые галлюциногенные наркотики) заставляет сердце вибрировать на волне чётко определённой длины: восемь герц. Это очень короткая волна, подобная космическим волнам, которые испускают звёзды; волна, пересекающая Вселенную, материю, плоть.
А если твоё сердце бьётся на волне восемь герц, оба полушария твоего мозга тоже работают на восьми герцах, и в этот момент ты пересекаешь нормальное восприятие мира. Индийцы говорят, что ты проходишь сквозь Майя, покрывало иллюзии. В то же время, действительно великие шаманы достигают этого экстатического состояния постом и медитацией, и только по собственному желанию.
Почему бывает хреново? Растительный ДМТ можно получить только смешав сок лотоса и порошка акации. Айахуаска, кока, кофе, галлюциногенные грибы в этом практически бесполезны, зато они вызывают сердцебиение, превышающее восемь герц, что приводит к слишком сильному воздействию. Положительный эффект становится отрицательным.
подвешенные как оно
в безрезультатном стенании
на тонких веревках мы дергаемся
будто кому-то хотим показать свои слезы
которых нет
не бывает, не может быть
в тысяче звуков недосформированных
в тысяче комнат ярких и больших
льется наружу бритоголовое
кожаное подобие войны
а я лед сформирую из последних остатков
ваших оголтелых никому не нужных душ
потом разбросаю его по небу
и буду ждать ростков разнотравия
провода подключив к потолку как иголку к виску
на остатках своей цветочной мечты
я собрал все окна в горсть и выбросил с высоты
книги, отпечатки, гравюры, покрывала, ковры
догорать на ветру в телефонной трубке — в этом мое предназначение
договаривать каждый раз до конца — самое блядское приключение
когда ходишь по ночам по городу. или по лесу. или даже днем, но в незнакомом месте, да что там, пусть и в знакомом, но просто не в духе — мне очень помогает оберег. я просто не представляю, как жить без него.
конечно можно храбриться и делать вид, что нет ничего вокруг, но мне каждый раз опасливо. я не знаю почему, но как-то вокруг недружелюбно всегда. и я даже не знаю в чем дело. когда на меня находит, я просто кладу руку в карман и начинаю поглаживать свой оберег. он — металлический, у него интересный профиль, он — привычный. это успокаивает.
Это происходит каждые две недели в субботу ночью в семидесяти четырёх городах СНГ. Игра начинается в десять вечера и заканчивается в семь утра. У вас должен быть фонарь. Вы должны уметь решать головоломки. Вы должны быть готовы сильно испачкаться или порвать одежду. Вы должны быть готовы залезть в подвал заброшенного дома, в узкую трубу, в коллектор, на опору моста… Вы должны быть готовы к встрече с агентами. Если вы водитель, вы должны быть готовы ехать очень быстро. И главное, вы должны быть готовы к коду опасности 3+.
Играют не больше 10 команд. В каждой команде достаточное количество машин. В каждой команде достаточное количество людей в штабе. То есть тех, кто сидят за компьютерами, подключенными к Интернету. Они общаются с организаторами. Они решают задания. За ночь команда должна решить 10 заданий. На каждое даётся полтора часа. Ровно в 10 вечера приходит первое задание, через полчаса первая подсказка, ещё через полчаса вторая. Ваша задача – первым найти код.
Первый раз мы играли в Нижнем Новгороде. Первое задание было таким: Маньяк (алкоголик, разумеется), переживая в 10ый раз приступ болезни, порубил на кусочки 39 невинных жертв, благо морг и онгар были недалеко.
Через слово онгар – немедленно отгадывалась улица Чонгараская. Дом 39. Рядом недостроенный морг около 10-ой больницы.
Морг был жуткой грудой бетонных блоков. Сквозь узкую щель можно просочиться внутрь. Открывается бесконечный лабиринт залов. Липкие стены, с потолка гулко капает вода. Фонарь разбрасывает по полу дрожащие жёлтые кружки света. В них появилось и исчезло красное ватное одеяло, шинель, тряпки… Думаю, подобные места посещал в Зоне Сталкер. В самых немыслимых закутах и выемках в стене мелко-мелко чёрным маркером написаны бонусные коды …. Они дают дополнительные 5 минут. Но нужно найти главный код. Он отправляется организаторам. Организаторы немедленно высылают следующие задание. Я брела по коридору, воды было по щиколотку, что-то холодное начало сочиться мне за шиворот. Вдруг мой кружок света стал выцветать. Он истончился, дрогнул и исчез. Я осталась в темноте. У меня погас фонарь. Код мы не нашли.
Следующие задание было: 60 30 10 60 30 02 – писал непонятные цифры человек в оранжевой жилетке, бурно отметивший накануне, 5го мая, именины. Пахло от него не очень хорошо.
Цифры – это индексы. По ним вычисляются несколько улиц. У кого там именины 5-го мая? Клим… Улица Клима Ворошилова. Пахло… Улица Николая Пахомова. Они пересекаются. Рядом железная дорога – люди в оранжевых жилетках.
Громада десятиэтажного недостроенного дома. Нет окон, дверей, некоторых стен. У входа огромные буквы DZR. Значит это то место. Код искать нужно здесь. У лестницы нет перил, её даже не ограничивают стены. Хрупкой каменной спиралью она уходит в тёмное небо. По ней мы забрались на третий этаж. Стол – люди пьют из пластиковых стаканчиков. Это агенты. Маша осталась с ними играть в шашки. Выигрывать бонусные минуты. Я полезла выше. Пустые шахты лифтов. Светишь вниз фонарём, а свет упирается только в густую темноту. Потом нужно было лезть на крышу. Оттуда был виден сверкающий город, и скрипящие суставами поезда. На единственной уцелевшей от чердака стене была нарисована схема, где именно в доме написан код. Пришлось долго бегать по висящей в воздухе лестнице, чтобы отсчитать 7-ой этаж.
Ясно – это GPS- координаты. На месте мигает аварийкой девятка. В её багажник залазят два парня. Подъезжаем, они дают нам бумажку. На ней написано: «Помните игру электроника? Как волк ловил яйца? Ловите!»
Они поехали, мы за ними. Парни из багажника начали швырять нам яйца. Мы пытаемся ловить их корзиной. Наша машина рычит и визжит тормозами. Водитель матерится. Девятка ускоряется. Парни в багажнике ржут. Мы тоже. Мы всё-таки поймали корзиной одно яйцо и получили код.
Потом мы угадали только со второй подсказки: «Как сейчас помню: гуляем мы с сыном в 54-м в Пхеньяне по площади имени меня…»
Дом 54, по улице Кима. Это брошенный деревенский дом. В кружке фонаря – ветхая игрушка блестит носом-пуговицей, в шкафу на вешалке – интимно качаются тренировочные штаны, на диване простынь – как будто только что постелили, маленькое окошко с одной занавеской, сухим когтем скрючился цветок в горшке. Бросаются под ноги и оглушительно гремят кастрюли. Со ржавым визгом открываю одну из дверей. Земляной пол, в нём яма. Пол и яма заросли чем-то жёстким, колючим. Не то трава, не то палки. Фонарь брызнул по ним светом – они сразу стали белыми, мерцающими. Код мы нашли на печной заслонке.
Красивее всего было на улице Гоголя дом 20. Если зайти с чёрного хода, там несколько комнаток. Обои смешные, радужные. Ярко-розовые и зелёные. Весёлые люди жили. В туалете журчит бачок с длинной узкой ржавой шеей-трубой. Кафель почти нигде не осыпался. Я зашла. Свет фонаря скользнул вниз и вдруг роем веснушек закружился в темноте. На полу лежала ледяная глыба. Прозрачная, с выгнутой лебединой шеей, с кружевной вытаявшей кромкой. Свет ударялся в неё и отскакивал в темноту малюсенькими сверкающими, холодными иглами. Я стояла в вихре этих игл и ни о чём не думала.
Потом мы были в разрушенной военной части. Там к коду вела одинокая балка в 7-ми метрах над землей. Потом мы играли в Москве. Видели, как красное солнце поднимается над старой станцией метро Ленинские горы. Заняли второе место. И были награждены конвертиком с деньгами.
В Москве в первой лиге всего пять команд. В общем, место есть.
я есть абсолютный глюк. близость меня к ЭВМ не предвещает для ЭВМ ничего хорошего. со мной дружит только мой ЭВМ, да и то потому что при первом знакомстве я ему очень жостко объясняю, кто он такой, а кто такой я.
и он не очень осмеливается потом возникать. я бы назвал это дружбой, а он — навряд ли.
вчера я смотрел, как только мое присутсвие возле двух ЭВМ заставило их неправильно работать. я просто сидел рядом. просто рядом. я — даже не нажимал на кнопки, честно, а они — не работали.
Журнал "Перемены" в ВК >>
Вы можете поблагодарить редакторов Перемен >>