Юрий Нечипоренко — один из самых интересных русских прозаиков. Ему принадлежат сборники рассказов «Мой отец — начальник связи» и «Смеяться и свистеть». В них он поэтично и точно говорит о своих детстве и юности, прошедших в советскую пору. Рассказы эти, как, скажем, повести Гайдара и Кассиля, на все времена, но особенно ярко прозвучали в момент выхода, в период, когда при упоминании советской эпохи принято было посыпать голову пеплом и каяться. Нечипоренко предпочел смеяться и свистеть, благодаря судьбу за доставшееся ему полные смысла молодые годы. Следом вышли книги Нечипоренко о ключевых фигурах русской культуры: Ломоносове, Пушкине, Гоголе.

И вот теперь «Маленькие сказки» — сборник коротких текстов, каждый из которых, как правило, повествует о человеке с, на первый взгляд, необычными, можно сказать, сказочными свойствами. Книжка эта напоминает калейдоскоп: повернешь его, то есть перевернешь страницу, и цветные стеклышки и зеркала явят глазу новую причудливую картинку.

Итак, слово «зеркало» произнесено. Писатель как зеркало. Тот, кто учился в советской школе, помнит статью Ленина «Лев Толстой как зеркало русской революции». (далее…)

Вопрос из зала: А может произойти так, что слово «гендер» заменится каким-то другим словом в законодательстве?

Анна: У нас скорее всего будет закон о равенстве мужчин и женщин в России, хотя это позапрошлый век, но лучше, чем ничего. [Из конспекта лекции содиректора программы «Гендерные исследования» ЕУСПб Анны Темкиной, фрагмент общения с аудиторией.]

Феминизм третьей волны — шумный и пестрый. Social justice warrior, борцы за социальную справедливость — так они сами себя называют. Впрочем, когда женщины хоть в чем-то объединяются, создать социальную истерику из ничего — раз плюнуть, главное — сплотить ряды и организоваться. И так как нет четкой формулировки, какие именно конкретные цели на этот раз перед женщинами стоят, то на первый план вышло умение выступить единым фронтом в нужный момент. Феминизм как всемирный полигон для отработки навыков массового удара по врагу в том случае, когда дана отмашку: к бою!

Ваши намеки оскорбительны, женщина это не сексуальный объект!
Ты сказал, что мне идет декольте, это сексизм!
Как ты мог меня бросить, это го-стинг!
Не смейте упрекать пострадавшую, это виктимблейминг!
Я тебя дважды на дню встречаю, это сталкинг!
Ты снисходительно со мной разговариваешь, это менсплейнинг!
Не сиди широко раздвинув ноги, это менспрединг!
Не называй меня идиоткой, это газлайтинг!
Не повторяй мои идеи вслух, это хипитинг! (далее…)

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Есть параллельная, косвенно связанная с Муаммаром тема: те же страны Залива, их аналогичная Ливии богатая «природная рента», и их стремление, — не повсеместное, но местами очень заметное, – применить богатство в благом ключе для общества.

Страны Залива, конечно, работают на условное благо своих граждан. Но пока что не всегда умело, так как опыт государственности у них крайне мал и, главное, всё осуществляется при помощи иностранных советников. Которые дают им советы по организации государственной работы, разумеется, в рамках своего, западного опыта. С другой стороны, думаю, что никто перед советниками не ставит задачи по внедрению в странах Залива демократических институтов.

Если присмотреться — там очень жёсткие механизмы контроля граждан, про неграждан и не говорю. Ну и, разумеется, они занимают крайне активную позицию во внешней политике. Последнее довольно долго не осознавалось западными странами — не по причине небывалой мудрости и прозорливости деятелей из стран Залива, а по совсем другим причинам…

По причинам углеводородным?

Это тоже, да ещё и разница менталитетов, которую никто не отменял.

До эпохи создания нефтяных концессий на Аравийском полуострове проживали враждовавшие между собой бедуинские племена, а до 1960-х (грубо говоря) даже концессии им не помогали зажить счастливо и богато. Откуда же им набраться опыта? Неужели за последние 50 лет? Жили они всегда так, как ты видел на Сокотре. Возможно даже хуже, потому, что на Сокотре ты, наверное, застал йеменский коммунизм: школы, какие-то подобия колхозов.

Твоё предположение звучит интригующе, но всё же: а были ли у йеменского коммунизма реальные преимущества перед традиционным аравийским племенным укладом?..

Думаю, что да, были — их дети всё-таки пошли в школы, существенно снизилась детская смертность, и пр. Вообще, на Сокотре вспоминают те времена хорошо, очень жалуются на воинствующий исламизм. В этом отношении мусульманским странам нелегко: критиковать закручивание гаек и стремление сделать так, как было во времена Пророка (к чему призывают консервативные проповедники) — значит критиковать самого Пророка, так что на открытый конфликт с радикально настроенными движениями власти большинства мусульманских государств не идут. А с другой стороны — свободы хочется, тем более что не так уж давно мусульманские ныне общества, включая и сокотрийское, вели вполне себе светский образ жизни. (далее…)

Лингвист, этнолог, переводчик, стипендиат Фонда Марии Склодовской-Кюри (MSCA), научный сотрудник Института изучения культуры и общества Университета Наварры в Памплоне Сарали Гинцбург — об Африке и Ближнем Востоке, о транзитивных текстах и «академическом варварстве», о магрибско-европейских поэтических батлах, о демократии и «свободных флиртующих интеллектуалах».

Игорь Сид: Когда Институт перевода готовил в Москве Русско-арабскую школу переводчика, нам порекомендовали пригласить руководителем тебя, на тот момент преподавателя Хьюстонского университета в США, — как одного из самых разнообразных, в плане кураторского и исследовательского опыта, арабистов и востоковедов. И вот первый вопрос: зачем (сейчас) нужны востоковедение и арабистика?

Сарали Гинцбург: Хороший вопрос, — потому что ответ может звучать неоднозначно. С одной стороны, в России сегодня довольно много вузов, предлагающих изучать различные аспекты востоковедения, их в разы больше по сравнению с годами, моего студенчества. Это должно бы говорить о том, что востоковедение всё более интересно обществу – и, заметим, одно из первых мест в списке востоковедных профессий занимает арабистика. С другой стороны, нет ощущения, что профессия востоковеда в этом самом обществе реально востребована. Аналогично, в Европе значительная часть крупных вузов, заметив низкую рентабельность этой профессии, закрыли или расформировали востоковедные свои отделения, предлагая просто курсы восточных языков, культуры и религии. (далее…)

Для русского не посмотреть хотя бы раз фильм «Ирония судьбы, или С легким паром!» Эльдара Рязанова (1975) — все равно что ни разу в жизни не попробовать салат оливье. Чем же так тронул всех этот фильм? Одна из причин — эту волшебную сказку мы знаем с детства. Во время просмотра фильма она все время шевелится в глубине нашего сознании, рассыпая на его поверхности блики счастья.

Тезис о сходстве фильма Рязанова со сказкой не нов, но мы обсудим детали, которые пока не привлекали к себе особого внимания.

Итак, «В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, у царя было три сына. Вот дети и говорят ему:

— Отец благословил, и они поехали в разные стороны». («Хрустальная гора» из сборника А.Н. Афанасьева)

Женя Лукашин поехал с тремя друзьями в баню мыться. Друзья отправили его в бессознательном состоянии на стальной птице (самолете) в Подземное царство.

«Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался ясным соколом, взвился и полетел в тридесятое государство». (там же)

Тогда отчего же у вас Подземное царство? — спросит читатель. (далее…)

Рецензия на роман Бориса Бужора «ДК». Опубликовано: АСТ. Серия: Городская проза. ISBN: 978-5-17-118380-6

Сам по себе вопрос «Легко ли создать в провинции независимый театр и что для этого нужно?» сразу после того, как его задают, расползается, словно лоскут, на бесконечные тряпочки других вопросов. Подчас эти иные вопросы, как кажется на первый взгляд, не имеют с основным ничего общего. Однако можно написать целый катехизис из вопросов и ответов, но понятно и без того — создать что-то только из одного своего желания, из страстной амбиции, тяжело. В провинции — тем более: слишком много завистников и все они слишком близко расположены.

Писатель Борис Бужор, прежде всего, начинающий драматург и режиссер нескольких спектаклей, которые ставил на протяжении последних двух-трех лет в созданном им театре «Компромисс». Именно о его становлении (Борис не стал менять названия, в книге так и есть — театр «Компромисс») и печальном закате написан роман «ДК».

Если посмотреть на роман через сильное увеличение, что же мы увидим? В небольшом городе в центре России есть два театра — областной и муниципальный. Зрители между ними давно поделены, у каждого своя поляна. Есть еще и набирающий обороты театр кукол. Который быстро и уверенно уходит от условного материнства и детства к серьезным постановкам. Главный герой романа Платон работал завлитом в муниципальном театре, но по каким-то тёмным причинам был оттуда изгнан. В кукольном и областном все места заняты на много лет вперед. Что же делать? Уйти из культурной жизни и построить очередной супермаркет? Нет. Никогда. Нужно всем им показать, чего я стою, всем им утереть нос. (далее…)

Из цикла «Диплом «Пушкин в Петербурге»»

Он и не мыслит счастья без примет
Топографических, неотразимых.
Александр Кушнер

У меня — «рукописей клочья», по меткому слову Шаламова, меж тем как строгий бог увлечён работой новой, ворох песен моих старых выметает за порог. Надо бы мне поспешить, на лету поймать эти клочья и найти в них детали-жемчужины необратимого времени.

Найти застывший слепок старой улицы и холм с площадью со старым фонтаном. Найти подъезд с зеркалами венецианского стекла и деревянную крутую лестницу с резными перилами. Я вижу орнаменты витражей на окнах лестничных площадок: бирюзовую вазу с золотыми цветами, фантастических львов и диковинные растения. Возникает театр романтических полутеней — гётевские, гельдерлиновские, клейстовские образы — завораживающие «schwankende Gestalten». Трудно следовать заветам строгих романтиков, справедливо полагавших, что филология — любовь к подробностям, уверенных в том, что в этом мире нет ничего более романтического, чем то, что мы называем обыкновенно нашей жизнью и что записанное трансформирует исчезающий и текущий мир в метафизический. Не потерять бы мне звена в цепи хода времени, не потерять бы местечка в переменах мест. (далее…)

Ирвин Уэлш. Резьба по живому. Пер. с англ. В. Нугатова. М.: Иностранка; Азбука-Аттикус, 2019. 416 с.

У шедевра 90-х «На игле» уже второе продолжение — было «Порно», сейчас «Blade Artist». Герои пережили кризис среднего возраста и намотали еще лет. А Фрэнсис Бегби — сейчас будет из области «правда или ложь» — главный гопник, пьяница и драчун из четверки не таких уж закадычных друзей стал… художником, живет на берегу океана в Америке с красавицей-женой и двумя прелестными дочурками, а на своих выставках тусит с Николь Кидман, Дженнифер Энистон и Джорджем Клуни.

Не поверили? Я тоже. А это так. Он научился обуздывать свой гнев — мы же все помним сцену с запущенной кому-то в голову пивной кружкой в пабе — и идеально выстроил свою жизнь. Картины, правда, создает специфические — знаменитости на них всячески изувечены и изуродованы. Это намек? (далее…)

«Я часто по ночам вспоминаю все это…»
Л. Вацулик

I

Этот текст следовало бы написать давно. Лет тридцать назад или больше, когда воспоминания были еще свежи, а тема острее.

Нужно было, но — не написал. Много раз садился за письменный стол и бросал начатое: воспоминания не желали приходить в какой-либо порядок.

Но Пражская осень 1968 года, вцепившись мертвой хваткой, не хотела меня отпускать. В голове двигался, перекатывался замысел некоего бессвязного повествования. Для вдохновения я перелистывал романы чешского писателя Милана Кундеры, почти все они касались тех давних событий. (далее…)

Осенью 2017 года Экхарт Толле приезжал в Москву. Довольно быстро билеты на его выступление в зале Крокус Сити Холл (а это более 7000 мест) были распроданы. В день события спекулянты суетились перед входом в зал так, будто приехал некий популярный рэпер, тараторящий о всем понятных прелестях жизни, а не духовный учитель, говорящий «о каком-то там непонятном моменте сейчас». Публика собралась разношерстная. Девушки из инстаграмма (с надувными губами и в шубах), молодые люди в костюмах и галстуках, милые хиппи с этюдниками, эзотерически окрашенные дамы.

На сцену вышел маленький старик, сел на стульчик и стал негромко говорить о том, что такое «сейчас», о «присутствии», о «сопротивлении тому, что есть». Все это с легкими шутками, спокойно, скромно, ненавязчиво. Девушки из инстаграмма, поначалу не устававшие шептаться, уже через пять минут стихли и насторожились. От старика в зал медленно и постепенно лилась подлинная мощь. (далее…)

Фамицкий А.О. Жизнь и её варианты. — М.: Воймега, 2019.

Андрей Фамицкий — один из самых любопытных молодых поэтов. Он обратил на себя внимание ещё в Беларуси, когда создал литературный портал «Текстура» и начал прорываться к российскому читателю со своими книжечками, изданными в Санкт-Петербурге («Своё издательство») и Таганроге («Нюанс»), и с подборками в серьёзных “толстых” журналах («Арион», «Homo Legens», «Новый мир» и т.д.). У нас, конечно, любят раскинуть редакторские сети по всему постсоветскому пространству и вылавливать оттуда “золотых рыбок” (и не только), но здесь, действительно, иной случай.

Поэт какое-то время висел в лонг- и шорт-листах основных поэтических премий, пока, наконец, в 2018 году не стал лауреатом «Начала» им. Риммы Казаковой и «Лицея» им. Александра Пушкина. Эти знаковые события произошли на фоне подготовки нового сборника стихов — «Жизнь и её варианты». Значит, случились какие-то изменения в его творчестве, что позволили так резко вырваться вперёд, оставив многих и многих поэтов того же поколения позади.

Попробуем разобраться в этой ситуации. (далее…)

Гельмут Кизель. Эрнст Юнгер: вехи творчества/ Пер. с немецкого А. Игнатьева. М.: Тоттенбург, 2019. 170 с.

В радостной ситуации, когда на русском языке существует уже больше переводов визионера, стилиста и философа Юнгера, чем на английском, давно ощущается потребность в его биографии и внятной работе по его, весьма непростому, действительно ломающему все конвенции и задающему свои собственные творчеству. Однако выход именно этой книги порождает больше вопросов, чем ответов.

Начать с того, что из весьма объемного 700-страничего труда Г. Кизеля перевели очень незначительную часть. Какова цель — этакий препринт, почитайте пока это, пока переводчик трудится (ли?) над целым переводом? Переложены, кстати, главы (части глав!) исключительно теоретические, вся биографическая составляющая оказалась за бортом. Но и здесь не меньшая загадка, чем руководствовался переводчик, отбирая именно эти произведения. Дать теоретическую базу для осмысления уже переведенных на русский книг или познакомить с еще непереведёнными вещами? Так ведется рассказ о тех и этих, а некоторые книги не упомянуты вовсе. И боюсь, ответ тут следует искать скорее в областях субъективного — таков был выбор переводчика А. Игнатьева… (далее…)

130 лет назад, 26 апреля 1889 года родился Людвиг Витгенштейн, один из самых загадочных философов ХХ века. Ему обязаны своим существованием по меньшей мере три крупных интеллектуальных течения.

Олег Демидов разбирается, как устроен новый роман Захара Прилепина

Вышла новая книга Захара Прилепина — «Некоторые не попадут в ад». Никто не ожидал появления художественного текста. Читатели уже были готовы к биографии Сергея Есенина. И на тебе!

Во многом книга стала неожиданной и для самого автора. Он говорит, что написал её за каких-то 25 дней.

Быстро? Но на то были свои причины.

“Русская весна” претерпевает не лучшее время. Донбасс лишился лучших полевых командиров — не в бою, потому что никто при равных условиях одолеть их не мог, а в террористических актах. Следом погиб и глава ДНР — Александр Захарченко.

История независимого молодого (и что особенно важно — левого!) государства стала историей козырей (если не разменных карт) в колоде российских политиков. (далее…)

Но как спелись БГ и Шнур, почти синхронно заговорив о русской литературе!

Казалось бы, с одной стороны — шансонье, хулиган, шоумен-эксцентрик. Что нечасто у рокеров — любимый как широкими народными массами, так и властями (некоторые конкретизируют — «певец кремлевский, певец администрации Президента РФ»). С другой — гуру, выбравший для духовных проповедей почему-то музыку с демонстрацией адекватных статусу черт вечности и надмирности. В групповых святцах отечественной (и протестной!) интеллигенции — одна из первых фигур. Что там может быть общего, кроме некоторой принадлежности к рок-н-роллу и питерского происхождения?

Как оказалось, немало. Высказывания звезд о классиках — частность, за которой проглядывает нечто большее — контуры сходных мировоззрений.

Напомню фактуру.

Сергей Владимирович Шнуров, выступая на совете комитета Госдумы по культуре (членом которого с недавнего времени является), сделал два скандальных заявления: 1) «Пушкин — наше не всё»; 2) о том, что Министерство культуры необходимо упразднить, — дескать, подобных институций «ни в одной нормальной стране нет». (далее…)