Ирвин Уэлш. Резьба по живому. Пер. с англ. В. Нугатова. М.: Иностранка; Азбука-Аттикус, 2019. 416 с.

У шедевра 90-х «На игле» уже второе продолжение — было «Порно», сейчас «Blade Artist». Герои пережили кризис среднего возраста и намотали еще лет. А Фрэнсис Бегби — сейчас будет из области «правда или ложь» — главный гопник, пьяница и драчун из четверки не таких уж закадычных друзей стал… художником, живет на берегу океана в Америке с красавицей-женой и двумя прелестными дочурками, а на своих выставках тусит с Николь Кидман, Дженнифер Энистон и Джорджем Клуни.

Не поверили? Я тоже. А это так. Он научился обуздывать свой гнев — мы же все помним сцену с запущенной кому-то в голову пивной кружкой в пабе — и идеально выстроил свою жизнь. Картины, правда, создает специфические — знаменитости на них всячески изувечены и изуродованы. Это намек? (далее…)

«Я часто по ночам вспоминаю все это…»
Л. Вацулик

I

Этот текст следовало бы написать давно. Лет тридцать назад или больше, когда воспоминания были еще свежи, а тема острее.

Нужно было, но — не написал. Много раз садился за письменный стол и бросал начатое: воспоминания не желали приходить в какой-либо порядок.

Но Пражская осень 1968 года, вцепившись мертвой хваткой, не хотела меня отпускать. В голове двигался, перекатывался замысел некоего бессвязного повествования. Для вдохновения я перелистывал романы чешского писателя Милана Кундеры, почти все они касались тех давних событий. (далее…)

Осенью 2017 года Экхарт Толле приезжал в Москву. Довольно быстро билеты на его выступление в зале Крокус Сити Холл (а это более 7000 мест) были распроданы. В день события спекулянты суетились перед входом в зал так, будто приехал некий популярный рэпер, тараторящий о всем понятных прелестях жизни, а не духовный учитель, говорящий «о каком-то там непонятном моменте сейчас». Публика собралась разношерстная. Девушки из инстаграмма (с надувными губами и в шубах), молодые люди в костюмах и галстуках, милые хиппи с этюдниками, эзотерически окрашенные дамы.

На сцену вышел маленький старик, сел на стульчик и стал негромко говорить о том, что такое «сейчас», о «присутствии», о «сопротивлении тому, что есть». Все это с легкими шутками, спокойно, скромно, ненавязчиво. Девушки из инстаграмма, поначалу не устававшие шептаться, уже через пять минут стихли и насторожились. От старика в зал медленно и постепенно лилась подлинная мощь. (далее…)

Фамицкий А.О. Жизнь и её варианты. — М.: Воймега, 2019.

Андрей Фамицкий — один из самых любопытных молодых поэтов. Он обратил на себя внимание ещё в Беларуси, когда создал литературный портал «Текстура» и начал прорываться к российскому читателю со своими книжечками, изданными в Санкт-Петербурге («Своё издательство») и Таганроге («Нюанс»), и с подборками в серьёзных “толстых” журналах («Арион», «Homo Legens», «Новый мир» и т.д.). У нас, конечно, любят раскинуть редакторские сети по всему постсоветскому пространству и вылавливать оттуда “золотых рыбок” (и не только), но здесь, действительно, иной случай.

Поэт какое-то время висел в лонг- и шорт-листах основных поэтических премий, пока, наконец, в 2018 году не стал лауреатом «Начала» им. Риммы Казаковой и «Лицея» им. Александра Пушкина. Эти знаковые события произошли на фоне подготовки нового сборника стихов — «Жизнь и её варианты». Значит, случились какие-то изменения в его творчестве, что позволили так резко вырваться вперёд, оставив многих и многих поэтов того же поколения позади.

Попробуем разобраться в этой ситуации. (далее…)

В радостной ситуации, когда на русском языке существует уже больше переводов визионера, стилиста и философа Юнгера, чем на английском, давно ощущается потребность в его биографии и внятной работе по его, весьма непростому, действительно ломающему все конвенции и задающему свои собственные творчеству. Однако выход именно этой книги порождает больше вопросов, чем ответов.

Начать с того, что из весьма объемного 700-страничего труда Г. Кизеля перевели очень незначительную часть. Какова цель — этакий препринт, почитайте пока это, пока переводчик трудится (ли?) над целым переводом? Переложены, кстати, главы (части глав!) исключительно теоретические, вся биографическая составляющая оказалась за бортом. Но и здесь не меньшая загадка, чем руководствовался переводчик, отбирая именно эти произведения. Дать теоретическую базу для осмысления уже переведенных на русский книг или познакомить с еще непереведёнными вещами? Так ведется рассказ о тех и этих, а некоторые книги не упомянуты вовсе. И боюсь, ответ тут следует искать скорее в областях субъективного — таков был выбор переводчика А. Игнатьева… (далее…)

130 лет назад, 26 апреля 1889 года родился Людвиг Витгенштейн, один из самых загадочных философов ХХ века. Ему обязаны своим существованием по меньшей мере три крупных интеллектуальных течения.

Олег Демидов разбирается, как устроен новый роман Захара Прилепина

Вышла новая книга Захара Прилепина — «Некоторые не попадут в ад». Никто не ожидал появления художественного текста. Читатели уже были готовы к биографии Сергея Есенина. И на тебе!

Во многом книга стала неожиданной и для самого автора. Он говорит, что написал её за каких-то 25 дней.

Быстро? Но на то были свои причины.

“Русская весна” претерпевает не лучшее время. Донбасс лишился лучших полевых командиров — не в бою, потому что никто при равных условиях одолеть их не мог, а в террористических актах. Следом погиб и глава ДНР — Александр Захарченко.

История независимого молодого (и что особенно важно — левого!) государства стала историей козырей (если не разменных карт) в колоде российских политиков. (далее…)

Но как спелись БГ и Шнур, почти синхронно заговорив о русской литературе!

Казалось бы, с одной стороны — шансонье, хулиган, шоумен-эксцентрик. Что нечасто у рокеров — любимый как широкими народными массами, так и властями (некоторые конкретизируют — «певец кремлевский, певец администрации Президента РФ»). С другой — гуру, выбравший для духовных проповедей почему-то музыку с демонстрацией адекватных статусу черт вечности и надмирности. В групповых святцах отечественной (и протестной!) интеллигенции — одна из первых фигур. Что там может быть общего, кроме некоторой принадлежности к рок-н-роллу и питерского происхождения?

Как оказалось, немало. Высказывания звезд о классиках — частность, за которой проглядывает нечто большее — контуры сходных мировоззрений.

Напомню фактуру.

Сергей Владимирович Шнуров, выступая на совете комитета Госдумы по культуре (членом которого с недавнего времени является), сделал два скандальных заявления: 1) «Пушкин — наше не всё»; 2) о том, что Министерство культуры необходимо упразднить, — дескать, подобных институций «ни в одной нормальной стране нет». (далее…)

Никогда не следует начинать статью с вопроса…

Как говаривал некогда мой уважаемый научный руководитель:

«Не следует использовать стиль изложения, принятый в журнале «Техника-Молодёжи»: вопрос-ответ».

Но в данном конкретном случае невозможно не спросить: «Почему?!»

Почему я хочу говорить о спектакле, о драматургии, а мысли мои идут в предысторию, к рекламе? Что за наркотик сегодняшнего дня, без которого уже не воспринимается ни одно явление культуры? Люди становятся жертвами очередного всплеска заинтересованности, вызванного рекламой. Человек увидел по телевизору пару броских фрагментов из спектакля и купил билет себе, а также своим друзьям, которых хотел порадовать.

Начав непрофессионально — с вопроса, продолжив непрофессионально — не в тему, я, наконец, выхожу на нужную стезю — к анализу спектакля «Однорукий из Спокана», который был показан в апреле 2019 года в театре — ЦДР на Соколе по пьесе Мартина МакДонаха в постановке художественного руководителя ЦДР Владимира Панкова. (далее…)

Инга Кузнецова. Летяжесть. Серия: Поэтическое время. — М.: АСТ, 2019. — 560 с.

…Отзыв мэтра кино на обложке этой книги как нельзя лучше разъясняет ее суть. Это безо всяких метафор чудо овеществления «кинематографической» магии, синкопированной поэтическим словом, которое можно увидеть здесь и теперь. Как прибытие поезда из космоса фантазий времен братьев Люмьер в наше трехмерное пространство вечных «не плачь, не бойся, не проси».

Парадоксальность и книги, и ее автора проявляется во всем. Во-первых, название. «Летяжесть» — это симбиоз привычного земного тяготения (социальный статус поэта) и легкость, с которой автор разбивает наши с вами стереотипы. И даже не наши, а вообще любые, классические. Образ Икара при этом бесполезен, полет осуществлен без крыльев, поэзия Инги Кузнецовой — не отношения между объектом и субъектом, поскольку сказать что-либо подобное о звездной пыли или танце фламинго мы вряд ли сможем. (далее…)

Борис Хазанов. Оправдание литературы: Этюды о писателях. М.: Б.С.Г.-Пресс, 2018. 240 с.

Иногда кажется, что эссе — самое значимое, а статьи о литературе читать интереснее, чем саму литературу (те же классики же читаны и перечитаны). Эссе высочайшей интеллектуальной и, извините, моральной, сужденческой пробы — тут действительно на вес уж не знаю чего. И они, книги таких эссе, проходят почти незамеченными…

Живущий в Германии прозаик и эссеист Борис Хазанов пишет о любимом, о том, о чем, кажется, не мог не написать. В довольно традиционном стиле, без каких-либо сугубых изысков — краткий очерк биографии писателя, скорее даже тех вещей, которые понадобятся для дальнейшего разговора, и сам рассказ, о сквозной ли линии, монотеме или вообще об отдельном эпизоде.

Это разговор тихий и — крайне интеллигентный. Как, если представить себе, на кухне ораторствует Быков, его слушают в проходах, спорят, кто-то уже и морду бить лезет, а негромко в углу, на архаически правильном русском, с интонированием иных лет очень пожилой писатель рассказывает о Флобере и Достоевском, Музиле и Шульце, Хайдеггере и Целане. (далее…)

Мое пребывание в Москве в октябре 2008 года, когда по приглашению Института мировой литературы Российской Академии наук и представительства Республики Северная Осетия-Алания я выступал на праздновании юбилея великого русского писателя осетинского происхождения Гайто Газданова, — было связано с тремя художниками. (далее…)

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Однако даже в советское время, когда приветствовалось социальная направленность искусства, тезис Белинского подвергался сомнению.

«…образы Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны овеяны глубокой и нежной поэзией, красотой человечности. В них есть нечто столь чистое и возвышенное, что трудно отделаться от впечатления, что они несут в себе глубокую правду человечности, освещающую и освящающую и все, их окружающее; ибо они никому не делают зла, ибо они любовно и бережно относятся к людям… ибо они как бы слиты с щедрой и прекрасной природой, близкой им… подобно (…) тому, как — по древней мечте человечества — люди жили в раю… «Старосветские помещики» — это, собственно, повесть о любви… главный эпизод сюжета повести — о любви Афанасия Ивановича после смерти любимой… Афанасий Иванович… поднимается здесь уже к высотам трагизма… и через пять лет его горе так же неутешно и возвышенно: «… он сидел бесчувственно, бесчувственно держал ложку, и слезы, как ручей, как немолчно точущий фонтан, лились, лились ливмя на застилавшую его салфетку»». (Г. Гуковский. Реализм Гоголя. Гл. II.)

Итак, «Старосветские помещики» — это повесть о любви. Потому-то герои и живут тихой безмятежной жизнью, чтобы ничего не отвлекало их от любви друг к другу, которая и есть содержание их жизни. Поэтому у них нет детей.

Они находятся в раю. Однако после смерти супруги Афанасий Иванович из этого рая изгоняется. Жизнь его теряет смысл и превращается в муку, от которой избавляет только смерть. Заметим, что это естественный порядок вещей в случае настоящей высокой любви, когда весь смысл жизни заключен в любимом человеке: один из супругов, как правило, умирает раньше другого. (далее…)

О книге: Жан Жене «Рембрандт» / Пер. с фр. А. Шестакова. М.: Ад Маргинем Пресс; Музей современного искусства «Гараж», 2019.

Чтобы не растерять чувства удивления перед живописью, нужно смотреть на нее глазами дилетанта.

Жене пишет:

«Одно дело — выяснить что-либо аналитическим путем, и совсем другое — постичь то же самое в результате внезапного озарения».

Итак, медленно перемещаться от картины к картине. Просто всматриваться, не требуя ничего большего. Бродить по залам галереи, пока не закружится голова. Только тогда мы оставляем шанс озарению. В такую минуту можно обнаружить, что «рукав в “Еврейской невесте” — это абстрактная картина». И какая разница, если кто-то уже замечал это раньше?

Русское издание «Рембрандта» довольно точно воспроизводит книгу, недавно вышедшую во Франции. Между прочим, в подготовке оригинального издания участвовал Филипп Соллерс, когда-то публиковавший эти тексты в Tel Quel. Верстка одной из статей действительно вызывает ассоциации с (пост)структуралистским авангардом, хотя едва ли Жене всерьез интересовала подобная рифма, это слишком личные записи. Однако прием параллельного набора двух эссе, которые по мере погружения в чтение начинают обнаруживать взаимосвязи, в свое время увлек Жака Деррида, заимствовавшего у Жене эту раздвоенную форму для нескольких философских текстов. (далее…)

Анатомия бюрократического идиотизма

Сегодня тема мирного договора с Японией и судьбы Курильских островов широко обсуждается и на межгосударственном уровне, и в общественном пространстве. Это вполне объяснимо. Однако за новостями последнего времени остаются как бы в тени события начала минувшего века. Между тем, именно в наши дни исполняется 115 лет началу Русско-японской войны (27 января по старому стилю). И неплохо бы с высоты прожитого обратиться нам к тем событиям, чтобы извлечь необходимые уроки.

Поможет в этом яркий документ того времени — книга замечательного писателя и, что особенно важно, живого участника роковых событий В.В.Вересаева. Надо сразу отметить — его записки «На японской войне» до сих пор издаются и находят своего читателя. Почему? Да, прежде всего, потому, что мы имеем дело с умной книгой человека, болеющего за судьбу России, и, в то же время, умеющего глубоко разобраться в причинах нашего позорного поражения в той войне.

Врач по профессии, Вересаев стал военным медиком и служил в полевом госпитале в Маньчжурии в 1904-1905 годах. Соединив в одном лице профессионализм писателя и врача, он смог разобраться и показать читателю симптомы, ход болезни и ее итог, что поразили тогда и русскую армию, и все общество. Уроки той войны неплохо бы извлечь и нам, живущим сегодня. (далее…)