Там, где у опор линий электропередач преклоняет свои облака синее небо.
Где балки переходов, словно рёбра огромных змей, образуют пустые коридоры.
Где самолёт, летит высоко в небе, когда из-за облаков выглядывает золотое солнце.
Где стаи птиц, взмывают в серых просветах между многоэтажными домами.
Там, в огромных залах, наполненных пустотой.
Рождается единственное слово — одиночество.
Где-то на берегу моря. Песок, легкий ветер рвет волосы девушки, смеющейся и что-то кричащей тебе. Что-то, чего из-за направления ветра ты никак не можешь расслышать. Потустороннее похмелье, в котором каждый звук кажется явным предвестием приближающегося конца. Даже звуки, которых ты не слышишь – как этот голос.
Ты отбился от шумной компании красавиц-моделей, бизнесменов в костюмах и каких-то богемных лузеров – они где-то вдалеке. Ты вдруг понимаешь, что все, ради чего стоило жить – это вот эта девушка, держащая небо на своих простых руках. И даже не она, а ее смех и эти руки.
Кажется, я снова готов влюбиться. Раньше я не задавал себе вопрос «Зачем?». Теперь я понимаю, что этот вопрос не имеет никакого ответа. «Все равно ничего из этого не выйдет. Все это фигня», — говорю я себе. Незачем. Может быть, все это и не имеет значения. Зато имеют значение этот ветер, смех той девушки, ее слова, которых ты никогда так и не услышишь, потому что направление ветра играет слишком большую роль.
Или клочок желтой бумажки у меня на столе, на котором написано слово «вера». Хотя секунду спустя я понимаю, что это всего лишь имя одной моей подруги, а бумажка – напоминание о том, что я должен ей позвонить.
Розовощекая Мальвина, природный дар, победный пар, жена китайца-мандарина, война миров, груди пожар! Ты слышишь все, ты где-то рядом, я знаю, ты недалека, и ищущая звуки взглядом, ты непослушна и легка… Когда твои стада проснутся, когда настанет первый час, я верю, крылья встрепенутся и унесут подальше нас. Туда, где северной Авроры пылает бледное лицо, туда, где смех и разговоры, и где живет обет отцов. Мы неотлучно в час разлуки закурим тихо табака, и через пять минут поднявшись ты громко скажешь: «всё, пока!» «Пока», тебе ответим хором, «пиздуй отсюда, дуралей!» А сами будем по просторам настраивать игру скорей. Скорей! Скорей! Мой слух не внемлет твоим словам и не словам. Как будто разум чей-то дремлет, гуляя где-то тут и там. Тут, там, везде и в строчке этой откроется пароль миров, и будет обесточен Летой поганец черный зверолов. Прощай моя поэма злая, прощай мой смирный антрекот, я был похож на попугая, но все же я не идиот.
Я с радостью представляю читателям сего замечательного блога небольшой рассказ, автором которого является милое и безобидное существо всего 16-и календарных годков от роду. Она наивная провинциалка, автор чудес и просто добрый человек перемен, свято верующий в Бога. Её рассказ насыщенный глубокими образами, мрачными картинами увядающего города и непредсказуемыми сюжетными ходами, является не столько развлечением, но настоящим инструментом в познании мира современного подростка.
Звучит колокольный перезвон. Торжественная, светлая музыка Монтеверди. Оркестровые аккорды льются будто бы из огромного, установленного в глубине сцены монитора, на котором пылает оранжевое солнце – горячий лучистый абсолют. Вступает хор, образуется полумрак. Из этого полумрака медленно спускаются вниз по лестнице хористы в широких темных одеждах. На затухающем звуке свет окончательно гаснет, а после паузы – загорается вновь, очень ярко. Опомнившись от вспышки, зритель видит, что хористы лежат на лестнице. Одежды хористов распахнуты, из-под них идет кровь.
Философ Мишель Фуко в своей работе «О других пространствах. Гетеротопии» констатировал: несмотря на научно-технический прогресс, позволивший значительно продвинуться в освоении пространства, оно (пространство) все еще остается до конца не познанным, не понятым и не десакрализованным. Время – было десакрализовано еще в XIX веке. Пространство же сохранило практически все свои сакральные качества и потенции, в том числе возможность оказывать меняющее воздействие на человека и на человечество.
Художник Олег Кулик, вслед за Мишелем Фуко, тоже считает, что «любое пространство способно стать храмовым и культовым, включить нас в себя, меняясь и меняя тем самым наше сознание». Эту мысль он высказал в документе под названием «Опыт пространственной литургии», двухстраничной записке, в которой дается краткое определение совсем недавно придуманного Олегом Куликом нового жанра современного искусства. Жанр так и называется – «пространственная литургия».
Речь идет о создании так называемого «сакрального пространства» (Олег Кулик начал заниматься этой темой еще во время подготовки проекта «Верю») — тщательно проработанного и срежиссированного театра, все происходящее в котором организуется так, чтобы оказать на зрителя определенное психологическое воздействие. Делается это с помощью неких четко локализованных объектов, а также световых и звуковых решений.
Олег Кулик пишет: «В современном искусстве уже есть жанр, работающий по преимуществу с пространством – это тотальная инсталляция, впускающая зрителей в себя, делающая их участниками некоторой процедуры, то есть частью себя. Пространственная литургия отличается от нее тем, что ставит сверхзадачей стать частью зрителя, обрести свои рамки, найти единственное и неповторимое качество в его/ее сознании, изменяя это сознание».
Слово «Литургия» с греческого переводится как «служение», «общее дело» и выбрано Куликом не просто так. Оно подчеркивает, что речь идет о сакральном измерении пространства, то есть таком измерении, которое невозможно рационально осмыслить и определить. «Нас не будут здесь интересовать космические, мистические пространства, пространства «атмосферное» и «несоставное» в буддистской терминологии. Наш интерес находится исключительно на пересечении двух значений сакрального измерения – эстетического и религиозного», — сообщается в документе.
Одна из целей «пространственной литургии» — позволить человеку (зрителю) испытать настоящий катарсис, – то самое очищающее переживание, которое рождается на стыке эстетического и религиозного начал. «Речь не идет о какой-либо конфессии (это личное дело каждого). Речь идет о том внутреннем пространстве, что имеет место в каждом из нас и не перестает запрашивать о смысле жизни и прочих иррациональных вещах. Это внутреннее пространство очень отзывчиво на трансформации пространств внешних и резонирует в ответ».
Вот уже как пять лет у меня никогда не развязывались шнурки. А за последние два дня они успели развязаться целых два раза. Привычки каждый раз развязывать, а потом снова завязывать шнурки я не имею. Поэтому обычно обувь я шнурую только раз: сразу после покупки. И этот узел сохраняется до того самого момента, когда я решаю, что ходить в этой обуви мне надоело. Ну или иногда, когда мне не нравится, как легли шнурки, я могу развязать их и завязать новый узел. Но это редкость.
Иногда идешь по улице и видишь, как кто-то идет с развязанными шнурками. И все думаешь, как сказать ему, чтобы он их завязал. Но сейчас время такое, что может быть где-нибудь уже стало модно ходить с развязанными шнурками. Этого наверняка никогда не знаешь. И в ответ в таком случае можно ожидать лишь снисходительного взгляда, брошенного в сторону недалекой личности. Поэтому и молчишь. Либо подсознательно ждешь, когда этот человек упадет мордой на асфальт. Всего лишь.
И вообще, интересно, есть ли какой-нибудь стандарт, устанавливающий длину шнурков. Ну вот, мол, нельзя делать шнурки длиннее и все. Хоть ты тресни. Впрочем, есть много идиотских законов, и с этим фактом никто, я думаю, спорить не будет. Но вот до шнурков власть имущие еще вроде как не добрались. Наверное в кабинете у каждого министра где-то обязательно есть шнурок. И длинный. Потому что если что не так, то путей к отступлению, кроме как самоликвидация, нет. А еще, наверное, у них большие надежные люстры и высокие стулья. Все приготовлено заранее. Ибо потом времени на размышления не будет.
Мечтаю съездить в Нигерию. И прежде остального меня очень интересует рыболовный фестиваль в Аргунге.
Каждый год в конце февраля в чудовищно черной и адски жаркой стране Нигерии в городке под названием Аргунгу проходит необычный рыболовный фестиваль. Кульминация фестиваля — страшный конкурс, в ходе которого 30 тысяч негров, вооружившись закрепленными на деревянных рогатинах сетями, с дикими криками, улюлюканиями и песнями бросаются в мутно-коричневую воду местной реки и пытаются что-нибудь поймать. Кроме рогатин, у каждого негра с собой громадная пустая тыква — сосуд, куда они складывают улов. Выглядит все это вот как
Ну а кроме того, я считаю, что стоит непременно побывать в Лагосе. Это самый большой город Нигерии да и всей черной Африки. Черная дыра, где правят криминал, коррупция и первобытные законы улиц. Местная шпана — так называемые area boys, подходят к застрявшему в пробке автомобилю и среди бела дня грабят сидящих в машине людей. Богатые и влиятельные авторитеты, у которых в услужении находятся эти area boys, носят белые одежды и с помощью своих накачанных слуг взимают дань с остальных жителей. Живут богачи в роскошных виллах, окруженных высоким забором и колючей проволокой. Каждое утро на улице можно увидеть трупы убитых ночью людей. И по городу круглые сутки разносится запах опилок от огромной лесопилки… Нах мне это все надо? Да потому что это жизнь. Я люблю экстрим.
Автор картины — Алексей Исаев. Эта техника называется ««. Есть несколько таких отпечатков разных цветов. А если есть отпечатки, то должна быть где-то и печать. Логично? Но только вот где…
А вот «Ворон» Эдгара Алана По в оригинале и в различных переводах: (это значит буквально: «она не будет больше отпечатана, никогда больше», — так полагает Эдгар По).
Задача вечера — выбрать самый красивый и при этом близкий к оригиналу.
В боковой колонке Блога Перемен (сразу под «Рубриками») добавлен список Авторов Блога Перемен с активированными ссылками на профайлы. Если вас там нет, значит или вы вообще никогда ничего не писали в Блог Перемен, или вы слишком давно ничего не писали, или у вас менее трех постов. В дальнейшем этот список, разумеется, будет дополняться и корректироваться. Читать дальше »
Вчера после долгого перерыва в несколько лет посмотрел фильм Кар Вая «Чункингский эксресс». Чудеса, да и только, как фильм может сделать всего одна песня! Если бы там не звучала California Dreaming, думаете этот фильм был бы таким? Эта песня приносит дух перемен, она оживляет происходящее. Как только она начинает звучать, все преображается.
На самом деле это один из фильмов о переменах, какие я знаю (интересно было бы услышать от вас ваши версии таких фильмов). Там два сюжета. Первый о наркобаронше (на фото) и полицейском, которого бросила девушка и он находит ей замену в лице наркобаронше — на одну сумбурную ночь. Вторая история — о другом полицейском (тот факт, что оба они блюстители закона — дополнительная возможность подчеркнуть, как противозаконны все человеческие установления). Этот второй полицейский постоянно приходит в ту же самую закусочную, куда приходил первый. Там работает девушка, которая влюбляется в этого второго. Она узнает, где он живет, и начинает ходить к нему, пока он на дежурстве. Она меняет у него дома буквально все — от домашних тапочек до рыбок в аквариуме. Она все меняет. А этот непробиваемый идиот замечает перемены только тогда, когда рыбные консервы (которым девушка переклеила этикетки) оказываются на вкус совсем другими. И все время, как символ невозможности и недосягаемости перемен, звучит песня California Dreaming… Девушка из закусочной ее все время слушает, а в итоге сваливает в Калифорнию, а вернувшись через год сообщает копу в ответ на вопрос как там: «Да ничего особенного!» Нет, наверное все-таки это фильм не о переменах. А о невозможности перемен.
«Все прочь из этой клоаки!» — кричит чернокожая англичанка Китти, вскидывает на себя рюкзак и, как Чацкий, бегом устремляется к тарахтящему у порога гостиницы тук-туку — моторикше. Клоака — это Каосан-роад, бэкпэкерский квартал Бангкока. Такие кварталы есть в самых разных городах мира, от Ла-Паса до Катманду, но бангкокский — самый старый и известный. Здесь бэкпэкерская индустрия представлена во всем своем пышном безобразии: душный воздух пропитан прогорклым маслом из открытых ресторанов и переносных кухонь, а человеческий муравейник из торговцев, зазывал и самих бэкпэкеров кишит 24 часа в сутки.
На Каосан-роад встречается бэкпэкер в самой чистой и незамутненной форме: молодой, бедный (по западным, но никак не по тайским меркам) и не утруждающий себя частым мытьем и стиркой. Еще один непременный его атрибут — «библия», так на бэкпэкерском сленге принято называть путеводитель.
Первую «библию» как раз и написал в 1972 г. Вилер вместе с женой Морин. Перед этим они проехали на старом английском «мини» (как у Мистера Бина) от Лондона до Сингапура — по маршруту, который много веков назад называли Шелковым путем, а в эпоху «детей цветов» — «хиппи-тропой». Тогда Тегеран и Кабул были веселыми городами, где длинноволосые европейцы могли наслаждаться либеральным отношением к наркотикам и восточным гостеприимством.
В конце концов супруги Вилер прибыли в Сидней с 27 австралийскими центами в карманах. Там нужда заставила их написать книгу о своем путешествии в жанре «инструкции для пользователя». Машинописные листы они размножили на ротопринте, после чего сшили тысячу экземпляров. Название Тони позаимствовал у Джо Кокера. Тот, правда, пел про lovely planet — то есть не про одинокую, а про симпатичную планету, — но Вилер не расслышал. Так началась история компании, которая теперь ежегодно выпускает 6 млн книг, посвященных всем странам мира.
С тех пор много воды утекло во всех реках — от Темзы до Меконга. Рольф Поттс называет «хиппи-тропу» первым этапом массового самостоятельного туризма. Вторым, по его словам, стал конец холодной войны — для путешественников открылись десятки государств Восточной Европы, Азии и Африки.
Третий этап связан со стремительным развитием Интернета. «Люди получили прекрасную платформу для обмена информацией о странах, и путешествия вдруг оказались совсем не такими страшными, как раньше», — говорит он. Но вместе с тем возникла и новая проблема. Узнав слишком много о себе подобных, «свободные путешественники» почувствовали себя серой массой.
«Я думаю, что журнал должен быть для читателя источником информации», — так час назад сказала мне подруга.
Такое мнение о журнале я слышу не впервые. И, конечно, не согласен с ним. Источником информации может быть что угодно. И журнал — не лучший вариант (хотя им журнал тоже, разумеется, может быть). Я думаю, журнал должен быть в первую очередь клубом… Таким виртуальным собранием, в котором читателю всякий раз очень интересно оказаться вновь.
Журнал это прежде всего люди, которые его делают. Чтобы журнал получился хорошим, нужно собрать людей, которые достаточно интересны друг другу и при этом умеют хорошо писать. Нужно, чтобы такие люди сошлись бы вместе и стали тусить. Ну а чтобы был ощутимый повод для этой тусы (помимо родства душ и интересов), неплохо бы было, чтобы им платили зарплату – за то, что они тусят друг с другом и пишут увлекательные статьи на заданные темы. В том числе, о том, как они тусят, что нового при этом видят, узнают, с кем сталкиваются, общаются, встречаются, что думают и чувствуют, что потребляют, в конце концов. Ну и дизайнеры, конечно, которые оформляют эти статьи, тоже должны быть частью тусы.
На самом деле, если есть деньги, то этих людей можно собрать. И сделать журнал. При этом подобрать этих людей можно по интересам. В частности, в зависимости от задач издателя (например, внимание какой аудитории он хочет привлечь, какие темы хочет поднимать в журнале, каких рекламодателей заполучить). Когда все совпадает, получается неуловимое ощущение клубности, в той или иной степени пронизывающее все тексты каждого номера. Некий общий дух, который делает журнал одушевленным, живым организмом. И такой журнал по определению будет успешен (потому что будет интересен читателю).
Каждый из редакторов и журналистов выступает в роли некоего генератора волны определенной частоты. А главный редактор – это своего рода синтезирующее устройство, которое пропускает через себя волны этих разных, но интересных друг другу и читателям людей. Читать дальше »
Новогодняя ночь — самая магическая ночь современной России.
Все старорусские сакральные праздники имеют очень мало силы сейчас, когда их уже почти никто не празднует. Начало нового цикла по лунному календарю это китайское. А биологические часы русскаго человека уже давно настроены так, что именно в новогоднюю ночь все прежнее обнуляется, и все новое начинается. И в этом зазоре между прежним и новым — зазоре длинною в ночь — творятся всевозможные чудеса. Все многомиллионное население нашей страны в эту ночь настроено на сказочный лад, энергии людей соединяются и образуют мощнейшее поле, благодаря которому множество точек входа активируются и расширяются как никогда, и по нашему миру шныряют самые невероятные и непонятные сущности. Способные вершить чудеса и исполнять желания! В эту ночь вся страна захлестывается экстатическими волнами, на гребне которых можно пройти в другие миры.
Желаю всем, чтобы в эту ночь у вас произошел самый легкий естественный и продуктивный контакт с тонкими мирами, из которого бы вы вынесли самое полезное и нужное для себя!
28 декабря в 21.32 по московскому времени в прямом эфире программы «Вести недели» подвели итоги проекта «Имя Россия». Для тех, кто не смотрит телевизор (и правильно делает, так как телевидение дурно влияет на здоровье) пару слов об этом официозном мероприятии, итоги которого для людей здравомыслящих могут быть своего рода индикатором (можно сделать множество выводов относительно душевного состояния населения нашей страны, ведь всего проголосовало 4 498 840 человек, а это вполне репрезентативная выборка).
Так вот. Телеканал «Россия» Институт российской истории РАН, фонд «Общественное мнение» с помощью своих серьезных ресурсов предложили жителям России выбрать из 500 кандидатов на звание самого значимого для России человека 50 «полуфиналистов». Потом по итогам голосования были отобраны 12 финалистов. Затем провели какие-то еженедельные теледебаты какого-то «суда присяжных», которые, наверняка, ни на что не повлияли. А потом голосование остановили, и вот что получилось.
Самый влиятельный и наиболее русский человек за всю историю России, по мнению проголосовавших, это Святой Благоверный князь Александр Невский (524 575 голосов). За ним следует реформатор Петр Столыпин (523 766). Третье место занял Иосиф Сталин (519 071). Александр Пушкин — на четвертой позиции (516 608).
То, что третье место занял товарищ Сталин, это, конечно, станет в ближайшее время главной темой спекуляций и досужих пересудов. Но меня, скорее, интересует, почему именно Александр Невский занял первое место. Что наше население знает об этом человеке такого, что оно остановило на нем свой выбор? И что вообще этот выбор означает?
Мифологический имидж великого патриота Александра Невского сформировался совсем недавно, как раз при Сталине. Его сформировал фильм Эзенштейна «Адександр Невский», который был снят в качестве пропаганды против фашистов во время войны. Тевтонские фашисты, побиваемые русским героем, это было очень даже ко времени. Идеальный и в некотором смысле нужный пиар. Хотя этот пиар к реальности не имел почти никакого отношения. Например, Ледовое побоище было незначительной стычкой, в которой приняли участие несколько десятков рыцарей и ландскнехтов и о которой западные источники даже не упоминают.
То есть сейчас выбор осознанно был сделан в пользу никогда не существовавшего, искусственно сгенерированного персонажа, символа. Но поскольку Александр Невский был не только выдуманным персонажем советской мифологии, а еще и реальным историческим персонажем, получилось так, что в выборе наших сограждан есть еще и бессознательный аспект.
Александр был наполовину половцем. Ключевский и другие русские историки давали о нем, если резюмировать, следующую информацию: приемный сын хана Батыя, получил от него великокняжеский ярлык, подавлял вместе с татарами самостоятельные русские земли — во имя «Единой России».
В сущности, Александр Невский — это человек, который первым сообразил, что с монголами, не так давно завоевавшими Русь, надо дружить. Ибо имея таких друзей, можно расправиться и с конкурентами — и внутри страны, и с западными. Короче, это человек, который сориентировался на Восток против Запада, и таким образом предопределил на тысячу лет и дальше наше родство с монголами. То есть сделал Россию такой, какова она сегодня.
Он стал святым, кажется, при Иване Грозном, когда началась пропаганда Русского государства. И уже тогда его мощи стали использовать для пиара (перенесли в Петербург). И во все времена его использовали для пропаганды — в том числе и при Сталине (вот сняли фильм) и сегодня тоже (эта телеигра).
То есть выбор дорогих россиян может иметь вот какое символическое значение: выбиравшие его люди поддерживают ситуацию оккупации России иностранцами (в данном случае западными), поскольку Александр — это правитель, который умел жить в условиях оккупациии страны монголами, поддерживать с оккупантами хорошие отношения и даже извлекать из этого пользу для страны. Реально Александр собирал с Руси дань и возил к монголам, и примерно так же современные правители поддерживают обанкротившуюся Америку, вкладывая деньги в ее экономику (наш стабфонд в большой степени вложен в американские правительственные облигации). Выбор Александра (возможно, жульнический) — это оправдание наших правителей, которые сдают нас (наши богатства) Западу, и в первую очередь Америке.
Журнал "Перемены" в ВК >>
Вы можете поблагодарить редакторов Перемен >>