Первая половина XX века. Футуризм, новое язычество, фашизм, квантовая теория. Об этом времени сложены легенды, написаны романы и сняты монументальные кинематографические полотна. Это время последнего беспредельного всплеска научных и эстетических новаторств. Время, когда в последний раз человеческий гений изобретал новые культурные ценности. После началось самосожжение искусства в карнавальном огне постмодернизма.

Одна из центральных фигур в искусстве первой половины XX века — немецкий композитор Арнольд Шенберг. Музыкальный экспрессионист, человек, который стал основателем атональной (грубо говоря, лишенной мелодии) музыки, человек, чья черная тень легла на все последующие создания в области серьезных музыкальных жанров. Исполнения его первых песенных опусов сопровождались скандалами, которые не прекращались на протяжении всего его творчества.

Параллельно с Шенбергом работал русский художник Василий Кандинский, который считается одним из основоположников абстракционизма в живописи (в Википедии, кстати, сказано, что у него, завтра День Рождения, но это ошибка, у него ДР 4 декабря).

Кандинский был одержим идеей найти такую новую форму искусства, которая бы объединила в единое целое живопись, танец, поэзию, архитектуру. Искал возможность воплощения давней алхимической мечты художников всех времен и народов — синтеза искусств.

Кандинский исследовал звук и цвет и полагал, что созданные им цветовые образы имеют аналоги в мире звука. Фиолетовые тона, к примеру, он соотносил с деревянными инструментами, яркие краски — с медными. Когда в 1911 году Кандинский впервые услышал музыку Шенберга, сразу же понял, что они – союзники. Так началась крепкая художественная дружба двух классиков авангарда.

В постоянном интеллектуальном общении друг с другом, а также в своих произведениях они погружались в тему хаоса и диссонанса порой так глубоко, что, может быть, и через два столетия понять их изыскания будет непросто. Однако ясно, что изыскания эти имеют большое значение для искусства и науки нашего времени. Они предвосхитили многое в повседневной жизни современного человека.

«Живопись есть грохочущее столкновение различных миров», — говорил Кандинский. Шенберг давал услышать это столкновение миров в своей музыке, Кандинский показывал этот грохот в своих картинах. А потом началась 1-я мировая война…

Конец нулевых годов XXI века. Интернет стал повседневностью, кровавые мировые войны закончились и перешли в подковерную ипостась. Гримасы постмодернизма окончательно превратились в обыденной жизни современного человека и стали даже уже пошлыми. Террор продолжается, но окончательно утратил свои благородные черты.

И вот Кандинский и Шенберг возвращаются. Их имена и творения становятся все более актуальны. В особенности Кандинского. Он один из самых дорогих художников в мире, а премия его имени становится одной из самых авторитетных в России. (Что, впрочем, не отменяет, некоторой абсурдности ситуаций, каждый год складывающихся во время объявления победителей.) И правильно – Шенберг и Кандинский действительно должны быть в пантеоне богов нашего времени. Они ведь его и определили

Вот он, настоящий набоков и диссидент современности:

«Он просто играет на низменных чувствах толпы» — кричат блоггеры.

«Кто такой Даня Шеповалов, за которого так активно голосует народ? Собственно это псевдоним псевдоинтеллектуала-сквернослова, когда-то писавшего в журнале «Хакер»», — вторят им малоосведомленные интеллигенты.

«надеюсь, вы уже пробили по Яндексу, кто такой Даниил Шеповалов. ооочень влиятельный интеллектуал», — иронизируют дурачки…

ИТАК! Даня Шеповалов выбился в тройку лидеров в голосовании за «САМОГО ВЛИЯТЕЛЬНОГО ИНТЕЛЛЕКТУАЛА», которое ПРОИСХОДИТ СЕЙЧАС на антисоветском портале Openspace.

В блогосфере — настоящие баталии!

Мы с самого начала хотели остаться в стороне от этого сомнительного голосования и не принимать ничью сторону. И вообще поставить всю эту опенспейсовскую пиар-затею в полный игнор. Ведь их редакция взяла и состряпала какой-то странный список на свое усмотрение, в нем и голосовать-то было не за кого, в этом списке (к примеру, в списке претендентов оказались обозреватели Опенспейса, а многие по-настоящему достойные люди не оказались)…

В общем, с первых же дней вся эта тема выглядела как крайне тенденциозное и абсолютно недостойное освещения, типично местечковое мероприятие. Но потом редакторы Опнспейса, очевидно, почувствовали стыд и (с громким скрипом и отчетливым кряхтением) позволили возникнуть «пользовательскому списку» (пусть и спрятанному под незаметную свернутую ссылочку типа «читать дальше»). У пользователей появилась возможность самим вносить имена для голосования.

Когда в списках внезапно оказался Даня Шеповалов и стремительно стал набирать голоса, стало ясно, что надежда на то, что результаты премии будут сколько-нибудь объективными, все-таки есть. И уже ради одного того, чтобы Шеповалов победил (а он и в самом деле намного влиятельнее всех этих прочих кандидатов), мы проголосовали сами и решили дать ссылку на голосование.

Призываем всех читателей Перемен отдать свои голоса Дане Шеповалову (автору романа «Таба Циклон» и других нетленных литературных произведений). Это очень важно. Потому что если победит Патриарх Кирилл или Леонид Парфенов, то настоящих перемен в ближайшее время можно будет даже не ждать. Проголосовать можно здесь уже нельзя…

Да здравствует гонзо-культура и да скроется тьма!

Сейчас Даня уже на втором месте (после Пелевина), но его догоняют Ходорковский, Патриарх Кирилл и Леонид Парфенов. Скажите всем своим друзьям о том, что нация в опасности!

Голосование продлится до 21 декабря.

Update: голосование закрыто, результаты, разумеется, подтасованы… Первое место — Пелевин, а Шеповалов только второе. Якобы за накрутки (а на самом деле чтобы не уронить авторитет премии) у него вычли 1220 голосов. Вот тебе и честные выборы… Интервью с Даней Шеповаловым, в котором он подробно рассказывает о своем отношении к результатам голосования и о самых в наше время влиятельных сферах интеллектуальной деятельности, можно прочитать здесь.

8 декабря 1943 родился Джим Моррисон.

Он был «номером третьим» (как он сам себя «посчитал», незадолго до смерти) в тройке гениальных штатовских рокеров, сгоревших от алкоголя и наркотиков. После Джими Хендрикса (1942-1970) и Дженис Джоплин (1943-1970)…

В 50-х Америка нанесла рок-н-ролльный удар по матушке-Англии. А в начале 60-х получила в ответ «британское вторжение» — силами The Beatles, Rolling Stones и Animals.

В 1967 битлы выпускают свой поворотно-вершинный альбом «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band», ознаменовавший пору взросления рока. На дворе была эпоха хиппи и психоделиков. В Штатах Doors, Хендрикс и Джоплин стартовали одновременно и на одном и том же наркотическом «горючем»…

В отличие от своих «коллег по тройке», Моррисон был наименее, что ли, американским. Он с трепетом относился к поэзии Артюра Рэмбо, знал философию Ницше, изучал историю мирового театра. Но с другой стороны его интересовала и культура индейцев, шаманские техники. В Джиме уживалась масса противоречий. (далее…)

Всю ночь просидели мы с друзьями в электрическом свете. Медные колпаки над лампами, как купола мечети, напоминали в своей сложности и причудливости нас самих. Но под ними бились электрические сердца. Впереди роилась лень, но мы все сидели и сидели на дорогих персидских коврах, мололи несусветную чушь и марали бумагу.

Мы очень гордились собой: только мы одни не спали в этот час, маяки или разведчики против целого скопища звезд, этих наших врагов, устроивших свой яркий лагерь высоко в небе.

Одни, совсем одни вместе с кочегаром у топки гигантского парохода, одни с черным призраком у докрасна раскаленного чрева взбесившегося паровоза, одни с пьяницей, когда он летит домой как на крыльях, то и дело задевая ими за стены!

И вдруг совсем рядом мы услыхали грохот. Это проносились мимо и подпрыгивали огромные, все в разноцветных огоньках двухэтажные трамваи. Будто деревушки на реке По в какой-нибудь праздник, сорванные вышедшей из берегов рекой с места и неудержимо несущиеся через водопады и водовороты прямо к морю. (далее…)

Сегодня умер очень знаменитый и почитаемый в России сербский писатель Милорад Павич. Автор романов «Хазарский словарь», «Пейзаж, нарисованный чаем» и других культовых «нелинейных» текстов (гипертекстов). Замечательно, что еще при жизни (в июне этого года) Павичу установили в Москве памятник (во внутреннем дворе Библиотеки иностранной литературы). На торжественном открытии которого Павич даже должен был присутствовать лично, но в последний момент почувствовал себя плохо и уехал домой. Церемония открытия памятника была приурочена к 80-летию писателя.

В последнее время он работал над трудом под названием «Сербская книга мёртвых».

Тексты Милорада Павича можно почитать здесь.

Уважаемому господину Захарию Орфелину.
В Славяно-Греческой благочестивой типографии Дмитрия Феодосия.
Венеция.

Милостивый государь,

Ваш журнал «Магазин» в первом номере за 1768 год предложил читателям и корреспондентам, помимо всего прочего, присылать на вышеуказанный адрес в Венецию записанные ими сны, которые Вы как редактор намерены были публиковать в отдельной рубрике. Поскольку журнал просуществовал недолго, в рубрике так и не появилось ни одной записи сна. Быть может, потому, что никто не успел ее Вам прислать. Думая об этом и сожалея, что Ваше желание не осуществилось, с опозданием отзываюсь на Вашу просьбу и посылаю одну свою заметку такого рода. Вот она.

В моем сне той ночью был день, и стояла ясная погода. На берегу реки, что там текла, было много парусных лодок и любопытных. Они как раз наблюдали за лодкой, стремительно входящей на веслах в порт. Пела глухая птица. Меня среди зрителей не было — я помню это по тому, что почувствовал тепло прибрежного камня, на который сел уже после того, как все случилось. Но в тот момент, когда я присоединился к зрителям, я уже знал, что в лодке, к которой было приковано мое внимание, сидят Елена, ее мать и отец — он на самом носу. По непонятной причине лодка на полном ходу врезалась в корабль, который в тот момент причаливал к берегу. Произошло столкновение, в результате которого были уничтожены вся передняя часть лодки и место гребца, а сам он раздавлен. Оставалась только его правая рука, по-прежнему сжимающая весло. Я выбегаю на берег и вижу, как эта рука все еще продолжает грести, словно пишет по воде, хотя гребец уже мертв. Вместе с обломками лодки тонут Елена и ее мать, и я замечаю, как их волосы, намокая в воде, меняют цвет. В ужасе я пытаюсь помочь им, протягиваю руку, чтобы они схватились за нее, но в тот же момент понимаю, что у меня нет правой руки, — то есть мне не хватает в точности того, что там, с другой стороны воды, еще не погибло, — руки гребца, сжимающей весло. И тогда до моего сознания доходит, что, конечно же, это я был гребцом в лодке, но после столкновения оказался вдруг на берегу, с этой стороны реки, наблюдать, что произойдет дальше…

Смерть, очевидно, обладает невероятной скоростью как одной из своих важнейших прерогатив. А мертвые, как и мы, могут быть калеками, но у них отсутствует то, что еще живо. В таком случае, Вы наверняка чувствуете себя лишенным лучших своих книг, потому что здесь они до сих пор живы.

С уважением, Ваш читатель

М.П.
Белград, 1 марта 1975 г.

В середине 80-х в СССР еще не продавались компакт-диски (их тогда только изобрели). И лицензионные кассеты с красивыми фирменными обложками тоже не продавались. Не было в нашей стране тогда еще такого понятия, как лицензионная кассета. Была только фирма «Мелодия», которая выпускала виниловые пластинки Аллы Пугачевой и группы «Бони М». Но это было неудобно – пластинку нельзя было положить в карман и понести к другу на вечеринку. И тогда появились первые аудио-пираты. Первые люди в нашей стране, которые стали зарабатывать на музыке довольно большие деньги. Это были люди, съездившие за границу и купившие там двухкассетный магнитофон (такие маленькие двухкассетные магнитофоны были тогда нереальной роскошью). Кроме двухкассетного магнитофона эти счастливцы привезли с собой из туристической поездки куда-нибудь, например, в Польшу дюжину-другую фирменных компакт-кассет с записями групп «Модерн Токинг», «Европа» и «Бон Джови».

Так вот, вернувшись в СССР, они покупали несколько блоков чистых советских компакт-кассет МК-60, арендовали палатку (какой-нибудь ларек, где раньше продавались газеты «Труд» и «Пионерская правда»), вывешивали на витрину ларька отпечатанные на пишущей машинке списки имевшихся у них фирменных кассет и – за деньги, разумеется – переписывали на том самом дешевом двухкассетнике всем желающим кому что: кому «Бон Джови», кому «Кисс», а кому группу «Чингисхан». Стоило это удовольствие около 10 рублей – стоимость кассеты (5 р.) и – плюс 5 р. – сама запись.

Тогда это был единственный более или менее доступный источник получения почти любой (в том числе актуальной) музыки в стране. Можно было достать практически все и по вполне приемлемым ценам. Хотя порой и с абсолютно неприемлемым качеством звучания. Называлось все это дело «Звукозапись», или иногда чуть солиднее — «Студия звукозаписи».

Я часами простаивал перед такими палатками и изучал содержание вывешенных списков. И выбирал, на что же потратить родительский червонец – на новый диск Bad Boys Blue или на доисторическую запись группы Deep Purple…

Однажды я в очередной раз подошел к своему любимому ларьку звукозаписи (как сейчас помню, это был колхозный рынок – кругом резко пахло моченными яблоками и кислой капустой и стоял мерный торговый гул). По обыкновению, я уставился в распечатки каталога «Звукозаписи», вывешенные на витрине, и тут же углядел в списках некоторые изменения. Латинские наименования были щедро разбавлены русскими — «Ласковый май 4″, «Ласковый май 7″, «Наутилус Помпилиус Разлука», «Кино 45″, «Мираж ’88». Я удивился, и в этот момент из колонок (над окошечком продавца обычно висели колонки) раздалось писклявое: «Пусть в твоиии оокна смотриит беспечный розовый вееее-чер».

На следующий день палатку звукозаписи украшал огромный плакат с фотографией девушки с блестящими глазами, длинными черными ресницами, слегка приоткрытым бюстом и с совершенно голыми красивыми ногами. В кольчуге в форме «боди». Внизу была надпись — «Мираж». ВНУТРИ меня что-то медленно задрожало, я сглотнул и неуверенным детским голосом сказал в окошечко продавцу со смеющимися глазами: «Мне пожалуйста… «Мираж»» И отдал десятку.

Так началась моя личная сексуальная революция. С тех пор музыка интересовала меня гораздо меньше, чем девушки. В стране медленно, но верно наступал капитализм.

Сегодня исполнилось 75 лет со дня рождения последнего великого русского классика — композитора Альфреда Шнитке.

Вообще, слушать его — занятие не из легких. Он погружался в такие бездны (и утягивал в них слушателя, который при первых же звуках терял — и теряет — способность сопротивляться, даже если ему очень хочется сопротивляться), в такие злоключения и приключения, что вообще непонятно, как может человек выдержать такое больше минуты, не говоря уже о часе или двух… Сознание, как лист бумаги, скручивается в ленту Мёбиуса и чем дальше, тем глубже, падает по извилистым трубам в другие миры. Чтобы понять, о чем я, скачайте и послушайте, например, Кончерто Гроссо №1 (Концерт для двух скрипок, клавесина подготовленного фортепиано и струнного оркестра) — Cкачать. Или вот — Концерт для фортепиано и струнных (1979). (Впрочем, в своей музыке для кино Шнитке был куда проще, но я ее тут не имею в виду, она не главное.)

Как эти несказанные завихрения могли укладываться в голове человека не просто музыкально одаренного, а еще и сильного в интеллектуальном отношении — непонятно. Насчет его интеллекта — не пустые слова. Меня в свое время впечатлила не только его музыка, но и его рассуждения о композиторском творчестве и о музыке, с которыми я ознакомился благодаря книжке музыковеда Дмитрия Шульгина «Годы неизвестности Альфреда Шнитке». Это, по сути, сборник больших интервью с композитором (полностью книга есть на сайте автора, по приведенной ссылке). Например, я крепко запомнил оттуда утверждение Шнитке, что «ошибки есть единственная животворная почва для существования искусства».

Вот, на мой взгляд, самая интересная часть этой книги, интервью со Шнитке об искусстве и творчестве вообще и о музыке в частности (интервью, конечно, очень музыковедческое, но я там кое-что выделил жирным, как зацепки, за которые можно цепляться не только музыкантам) (далее…)

картинка для привлечения внимания. это Кандинский

В рамках проекта «PDF-поэзия Peremeny.Ru» опубликован еще один сборник — уже четвертый по счету. Это стихи Владимира Смирнова. Подборка получила название «абнормальная лирика/политика гетто». Скачать ее полностью можно на странице проекта. А здесь мы публикуем несколько избранных стихотворений оттуда.

ТУПАЯ ДАЛЬ

кто б смог понять мою печаль
в башке огромной beautся боги
гормонов яростная сталь
осколkey мыслей на doorоге
через меня в тупуyou даль

MAYA СУТРА

многорукий бог не знает
что он делает когда
вдоль индигового maya
света тяnet prовода
из неведомого (к)рая
миmore жизни
в ниcouldа

ВЕТРУ

я себя не осознал
ли я прир
оду ветру
написав как poet Johnson
of soft car and hard land
so не могла меня несTV
за cry мне по пути

АФГАНИСТАН’09

(20-летию вывода ограниченного контингента посвящается, а также памяти содат ООН и всех-всех всех)

афганистан тебя встречает
намазом и талибским чаем
тут секс гашиш и рок-н-рокет
храни в исправности свой ган
души волшебный талисман
не купишь здесь на распродаже
Коран карманный покет
бук кроссинг в кишлаке не важен
жизнь пишет кровью в дневнике
о дай мне силу горных рек
как говорил Гафиз поэт
в своем святом черновике
мы пробиваем в небо чек
Аллах не говори мне нет
у нас бесплатный интернет
но не такой как в дальней юсе*
где Кока-кола правит всем
меняя ритм оттенком вкуса
маркетингом интимных тем
пераментно перебирая чётки
сквозь карагач и пот земли
любим и проклят будешь ты
сшивает генерал Иблис**
осколки данных под ти-шоткой
идем по перевалу вниз
силен Иблис хитер Иблис
не скажет чёрт экскьюз ми плиз
но победивший будет круче
второе сердце он получит
но почему же ты молчишь
гуд солджа Виш***
май виш
————
* USA
** чёрт
*** хороший рядовой (ая) Желанный (ая)

РЕВЕНДЖ* /СССР/

не сделан выбор нет конца
цветам и линиям в которых
больные мертвые сердца
царей-ревенджеров в повторах
торах
будущего въявь толкают небо вглубь колодца
где вся хтоническая навь
из веба прется к Богородице
целее быть под синим платом
атом
лавэ спасает Русь от спама
сидит в Рязани друг Бен Ладен
один
в сизо спасаясь от Обамы
о беби
би
мы рать святая айя софия
я как и ты серьезно занят
знает небо
за руки беженцев хватаю учусь любить
жизнь квантовую деву
слева
рана слишком поздно
но не спасают от гнева муки
из сбоев в гипердух переварив
ревенджи корень заряжен в луки
Луки Матфея Марка Иоанна
на горе всем кто очень важен
прощу им сказку что мем накаркал
парка слоновская по яйцам вмочит
укравшим вместе мою осанну
катитесь сани мои
сами вдоль этой песни
беловежской ночи
сквозь раменье
монгольской жести
и волчий сканер
ССС
Р

* месть

Революционно настроенный пролетариат в лице меня возмущен и негодует, глядя на эту работу так называемой художницы Заштопик. Куда смотрит школа и совет ветеранов? Вот из-за таких вот «художников» мы и теряем нашу молодежь! Чудовищно! Позор дегенеративному искусству!- так я и написал в комментариях.

Но Катя Заштопик (что за погоняла кстати, опять же порицаем и негодуем) — всего лишь жертва. Корень зла — так называемый художник Дима Мишенин, который как гамельнский крысолов играет на дудочке собственной похоти и извращенных фантазий, завлекая детей. Именно эту дудочку кстати и нарисовала Катя. Однако, по ее версии, на дудочке играет именно она, а не Дима, точнее готовится играть. То есть Катю еще можно спасти.

Однако мы сомневаемся в последнем тезисе и считаем, что для такого рода так называемых художников необходимо организовать особый тщательно охраняемый лагерь анклав, как это уже сделано с бизнесом азартных игр. Необходимо запереть дегенеративные фантазии еретиков и ренегатов, чтобы они не смущали умы молодежи.

Мой сериал про новый поп получается слишком позитивным и солнечным. Но он был бы не полным, если бы я не упомянул об обратной стороне этого приятного явления. Из всех предыдущих постов по теме можно заключить, что доминанта Нового Попа — это абсолютная искренность. Это и в самом деле так. Но иногда в силу этой искренности новый поп оборачивается извращенным уродством и рождает диких оборотней, генно-модифицированных кармических мутантов, которым в истории уготовано место в кунсткамере поп-музыки. Монстры рождаются, когда до степени абсолюта (или даже — абсолютной искренности) доводятся такие свойства попсы, как фальшь и неестественность. Надо сказать, что эти свойства не являются для поп-музыки прирожденными — они возникли в тот момент, когда поп-музыка стала неотъемлемой частью музыкальной индустрии (шоу-бизнеса и всего, что с ним связано). До того поп-музыка была просто народно любимой приятной и легкой музыкой. Фальшь и неестественность появились позже — вскоре после того, как поп-музыка стала объектом массовой торговли (то есть — после изобретения фонографа: так называемые «форматы», спровоцировавшие рождение многочисленных подделок под вкусы потребителя, возникли именно тогда, когда начали продавать звуковые носители).

Поскольку сейчас в моде искренность и естественность, то стала актуальна подделка под искренность, и даже более того, возник такой оксюморон, как «искренняя фальшь», неестественность, возведенная в ранг абсолюта, доведенная до точки, в которой она уже перестает быть неестественностью и становится чем-то Настоящим (но, разумеется, диким и уродливым). Например, это происходит в перформансах такой на самом деле талантливой артистки, как Lady Gaga. В них на поверхность вылезают самые отвратительные гримассы поп-культуры и шоубизнеса… Настоящее царство победившего пластмассового мира. Зацените ее последний видеоклип:

Вообще, Леди Гага это очень интересный случай. Девушка не на шутку решила стать частью поп-культуры. Она молится на короля поп-арта Энди Уорхола и ведет себя в лучших традициях шоубиза. Однажды я брал у нее интервью для журнала Harper’s Bazaar. Пытаясь поддеть ее, я упомянул видеоролик, в котором она обменивалась любезностями с пьяной Пэрис Хилтон. Вот что из этого вышло: (далее…)

Эту колонку я написал для сентябрьского номера журнала Billboard (она там и была опубликована), и она стала как бы сводом моих размышлений о природе новой поп-музыки, публиковавшихся в Блоге Перемен в 2009 году. В этом тексте, в частности, есть кое-что об очень интересной команде, про которую я еще здесь ни разу не писал — Heartsrevolution… А следующим постом — некоторые поправки к этой колонке… (далее…)

C удивлением обнаружил Живой Журнал писателя Эдуарда Лимонова. Читаю и удивляюсь, какой он все-таки нервический человек. И к тому же не умеет правильно ставить знаки препинания, что, несомненно, можно считать символом беспредельности и необузданности (в том числе и самим собой) его натуры.

Вот что ли цитата в подкрепление:

Благодарю вас за поддержку моей мании величия. Поделюсь с вами наблюдением, основанным на изучении Истории и на собственном опыте жизни. Чтобы совершать исторические подвиги необходимо стать безумным,в том числе и обязательно иметь манию величия. Поскольку совершение подвигов предполагает как вариант смерть совершающего их, то герою,протагонисту Истории необходимы сверхчеловеческие силы,дабы преодолеть прежде всего свой инстинкт самосохранения: ужас перед смертью. В нормальном состоянии подвигов не совершают.
Потому все Цезари,желающие взбунтоваться и перейти свои Рубиконы, должны находиться в приподнятом,а проще говоря безумном состоянии духа,маниакальном. В припадке мании величия. Так что да здравствует мания величия!

Журнал у него, конечно, очень интересный. Можно читать как хорошую литературу. Вот ссылка.

А вот Лимонов с сынишкой Богданом. Добрый папа:

Демонстратор пластических поз

Характеристика работ. Демонстрирование в течение установленного времени пластических поз в различных положениях, в движении, в разных видах одежды и обнаженном виде в творческих и учебных мастерских, классах, ателье, студиях и на пленэре для создания произведений живописи, скульптуры, графики и другого вида изобразительного искусства. Совершенствование движений тела и мышц лица с помощью индивидуальных тренировок для проявления выносливости в целях сохранения позы в различных положениях в течение установленного времени. Воспроизведение чувства, настроения человека в выражении лица и позе. Создание живого образа в статическом положении. Подготовка к работе и уборка рабочего места. Должен знать: основные принципы пластической и мимической выразительности человеческого тела и лица; правила и условия демонстрирования пластической позы в одежде и в обнаженном виде; правила техники безопасности при демонстрировании пластической позы и движения в различных условиях; приемы раскрытия образа позы в зависимости от ее характера; методы проведения тренировок.
(в ред. Постановления Госкомтруда СССР и ВЦСПС от 07.04.1986 № 117/7-55)

20 октября 1854 года родился поэт Артюр Рембо

Ernest Pignon-Ernest, pignon-ernest.com

Он прожил 37 лет. Большую часть своей короткой жизни был нищим, голодным, замерзающим бродягой. Из Франции пешком и без денег уходил в Италию, Германию, Бельгию. Перешёл через снежные Альпы. А умирая, просил сестру только об одном: купить ему билет в Эфиопию.

Стихи, которые он написал в возрасте с 15 до 19 лет, спровоцировали появление символизма и отчасти футуризма. Жар юности заставлял его бежать, искать, создавать и разрушать с немыслимой стремительностью. Он схватил парящую в облаках поэзию романтизма за шкирку. Стащил с неё тесный корсет рифм и размеров. Вымазал её пеплом земли, а затем… в 17 лет Рембо поставил себе задачу стать поэтом-пророком. И принялся рьяно экспериментировать над собой.

Шарлевиль – самый обычный захолустный город. Семья идёт в церковь. Дети построены парами – впереди сёстры, за ними братья – Фредерик и Артюр. Грозной тенью над ними – мать. Госпожа Рембо всегда требовала от детей исключительного послушания. За провинности – домашний арест на хлебе и воде.

На Артюра мать всегда возлагала особенные надежды. Свою одарённость он проявил в раннем детстве. Маленький Артюр был первым учеником по всем предметам. Набожным и послушным. (далее…)

Сегодня, 15 октября – день рождения двух поэтов, чьи имена знакомы каждому. Михаил Лермонтов и Фридрих Ницше. Так случилось, что эти двое связаны не только общей датой рождения, но и общим поэтическим полем. Образы двух поэтов часто оказывались сходными, и это давало повод многим российским философам и литераторам усматривать в их текстах сходство мировоззренческое…

Первым об этом сходстве заговорил Владимир Соловьев. В своей знаменитой статье-лекции «Лермонтов» он прямо утверждал, что Михаил Юрьевич – предшественник Ницше. Текст Соловьева с этого и начинается:

«Произведения Лермонтова, так тесно связанные с его личной судьбой, кажутся мне особенно замечательными в одном отношении. Я вижу в Лермонтове прямого родоначальника того духовного настроения и того направления чувств и мыслей, а отчасти и действий, которые для краткости можно назвать «ницшеанством», — по имени писателя, всех отчетливее и громче выразившего это настроение, всех ярче обозначившего это направление». (далее…)