Памяти Л. Яруцкого

«Ничего подобного, — много лет спустя вспоминала она, — у меня в жизни не было…»

Это случилось в Париже после первого представления «Арлезианки». Нет-нет, не оперы, а балетной феерии, созданной несравненным месье Дюваль.

Александр представил незнакомца после спектакля, постучав, как обычно, в дверь уборной массивным рогом французской трости.

«Вы были совершенны, как Кшесинская», — склонился он в поцелуе.

Со смесью удивления, благодарности и некоторой брезгливости она отметила лошадиную — блоковскую — узость его бледного лица и огромный некрасивый лоб.

«У тебя прелестная жена, Александр», — обратился он к стоявшему в стороне и со скукой наблюдавшему за «поклонением волхвов» барону Александру Деренталь.

«Рад, что ты замечаешь не только тонкости дипломатии, — принужденно засмеялся Александр, теребя цепочку наследственных часов. — Не сделай себе из этого профессии…

— Однако, нам пора».

И обратился к жене сухо:

«Поезжай домой, тебе нужно отдохнуть. Я буду утром…»

Когда Александр заявлял, что у него неотложные дела, и домой он приедет поздно или совсем не приедет, голос у него становился злым и неприятным. (далее…)

Фото из одноимённого мюзикла. Автор фото: Светлана Яковлева

«…У каждого человека есть свой Бог, имя которому – совесть».
Чингиз Айтматов «Плаха».

Написание портрета предполагает безжалостное отношение к модели.

Бог распят. Призыв «Побойся Бога!» не действует. У сатаны не хватает сил осуществить угрозу «Побойся смерти!» Бессовестность правит бал. Вот картина «Мастера и Маргариты», масштабного романа-антиутопии. (далее…)

Памфлет – забытый жанр. Но как иногда он уместен в нашей жизни. А еще уместнее – античная диатриба. Потому что на моральные темы как не поговорить в нашей «жизни на фукса». А здесь недалеко и до апологетики. Итак…

Много лет назад, в Бостоне, мы с мужем сидели в гостях у нашего доброго друга Наума Коржавина и рассуждали о хитросплетениях судеб и роли лжи и поклепов в жизни эмиграции. Не стану называть имен, которые возникали в нашей беседе, но начальный тезис Наума был таков: правда имеет характер нетворческий, она скучна и статична; а вот ложь может унести нас в такие фантазийные дали, откуда не хочется выбираться, и потому так много клеветников.

«Ну, возразишь ты: нет, он не стукач, он не был агентом КГБ, – и что? – размышлял Коржавин: – Ну, не агент, – добавить-то больше нечего, скучно, негде страстям разгуляться. А скажешь глубокомысленно: «Да он же агент КГБ…», подержишь паузу подольше – и пошла гулять мысль, образ на образ наскакивает, фантазия на фантазию, сюжет на сюжет…». (далее…)

Рецензия на роман Ольги Погодиной-Кузьминой «Сумерки волков»

Романом «Сумерки волков» драматург, сценарист и писатель Ольга Погодина-Кузьмина завершает трилогию, в которую кроме него вошли романы «Адамово яблоко» (2011) и «Власть мертвых» (2013). Трилогия в целом – это попытка автора отрефлексировать «жирные времена» в России – начало и середина «нулевых».

Сначала показалось, что некоторые персонажи романа намекают на конкретных действующих лиц тех времен, но по мере развертывания текста понял, что нет, дело тут совсем в другом, и намек куда более сложен: капитализм есть завуалированная форма рабовладения. С одной поправкой – русский капитализм. (далее…)

Перебирая старые бумаги, нашел пару своих старых стихотворений, написанных примерно в 2005-2009 годах. В связи с этим немного перетряхнул свой сборник стихов, опубликованный в проекте «PDF-поэзия» в 2009 году. В обновленном виде сборник можете скачать на странице проекта (номер 5!). Или по этой ссылке.

Одно из этих новых стихотворений (вновь найденных и дополнивших сборник) вот такое:

* * *

Синие ночи
Прохладный коктейль
Сверчки позолочены
(Не хочешь – не верь)

Прошлогодняя изморось
натолкнулась на явь,
Среди громкого пиршества —
яркая грязь

Заблудились, мы скрылись, попрятались —
Как воробьи среди ржавых авто,
Как вороны в метро, как ничто и никто —
в прозрачных пальто и в домино

Мы украли на свалке
последние ласки
и распилили их,
как в старой сказке

В подмосковье луна на пустыре,
среди кукол линялых в истершихся платьях,
где обломки машин и кринолин,
обмылки, бутылки, небесная синь

Мы кривили душой, затыкали рот миру
И будили наивно мертвую диву,
В картонной коробке заснувшую криво
Под огромным и теплым майским дождём

Ведущий: обозреватель Canadian Art Дэвид Бэлцер (David Balzer). Перевод Ирины Вишневской.

Фото: Ellen Warner

Беседа английского писателя Джулиана Барнса перед публикой, прошедшая 10 мая 2016 года в Галерее искусств шт. Онтарио, организованная по инициативе «Canadian Art Foundation» в связи с выходом книги Барнса Keeping an Eye Open – cобрания эссе писателя о его взглядах на искусство, о художественных выставках в современном мире, о дидактических сопроводительных текстах. И о счастье научиться доверять своим собственным чувствам во взаимоотношениях с искусством.

Как искусствоведение может сочетаться с литературным трудом? Способствует ли нюансированному пониманию искусства чуткость писателя к слову? Такие вопросы возникли в связи с выходом «Собрания эссе об искусстве», книги британского писателя Джулиана Барнса, обладателя премии Маn Booker, снабжённой множеством репродукций картин Редона, Валлоттона, Брака и комментариями к ним. (далее…)

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Часть II. Анатолий Николин. Anna adultera. Цикл стихотворений

Анатолий Николин — поэт и прозаик, живёт в Мариуполе, только что стал лауреатом Алдановской премии за повесть о чешских событиях, в которых участвовал как солдат действительной службы.

ANNA ADULTERA¹

Памяти А.Ахматовой

I

Есть в Петербурге дом для встреч и для гаданья,
В какую сторону крутнется колесо.
Я говорю вам вместо слова «данья»²,
«Пришлите мне когда-нибудь «пимсо»³.

Пришлите хоть куда-нибудь. Навеки
Я связан с вами ниточкой мостов,
Невой, стремящейся в другие реки,
Как вся ладонь в созвездие перстов.

И белыми ночами – это стая
Таких стихов, что сумрака нежней.
И зимами, подобьем горностая
Залегшими средь белых площадей.

И если я когда-нибудь приеду
В тот дом, где так царили вы,
Не празднуйте. Не празднуйте победу
Дрожащих рук и белой головы.

Мы молоды, но только понаслышке,
Застенчивы, но только на словах.
Сегодня крепкозубому мальчишке
Вы, как и встарь, опять явились в снах. (далее…)

От редакции:
К 50-летию со дня ухода Анны Андреевны Ахматовой (5 марта 1966 г.) Мина Полянская и Анатолий Николин подготовили литературный эксперимент с необычной композицией. Воспоминания Мины Полянской об Анне Ахматовой плюс стихи Анатолия Николина и разбор двух из них, проведенный Миной Полянской.

Это тебя поминаю я, Anna,
Это тобою сочатся катрены
А. Николин

Часть I. Приближался не календарный — Настоящий Двадцатый Век¹

Так вот когда царю приснился странный сон:
Сам Дионис ему снять повелел осаду,
Чтоб шумом не мешать обряду похорон
И дать афинянам почтить его отраду.
А. Ахматова

Бывает, что в памяти, словно в узорной укладке, по выражению Ахматовой, обнаруживаешь вдруг, что хаотичные обрывки воспоминаний выстраиваются вдруг в событийную связь, и спасательная нить, вероятно, всё той же Ариадны, дочери грозного царя Миноса, приводит к единому сюжету.

Для меня, юной студентки ЛГПУ им. Герцена был ещё «легкий предрассветный час», когда я относительно легко преодолела ступени на второй этаж в Доме писателей на улице Воинова, где гроб стоял, тогда, как выяснилось потом, многие друзья Анны Андреевны Ахматовой не смогли в огромной толпе протиснуться к гробу с её телом. Из воспоминаний Томашевской: «Толкотня и беспорядок. Войти невозможно. Закрывают двери. Мы (Лева, Надежда Яковлевна Мандельштам и я) остаемся на улице. Лева находит, что нам здесь самое место. Надежда Яковлевна негодует». (далее…)

Прозаик Богословский издал, наконец, роман «Трубач у врат зари»: «Дикси-Пресс», М.; 2016 г. 224 стр.

Роман, сильно переработанный относительно рукописи, выдвигавшейся год назад на «Национальный бестселлер». Именно тогда я его прочел впервые, теперь отмечу дальнейшую работу над текстом – издатель превратил рукопись в книгу, автор, упорной редактурой, – если не в шедевр, то в событие.

Знакомый литератор – известный критик и опытнейший редактор, восхищался опубликованным в своем журнале романом и его мало кому известным автором. Интересно звучала формулировка:

– Надо же, на таком гнилом материале сделать прекрасную вещь. Тонкую, трагическую, отлично прописанную… (далее…)

В профиль девушки вовсе не было, а в фас немножко было. Пели «Боже, царя храни…»

Писатели отличаются свойством наливать вино только себе, забывая о сидящих рядом дамах. Поэтому, наверное, они не cмогли справиться с царём. Девушка, которая высоким голосом вытягивала из глоток захмелевших писателей восторженный рокот в защиту царя, была здесь единственной читательницей. Не писательницей, а читательницей, что необычайно располагало к ней писателей, хотя она не прочла ни одной из написанных ими книг. (далее…)

О книге: Сергей Кудрявцев «Заумник в Царьграде. Итоги и дни путешествия И.М. Зданевича в Константинополь в 1920 – 1921 годах» (М.: Grundrisse, 2016).

Биография Ильи Зданевича (Ильязда) по сей день остается чем-то еще более таинственным, чем его творчество.

Во всяком случае, она так обширна и богата событиями, что исследователям оказывается весьма непросто к ней подступиться. Путь, вроде бы ведущий от русских футуристов и лучистов к французским дадаистам и сюрреалистам, пролегает здесь окольными тропами, едва ли укладываясь в привычный стереотип писателя-эмигранта. (далее…)

Если хочешь, чтобы вокруг тебя было свободно, надо идти в сторону, противоположную той, куда устремляется толпа.

Толпа состоит из людей, каждый из которых уверен в своей неповторимости и считает всех остальных толпой. Никто не видит себя частицей толпы, но отчего-то оказывается ею. Да, каждый неповторим, но у очень многих черты индивидуальной неповторимости уступают чертам, общим для большинства, неким качествам характера, присущим всем, но не над всеми берущим верх.

Эти качества суммируются в одно обобщающее, тяготеющее к понятию «правильность» в буквальном смысле этого слова. То есть доминирующими качествами человека толпы являются неоспоримые достоинства.

Правильных людей отличает практичность, собранность, предсказуемость, исполнительность, дисциплинированность, обоснованность поступков и привычек, законопослушание. Эти люди хорошо обучаемы, ход их рассуждений логичен. Они не сомневаются, что терпение и труд всё перетрут; что расти, казак, атаманом будешь; что семь раз отмерь, один раз отрежь. Они убеждённо и последовательно выражают общественное мнение. И если поинтересоваться, что будет, если их мнение не совпадёт с общественным, убеждённо отвечают: «Совпадёт. Общественное мнение объективно, оно ближе всего к истине. Кто станет отрицать истину?» (далее…)

Новый выставочный зал. Государственный музей городской скульптуры

27, 29 и 30 апреля творческими вечерами трех культовых кинорежиссеров Новый выставочный зал открывает проект «Кино в музее». Три встречи под общим названием «Реаниматор культового кино» продолжили тему, заданную одноименной книгой Дмитрия Мишенина, художника арт-группы Doping-Pong.

Ее героями стали творцы трех фильмов, которые стали вехами российского кинематографа.

Советский режиссёр Слава Цукерман стал кинематографистом с мировым именем, когда снял картину «Жидкое небо», вошедшую в классику американского кинематографа. Казахский кинорежиссер Рашид Нугманов, автор знаменитой «Иглы» с Виктором Цоем и Петром Мамоновым в главных ролях, сейчас живет во Франции. Олег Тепцов, создатель «Господина оформителя», одного из первых отечественных мистических фильмов, в котором дебютировал Виктор Авилов и звучала неповторимая музыка Сергея Курёхина, остался петербуржцем. (далее…)

19 век против террористической угрозы века 21-го…

«Русского солдата зачастую можно приравнять
к французскому каторжнику, сосланному на галеры».
Из немецкой «Всеобщей газеты», 1844

«…если бы вы могли взвесить на правдивых весах злополучные последствия русского варварства и английского просвещения – быть может, вы признали бы более своеобразности, чем преувеличения, в заявлении того человека, который, будучи одинаково чужд обеим странам и равно их изучивший, утверждал с полнейшим убеждением, что в соединённом королевстве существует по крайней мере миллион людей, которые много бы выиграли, если бы их сослали в Сибирь!..» Фёдор Тютчев

Западный мир издревле как бы обязан нас ненавидеть. Само начало русской цивилизации внушает Европе отвращение, не менее: ни феодализма, ни папской иерархии, ни религиозных войн, ни инквизиции, ни крестовых походов, ни даже рыцарства! (далее…)

Размышления о сочинениях Натальи Громовой

В последнее время заметно усилился интерес к литературе нон-фикшн. И это прекрасно! Читателей привлекают биографии писателей, свидетельства очевидцев, документы, дневники – все то, что можно обобщить словом достоверность.

Отдельный разговор о попсовых «исторических расследованиях», наполненных сплетнями и дешевой сенсационностью. Но такие, как правило, видны уже по оформлению. Тем обиднее натыкаться на более изощренную подмену, когда видимость интеллектуального труда маскирует все ту же недобросовестность. (далее…)