Бывший главный редактор польского BRAVO, муз.критик Роберт Санковский прислал мне сегодня альбом группы Usta — польской инди-синти-поп-команды, о которой я уже когда-то писал в этом блоге и давал ссылку на их песню Disco Forever, их самый главный хит, который на альбоме сделан совершенно по-другому. Видимо, он им до того надоел, что они решили как следует над ним простебаться и простебались…
Я видел эту группу в Варшаве живьем, в 2002 году, когда приезжал в Варшаву учиться фирменному изготовлению вражеского продукта для подростков, BRAVO. Роберт однажды вечером повел нас по клубам, и вот мы в том числе попали на концерт «Рта». Полулегальный клуб где-то на заброшенном заводе на окраине города, дым коромыслом, полутьма, на сцене кларнет, контрабас и драм-машинка вполне в ключе The Cure. Парень в очках и растянутом длинном свитере транслирует в зал энергию авангарда…
Ощущение было, как будто я попал в сцену неснятого фильма Вима Вендерса.
Потом я познакомился с Ярославом, немного с ним переписывался из Москвы, когда грустил зимними вечерами в редакции уже русского журнала Bravо, пытаясь отогреться «напитками покрепче». Тогда-то Ярослав и прислал мне ссылку на Disco Forever в том виде, в котором Вы могли слышать эту вещь чуть выше.
Альбом Pierwszy pocalunek («Первый поцелуй») лежит .
А вот приблизительный перевод рецензии на него, опубликованной в 2005 году в польской газете Tygodnik Powszechny. (далее…)
Я успел прочитать ей всего лишь несколько предложений из очередной главы романа, который я пытаюсь сейчас написать. Три или четыре предложения. Ничего особенного, просто про жизнь. Но вдруг она прервала меня:
— Не надо мне этого читать. Замолчи. Я не хочу слышать этот бред! — сказала она.
— Тебе что, разве не нравится мой роман? Недавно ты прочитала и тебе понравилось, — говорю.
— Он такой же липкий, как то предложение, которое ты прочитал. Со всеми этими потными девичьими подмышками, грязными белыми носочками. Сознание одного того, что это существует, неприятно. Когда такое происходит у меня, я иду мыться. Ведь у меня тоже бывают потные подмышки и грязные носочки. Это какая-то твоя реальность.
— А я думал, тебе нравится моя реальность…
— Реальность не может не нравится или нравится. Она либо есть, либо ее нет. А если не нравится, то ее всегда можно заменить на другую реальность или ирреальность. Все зависит от самосознания человека и от уровня его развития.
— По-моему ты умничаешь, девочка.
— Я же имею право на эмоции и их высказывание. Особенно, когда ты просишь комментарии к своим полубезумным текстам.
— Так значит тебе сейчас не нравится мой текст? (далее…)
C удивлением обнаружил Живой Журнал писателя Эдуарда Лимонова. Читаю и удивляюсь, какой он все-таки нервический человек. И к тому же не умеет правильно ставить знаки препинания, что, несомненно, можно считать символом беспредельности и необузданности (в том числе и самим собой) его натуры.
Вот что ли цитата в подкрепление:
Благодарю вас за поддержку моей мании величия. Поделюсь с вами наблюдением, основанным на изучении Истории и на собственном опыте жизни. Чтобы совершать исторические подвиги необходимо стать безумным,в том числе и обязательно иметь манию величия. Поскольку совершение подвигов предполагает как вариант смерть совершающего их, то герою,протагонисту Истории необходимы сверхчеловеческие силы,дабы преодолеть прежде всего свой инстинкт самосохранения: ужас перед смертью. В нормальном состоянии подвигов не совершают.
Потому все Цезари,желающие взбунтоваться и перейти свои Рубиконы, должны находиться в приподнятом,а проще говоря безумном состоянии духа,маниакальном. В припадке мании величия. Так что да здравствует мания величия!
Журнал у него, конечно, очень интересный. Можно читать как хорошую литературу. .
1. Появилась трансляция анонсов с Главной страницы Перемен в Твиттер: подключайтесь, !
2. На Переменах открылась новая блог-книга. Она называется «Человек с мыльницей. Путешествия за скукой, грустью, хламом и чепухой».
Ее автор — пишет :
Путешествия не только уводят нас от обыденности и скуки повседневной жизни. Главное – они нам эту скуку и обыденность, одиночество и грусть, хлам и чепуху возвращают. Причем в явно преображенном виде. В том виде, в котором их больше нечего стыдиться.
Первая история книги называется , она о путешествии на греческий остров Санторини.
У меня в пальце дыра. Вернее выемка. Мизинец. По идее нужно зашивать, но делать это не на что и вообще не понятно как. Не затягивается. Заклеиваю пластырем на работе, что бы не усугублять. Трогаю рану и иногда лижу её. Никакой медицины, буду зализывать как собака. Чистил картошку специальной штукой и очистил палец, от кожи и мяса. Хотел приделать обратно, но не нашёл часть себя в раковине в лушпайках от картошки. Вместо обещанной картошки с грибами, а получилась картошка с кровью. Может быть из кусочка моей плоти, что бродит по бесчисленным канализационным шлюзам и трубам, разовьётся мой близнец-мутант и у нас будет телепатическая связь. Когда он вырастет, он будет подглядывать за мной из сливных коллекторов, радоваться моим успехам, и грустить о моих неудачах. У него будут грустные глаза и доброе сердце. И он будет слишком кристальным для этого мира. В то время как я буду духовно деградировать, утопая в соблазнах этого метрополиса, он будет духовно развиваться, отказавшись от прелестей этого мира, прибывая во тьме и аскезе. Он будет моей светлой половиной в царстве теней. И умрём мы в один день и вновь воссоединимся, и вольёмся в океан вечного счастья.
Биографический очерк Роберта Форте (предисловие к книге «Искушение будущим»):
Давно известно: чем острее и неумолимее сформулирован тезис, тем настойчивее требует он антитезиса.
Герман Гессе, «Игра в бисер»[1]
Тимоти Фрэнсис Лири был одним из самых влиятельных людей XX века. Однако то, в чем именно заключалось его влияние, нуждается в определении. Лири любим и почитаем за его вдохновенную популяризацию психоделических наркотиков в шестидесятые годы, за величайшие достижения в осуществлении своей жизненной миссии, заключавшейся в поединке с авторитаризмом, в чем бы он ни проявлялся. Эта книга не является биографией Лири и не ставит перед собой цели изучения его идей. Принимайте ее как мозаику из воспоминаний и впечатлений, как дань его многогранной личности и той роли, которую он играл каклидер общественного, философского и религиозного движения. Эта книга была задумана одним декабрьским утром, когда я пришел навестить Тима в его доме на Беверли-Хиллз в Лос-Анджелесе. Я только что вернулся с конференции по ЛСД, организованной фармацевтической компанией «Sandoz» и Швейцарской медицинской академией — «50 лет ЛСД: положение дел и перспективы галлюциногенов». Конференцию открыл президент Швейцарской академии Альфред Плетчер, впервые публично оценив экстраординарный научный потенциал ЛСД и затем резюмировав: «К сожалению, ЛСД не осталось только объектом научного изучения, а попало в руки эзотериков и хиппи и использовалось сотнями и тысячами людей на массовых сборищах. Бесконтрольная пропаганда ЛСД имела опасные последствия, например, продолжительные психозы, насилие и попытки самоубийств. В результате, использование этого медикамента было ограничено несколькими юридическими актами» (Плетчер и Ладевиг, 1994).
Всякий раз, когда имя Лири поминалось на этой конференции, это делалось в неприемлемо оскорбительном тоне. Присутствовавшие психиатры-исследователи были едины во мнении, что экзальтированная пропаганда психоделиков, виновником которой был Лири, и привела, в конечном счете, к тому, что их употребление было запрещено законом. (далее…)
Он прожил 37 лет. Большую часть своей короткой жизни был нищим, голодным, замерзающим бродягой. Из Франции пешком и без денег уходил в Италию, Германию, Бельгию. Перешёл через снежные Альпы. А умирая, просил сестру только об одном: купить ему билет в Эфиопию.
Стихи, которые он написал в возрасте с 15 до 19 лет, спровоцировали появление символизма и отчасти футуризма. Жар юности заставлял его бежать, искать, создавать и разрушать с немыслимой стремительностью. Он схватил парящую в облаках поэзию романтизма за шкирку. Стащил с неё тесный корсет рифм и размеров. Вымазал её пеплом земли, а затем… в 17 лет Рембо поставил себе задачу стать поэтом-пророком. И принялся рьяно экспериментировать над собой.
Шарлевиль – самый обычный захолустный город. Семья идёт в церковь. Дети построены парами – впереди сёстры, за ними братья – Фредерик и Артюр. Грозной тенью над ними – мать. Госпожа Рембо всегда требовала от детей исключительного послушания. За провинности – домашний арест на хлебе и воде.
На Артюра мать всегда возлагала особенные надежды. Свою одарённость он проявил в раннем детстве. Маленький Артюр был первым учеником по всем предметам. Набожным и послушным. (далее…)
Сегодня, 15 октября – день рождения двух поэтов, чьи имена знакомы каждому. Михаил Лермонтов и Фридрих Ницше. Так случилось, что эти двое связаны не только общей датой рождения, но и общим поэтическим полем. Образы двух поэтов часто оказывались сходными, и это давало повод многим российским философам и литераторам усматривать в их текстах сходство мировоззренческое…
Первым об этом сходстве заговорил Владимир Соловьев. В своей знаменитой он прямо утверждал, что Михаил Юрьевич – предшественник Ницше. Текст Соловьева с этого и начинается:
«Произведения Лермонтова, так тесно связанные с его личной судьбой, кажутся мне особенно замечательными в одном отношении. Я вижу в Лермонтове прямого родоначальника того духовного настроения и того направления чувств и мыслей, а отчасти и действий, которые для краткости можно назвать «ницшеанством», — по имени писателя, всех отчетливее и громче выразившего это настроение, всех ярче обозначившего это направление». (далее…)
Вынесен приговор владельцам «Пиратской Бухты»: зажиточные корпорации думают, что победили
Время детей приходит тогда, когда взрослый мир обнаруживает свою полную несостоятельность. Вот она, эта несостоятельность, зафиксирована прыжками валютного курса, уровнем зарплат, лихорадкой биржи и мышеловкой экономики, в которую поймано 6 миллиардов людей. Кому еще не ясно, что это кривое мироустройство неисправимо и что надо пробовать создавать что-то еще?
«Пиратская Бухта» — это крестовый поход детей за лучший мир.
На днях была опубликована третья книга из серии «PDF-поэзия Peremeny.Ru» «Три и немного четыре». Думаю, кое-кто уже успел её прочитать. Было бы интересно услышать ваше мнение как насчет этого сборника, так и по поводу всего предприятия.
Читатель! Проект «PDF-поэзия Peremeny.Ru» продолжается. Оказалось, что он очень востребован. Очевидно, поэзия снова становится важной частью жизни, и не только для авторов, но и для читателей.
Мы получаем все ваши письма и заявки на участие в проекте, но не можем отвечать всем и тем более рецензировать присылаемые стихи. Отнеситесь к этому с пониманием, пожалуйста. Если мы решим опубликовать ваш сборник, мы сразу вам напишем. Если же нет — это вовсе не означает, что мы считаем ваши стихи «плохими». Есть много разных причин, почему мы публикуем не всё, и пока не пришло еще время писать о них.
Сейчас опубликовано уже три сборника. Последний из которых появился вот только что. Это стихи Михаила Рыбина. Скачать можно здесь.
А у меня тем временем, дорогие читатели, вышла новелла. Посмотреть можно на , а избранные цитаты почитать в блоге перемен:
———————-
– Так в чем будет основная идея? – спросила Настя.
– Я хочу ее изнасиловать, — сказал Макар, кивнув в сторону Кати.
– Неплохо, — одобрила Настя после недолгого размышления, — по крайней мере, какая-то динамика наблюдается…
– Спасибо.
– Я так понимаю, дальше этой фразы твоя мысль не сдвинулась?
Макар пожал плечами, виновато взглянув на радужные носки Кати с пальчиками. Все тоже самое ощущение: будто бы он – распоследний грешник, нелегально, по поддельной карме пробравшийся в рай, и его разоблачат с минуты на минуту, но это уже неважно – потому что вот они, химические потертости на джинсах, обтягивающих узкие бедра, белый ремень, животик, посреди которого сияет созвездие из четырех родинок… (далее…)
«Дим, спасибо за рассказы. Рассказы — просто убойные. Абсолютно передается состояние, прям физиологически. И ментально тоже. Их надо публиковать в хрестоматии по русской литературе для средней школы — в качестве профилактического средства. И ощущение Питера мне понравилось: как будто сам побывал в тех местах в те времена…»
Это отзыв писателя и издателя на новые главы МОТОБИОГРАФИИ Димы Мишенина. Одна из этих новых глав называется «Рассказ с кокаином». А другая — «День, в который я умер» (написана на айфоне за пол часа). Обе — о нарко-приключениях.
Журнал "Перемены" в ВК >>
Вы можете поблагодарить редакторов Перемен >>